А так, вроде бы ничего особенно не поменялось, даже спустя пару недель. Разве что Конрад с Гокудерой подрались непонятно из-за чего. И то, сделали это за городом, мне Кея потом сказал. Они очень орали друг на друга еще в городе, потому он не мог их не заметить. Оба вроде бы остались целы, хоть драка была с применением оружия.
Фуюки вовсю строит банду и вместе с Мураками облагораживает нашу базу. У нас там теперь крутая охрана... И честно говоря, база все больше становится похожей на пристанище якудза. Этот оранжевый дракон на стене снаружи и пламя изнутри наводили именно на эти мысли.
У Мураками появились несколько ближних доверенных людей, на которых можно положиться. Оказалось, он им рассказал, кто есть Азазель. Когда вскрылось, что я об этом узнала, тех троих, что перевелись в среднюю Намимори, — как выяснилось, по велению Мураками, — ждала взбучка от их лидера. Главным образом за то, что я узнала, хотя, кажется, Мураками понял, что так делать не следует. По крайней мере, не уведомляя меня.
Еще я успела съездить на ближайший пляж со всей честнóй компанией, где вдруг оказалось, что Рехей не умеет плавать, а у меня начались проблемы. Он умеет только держаться под водой и размахивать там руками. Его просто никто не учил. А когда я спросила Киоко, оказалось, она тоже только у берега плещется. Пришлось давать им экспресс-курс, так как Рехей умудрился еще и устроиться спасателем на полставки.
Насчет моих 'проблем'... Эм... Конрада я уже полуголым видела. Это был больше эстетический интерес, как всегда. Рыжий имел хорошо сложенное тело, на которое не грех посмотреть. На нем не было видно обычной подростковой угловатости. Я уже давно свыклась с мыслью, что парни меня должны интересовать только зрительно еще около пяти лет, и вот теперь я поняла, что начались те самые 'проблемы', ведь парни начали превращаться в мужчин. Такеши тоже хвастался хорошим сложением тела, даже перекачанный Рехей и тот вызвал некоторый интерес, а ведь я его всегда рассматривала, как младшего друга! Даже Гокудера показывал наличие некоторого количества мышц. Спасибо, хоть Тсуна был хилый, с выпирающими ребрами, не хватало мне еще на братца засматриваться. Но тот день был мной благополучно пережит, и на следующий все стало вновь нормально.
* * *
— БОСС! — рявкнули у ворот дома.
Я вздрогнула и едва не выронила сумку, разглядев во дворе школы рыжего в знакомой форме средней школы Намимори. Когда я подошла ближе, он пояснил:
— Мне удалось зачислиться к тебе в школу, но этот мудак не хотел меня присоединять к твоему классу и отправил на год старше, — раздраженно сказал Конрад и я, кажется, догадываюсь, кого он имел в виду. — Идем? — оскалился он.
Странное дело, с длинными рыжими волосами и повязкой на глазу, в школьной форме он выглядел, как персонаж аниме. Впрочем, он так же наверняка носит с собой оружие, как и типичный ОЯШ сёнена.
Мне оставалось только вздохнуть и зашагать в школу.
Естественно, мягко влиться в школьную среду у Конрада не вышло. С учебой у него не ладилось, и он даже не хотел понимать, зачем учить столько ерунды. Зато он сразу передрался со школьными хулиганами — это я и все желающие могли услышать во время первой же перемены. Перед началом большой перемены, пока даже звонок не прозвенел, рыжий уже маячил у дверей.
— Босс! — воскликнул он громко, за что получил несильно книгой по лбу.
Для этого действа мне пришлось подойти и привстать на цыпочках. Он зажмурился от несильного удара, но оскал никуда не делся. Слабовато для него.
— Я же просила меня так не называть. Хотя бы не так громко.
— Ничего не могу поделать. Надо соблюдать субординацию и подчеркивать взаимоотношения, — важно ответил он. — Я слышал, можно пообедать принесенной едой на крыше.
