— Ну, что же, очень жаль.... Ты не оставил мне выбора. Помнишь то пари?
— Это..., ты о каком? — внутри Яго все остыло еще на один градус.
— О том самом, что ты мне должен много-много лет. В любое время, в любом месте, все чтобы я не пожелал. Надеюсь, твое слово не потеряло своей силы с приобретением сана.
— Ты не можешь со мной так поступить!
— Уверен?
— Фарана!
— Яго, мне все равно, как и почему ты это сделаешь, но ты это сделаешь. И знаешь почему?
— Почему?
— Потому, что я хочу умереть, зная, что она познает это удушающее чувство. Я хочу быть уверен, что ты заставишь ее корчиться от безответной любви, даже когда меня не станет.
Повисшая пауза заставила Дэймона нервничать. Он знал, что это одно из самых тонких мест его плана. Яго был редкостным упрямцем и заставить его делать то, что он не хочет, до сих пор не удавалось никому.
— Дэймон, для тебя это действительно так важно?
— Да.
— Уговорил красноречивый.
— Ну, вот теперь и умереть не страшно.
Дэймон мягко закрыл от Яго свое сознание, давая понять, что их разговор окончен. Молодой Корин Куори заметил, что Нифрея с недовольством хмурится, столь странной паузе в их разговоре. Все это было абсолютным безумием, но мысль о том, что он хоть как-то может заставить страдать ту, которая собирается высосать жизнь из его друга, придала сил. Яго только на мгновение позволил себе закрыть глаза, глубоко вдохнул, и, выдыхая, выпустил на волю непревзойденного сердцееда — Джакомо Аматто Альфредо Куори. Не Корина сейма Куори, а бесшабашного, бесстрашного любимчика женщин, и предмет завести и ненависти мужчин. Себя, которого похоронил почти год назад, в день гибели своей тетки.
Дэймон аккуратно поддерживал под руку Джинни и, затаив дыхание, смотрел на то, как сходятся в битве две стихии. Перспектива перерезать горло Анри, его не вдохновляла. Сегодня утром, он рассказал виновнице торжества, о своих планах, в ответ на просьбу отвлечь ее от ужаса перед предстоящим балом. Не отрывая взгляда от экстравагантной парочки, Джинни тревожно спросила,
— Дэми, ты уверен?
— Нет.
— Создатель! Я ни о чем другом думать не могу!
— Я же обещал, что ты забудешь про своих гостей и весь высший свет?
— Обещал, — усмехнулась Джинни. — Но если честно, я бы предпочла переживать о том, как меня примут, чем о том, что останется от Яго после столкновения с этой живой силой.
— Я верю в Яго. Победа будет за ним.
— Не знаю....
Сомнения в голосе спутницы не добавили Дэймона уверенности в завтрашнем дне.
Нихуш беззаботно принимал поздравления высшего света. Его красавица дочь имела безусловный успех! Совершенное творение совершенного мастера! Как и любое другое подтверждение его безупречности, сегодняшний триумф окрылял беззаботного бродягу мира на подвиги. С непривычной для себя благосклонностью, он одаривал жаждавших прикоснуться к нему. Появление матери Нихуш воспринял как само собой разумеющееся. Он и представить не мог, что она пропустит такое событие. И то, как изменилась мать с тех пор, как они последний раз виделись, вызвало лишь улыбку на его лице. Нифрея отпустила тормоза. И он был готов насладиться предстоящим спектаклем, когда кожей почувствовал ужас Дэймона. Выбор Джинни сопровождающего удивил Нихуша. Молодой человек вызывал у него искреннюю симпатию и желание помочь. Но он видел его, скорее с Миной, чем Джинни. Чем же руководствовалась последняя, сделав такой неожиданный выбор? Все, что вызывало недоумение и удивление обычно радовало Нихуша, но сегодня.... Сегодня слишком многое удивляло. К примеру, то какими глазами смотрел Джакомо Альфредо на женщину, пробившую стену его любимой кузиной. Эти двое, сойдясь в центре зала, своими взглядами могли расплавить всех и вся. Вызов и страсть выплескивались на окружающих, не давая возможности полноценно вздохнуть. И все же тревога Дэймона взволновала Нихуша куда больше, и он неторопливо направился в сторону дочери и ее сопровождающего.
