Юноша посмотрел наверх, туда, где солнце двигалось по небосклону, отмеряя последние часы светлого времени суток. Да, здесь — на высоте — все казалось таким незначительным: зеленый ковер леса, синяя гладь реки, небольшие белы точки лагеря, разбитого у подножия горы, далекие дымы горящих деревень, напоминающие о том, что борьба отнюдь не окончена.
— Волнуешься? — Игнис подошла к товарищу и положила руку ему на плечо.
— Немного, — признался Лариэс, — но уверен в победе.
— Как и я. Мы справимся. После той безумной осады, думаю, нам все по плечу, но все-таки что-то тревожит меня.
— Вот увидишь, еще до рассвета мы вернемся назад с победой и головой королевы изначальных в качестве трофея.
Девушка кивнула.
— Да, ты прав. Идем?
— Конечно, — ответил ей Лариэс и вместе они зашагали ко входу.
— Лариэс, — раздался из-за спины голос Мислии, — буквально на минуту.
— Ты иди, — Лариэс повернулся и подошел к Первой Тени, которая стояла возле края площадки и о чем-то перешептываясь с принцем.
— Да, что такое? — удивился юноша.
— Сейчас покажу.
Мислия извлекла из кармана один из своих многочисленных артефактов — небольшой зеленоватый кристалл, на котором были изображены непонятные символы.
— Что это? — удивился Щит Принца.
— Это? Замок, — нехорошим тоном ответила первая Тень, после чего направила кристалл прямо в спину Игнис, которая как раз успела войти в пещеру, и громко выкрикнула. — Закройся!
С грохотом, напоминавшим горный обвал, из неоткуда возник громадных размеров валун, который намертво запечатал выход. Лариэс переводил пораженный взгляд с огромного камня, на котором стали проступать замысловатые символы на рассыпавшийся в руках Мислии кристалл и обратно.
Все в голове юноши смешалось, и он перестал понимать, что происходит.
— Ваше высочество, — выдавил он слабый стон, — что это значит?
— А что такого? — совершенно обыденным тоном поинтересовался Таривас. — Кажется, я с самого начала предупреждал, что Вороний Король нам не друг, стало быть, и все его союзники тоже. Благодаря маленькой игрушке Мислии ни один из них теперь не выберется оттуда, ведь этот милый кристалл не позволит Кающемуся сбежать через свои тени. Разбить его магией тоже нельзя, верно?
— Именно, — зло усмехнулась Мислия. — Ты, естественно не знал о том, что ее величество Кайса Иссон Ривеландская оказалась куда щедрее, чем могло показаться на первый взгляд. Она подарила нам не только вот это, — первая Тень продемонстрировала медальон Архитектора, — но и идеальный барьер, более совершенный даже чем тот, что использовали культисты во время осады. Я честно не знаю, откуда он у нее, но могущество этого артефакта вызывает неподдельное уважение. А самое главное, он оказался чрезвычайно простым в изучении, я во всем разобралась от силы за пару дней.
— Так что дело сделано, — довольно подытожил Таривас. — Мы избавились от кучи друзей Корвуса — поверь, они не выберутся из подземелий — заполучили ценнейший артефакт, который сам по себе стоит армии. Мислия, думаю, за пару месяцев сумеет полностью освоить его. И, самое главное, никаких свидетелей и доказательств. Гарпий, что Вороний Король отправил нам вдогонку сейчас дорезают Тени, а твои гвардейцы ничего не видели и не знают, ага?
Лариэс затравленно переводил взгляд с принца на сковывающую.
— Тени, откуда?
— А ты еще не понял? — зло усмехнулась Мислия. — Мы с самого начала прекрасно знали, куда идем!
Виконт ошеломленно уставился на нее.
— Но как такое возможно?