Спиной я прямо чувствовала взгляды одноклассников, а до ушей уже долетали шепотки любопытствующих, кто он такой и какие у нас взаимоотношения.
— Да, можно, — сказала я, намереваясь уйти подальше от класса.
Конрад, как оказалось, не взял с собой обед, и я поделилась с ним сэндвичем, который быстро набросала с утра.
— Слушай, а на что ты живешь? — спросила я, вдруг сообразив об этом пробеле. — Ты ведь не можешь выполнять заказы как раньше, верно?
— У меня есть сбережения на черный день.
Я хотела сказать кое-что еще, но тут дверь, ведущая на крышу, грубо распахнулась, и оттуда повалили мальчишки. На мое удивление, вперед вышел Коичи с грозным видом:
— Савада-сан, вы в порядке?
— Как видишь, — ответила я.
— Мы с ним разберемся, Савада-сан. Нас много.
Конрад напрягся, а я, наконец, сообразила, что к чему.
— Все в порядке, он со мной.
Коичи даже опешил, удивленно уставившись на меня.
— То есть как?
— Кея взял его на себя.
— О, понятно, — растерялся парень. Потом резко поклонился: — Простите, что помешал!
— Все в порядке. Рада, что ты внимателен.
Когда все парни покинули крышу, я сказала то, что мне не дали сказать:
— Мой знакомый поможет тебе с деньгами, если надо. Думаю, он пришлет посыльного; скажешь мне, что он попросит взамен.
Конрад странно посмотрел на меня, а затем серьезно кивнул, без возражений. Думаю, Мураками найдет ему применение, чтобы зазря не содержать. Хотя, какое он может найти ему применение?... Надо будет проследить.
Когда мы доели, я поняла, что этого определенно было мало. Надо обращаться к тому, кто обычно меня выручает в случаях кражи моего обеда.
— Киоко, — помахала я подруге ручкой, увидев ее во дворе школы. — Будь другом, выручи с обедом.
— Конечно, Кира-чан, — улыбнулась девочка, и мы вместе пошли в боксерский клуб, где Рехей держал свою бадью, — простите, — коробочку бенто.
Через десять минут вся компания собралась под тенью дерева, которое росло недалеко от помещения боксерского клуба. Обед быстро разделили на несколько неравных частей, и даже рыжему досталась его порция. Он помалкивал, то и дело бросая странные внимательные взгляды на Рехея, который как всегда громко рассказывал мне о каком-то матче бокса по телевизору.
После уроков мое внимание привлек шум позади. Голос был знакомый, потому я не удивилась, обнаружив Конрада и паренька-сталкера, которого он тряс за грудки. Кажется, у меня появился новый нянька-телохранитель. Хм... Не думаю, что кто-то выдержит такую конкуренцию.
* * *
Приближался летний фестиваль, и Мураками начал капать на мозги. Летний фестиваль — практически главное событие лета в таком маленьком городке, как Намимори. Хотя по сути из себя ничего особенного не представляет. Под празднества выделяется огромная площадка, где размещается множество торговых лавок с праздничными угощениями, традиционными играми, вроде 'поймай золотую рыбку', множеством разнообразных украшений и изделий, сделанных вручную, и тому подобное. Яркие огни вечером, праздничные наряды, шум и смех создавали ту самую атмосферу. Изюминкой празднества был фейерверк в самом конце.
Предметом волнений Мураками стало то, что Дисциплинарный комитет взял полную монополию на крышевание торговых лавок. Народу нужно напомнить, что Азазель — главный соперник Хибари, и имеет такое же влияние. Мураками также считал, что собранные деньги могут укрепить наше общее положение. На это мне было, откровенно говоря, плевать, но положение обязывало хоть что-то сделать. К тому же на исполнение одного задуманного мной проекта реально нужны были финансы.
— Кея, — позвала я, заходя в кабинет главы дисциплинарного комитета, и тут же плавно ушла в сторону от летящей папки. Папка оказалась тяжелая, отлетела от стены и шумно хлопнула по полу.
— Опять без разрешения входишь?
— Я же постучала, — возмутилась я. — Ты вообще не спрашиваешь!