Реналь и Хулиан понимали больше основной массы гостей. Если бы присутствующие гости знали, с кем кружится в танце Корин Куори, вряд ли смогли бы дальше веселиться. Как бы Персоналий не пытался сохранить приближающийся конец света в тайне, слухи просачивались в ближайшем окружении бессмертных. Многие из присутствующих в зале были в курсе угрозы нависшей над миром. И если бы они узнали, что блондинка в серебристом причина грозящих им бед, и без того взвинченная страхом атмосфера бала просто взорвалась бы. К счастью, личность красавицы была известна лишь единицам. Оба Корина, не отрывая глаз, следили за танцующей парой. Происходившее в зале не укладывалось ни в какие рамки. Менее сдержанный Хулиан сбросил покровы спокойствия первым.
— Ты понимаешь, что он творит?
— Ни разу. Единственное, что приходит в голову, он решил ее соблазнить и....
— И что?
— Не знаю...., — Реналь покачал головой и растеряно взглянул на друга. — Даже предположить не могу.
— Они танцуют уже третий танец и за это время не обмолвились ни словом.
— И что?
— И что? А то, что это может плохо закончиться, — невнятно пробормотал Хулиан.
— Джул, хуже, чем конец света? — Реналь вложил столько иронии в вопрос, что Хулиан даже поморщился.
— Мда. А что все уже решено, других вариантов развития событий нет?
— Ты их видишь?
— Ну, вдруг Нифрея с Фараной завтра утром передумают, решат оставить нас в покое, и навсегда покинут наш мир?
Рене изумленно взглянул на друга.
— И давно это у тебя?
— Что?
— Ничем неспровоцированные приступы оптимизма?
— А! Не обращай внимания. Это просто истерика, — бесстрастным голосом констатировал Хулиан Борджиа.
Реналь потрясенно прокашлялся и решил не продолжать беседу, чтобы не услышать чего-нибудь еще более экстравагантного.
Яго сосредоточился на левом уголке губ своей партнерши по танцу. Ему было несложно изобразить вожделение к самой прекрасной даме в зале. Мир мог перевернуться вверх ногами хоть тысячу раз, но тот сгусток энергии, что он держал в руках, заставлял его сердце биться быстрее.
— Ты когда-нибудь оторвешь взгляд от моих губ? — насмешливая хрипотца заставила внутри Яго все сжаться.
— От столь божественного зрелища трудно оторваться.
Намек был столь непрозрачным, что Нифрея решила сбросить маску, потерявшую необходимость.
— Ты слишком откровенен.
Богиня нахмурилась и заподозрила подвох.
— А чем это плохо? — вполне искреннее удивился Яго.
— Ну, скажем, есть пара-тройка фактов, которые непреодолимой стеной стоят между нами.
— К примеру, твое неистребимое желание убить дорогих мне людей?
— И это в том числе. В свете того, что ты знаешь, твои попытки флиртовать со мной, кажутся несколько странными.
Яго с пониманием ухмыльнулся, жадным взглядом окинул фигуру партнерши по танцу, и многозначительно приподняв бровь, ответил,
— Не знаю, как ты, а я привык разделять развлечение и дело.
Нифрея недоуменно нахмурилась.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что не против сегодня ночью распластать твое божественное тело на шелковых простынях, а завтра постараться вышвырнуть из нашего мира.
Заметив огонек растерянности в глазах Нифреи, Яго позволил себе на толику расслабиться. Женщина всегда остается женщиной, будь она трижды богиней. Вдохновленный еле заметной брешью, он продолжил использовать успешную тактику.
— Посмотри, никакие стоящие между нами факторы не мешают твоей груди вздыматься выше, при мысли о том, что я в состоянии сделать с каждой клеточкой твоей плоти. И чем больше ты представляешь, тем быстрее стучит твое сердце, и тем быстрее оно гонит кровь, которая приливает к твоим щекам, румянцем выдавая мне степень постыдности твоих фантазий.
— Ты не слишком самоуверен? — попыталась перехватить управление беседой Нифрея.
— Ровно настолько, насколько ты позволяешь мне блеском вожделения своих бесподобных глаз.
— Ты заблуждаешься, принимая желание пожрать тебя со всеми потрохами за вожделение.
— Даже если в твоем извращенном мозгу ты желаешь меня пожрать, то делаешь это с вожделением. Поверь, в этих вопросах я не ошибаюсь. Ты хочешь меня в той или иной форме, и это желание пожирает тебя изнутри, заставляя истекать слюной и корчиться от неудовлетворения. Но ты можешь прекратить свои мучения, просто признав, что изнываешь от желания почувствовать на своих губах мой вкус. И я удовлетворю твое желание. И даже больше....