— Это все Кайса, — милостиво снизошел до ответа Таривас. — План целиком и полностью принадлежал ей. Помнишь, как я рассказывал о все возрастающей мощи Вороньего Короля? Правительница Ривеланда думает точно также, как и мы с матушкой, а благодаря своей богатой фантазии и обилию старых заброшенных мест на севере страны, она сумела стать счастливой обладательницей яйца королевы. Знаешь, ты, наверное, не в курсе, но ей уже несколько лет как служит новый придворный сковывающий, отзывающийся на имя Старик. Тип он весьма талантливый, но ценен не столько из-за своей предметной магии, сколько из-за обширных знаний. Он и предложил пробудить королеву изначальных на востоке — в землях возможных союзников Корвуса, а заодно — поближе к Волукриму. Ты ведь понимаешь, что надежно контролировать это чудовище не получилось бы ни у кого, а вот использовать — очень даже.
У Лариэса земля ушла из-под ног, и он едва не упал. Все странности, все непонятные моменты, встали на свои места. Хитроумная головоломка сложилась в единую картину, картину мерзкую и отталкивающую. Картину клятвопреступления, предательства, обольщения и невероятной — просто запредельной — низости.
— Получается, — он не узнавал свой собственный голос, — что все было напрасно? Все наше путешествие было обманом, заранее спланированным? А культ изначальных, а нападения на нас по дороге? Это тоже ваших рук дело?
— Нет, конечно же, — искренне удивился Таривас. — Как ты мог подумать о таком? Я же не сумасшедший. Культ изначальных стал неприятным сюрпризом даже для меня — не ожидал, что этих психов окажется так много, и у них будут столь длинные руки. Их влияние, ненормальная осведомленность и могучие покровители — отдельный вопрос, которым мы обязательно займемся по возвращении. Та засада в трактире могла бы окончится трагедией, если бы не с нами не было Целительницы. Не знаю, что за третья сторона решила сыграть против нас всех, но рад, что усилия этих таинственных недругов оказались бесплотными.
— А Игнис? — Лариэс облизнул вмиг пересохшие губы. Он вспомнил то, что рассказывал Кающийся.
"Неужели все это — правда"?
Принц с грустной улыбкой развел руками.
— Глупая влюбленная Игнис. Как же просто было заставить ее делать то, что нужно нам, ага?
Лариэс почувствовал, как кулаки начинают сжиматься, и неимоверным усилием воли взял себя в руки.
— Мой принц, но ведь это — война с Вороньим Королем.
— Да, война, но кого обвинят в ее развязывании? Нас? Мы не хотели ничего плохого, мы сделали все, что могли, но, — на лице его высочества отразилась вселенская скорбь, — обстоятельства оказались сильнее. А вот Корвус сорвется с цепи, когда узнает, что его драгоценная дочурка пропала без вести. Он наделает ошибок и подарит нам отличный повод, такой повод, который заставит Генерала, а может и его психованного дружка — Повелителя Лодок — вмешаться. Повод, который наконец-то даст нам возможность разобраться с угрозой по имени Волукрим!
Лариэс смотрел на своего господина и не узнавал его. Куда пропал тот человек, которым он восхищался? Почему его место занял этот мерзкий монстр, это отвратительное создание, в котором не осталось ничего достойного уважения? А может, так было с самого начала, просто он смотрел не туда?
— И этот валун никак не убрать? — осторожно поинтересовался Лариэс.
— Нет, — вместо принца ответила Мислия. — Нерушимый барьер не просто так получил свое название. Я читала лишь о трех заклинаниях такого типа, это — четвертое.
— Ладно, мы впустую тратим время, — вздохнул Таривас. — Пойдем, дела не ждут.
Лариэс не сдвинулся с места.
— Лариэс? — принц вопросительно поднял бровь.
— Нет, — коротко ответил юноша.
— Нет? — улыбка сошла с лица принца. — Вот как. Ты сам сделал свой выбор.
Лариэс действовал, не раздумывая. Он не успевал выхватить меч или как-то защититься, у него не было возможности даже поцарапать принца — того бы защитил ветер. Вместо этого он метнулся в сторону, выхватывая дагу и отправляя ее на свидание с Мислией.
Чародейка страшно закричала, а могучий порыв ветра подхватил Лариэса и швырнул его к обрыву. В последний момент юноша успел схватиться за камень, его пальцы со всей силы обхватили неровную поверхность, а ноги повисли над бездной.