— Мне позволительно, это моя школа. Что ты хотела?
Позволительно ему, ага.
— Летний фестиваль на носу, и я слышала, что ты оттеснил всех якудза, которые отвечали за постой лавочников в этот день. Момокекай в ужасе слышать ничего не хотят и на вопросы отвечают очень неохотно.
— Плохо. Плохо, что вообще отвечают, — поправился Кея. — Надо им напомнить о себе еще раз.
— Так я о чем...
— Нет.
— Почему так сразу, я ведь даже не сказала, что хочу?
— Ты собираешься убедить меня, что это неправильно.
— Нет, я хочу в долю.
Посмотрев в мои честные глаза с подозрением, он все-таки спросил:
— Зачем?
— Хорошо, что ты спросил! — в моих глазах загорелся огонь энтузиазма. — Хочу оборудовать тир, притащить туда рыжего и научиться стрелять. Если что, то ты тоже можешь там потренироваться. Прошу не за просто так. Часть моих ребят помогут в поддержании порядка, а твои комитетовцы смогут погулять на фестивале. Совсем ребятам жизни не даешь, Кея.
— Справятся, не тряпичные, — как всегда бескомпромиссно отрезал он.
— Кто ж сомневается, но надо их чуть на волю отпускать порезвиться. У меня же как раз нет возможности своих чуть приструнить. Я дам тебе на этот вечер в подчинение лидера и его отряд, используй как хочешь, — улыбнулась я в ответ на острый взгляд серых глаз.
— Только двадцать процентов.
— И вдобавок развлечение, чисто для меня. Хочу полюбоваться на ошарашенные лица людей, — улыбка стала еще шире. — Я возьму форму Дисциплинарного комитета и чуть поиграю твою роль, а ты пообещай надеть НЕ школьную форму.
— Ни за что.
— Праздник же. Обещай!
— Я тебе и свою форму не дам.
— Кея!
Он так и не согласился. Я имею в виду, что вторую часть уговора он забраковал, а насчет первой мы договорились.
Рехей запланировал на день фестиваля бо-о-ольшую и экстремальную агитацию в боксерский клуб средней Намимори. Для этого парни из клуба будут бродить между лавок с плакатами, зазывая в клуб. Рехей будет среди зазывал, только сменяться, в отличие от рядовых членов клуба, он не собирается. Так как Хибари меня с развлечением обломал, я придумала другое. Достала цельный черный костюм кошки. Без каких-то там вырезов и прочих развратностей, даже мешковатый. Просто выбери я нечто подобное, Хибари меня точно забьет, а так я позвала Сато Кетсуми — моего личного фотографа, которая пускала слюни на Кею. Думаю, она сможет сделать несколько забавных кадров, когда... эм. В общем, лучше об этом не думать.
Вечером в день фестиваля я добросовестно раздавала листовки с приглашением в клуб. Люди были настроены дружелюбно и хорошо воспринимали нашу агитацию. Проходя по дорожкам между ларьков, я увидела многих знакомых, которые с пониманием отнеслись к моему наряду. Парням из боксерского клуба вообще нравилось. Стоило мне прижмуриться, как их девственные разумы тут же посылали краску к щекам. Зато, когда меня увидели люди Коичи... Непередаваемые выражения лиц. Да и вообще, моя инициатива здорово увеличила терпение людей, которые находились под напором агитационного энтузиазма Рехея.
Ламбо пришел в восторг и присоединился к нашему шествию, носясь в костюме теленка. Вот тут это и произошло — я заметила Кею, он меня. Пока он проталкивался сквозь расступающуюся перед ним толпу, я спешно пыталась передвигаться в противоположном направлении, но увы, передо мной люди расступались менее охотно, а потому я была схвачена за капюшон с ушками и потащена в неизвестном направлении. То, что мои ноги упирались в землю и пытались его затормозить, Кею не смутило.
— Хибари-семпай, а куда вы идете с Кирой? — с непониманием обратился к нему Ламбо.
— Не волнуйся, я скоро ее верну.
