— У тех, кто жал на кнопки была совесть? — Сквернослов изобразил удивление. — Столько народу положить!
Людоед медленно повернул в его сторону голову и усмехнулся, закуривая сигарету.
— Конечно, была, — кивнул Святогор. — Я же говорю, у каждого своя. Что такое столько народу положить? Это цифры. Статистические данные. Графики и схемы. Предполагаемые потери. Приемлемые потери. Это ведь все официальные термины. Мерила цивилизованного общества. Другое дело, что за этими сухими и беспристрастными выкладками чьи-то реальные судьбы и жизни. Но это, еще раз повторю, совсем другое дело. Политики вершили судьбы вверенных им стран и народов, четко разделяя эти схемы и графики от людей реальных и для них живых и небезразличных. От своих семей. Родных и близких. Жен и детей. Даже от своих породистых собак. Генералы говорили о приемлемых потерях. Медицинских или невосполнимых, когда это не касалось их сыновей. Погибшие солдаты, это всего лишь табличка с надписью 'Груз 200'. Гибель мирного населения, лишь побочный и неизбежный результат. Народ, толпа, люди, понятия абстрактные если это не родная мама, дочь, отец, сын, сестра, брат... Это ведь чужие сестры, отцы, любимые. Фундамент мироустройства последнего этапа нашей цивилизации зиждился на рациональном прагматизме, построенном на расчете, цинизме, лицемерии и лжи. Но это по отношению к абстрактным людям. Своих же детей, родных и близких, они так же любили, холили и лелеяли, как и всякий другой человек. Вот и все. Жестоко это звучит? А кто говорил, что истина бела и чиста? Истина, друг мой, это, как правило, боль и разочарование. Мы ведь тоже много лет назад, собрались и организовали из членов нашей артели эдакое братство. Идеалисты по молодости были. Верили в человека и в человечность. Мечтали о возрождении. Надеялись, что преодолеем трудный период и начнем заново отстраивать свою страну. Но когда, год за годом, в этом райском уголке среди выжженного мира, начались усиливаться противоречия между сотрудниками разных служб и влияющих на них тех или иных чиновников и прочей, укрывшейся тут элиты, то постепенно стекла наших розовых очков стали трескаться. Лет десять назад все это переросло вообще в вооруженное противостояние тех, кто контролировал Нижний Аркаим и тех, кто был в Верхнем. Все поделились на группировки. Это была эдакая гражданская война в подземелье. Те, кто был в нижнем, решили бросить на противника свое биологическое оружие. Молохитов. Небольшую группу подготовили и... Молохиты решили, что для них все люди враги. В том числе и те, кто их создал. Потом и наша группа решила, что так дальше продолжаться не может. В итоге с одной стороны они, а с другой стороны мы уничтожили тут всех, кто так или иначе не мог внушать нам доверие. Кто был опасен для нас и уже был не в состоянии перековаться под наши идеалы. Потом, понимая, что молохи, это серьезная сила, мы взорвали тоннель и пустили по вентиляции в Нижний Аркаим боевой газ, решив умертвить там все живое. Но кто-то там вырубил вентиляцию и наша затея до конца не удалась. Мы стали отправлять туда штурмовые группы, но они не вернулись. Более того, после вылазки нашей третьей штурмовой группы, они, а мы полагаем, что там уже всем заправляли молохи, замуровались изнутри. Мы стали готовиться основательно к тому, что Нижний Аркаим надо вычистить и захватить. Но шесть лет назад, один псих, вызвавшийся быть проводником для майора Васнецова, включил цикл разморозки большой партии молохов третьего поколения. Тех, кто долго не старился, но быстро рос, достигая репродуктивного возраста за год. В криокамерах их было, по нашим данным около трехсот. Сколько их сейчас, трудно вообразить.
— Прошлой ночью их стало чуточку меньше, — пробормотал Людоед, — Как впрочем, и моих патронов.
— На счет боеприпасов не переживай. У нас тут этого добра на пару эшелонов. Поможем. — Святогор улыбнулся, — Ради такого святого дела, на которое вы пошли. И, кстати, у меня вопрос насчет боеприпасов. Мы, естественно, тщательно обыскали все ваше имущество и машину. Ты, Ахиллес, отдаешь себе отчет, что за штуковина у вас в ящике лежит?
— Разумеется, — покачал головой Людоед, — Я работал с такими устройствами. Это ядерный заряд.
— А для чего он вам?
— Я его берег много лет. Думал пригодиться. Пригодился. Это теперь наш безотказный выключатель ХАРПа.
— Ну, насколько он безотказный, учитывая его возраст, скажут утром мои специалисты после тестов. И я, будучи убежденный в вашей решимости выполнить эту миссию, хочу предложить вам еще парочку подобных устройств.
Варяг удивленно уставился на Святогора и вымолвил:
— У вас есть ядерное оружие?
Генерал сел, наконец, на свой стул и утвердительно кивнул.
— Есть. Но без носителей. Это не ракеты. Портативные заряды. Так что. Вам нужно еще? — он взглянул на Илью, ожидая ответ от него.
Крест сделал сильную затяжку и сосредоточенно смотрел на пепельницу, о чем-то усердно думая. Генерал терпеливо ждал. Людоед, наконец, раздавил окурок и отрицательно мотнул головой.
— Нет. Нам нужен только один заряд.
— Что?! — воскликнул Сквернослов. — Крест, ты чего? Как это так? Зачем отказываться от такой удачи? Нам же еще пригодиться!
— Славик, заткнись, когда старшие разговаривают, — раздраженно бросил Людоед.
— А я, что, маленький что ли? Ты чего городишь? — он повернулся к Яхонтову, — Варяг! Варяг, ну скажи ты ему, что нужно еще взять!
Искатель пристально смотрел на Людоеда, задумчиво покусывая мундштук трубки. Затем вымолвил:
— Илья прав. Только один заряд.
— Мужики, да вы чего?! — не унимался Вячеслав.
— Все! — рявкнул Людоед, — Решили и на том тему закрыли! — затем он обратился к генералу, желая повернуть разговор в другое русло, — Ты тут про идеологию вашу что-то упоминал. В чем замут?
— Идеалы братства превыше всего, — пожал плечами Святогор. — Все очень просто. Высшая ценность — Братство. И на том стоим. Собираем тут все, что может иметь ценность для будущего возрождения. Литературу, диски, станки, чертежи, произведения искусства. Все накопленные знания прошлого и весь, удачный и не очень опыт человечества. И вот эти бумаги, что вы оттуда вытянули, очень нам пригодятся. У истоков возрождения новой империи стоять должно братство и государственное устройство будет основано на добродетельной и сильной власти братства.
— Власть может быть добродетельной? — усмехнулся Варяг.
— Разумеется, если власть не единоличное правление одного человека, а власть братства. И тогда весь народ постепенно, выращенный и воспитанный на этих идеалах, станет одним большим братством. Единая, монолитная и великая империя.
— Утопия, — вздохнул Яхонтов.
— Это ты так думаешь, — строго заметил Дитрих.
— Ну, ладно, спорить не буду, — поморщился Варяг, — А что за история с рейдерами?
— Да все очень просто, — улыбнулся Святогор, — Мы структура секретная. Всегда так было. Потом, когда мы упрочили свои позиции тут, в Аркаиме, и стали собирать наших артельских коллег, то пришлось устраивать походы в близлежащие окрестности. То тут, то там возникали различные банды и группировки, которые могли угрожать если не нападением, то рассекречиванием нашей базы. Одних мы громили, других стравливали друг с другом. Третьих не трогали из-за их положительных качеств и действий, налаживая через внедренных туда наших агентов контроль над группировкой. Однако постепенно поползли слухи, что орудует какой-то загадочный отряд в Уральских горах и окрестностях. А те немногие свидетели, которым повезло выжить после нашей работы, твердили о странных роботах или еще чем-то фантастическом и странных машинах. Тут хорошую службу нам сослужили и костюмы и вездеходы. Вот тогда мы и помогли зародиться легенде о рейдерах. Иногда специально, разбивая караван наркоторговцев, людоедов, бандитов или рабовладельцев, позволяли кому-то уйти, чтоб тот продолжал эту легенду, наводя на всех ужас. Слово рейдеры, звучное, внушающее мистический страх. Не банальные вандалы или мародеры, а именно рейдеры. Что-то непонятное и грозное. На грани фантастической реальности и мистического, суеверного страха. И как итог, никто уже долгие годы не суется в наш район горной гряды. Никто даже не пытается пересечь Уральские горы ни здесь, ни на сотни километров вокруг. Потому как есть молохиты, а есть еще и рейдеры, которые в отличие от тех, мобильны и хорошо вооружены. Но кто это, никому не ведомо...
— А если кто сунется, убиваете? — спросил до сих пор молчавший и внимательно всех слушавший Васнецов.
— Зачем же? Нет, конечно. Если это отморозки, то кончаем их конечно. Если по дурости полезли, то зависит от того, что они из себя представляют. Либо вербуем, либо берем в вечный плен. Пленники живут тут хорошо, иные вольные с разрушенных городов позавидуют. Но заняты на работах. Однако сильно мы их не перегружаем.
— И, тем не менее, они пленники, пусть и в тепле и сытости. — Покачал головой Яхонтов.
— Ну, а что делать? Секретность блюсти надо. Я же говорил, вам сильно повезло, что среди вас наш человек, артельский, хоть и не в курсе наших дел. Но благодаря ему, мы отнеслись к вам как к равным.
— Какая честь, — произнес Варяг с неприкрытым сарказмом. — А как насчет ХАРПа? Кто если не мы?
— Ну, и это конечно тоже. — Святогор кивнул, не обращая внимания на сарказм.
— Так вы нам поможете? — Крест пристально посмотрел на генерала.
— Я же сказал. Боеприпасы, какие надо. Техники осмотрят вашу...
— Это само собой. А как насчет усилить группу вашими людьми? Как насчет костюмов?
Святогор тяжело вздохнул и посмотрел мимо Ильи.
— Нет, — коротко сказал он.
— Здорово! — зло воскликнул Людоед, — И почему?
— Почему? У нас каждый человек на счету. И нас не так много как кажется. Более того, на нас вся инфраструктура. У многих тут семьи, которые надо защищать и о которых заботиться. А еще и десятки пленных. У нас отточенный годами баланс. Я не могу жертвовать людьми. Даже если кто-то добровольно захочет к вам присоединиться, я им не позволю. Но сомневаюсь, что такие найдутся, ибо у нас братство, превыше всего. То же касается и костюмов. Они есть не у каждого. Они именные. Их мало. Производство мы наладить не смогли. И они нам очень нужны в борьбе с молохитами и во многих других вопросах. Так что эти два пункта обсуждению не подлежат.
— Да чего будет стоить вся ваша борьба и все ваши идеалы, если планета погибнет?! — Воскликнул Крест.
— Один раз уже погибла. Ничего. Сильнейшие, то есть мы с вами, выжили. Но вы тоже не забывайте, что вы, уничтожив ХАРП, дадите шанс не только нам или себе. Но всей нечисти в том числе. И молохитам и бандитам и всякому отребью. А молохи ждут своего часа. Они прячутся в своей норе и учатся. Они уже научились стрелять из автоматов. Они производят там себе пищу. Там у них резервный ядерный реактор, который еще работает на автономке и дает им электричество и тепло. И они все чаще устраивают вылазки по ночам на поверхность и все дольше находятся на улице, только для того, чтобы организм их привык к холоду. И тогда они ринуться в наш мир. Понимаете? Тогда чего будет стоить ваша миссия, если в итоге победят худшие из людей или вообще не люди? Но мы, реальная сила, способная противостоять здесь темным силам. Так давайте каждый заниматься своим делом!
