— Хм! — пожевал тот губами. — Представления не имею. Может девять, может год. Я же говорю, как вошёл в игру, так больше и не вышел.
— Но нам рассказывали, что семеро пропали девять лет назад. Если ты сразу за ними нырнул, то сам считай.
— А смысл?
— Не понял? Что значит смысл? или ты всё забыл? — С нарастающим ужасом в груди, спросил я.
— Почти. — Кивнул тот. — Забыл. Всё, что касается реала, забыл. помню лишь, что реал существует, а вот что там? Даже не догадываюсь.
— Но ты же сам сказал, что про семёрку помнишь. И помнишь, с какой целью здесь появился.
— Если ты внимательно меня слушал, то должен был обратить внимание на то, что я с самого начала попадания в игру всё начисто забыл. и цель своего появления здесь. И для чего я вообще здесь. Мне показалось, что это сон, и я попытался проснуться. Так было сначала. Да я и сейчас иногда думаю, что это сон. А про семёрку вспомнил только что. Ты заговорил, эдак, загадочно. Вот я и вспомнил.
— Выходит, я вернул тебе часть памяти? Значит, может ещё что могу вернуть?
— Откуда же мне знать?
— А ты можешь вспомнить, почему ты пошёл их спасать? Тебе сказали? Тебя попросили об этом? Если да, то кто?
— Кто? — Он вдруг задумался. — Кто?.. программист... Не помню. Он программист. Писал программу для психоневрологической клиники. Или игру? Не помню. Нет. Всё же программу. Я, кажется, тогда ещё обозвал его идиотом. Почему? почему? — Он потёр лоб, вспоминая. — М-да. Он отдал недоработанный модуль игровой программы. Там всё было. В принципе, ничего страшного. Но что-то пошло не так. Что? Блин. Не помню. А! — Он вдруг вскочил, и принялся бегать по своему необъятному кабинету. — Вспомнил! Отказали системы мониторинга. Люди исчезли с экранов, а принудительное выведение игроков из виртуала ничего не дало. Они как были в коме, так и остались. Хотя препараты им прекратили вводить давно. Поддерживали только жизнедеятельность организмов.
— Так ты-то чего туда полез? — Решил подстегнуть его память я.
— Да, блин, этот недоучка пришёл ко мне и во всём признался. Там что-то с обратной связью он не успел доработать. Застрявших можно было вывести только изнутри игры. они забыли всё. Понимаешь, как я.! попав в игру, они оказались за гранью реальности, забыв напрочь всё. Ну точно как я.
— И что это мне даёт? — Спросил я.
— Тебе? А ты-то тут причём? — Уставился он на меня, как будто впервые увидел. Стоп. Так ты тоже спасать нас пришёл?
— Не. Я играю. На тебя вышел случайно. Вот пытаюсь понять, чем могу быть полезен.
— Ты уже сделал больше, чем мог. Ты нашёл одного из восьми. А может я не первый?
— Не знаешь, попыток много было? — Не ответил я на его вопрос.
— Не знаю. Ко мне обратились сразу. Вроде больше никого не засылали.
— Ты можешь вспомнить фамилию программиста?
Он замер, невидящим взглядом уставившись куда-то в глубь кабинета. Потом очень медленно, чуть ли не по слогам заговорил:
— Фамилии его я не помню. Друг мой. Но кто он? И как его зовут? Не помню. Да это и не важно. Я вспомнил. Колесо!.. Штурвал. Они крутили штурвал, после чего произошёл разрыв с реальностью. Понимаешь? Если б они не крутили штурвал, то ничего бы не произошло. Я бы их нашёл и вывел из комы. А так, они полностью оцифровались. Помнишь, у Стругацких рассказ был "Свечи перед пультом", из книги "Полдень XXII века".
— Честно?
— Разумеется! — Нетерпеливо потребовал ответа мэр.
— Не помню.
— Ну, там ещё академика Окада оцифровывали. Помнишь?
— Да не помню я.
— Ладно. Где тут мои книги? — Он ринулся к книжному шкафу, не замечая на своём пути никаких препятствий. — ага. Вот.
Он выдернул с полки толстенький томик, быстро перелистал страницы, на мгновение замер, затем принялся читать в слух:
— "Итак, прежде всего поставим задачу. Дано: комплекс физиологических нейронных состояний (говоря по-простому — живой мозг) жестко кодируется по третьей системе Каспаро-Карпова на кристаллическую квазибиомассу. При должной изоляции жесткий код на кристаллической квазибиомассе сохраняется при нормальном уровне шумов весьма долго, — время релаксации кода составляет ориентировочно двенадцать тысяч лет. Времени достаточно. Требуется найти: способ перевода кода биомассы на живой мозг, то бишь на комплекс физиологических функционирующих нейронов в нуль-состояниях. Кстати, для этого требуется еще и живой мозг в нуль-состоянии, но для
такого дела люди всегда находились и найдутся... ...Короче говоря, мы закодировали мозг Окада на кристаллическую биомассу. Мы имеем шифр мозга Окада, шифр мыслей Окада, шифр его "я". И теперь требуется найти способ перенести этот шифр на другой мозг. Пусть искусственный. Тогда Окада возродится. Зашифрованное "я" Окада снова станет действующим, настоящим "я". Вопрос: как это сделать? Как?.."
Дочитав, мэр захлопнул книгу и сунул её обратно на полку. — Теперь понял?
— Не очень. — Честно признался я. — Там вроде Сто двадцать триллионов мегабит информации, и ошибка в одном бите может многое исказить. Но это данные фантастические и не имеют никакой научной основы под собой.
— Какая к чёрту основа?! Ты до сих пор не понял? — Он смотрел на меня, как на безумца. — Я привёл тебе пример. Это ведь написано было ещё в середине двадцатого века. Они уже тогда знали, что все мысленные процессы человека можно оцифровать. Теперь понял?
— Вроде, да. — Медленно кивнул я.
— Так вот. — Продолжил мэр города. — Пока я ожидал окончания тестирования оборудования, до меня вдруг дошло, что они оцифровались. Но, покрутив штурвал обратно сделали этот процесс необратимым.
— Стоп. Ничего не понимаю. — Замахал я руками. — Смотри. Они оцифровались без штурвала?
— Ну, да. — Подтвердил он.
— Тогда на кой ты сюда приплетаешь штурвал?
— Ты ничего не понял. — Сокрушённо покачал он головой. — Смотри ещё раз. Они вошли в игру. В этот момент произошло полное переселение, если так можно сказать, всех мыслительных процессов. Если б они тут же пожелали выйти, то ничего бы не случилось. вернулись и всё. И программа не препятствовала бы их выходу. Но они добрались до некоей зоны программного кода, явленный им в виде штурвала. Эту зону программист либо не видел, либо просто не заблокировал. Но скорее всего для него это была зона выхода из программы. