— Этим летом бабушка научила меня танцевать вальс, — просто сказал он, прежде чем плавно закружить ее в танце, вызвав аплодисменты и свист со стороны гриффиндорцев.

Макгонагалл просияла, когда он развернул ее к себе спиной в такт музыке.

— Как только что безупречно продемонстрировал мистер Поттер, вальс — это простой танец, которому мы все должны научиться. Следи за его ногами, раз, два, три, раз, два, три — смотри, верни это обратно, раз, два, три, раз, два, три.

Пять минут спустя он обнаружил, что обнимает Гермиону, которая решительно уставилась себе под ноги. Гарри убрал руку с ее талии и, обхватив пальцами ее подбородок, приподнял ее лицо, чтобы она посмотрела на него.

— Эй, на меня, а не в пол.

Она покраснела.

— А что, если я наступлю тебе на ногу? Я не знаю, что делаю, Гарри.

— Ты этого не сделаешь, — сказал он ей. — Я тебе не позволю. Следи за моим лицом, шаг первый, второй, третий, понимаешь? Это просто. Хорошо. Смотри, ты танцуешь со мной.

Она рассмеялась, когда он повернул ее и прижал к себе, разворачивая обратно к себе.

— Спасибо, что не дал мне упасть. У меня ужасная координация движений. Папа обычно ставил меня на ноги и танцевал со мной таким образом.

— Ты молодец. Твой таинственный кавалер будет в восторге.

Она покраснела.

— Ты действительно собираешься заставить меня ждать до Рождественского бала, чтобы узнать, кто тебя пригласит?

Гермиона вздохнула, позволяя ему уверенно вести ее по танцполу.

— Я просто... Ты обещаешь не смеяться?

— Гермиона, с чего бы мне смеяться? Любой был бы счастлив, если бы взял тебя с собой.

Она снова покраснела.

— Это просто... Я имею в виду, я была удивлена больше, чем кто-либо другой, когда он спросил меня.

Гарри лишь приподнял бровь.

— Скажи мне.

— Это Виктор.

— Виктор? — спросил он, нахмурив брови. — Мы не знаем никого по имени — ты же не можешь иметь в виду Крама? — недоверчиво спросил он.

Она кивнула, прикусив нижнюю губу.

— Ты сказал, что не будешь смеяться!

— Я не смеюсь, Гермиона, это... он намного старше тебя!

— Три года, — сказала она, снова прикусив нижнюю губу. — Я в курсе. Ему только в сентябре исполнилось восемнадцать. Он милый, и я ему... нравлюсь. Мы встретились в библиотеке, и он позволил мне рассказать ему все о домашних эльфах, а потом мы поговорили об арифмантике, трансфигурации и истории магии, и он рассмешил меня, сказав, что это забавно, что я ничего не знаю о квиддиче. Он отвел меня в Хогсмид и рассказал о своих сестрах, и... Он мне действительно нравится, Гарри.

Гарри уставился на нее, широко раскрыв глаза от удивления.

— Подожди... вы с ним... встречаетесь?

Она снова прикусила губу.

— Ну, на самом деле он меня не приглашал, официально, я имею в виду, но... Я-я думаю, что да. Мы встречаемся в библиотеке или в окрестностях замка, подолгу гуляем и разговариваем, а потом он водит меня в Хогсмид и... ты расстроен? Он чемпион, и я знаю, что должен болеть за тебя, и я болею, — поклялась она. — это просто...

Гарри зажал ей рот пальцами, чтобы заставить замолчать.

— Ты одна из моих лучших подруг, Гермиона. Я люблю тебя и доверяю тебе. Я знаю, как сильно ты меня поддерживаешь, особенно на этом турнире. Я просто не хочу, чтобы ты пострадала.

— Я не планирую этого делать.

Он улыбнулся.

— Ну, я не думаю, что это именно то, что мы планировали, но это хорошо. Он заставляет тебя часто улыбаться. Не думай, что я не замечала твоей широкой глупой улыбки, которая не сходит с твоего лица вот уже несколько недель.

Гермиона поцеловала его в щеку.

— Да, это так.

— хорошо. На тебе это хорошо смотрится.

Она улыбнулась и крепко обняла его, прежде чем они вернулись к танцам, а затем посмотрела ему в глаза.

— А Гарри?

— Да? — спросил он, снова заключая ее в объятия.

— Я тоже люблю тебя и доверяю тебе.

— спасибо. И нет, я не скажу Рону.

Гермиона улыбнулась ему.

— Спасибо! Я все еще немного злюсь на него.

Он усмехнулся.

— Но ты должна потанцевать со мной хотя бы раз на балу.

Она улыбнулась. И пообещала.

Гарри снова закружил ее, улыбаясь, и подумал, что, возможно, этот бал окажется веселее, чем он думал изначально.

* * *

Сириус и Зи вошли в редакцию "Ежедневного пророка", чтобы встретиться с Дэнни Эванджелином, главным редактором газеты, расположенной в самом сердце Диагон-аллеи. Их немедленно провели в его кабинет и усадили на стулья, чтобы они подождали, пока он закончит встречу. Вошедший через десять минут мужчина с растрепанными седыми волосами и в больших очках лишь виновато улыбнулся, увидев их.

— Мне ужасно жаль, что моя встреча затянулась. Приношу извинения за свое опоздание. Зи! Как приятно снова тебя видеть! Я как раз собиралась отправить тебе электронное письмо, чтобы обсудить твой следующий проект! — воскликнул он, с энтузиазмом пожимая ей руку, прежде чем перевести взгляд на Сириуса. — И печально известного лорда Блэка. Я слышал, что за последние девять месяцев вы произвели настоящий фурор в Министерстве.

Сириус просто улыбнулся ему.

— Может быть, пришло время пошевелить мозгами.

— Трогательно, — с улыбкой произнес Эванджелин, прежде чем занять место за его столом. — Я бы хотел получить интервью о ваших отношениях с Визенгамотом?

— Я подумаю об этом, — сказал ему Сириус.

Мужчина широко улыбнулся.

— Итак, чем я могу быть полезен вам двоим сегодня?

Зи наклонилась вперед на своем стуле.

— Дэнни, ты знаешь меня уже сколько, шесть лет? — В ответ на его кивок она улыбнулась. — Ты талантливый редактор, и я обожаю работать с тобой, потому что твоя работа в "Ежедневном пророке" действительно вдохновляет. Однако на меня крайне не произвела впечатления статья о "Тайных подружках Гарри Поттера", которую я прочитала на днях.

Эванджелин усмехнулся.

— Не совсем достойная первой полосы, не так ли?

Сириус сердито посмотрел на него.

— Нет, это не так.

Он немного успокоился, когда увидел, что Сириус совсем не впечатлен.

— Закариас, ты же знаешь, как это бывает. В моем распоряжении так много статей и репортажей, и я уверен, что газеты будут продаваться на первой полосе. Мальчик, который выжил — чемпион Турнира трех волшебников, второй чемпион Хогвартса — это заслуживает освещения в печати! Все, что связано с его именем, будет продаваться в газетах.

— Тот факт, что он стал чемпионом, безусловно, заслуживает освещения в печати, — сказал Зи. — Но грязная статья о его тайных подружках была безвкусной, и у меня проблема с тем, как вы изобразили моего мальчика, которого водят за нос, как быка с кольцом в носу! Это не заслуживает освещения в печати, но достойно таблоида, и это больше, чем просто проблема.

— "Ежедневный пророк" публикует сплетни о моем сыне без моего одобрения. Если вы не потрудились разобраться в фактах, я думаю, вы выбрали не ту профессию, — воскликнул Сириус, и его глаза гневно сверкнули.

— Послушайте, лорд Блэк...

— ...Нет, вот видишь, Эванджелин. Мой сын — не пешка, которую можно использовать, чтобы помочь тебе продать этот дерьмовый листок бумаги. Мой сын — чемпион Хогвартса. В настоящее время он делит первое место со всемирно известным болгарским ловцом и чемпионом Дурмстранга Виктором Крамом. Он был великолепен в первом задании, как и три других чемпиона. Почему вы не рассказали об их достижениях? Почему вы не написали подробный рассказ об их действиях против кровавого дракона? Вместо этого вы публикуете домыслы и всякую чушь об общественной жизни четырнадцатилетнего подростка, как будто его личная жизнь — это какое-то важное дело в мире!