— Реальная сила? Да вы просто позеры, — фыркнул Крест.
— Капитан! Не забывайтесь! — генерал хлопнул кулаком по столу и поднялся, — Не надо испытывать мое терпение и великодушие! Я говорю в последний раз, что ни людей, ни костюмов мы вам не дадим! Но вы получите новую одежду, патронов и гранат, сколько сможете увезти! Еду и медикаменты! Наши техники приведут в порядок вашу машину, которая, уже на ладан дышит, о чем вы, подозреваю, даже не в курсе! Мы проверим вашу бомбу на предмет ее пригодности к использованию!
— Генерал, — тихо позвал Пересвет, — Генерал!
— Что!
— Один из них летчик. — Пересвет кивнул на Варяга.
— Кстати, — Святогор сразу успокоился и посмотрел на Яхонтова. — На каких типах машин летали?
— МиГ-29 в основном, — Варяг непонимающе посмотрел сначала на Пересвета, а потом на генерала. — А что?
— И все?
— Ну, еще МиГ-21. С инструктором на МиГ-31 и на Су-34 летал. Кукурузник или Цессну какую с закрытыми глазами... А почему спрашиваете?
— И какой опыт?
— Ну не ас, но умею.
— До сих пор?
Яхонтов нервно усмехнулся.
— Да это как на велосипеде... Раз научился, потом стоит только за баранку сесть.
— А что-нибудь большое, осилите?
— Слышь, генерал, — нахмурился Людоед, — Ты не тяни кота за все достоинства. У вас что, самолет тут припрятан?
— Не тут. Под Екатеринбургом. В надежном месте. Сюда мы его, конечно, перетащить не можем. Но регулярно проведываем его. — Святогор улыбнулся, сменив гнев на милость, — Иногда контрольный запуск двигателей производим. Поддерживаем в рабочем состоянии.
Варяг подавился дымом своей трубки и, заливаясь кашлем, пробормотал:
— Что за самолет?
— Ил-76.
— Тю... — разочарованно вздохнул Крест, — Был бы Ту-160, через три часа ХАРПа уже бы не стало.
42. КОНВОЙ
Смутное, еще не до конца сформировавшееся ощущение разочарования уже протоптало дорожку, чтобы поселится в душе. Каждый раз убеждаться, что всюду и все, в общем-то, одинаково, значит разочаровываться снова и снова. И Николай это чувствовал. И эта база и эти люди исключением не стали. И тут вражда, амбиции, ненависть и какая-то политико-идеологическая подоплека, за которой не видно было ценности простых человеческих жизней. Вся действительность била по рукам, заставляя все время думать о целесообразности их миссии. И Васнецов чувствовал постоянное смятение от того, что он был полон решимости уничтожить ХАРП и не сомневался в том, что это сделать необходимо. Но при этом он постоянно задавался вопросом — зачем? И теперь, к прежним разочарованиям добавилось и разочарование рейдерами. Он, когда еще только услышал о них, чувствовал, что они приблизились к какой-то великой тайне и, столкнувшись с ними, облаченными в эти диковинные костюмы и обладающими луноходами, ощутил что это какая-то великая и могучая сила. Возможно, так на него подействовало их облачение, из-за которого он стал их идеализировать, спроецировав образ отца. Но они оказались обычными людьми, причем, судя по реакции и поведению Варяга и Людоеда, не самыми лучшими из тех, кого они могли встретить на своем пути. Его чутье, на которое он последние дни всецело полагался, опять подвело? Просто, он, наверное, еще не может контролировать свои способности, в наличии которых не желал сомневаться. Во всяком случае, рейдеры и не самые плохие из людей, что им попадались. Они ведь обещали помочь. Более того, готовы даровать им самый настоящий самолет. И теперь Варяг, сидя на своей койке, перебирал разложенную на столике внушительную кипу технической документации и учебных пособий, которые ему дали рейдеры. Вся эта литература касалась исключительно летного дела и самолета ИЛ-76, о котором сам Николай не имел ни малейшего представления.