Рыжий, который ошивался неподалеку заметил похищение и заорал:
— Бо-о-осс!
Конрад быстро нас нагнал и гневно поинтересовался:
— Ты что себе позволяешь с боссом?!
Я красноречиво глянула на себя. На свой костюм.
— Что ты собираешься с ней делать, отвечай! — орал рыжий, привлекая внимание.
Люди вокруг даже шаг замедляли.
— Думаю, переодевать, — задумчиво протянула я.
Рыжий поперхнулся воздухом.
— Что? Куда? Кира-чан! — Рехей, наконец, заметил мою пропажу и прекратил донимать своим клубом какого-то несчастного подростка. — У нас экстремальная агитация! Мы не можем ее прекратить!
Рехей быстро догнал нас и попытался отобрать меня обратно. Кея держал крепко. Более того, вырвал меня из захвата боксера и закинул к себе на плечо, невозмутимо продолжив свой путь.
Если все остальное было почти спланированным, тогда то, что Хибари заметил Кетсуми, определенно к несчастью.
Девочка неловко вывалилась из толпы, которая стала слишком густой. Ее заданием было сделать несколько кадров. Она успела сделать всего один, затем ойкнула, неловко улыбнулась и попыталась скрыться обратно. Я тоже попыталась, но из такого положения вырваться и сбежать было сложней. Зато какой кадр должен получиться!
— Отобрать всю пленку, фотоаппарат конфисковать до завтрашнего дня, — отдал распоряжение своим стоящим неподалеку подчиненным Хибари.
— Нет, нет, нет! — возмутилась я. — Ты представить себе не можешь, какой ажиотаж поднимут эти кадры. Да за них такие деньги можно выручить!
Но вырваться по-прежнему не получалось. Обратная сторона медали. Вроде бы и фото получатся что надо, но они ж ко мне в руки не попадут. Разве что Кетсуми успеет спрятать пленку и сделать копии. Но на это рассчитывать особо не следует.
— Конрад, спаси фотоаппарат! — воскликнула я, заметив перегородившего Хибари дорогу рыжего.
— Но ведь, босс... Он же тебя схватил!
— Конрад, быстро! — прикрикнула я. — Я помру смертью храбрых!
Кея уже и тонфа достал, чтобы его проучить, но Конрад кивнул и погнался за Кетсуми, на что Хибари только досадливо цыкнул языком. Его комитетовцы с рыжим не справятся, так что вопрос только в том, кто первым успеет и сможет отобрать у Кетсуми фото с ее обожаемым Кеей.
Кея достал телефон и, продолжая движение, набрал чей-то номер, отдав приказ найти и догнать Кетсуми. Очевидно, это его люди.
Быстро свернув в какую-то служебную палатку для работников, он бросил меня на землю. Хорошо, что я успела выставить руки и не зашиблась.
— Ты зачем это надела?
Ой, ой, ничем внешне не выдает, но я-то вижу, что Хибари взбешён. И то, что он стоит, а я сижу — плохо. Он мне не даст подняться на ноги, если захочет.
— Разве так подобает Азазелю?
— Азазелю — нет, а Саваде Акире — можно, — ответила я со знанием дела.
— Ты специально меня злишь? — спросил он с опасным прищуром.
— Как ты догадался? — сделала я круглые глаза и тут же перекувыркнулась через правый бок, предпринимая попытку подняться на ноги.
Провал. Хибари набросился, атаковав тонфа, от которых я уклонилась с трудом и подняться на ноги так и не смогла. Слишком уж он быстро это сделал, я едва успела сориентироваться. Растет.
Кувырок вправо, — он за мной, влево, — он туда же. Тут уже и стенка небольшой палатки. Ну, выхода нет. Ныряю под тканевой навес. Его, видно, ставили нерадивые ученики, так как ткань висит свободно. Но этого мало, я успела выбраться лишь наполовину. Чужой рукой была схвачена за лодыжку и потащена обратно. Пальцы, которыми я вцепилась в землю и траву, скребли и соскальзывали. Заметив Ямамото, крикнула:
