Их разговор продолжился до позднего вечера и Кирилл узнал очень много интересного о жизни совчелов. Тетюр покинул их после обеда, когда узнал о том, что среди совчелов действительно есть такие светлейшие лорды, которым были открыты все двери и что их было легко узнать по серебряным рогам, покрытым зеленовато-серой, тусклой патиной, прямо говорящей о том, что они никогда не пользовались небесным голосом, этим индивидуальным телевидением совчелов. Именно под таких совчелов пытался косить Марио, но у него это плохо получалось, так как эти типы имели более короткие рога и были к тому же почти сплошь брюнетами. Поскольку Кир собирался влезть в самую гущу этой несусветной аферы, то не только Марио теперь следовало хорошенько подготовить его к этому, а потому Тетюр решил вооружить таким оружием, которое не бросалось бы в глаза, но являлось бы смертельным для тех существ, в которых должны были превратиться совчелы. Благо, что теперь у него была для этого вся нужная информация, без которой даже такие опытные маги, как он, не могли творить чудеса.
Это был не единственный разговор короля Марио и рыцаря Кира Торсена. Прежде, чем присоединиться к своим коллегам-королям, он провёл в его замке три дня, вспоминая обо всех деталях жизни совчелов. Ещё пять дней у его друзей ушло на то, чтобы срочно подготовить ему новое транспортное средство для путешествия по дорогам Грюнберга, неброское, но очень надежное, а также обеспечить его оружием, замаскированным под вполне безобидные на вид предметы. Теперь ему позавидовал бы и сам Джеймс Бонд. Позаботились его друзья и о том, чтобы он был теперь практически неотличим от светлейшего лорда-инспектора. Именно в таком виде Кир и отправился вечером восьмого дня на Грюнберг, только на этот раз он уже не пользовался ракетными ускорителями. На крыше его катера был закреплен большой, страшноватый на вид, высокий и массивный тарантас и миниатюрная электрическая лебёдка.
Вся ночь у него ушла на то, чтобы поднять эту самобеглую коляску на плато острова, а затем прорубить в лесу просеку. Топором махать ему не пришлось. Мастер Джон, постоянно экспериментировавший с перлитом, умудрился изготовить для него сверхтонкую магическую перлитовую нить, которая резала не то что дерево, а даже каленую сталь и камень. Правда, работать с ней нужно было крайне осторожно, чтобы самому не лишиться рук или ног. В конечном итоге он смог выбраться на своей колеснице из векового леса и добраться до того места, где оставил в шалаше Бурбона, рыжего рысака Марио Каничи. Хотя жеребец и косился на тарантас с опаской, он, позволил Кириллу запрячь себя в эту большую конструкцию с двумя закругленными багажными ящиками спереди и сзади. Посмотрев на неё, Марио не высказал никакого презрения к изобретению Гуильрина Рифарта. На Грюнберге, как он сказал, видывали и не такое.
Ранним утром следующего дня, весело помахивая хвостом Бурбон бодрой рысью бежал по шоссе, цокая копытами по асфальту и удивляясь тому, что он не испытывал никаких усилий, таща тарантас. Зато вознице приходилось постоянно держать ногу на реостате, чтобы это громоздкое, коричневого цвета сооружение, похожее на автомобили начала века, с удобным кожаным диванчиком, двигалось с нужной скоростью и не упиралось Бурбону в зад. Теперь Кир был одет в костюм тёмно-серого цвета, элегантный, но неброский, и чёрную рубаху из тонкого сукна без галстука. Его тёмно-каштановые, с лёгким золотистым отливом, волосы были длиной до плеч, а рога-антенны, эта главная отличительная черта всех лордов-инспекторов, о которых никто и ничего толком не знал, были сплошь покрыты буровато-зелёной патиной. По рассказам Марио к таким совчелам не было принято соваться с расспросами, а потому как для светлых, так и для светлейших они были чуть ли не невидимками, зато они частенько общались с трудовиками и солдатами и вообще расспрашивали кого угодно.