Яго уже забыл, когда ему приходилось прикладывать столько усилий, чтобы источать вокруг себя голый секс и неудержимую страсть. И к собственному удовлетворению он видел, как закусывает губы его противница по игре. Удивительно, но могущественная, всесильная, жестокая богиня оказалась менее защищенной перед грязной, игрой, чем любая девчонка с улицы. Без видимого усилия, он привлек партнершу по танцу к себе так близко, чтобы его губы оказалась рядом с ее ушком, и прошептал, что может сделать с ней прямо сейчас, если они окажутся наедине. Его рука скользнула вдоль ее позвоночника, и она резко развела плечи, стараясь свести лопатки, чтобы вытеснить его руку. Молочно-белая, налитая грудь выдалась вперед ровно настолько, что молодой человек получил наиболее откровенный обзор.
— Какая ты послушная и податливая, — Яго сам внутри вздрогнул от того, насколько сальной была ухмылка на его лице.
Вспыхнувшая взрывом ярости и стыда Нифрея резко подала плечи вперед. Раздался последний такт музыки. Яго низко склонился и, мягко развернув ее руку запястьем вверх, припал поцелуем к месту, где сумасшедше бился пульс. Его язык в этот не продолжительный момент с таким нажимом прошелся вдоль вены, будто хотел проникнуть внутрь упругой плоти.
— Я буду с нетерпением ждать следующего раунда!
Джакомо выдал самую многообещающую и двусмысленную улыбку из своего арсенала.
— Дэймон, как вам вечер?
Нихуш уже несколько минут назад добрался до дочери и ее сопровождающего, но, как и все в зале, был захвачен происходящим "на поле боевых действий". И надо признать зрелище было достойное. Даже если его матери удастся разнести их мир вдребезги, по крайней мере, можно было смело сказать, что теперь для нее это пройдет не без потерь. Вожделение, с которой она смотрела на молодого Корина Куори, можно было раскладывать ложкой, как мороженое.
— Если честно, он начинает все больше и больше мне нравится, — с самодовольной улыбкой ответил Дэймон, глядя на, впившуюся взглядом в спину уходящему Яго, богиню.
— Да, неожиданный спектакль. Впрочем, похоже, для тебя не столь неожиданный.
— Ну, скажем, я предполагал, что сегодняшний вечер преподнесёт нам пару-тройку сюрпризов.
— Пару-тройку?
Пусть Нихуш был самым беззаботным существом мира, но он при этом был весьма внимательным к деталям существом.
— Ну, может только пару. Трудно предсказать заранее. Всегда хочется, надеется на лучшее.
— А лучшее, это сколько два или три?
— Чем больше, тем лучше.
— Гм.... Надеюсь, что ничего не испортит вечер моей дочери.
— Не волнуйтесь, благополучие Джинни меня волнует не меньше вашего. И я сделаю все, что в моих в силах, что бы она жила и здравствовала как можно дольше.
— Приятно слышать, что не только меня заботит ее благополучие. В свете сказанного выше, я хотел бы узнать о ваших намерениях в адрес моей дочери.
— Которой из?
— Это вы мне скажите, — Нихуш расплылся в тонкой, хитрой улыбке. Парень нравился ему все больше. Это было к лучшему в свете того, сколько времени им предстояло провести вместе.
— Мне кажется, или я чувствую себя лишней на этом празднике жизни, — почувствовав, что игры отца и Дэми могут в любой момент перейти от дружеских к напряженным, влезла в разговор Джини. — Почему тут никто не интересуется моим мнением?
— Почему никто? — подошедший со спины к ним Яго, был как всегда галантен и очарователен. — К примеру, лично мне плевать на намерения окружающих, ибо я планирую украсть тебя от столь скучных кавалеров, не догадавшихся даже пригласить девушку на танец.
— Яго, я не уверена...
— Зато я уверен, — усмехнулся Яго, уверено выводя Джинни за локоть в круг танцующих.
Несколько минут они кружили в легком, беспечном танце молча. Наконец перехватив дыхание, Яго спросил,
— Судя по тому, с какой тревогой ты смотришь на меня, Дэймон рассказал тебе.
— Да уж. Дэймон умеет отвлечь девушку от тяжелых мыслей.
— Жаль, что это так плохо удалось мне, — состроив шутовскую мину, вздохнул Яго.
— Исключительно потому, что ты плохо старался. Если бы ты удосужился потратить на меня хотя бы толику того, что обрушил на Нифрею.... Дэймону не пришлось бы напрягаться.