— Это газета, лорд Блэк, — горячо возразил Эванджелин. — Мы публикуем то, о чем сообщается, и это наше право как британских волшебных граждан!

— Свобода прессы субъективна, Эванджелин, — горячо возразил Сириус. — Публиковать непристойные сплетни только для того, чтобы продать газету, — это чушь собачья, и ты это знаешь. Я хочу, чтобы ты принесла официальные извинения за эту чушь, касающуюся моего сына и его тайных подружек.

— Я не буду!

— Ты сделаешь это! — Мрачно воскликнул Сириус. — Или я могу невероятно усложнить тебе жизнь! Гермиона Грейнджер — умная ведьма, а ты не только вывалял ее имя в грязи, но и опубликовал ложь о том, что она варит любовные зелья и шантажирует моего сына! Что касается Джинни Уизли, вы не только неправильно опубликовали ее имя, но и на самом деле утверждали, что она была "охотницей за деньгами, заинтересованной только в том, чтобы шантажировать Поттера, чтобы добиться славы и богатства". Люди это проглотят! А что, если кто-то из этих молодых женщин окажется под следствием за преступления, которых они даже не совершали? Это неуместно и непростительно, и ты немедленно исправишь это.

— Ах-ха! Так, значит, одна из них — его тайная подружка!

Сириус нахмурился.

— Нет, на самом деле это не так. А теперь давайте поговорим обо всех фактах, которые вы опубликовали и которые оказались неверными, о том, что Уизли и Грейнджер были его подругами и были лишь одними из многих.

Эванджелин сглотнула.

— Рита Вритер брала интервью у нескольких студентов в Хогвартсе. У нее есть записи интервью, подтверждающие ее факты.

— Подтверждающие сплетни и ничего больше! — воскликнул Сириус. — Вы ничего не опубликуете о моем сыне без моего согласия, и вы ничего не опубликуете о моем сыне, что не имело бы прямого отношения к его участию в Турнире трех волшебников, вы поняли?

— Лорд Блэк, я всего лишь редактор. То, что пишут мои репортеры...

— ...Это ложь! Я хочу, чтобы в следующем выпуске этой газеты были напечатаны официальные извинения перед Гарри, Гермионой и Джинни, в том числе и от самой Риты Скизер!

— Вообще-то, меня зовут Скитер.

Сириус лишь приподнял бровь.

— Интриганка, да, она такая и есть. Вы в курсе, что она затащила моего сына в чулан для метел, чтобы расспросить его о турнире, а когда он отказался отвечать на вопросы, она позволила своему быстрому перу написать заметки о том, как он оплакивал своих погибших родителей? Разве это может быть чем-то иным, кроме ужасных журналистских наклонностей? Я мог бы потребовать, чтобы вы немедленно уволили ее, и я должен это сделать, но я готов дать вам и этой газете последний шанс все исправить.

— Лорд Блэк, "Ежедневный пророк" сообщает новости Соединенному Королевству с 1743 года, и я, со своей стороны, не позволю вам приходить сюда и указывать мне, что я могу публиковать, а что нет! — Заявил Эванджелин, его лицо пылало от гнева.

Сириус просто скрестил руки на груди.

— Репортаж о лжи. Общественность, ваши читатели, заслуживают того, чтобы знать правду, а не плохо написанную чушь, которая едва ли может считаться новостями.

Эванджелин к этому времени стала темно-фиолетовой.

— Как вы смеете, сэр!

Зи встала, вставая между двумя мужчинами.

— Дэнни, Сириус прав. Это замечательная газета, и ты упорно трудишься, чтобы сделать ее такой, поддерживая ее историю как газеты номер один в Великобритании. Однако то, что Рита Вритер написала о Гарри, было неуместным, и, по сути, это выставляет вас и газету в невыгодном свете, поскольку вы публикуете сплетни вместо новостей? Вы должны принести Гарри Поттеру, Гермионе Грейнджер и Джинни Уизли официальные извинения. Ничто из написанного в этой статье не было даже близко к истине.