Это полностью устраивало Кирилла, но он терялся в догадках о том, что произойдёт в том случае, если он столкнется нос к носу с точно таким же типом. Поскольку он прекрасно понимал, что эти ребята примерно того же сорта, что и Баррас, у него не должно было возникнуть сожаления, если подобный тип случайно склеит ласты. Даже в том случае, если такого рода товарищ увидит в нём своего коллегу и протянет руку для дружеского рукопожатия. В таких случаях ему придется наносить удар первым и убивать своего визави мгновенно, чтобы не быть раскрытым врагом. Понимая всю серьезность своей задачи, он был готов и к этому, хотя главным для него было как раз совсем другое, найти на острове союзников и создать тайную организацию. Задача была сложная, но вполне выполнимая, ведь по словам Марио совчелы всё чаще и чаще стали думать о том, кто же они такие на самом деле. К тому же даже до них давно уже дошли слухи о рыцаре Мастера Миров, который прибыл на Ильмин для того, чтобы уничтожить их всех.
Правда, пока что это были всего лишь смутные слухи, но вскоре по этому поводу могла быть развернута широкомасштабная пропагандистская акция настоящих и добровольных слуг Хозяина Тьмы. Если он успеет добиться успехов раньше, это сослужит ему хорошую службу в дальнейшем. Вот теперь он по-настоящему оценил дар Мастера Миров, так как понимал, что если его любовные руны окажутся действенными для прелестных совчелл, это даст ему огромный гандикап. Уж кому-кому, а очаровательными трудовичкам ему будет куда легче объяснить, кто он такой, и какого рожна ему нужно от них. Поэтому он прихватил с собой в дорогу не только всякие цацки для совершения диверсий, но ещё и самые изысканные напитки и деликатесы, отобранные Марио.
От деревни Бетис до города Ромстока было сто двадцать километров и между двумя этими населёнными пунктами лежало ещё пятнадцать деревень и посёлков, а потому Кир хотел начать агитацию уже сегодня и потому благоухал лавандой, запах которой так нравился трудовичкам, хотя она и была под негласным запретом Сына Неба. Почему, это был особый разговор. Лаванда, оказывается, разрушительно воздействовала на преобразователь жизни и тормозила процесс окончательного преображения совчелов. Но это было ещё не самое сильное средство. Обыкновенный ванилин и вовсе был для совчелов сильнейшим ядом, который буквально сжигал их плоть. Тетюр, воспользовавшись этой информацией, изготовил на базе ванилина ещё более мощный яд.
Кирилл никуда не торопился и потому велел Бурбону двигаться лёгкой рысцой. В этом районе трудовики занимались в основном животноводством и выращиванием кукурузы для серых. Дорога плавно уходила вглубь острова. Справа и слева лежали поля, на которых уже поднимались побеги кукурузы, а на огороженных пастбищах паслись без присмотра пастухов чёрно-белые коровы. Примерно через час ему попались первые электромобили, которые приехали за взводом солдат, квартировавшим в крохотной, дворов на сорок пять, деревушке. Притормозив, он спросил куда они едут и их командир, по внешнему виду обычный солдат, смело глядя ему в глаза чётко доложил, что у начались недельные тактические учения. Он поблагодарил сержанта и пожелал ему успехов.
Солдаты на его взгляд были прекрасно экипированы, вооружены и обучены. На этот раз они были одеты в штаны и куртки камуфляжной расцветки, а не в свои обычные серые мундиры. За спиной у всех были большие кожаные ранцы с притороченными к ним стальными касками с прорезями для рогов, обтянутые маскировочной сеткой. Глядя на этих бравых чертей, он подумал: — "Да, плохо пришлось бы Грунральду и Джулиано со всеми его союзниками, пойди на них войной эти парни. Они с их рыцарями и лучниками, против пулемётов и базук и трёх дней не продержались бы". Уже одного этого, по идее, вполне должно было хватить для того, чтобы испортить ему настроение, но он остался спокоен и весьма дружелюбно улыбался солдатам.