— Прости, признаю свою ошибку, виноват, исправлюсь. — Взяв секундную паузу, Яго все же решился спросить, — Ну и как тебе?
— Гм..., не знаю, как моя бабка, но даже я на расстоянии, была готова вспыхнуть, как головка спички. Если она сейчас не заходится от страсти, то я ничего не знаю о чувствах женщины к мужчине.
— Спасибо, дорогая. Мне было необходимо это услышать.
— Что я слышу? Знаменитый ловелас Джакомо Альфредо чувствует себя неуверенно?
— Знаешь, мне не каждый день приходится соблазнять богинь.
— Ерунда, ты видел, как она плыла? Ты развел ее, как гимназистку.
— Уверена?
— Безусловно. Продолжай в том же духе.
— Ну, хорошо, а как ты? Как твоя уверенность в себе?
— Знаешь, оказалось, что все эти люди удивительно быстро умеют менять отношение в зависимости от обстоятельств. Еще вчера они относились ко мне хуже, чем к грязи у себя под ногтями, а сегодня вполне искренне готовы целовать руки и восхищаться моей красотой.
— Кстати о восхищении и твоей красоте, я видел Джейсона.
— Я пригласила его. Тебя это удивляет?
— Меня это пугает.
— Не поняла?
— Джинни, я боюсь, что пока не готов, видеть рядом с тобой какого-либо мужчину.
— Кроме себя, конечно.
— Конечно.
— Ну, боюсь, тебе придется смириться. Нифрея, Джельсамина, да еще и я.... Извини, это не потянуть даже тебе.
— Я бы поборолся....
— Не стоит распыляться. Сосредоточься на чем-нибудь одном. Если не будешь поддерживать интерес Нифреи постоянно, она может и остыть.
— А чем, по-твоему, я сейчас занимаюсь? — обижено поинтересовался Яго.
— Ой! Брось! Ты серьезно веришь, что наши с тобой невинные танцы, способны вызвать чувство ревности, у той, кого ты чуть не разложил посреди зала?
— Ну, я боюсь, что не могу себе позволить вести себя с тобой более фривольно на твоем дебюте в высшем обществе.
— Да уж, тебе не помешал более достойный объект.
Танец закончился, и их разговор прервал Нихуш.
— Думаю, что настало время отцу станцевать с дочерью.
— С удовольствием!
Джинни легко и непринужденно поменяла одного партнера на другого.
Нифрея пыталась осознать, что с ней происходит. Придя на бал, она ни коим образом не собиралась флиртовать с проклятым Джакомо. Она планировала просто предоставить ему возможность влюбиться в ее божественную личность. Чего она никак не ожидала, что знакомый ей с младых ногтей друг Дэймона окажется, столь дерзок, что попытается вызывать ответные чувства у нее. Путешествуя по мирам братьев и проживая в них сотни разных жизней, она никогда не снисходила до того, чтобы заводить отношения со смертными. Они всегда были для нее лишь актерами спектакля, который она наблюдала со стороны, или на крайний случай производителями, для ее живорожденных отпрысков. До сегодняшнего дня ей в голову не приходило пытаться завоевать чье-то сердце. Неужели Дэймон действительно предполагал, что она — всемогущая Нифрея не справиться с такой несложной задачкой? Мальчишка никогда ничего не делал просто так.... Что же двигало им, когда он подталкивал ее к этому нелепому пари? Сейчас у нее уже не возникало сомнения в том, что это был заранее продуманный, подготовленный план, который Дэймон со свойственным ему изяществом запустил. Зачем ему нужно, чтобы Яго влюбился в нее? Какая с этого выгода? Сейчас, когда она понимала, что Дэймон заставил ее плясать под свою дудку, соблазн прекратить все это был велик, но брошенный Яго вызов, не позволял рассудку поступить правильно. Бурлящие в груди эмоции, словно на коротком поводке волокли ее к Джакомо Альфредо. Нифреи стоило больших усилий удержаться и не подойти к нему снова. Но теперь была его очередь делать следующий шаг. И хотя он неумело пытался скрыть те взоры, что бросает в ее сторону, она прекрасно видела, соперник не остался равнодушен к ее красоте. Надо лишь немного подтолкнуть его. На какое-то время она потеряла объект своего внимания из виду, и это позволило ей слегка прийти в себя и расслабиться. Нифрея пила мелкими глоточками молодой фари, когда у нее над ухом раздался мурлыкающе успокаивающий голос Яго.