— Сука поганая! — услышал он полный ненависти голос Мислии, и спустя мгновение над ним возникла первая Тень, зажимавшая шею. Вся ее рука была алой от крови, и лицо пышущей жизнью чародейки стремительно бледнело.
"Обидно — чуть-чуть точнее, и она бы не поднялась", — подумал Лариэс, пытаясь ухватиться за что-нибудь второй рукой.
— Ты даже не представляешь, как же давно я хотела сделать это! — воскликнула Мислия, протягивая в сторону Лариэса свободную руку. — Сейчас ты сдохнешь, гаденыш.
— Стой, — принц подошел к обрыву и замер над Лариэсом, глядя на того сверху вниз.
Мислия, ворча отошла на пару шагов назад и занялась своей раной, а Таривас на лице которого вновь застыла его любимая элегантная улыбка, продолжал смотреть на вассала.
— Кто бы мог подумать, что все так обернется, верно? — сказал он, наконец. — Ты всегда был излишне принципиален, ага.
— Ваше...величество, — Лариэс почти что сумел найти вторую точку опоры, но камень, за который он схватился левой рукой, неожиданно обломился и снова от падения его удерживала лишь правая рука. — Это... неправильно.
— История нас рассудит, — пожал плечами его сюзерен. — Вот только ты этого уже не увидишь. Знаешь, как следует поступать с собакой, которая посмела укусить хозяина?
Лариэс широко раскрытыми глазами смотрел на человека, которого столько раз выручал из передряг, с которым делил радости и тяготы, ради которого совершал поступки, тяжким грузом ложившиеся на его совесть. На человека, бывшего для него всем, ставшего смыслом жизни и самой жизнью. На человека, который сейчас смотрел на него, точно на шелудивого пса, которого следовало прикончить, чтобы не мешал.
"Неужели я всегда был для него лишь верным цепным псом"? — в отчаянии подумал юноша.
Таривас угадал эту последнюю его мысль.
— А как же иначе? Неужели, Лар, ты хоть на миг мог подумать, что я сочту ублюдка ровней себе — истинному ветророжденному? Нет, мой милый друг, ты всего лишь удобный инструмент, которым можно было пользоваться. Жаль, что встреча с дочкой Вороньего Короля сломала тебя — найти замену такому хорошему исполнителю будет непросто... — Он сокрушенно покачал головой и развел руками, — А ведь тебе всего-то и надо было, что отвернуться и перетерпеть, как в прошлые разы. Это, кстати, спасло бы жизнь твоих гвардейцев, которые ждут нас у подножия горы.
У Лариэса из глаз потекли слезы, а желудок скрутило от ужаса — не за себя, а за товарищей.
— Но почему? — выдавил он из себя?
— Неужели не понимаешь? — вздохнул принц. — Ладно, так и быть, поясню, тем более, что это не займет много времени. Если бы ты вернулся с нами, то все было бы хорошо, я уверен, что мой верный Щит сумел бы все разъяснить как надо. Они бы поверили — они слишком сильно любят и уважают тебя. Но из-за твоего упрямства вниз сойдем лишь мы с Мислией, а потом к нам присоединятся Тени. Это вызовет ненужные вопросы, ответить на которые будет некому. Надеюсь, все понятно?
"Куда уж яснее", — промелькнуло в голове у Лариэса, который почти сумел уцепиться за скалу второй рукой.
Принц покачал головой, однако в его глазах не было и намека на жалость.
— Ладно, хватит терять время, нам пора расставаться. Прощай.
С этими словами он со всей силы опустил кованый сапог на пальцы своего слуги.
От боли рука разжалась и Лариэс устремился в бездну, глядя на все удалявшееся лицо своего повелителя. Человека, который походя избавился от него, так и не стерев с лица своей милой подленькой улыбочки.
Глава 30.
Когда за спиной Игнис раздался грохот, девушка отреагировала на инстинктах — она что было сил, метнулась вперед, перекувырнулась через плечо и вскочила, полуобернувшись ко входу.
Точнее, к тому, что еще секунду назад было входом. Теперь на его месте красовался громадный валун, подогнанный так плотно, что не было видно ни единой щелки.
— Как это? — удивилась она.
— Очевидно, что вот так, — хмуро произнес Ридгар, подходя к камню. — А я, если честно, подозревал Мелиса и Блаклинт.
— Ну, конечно, как что, так сразу оборотни виноваты, — рыкнул в ответ Непобедимый.
Он попробовал сдвинуть камень, но даже сверхчеловеческих сил Мелиса было недостаточно для того, чтобы его поколебать.
— Не трать попусту время, — Орелия подошла к препятствию и со всей силы ударила его металлическим кулаком. От камня во все стороны брызнули искры, и откололся небольшой кусок.
— И чего? — недоуменно спросил оборотень.
— Смотри, — указала Орелия.
Игнис проследила за местом, на которое показывала Целительница, и охнула от удивления — каменная глыба стремительно восстанавливалась и уже спустя несколько секунд от удара Ступившей на Путь Вечности не осталась и следа.
— Что это? — недоуменно спросила девушка.
— Барьер, причем очень, очень мощный, куда сильнее того, что культисты вокруг замка барона Урсуса. Из чего я могу заключить, что принц все-таки решился предать нас, запечатав все выходы в окрестностях. Полагаю, он рассчитывает на то, что мы сгинем в подземных переходах, и свидетелей его вероломства не останется.
— Но откуда они знают, что мы не выберемся из какого-нибудь другого тоннеля в паре часов ходьбы отсюда?
— Все очень просто, огненная ты моя, — подключился к разговору оборотень. Он сплюнул на землю, ввернул пару ругательств, и лишь после этого продолжил. — Мелкий говнюк специально приманил нас сюда, он с самого начала знал, куда мы идем, а его люди, наверняка успели прибыть на место заранее и подготовили все должным образом.
— Но разве это возможно?
— Возможно, — хмуро отозвался Ридгар, снимая перчатку и касаясь камня, — например, если они пробудили изначальных.
— Не может быть! — воскликнула Блаклинт.
Девушка выглядела столь подавленной и разбитой, что Игнис даже стало жалко ее. Еще бы, ее саму принц просто влюбил в себя, а вот Блаклинт он использовал для постельных утех. Не очень приятно оказаться не просто влюбленной дурочкой, но еще и подстилкой мерзавца.
— А Лариэс? — вдруг вспомнила Игнис. — Он не может быть предателем!
— Не может, — подтвердил Ридгар, — думаю, ему ничего не говорили. Зачем простому исполнителю знать важные детали.
— Особенно если у этого исполнителя совесть, как у невинной монастырской девицы, — фыркнул Мелис. — Соглашусь с Бледным. Рысенок точно не причем. Вопрос только в том, что с ним и его людьми сделают.
Кровь отхлынула от щек Игнис. Она прекрасно поняла смысл сказанного — Лариэс отличался слишком уж большой принципиальностью для человека, которому не раз и не два приходилось принимать тяжелые решения. К тому же, он очень привязался к Ридгару; иногда девушке даже начинало казаться, будто бы полукровка воспринимает Кающегося как отца, ну, или, на худой конец — как наставника.
"Он точно сотворит какую-то глупость", — подумала она.
— Ридгар, ты не можешь ступить на Грань? — взмолилась Игнис, понимая, что сейчас важна каждая секунда.
— Увы, — Кающийся уже отвернулся от барьера и натягивал перчатку на пальцы, — кто бы ни создавал эту штуку, свое дело он знает превосходно.
— В смысле?
Он указал на тень под своими ногами, отбрасываемую фонарем Мелиса.
— Видишь, на чем я стою? Но проход не открывается, полагаю, мы имеем дело с одним из высших барьеров, который блокирует все выходы в определенной зоне. Ни я, ни Орелия не можем сейчас преодолеть границу, ведущую на Грань. Помнишь, я рассказывал тебе о типах артефактов-барьеров, изготовленных специально против таких, как я?