Не успел он отъехать от перекрестка, как к этому месту подъехал большой открытый джип, в котором сидело семеро светлейших офицеров. Он остановился и вышел из своего тарантаса. Светлейшие от этого чуть из штанов не выпрыгнули, но не показывая вида, поздоровались с ним очень вежливо, хотя и переглянулись между собой. Не смотря на то, что они опешили, разговор завязался очень легко. Светлейший лорд с погонами майора рассказал ему о том, что целую неделю они проведут в лесу, отрабатывая приёмы ведения партизанской войны. Кир не удержался и угостил парней тремя бутылками небесного бренди, при виде которого у них вытянулись физиономии, и двумя большими батонами синей колбасы, очень редкого и вкусного деликатеса по словам Марио, но для него имевшего до жути противный вкус. Да, и бренди, имевший запах керосина пополам с чесноком, восторга у него тоже не вызывал.
Офицеры нечем было одарить его в ответ и они просто поблагодарили светлейшего лорда-инспектора за доброту и тоже пожелали ему всяческих успехов. Эксперимент с угощением туземцев харчами из кладовки лучезарного лорда Урука, командира "Левиафана", прошел вполне успешно. Теперь Кир был почти уверен в том, что он сможет доехать до Калемана, ведь этим добром был доверху забит передний багажник его таратайки. Оба острова были соединены теперь не просто дамбой, а самым настоящим тоннелем, по которому ходили поезда. Джон Морбрейн, по слухам, жил там в каком-то неприступном замке и выбирался из него крайне редко, пять-шесть раз в год. Но каждые два года, второго января, он совершал свою очередную атаку.
Теперь Кир знал доподлинно как именно это происходило. Марио Каничи был очевидцем такого нападения. Чёрный Маг за каких-то несколько часов без боя, в одиночку захватил остров размером с Францию и населением в двадцать шесть миллионов человек. Он приехал в Беренгор под видом небогатого дворянина и въехал на площадь перед дворцом префекта. Близился полдень, время, когда герцог Каничи лично принимал прошения и на площади собралось множество народа. Когда он вышел на балюстраду перед дворцом, Джон Морбрейн, сидевший на своём громадном чёрном жеребце сложив руки на груди и, словно бы задремав, встрепенулся. Он вскинул руки и герцог увидел на его груди огромный золотой медальон с чёрным черепом, из глазниц которого тотчас повалил чёрный дым и, струясь вдоль рук мага-дворянина, стал подниматься в небо, расширяясь двумя длинными и извивающимися, словно смерчи, конусами.
Люди закричали и в панике бросились врассыпную, а префект провинции Грюнберг тотчас отдал команду своим лучникам и те открыли по магу огонь из тяжелых триструнов, но стрелы падали у ног его коня. Два десятка конных рыцарей, выхватив мечи, уже без какой-либо команды пошли в атаку, но и они не смогли остановить чёрного мага, явно, задумавшего что-то недоброе. Тогда герцог Каничи вскочил на ноги и, выставив руки вперёд, принялся пускать в него магические молнии. К нему на помощь пришли другие маги Беренгора, оказавшиеся поблизости, но все эти потоки магического огня тоже не достигали цели и только увеличили скорость, с которой из чёрного черепа истекал чёрный дым. Над головой этого зловещего человека образовалось огромное круглое облако и стало быстро растекаться по небу, заслоняя солнце.
Примерно через полчаса весь город, как и многие другие лежащий на дне огромного цирка, погрузился во мрак. Дым перестал валить из медальона, череп которого сделался кроваво-красным, чёрный маг взмахнул руками и тотчас из тучи посыпались тысячи, сотни тысяч каких-то чёрных существ, похожих на громадных пиявок и набросились на людей, застывших в ужасе. Одного их прикосновения к человеку хватало для того, чтобы люди падали замертво и тогда пиявки обволакивали свои недвижимые жертвы и превращались в пульсирующие коконы. Марио Каничи, закричав от ужаса и гнева, стал пускать в них свои молнии и они, чудовищно визжа, взрывались в воздухе и обращались в чёрный дым, который вновь возносился вверх. Рыцари рубили их своими мечами и от их ударов они тоже взрывались. Все, кто только мог сражаться, делали это, но всё было бесполезно. На место одной пиявки являлось пятеро и они набрасывались на жителей Беренгора со всех сторон. Марио, вероятно, был последним, кто ещё сражался с ними. Прислонившись спиной к стене своего дворца, он изливал на чёрных пиявок потоки магического огня, а чёрный маг смотрел на него и громко, издевательски хохотал. Наконец, одна из этих тварей, скользнув по каменным плитам, вцепилась ему в ногу, всё вспыхнуло перед его глазами и он упал.
Боли герцог не почувствовал и сознания не потерял. Он просто погрузился в какую-то липкую полудрёму и ему даже стало досадно от того, что он сражался с неизбежным так долго. Лёжа на гранитных плитах, он чувствовал, как его тело наливается силой, как из него уходят прочь все старческие хвори и как его душа наполняется какой-то радостью и восторгом, ощущением чего-то нового и величественного и только его сознание продолжало тревожиться, сомневаться и страшиться магического чёрного облака, несущего ужас. Марио не помнил сколько это длилось, несколько минут или несколько часов, но в какой-то момент ему захотелось встать и расправить плечи, что он немедленно и сделал, легко поднявшись на ноги.
Он увидел, что вся площадь была заполнена людьми и что все они изменили свой внешний облик, пройдя через День Преображения. Удивился он и тому, как много новых знаний ему самому дало чёрное облако, которое уже не пугало его, как прежде. Он понял, что отныне он совершенный человек и что по ступеням к нему приближается Сын Неба, Джон Морбрейн. Совершенные люди с антеннами небесного голоса на голове славили его имя и его великое деяние, а чёрное облако над их головами раскололось на тысячи частей и стало разлетаться во все концы, неся остальным людям счастливую весть о наступившем Дне Преображения. Тогда-то Марио и услышал впервые своё новое имя, ведь это сам Джон Морбрейн сказал ему: — "Ступай, Рамар, ты позабавил меня своим упрямством, продолжай же делать это и впредь, помогая тому, кто сразу поверил в меня, отыскивать точно таких же забавных артистов". Так префект провинции Грюнберг стал помощником мастера развлечений. В тот момент он понял ещё и то, что никогда не сможет смириться с тем, что произошло с ним.
Кирилл ехал среди мирных полей южного побережья острова Грюнберг и ему делалось грустно от того, что на этом острове снова сошлись в своей извечной схватке силы добра и зла. Разумная жизнь во Вселенной Мастера Миров существовала уже многие миллионы лет и столько же времени шла борьба между добром и злом. Вот уже целую вечность Хозяин Тьмы сидел в узилище, но продолжал упорно строить козни своему вечному оппоненту — Мастеру Миров. На четырех островах Хозяин Тьмы вернул людям их молодость и наделил абсолютным здоровьем, но сделал он это против их воли и каким-то жутким, бесчеловечным образом. По словам Марио Каничи на островах всего было преобразовано пятьдесят два миллиона шестьсот восемьдесят тысяч человек. Такую цифру как-то назвал по небесному голосу сам Сын Неба. Результаты аналогичной деятельности Мастера Миров были гораздо скромнее, примерно двенадцать миллионов, но зато всё происходило с таким изяществом и юмором, что это вызвало бурю восторгов по всей Палестине и о тех двух неделях массового омоложения теперь рассказывали в народе массу анекдотов. В основном скабрезных, высмеивая в них те стенания, с которыми всякие ханжи были вынуждены предаться радостям любви, чтобы не утерять дарованного.