Эванджелин, казалось, обдумывал то, что говорил, но он только напряженно кивал, произнося эти слова.

— Мы — газета номер один в этой стране, и мы стремимся быть таковыми.

— И вы можете продолжать оставаться таковым, если будете писать правду, а не сплетничать. Если бы я хотела почитать сплетни, я бы взяла номер "Еженедельника ведьм и волшебников", там должны быть новости. И, честно говоря, если вы не выполните то, о чем мы вас просим, лорд Блэк в силах избавиться от вас.

— Чтобы получить... а теперь послушай, Закариас...

— ...Нет, — перебила она, сверкнув глазами. — Я агент КДРКБ, и не только лорд Блэк может сильно осложнить тебе жизнь, Дэнни. Мои мальчики значат для меня очень много, и если ты продолжишь преследовать или проявлять неуважение к личной жизни нашего сына, я выставлю тебя на посмешище перед всем министерством, прежде чем Сириус купит твою газету и уволит тебя!

— И первое, что я бы сделал, это уволил тебя, это правда, — с усмешкой добавил Сириус.

Эванджелин побледнел, а его глаз слегка дернулся.

— Статья 10 Закона о правах волшебников гласит, что "свобода слова является правом каждого британского гражданина-волшебника по закону". Это включает в себя свободу прессы.

Сириус только усмехнулся.

— Верно. Однако, вы — газета, а это значит, что вы публикуете новости, а не вымышленные сплетни. У вас есть одна неделя, чтобы принести официальные извинения Гарри Поттеру, Гермионе Грейнджер и Джинни Уизли. Затем вы будете напрямую связываться со мной по поводу любых потенциальных статей или упоминаний о моем сыне, а также фотографий моего сына, которые могут быть опубликованы или не опубликованы в вашей газете. Если я увижу что-либо, противоречащее моим требованиям, я куплю эту газету десять раз подряд и раздавлю ее, как букашку, прежде чем уволю вас и позабочусь о том, чтобы никто в этой стране больше никогда не дал вам работу в журналистике. Мы договорились, мистер Эванджелин?

Он кивнул, сглотнув. Казалось, он хотел возразить, но Сириус видел, как крутятся шестеренки в голове этого человека. Он знал, кто он такой, и знал, какое богатство и власть скрываются за именем Блэк.

— И если вы не принесете официальных извинений мисс Грейнджер, мисс Уизли и моему сыну, вы не получите от меня ни одной новой колонки, поскольку "Nature's Magic" совершенно ясно дала понять, что с удовольствием взяла бы меня в качестве постоянного обозревателя в свой ежемесячный журнал.

Он уставился на нее, широко раскрыв глаза.

— Но ты пишешь для "Ежедневного пророка" уже шесть лет!

— Я не буду писать для язвительной газетенки, которая порочит доброе имя моего сына!

Эванджелин выглядел удивленной, и он сглотнул.

— Закариас, мы каждую неделю читаем твою колонку! Ты подписала контракт!

— Срок действия которого, как мы оба знаем, истекает в конце этого месяца, — заметила Зи. — Дэнни, послушай меня, публикуя извинения, ты улучшаешь имидж и себя, и газеты в целом. Давай продолжим делать "Ежедневный пророк" британской газетой номер один, и, может быть, я подпишу с тобой новый контракт, хорошо?

Эванджелин натянуто кивнул.

— Я принимаю ваши условия. Однако, вы должны знать, что на данный момент Скитер — мой лучший репортер на Турнире трех волшебников.

— У меня нет проблем с этим, — сказал Зи с улыбкой. — Мы просто хотели бы проверить ее работу. Я не буду сидеть сложа руки, пока она нападает на моего мальчика, ты меня понимаешь?

— И если эта мерзавка продолжит писать только сплетни о нашем сыне, я разберусь с ней лично. Честно, Эванджелин?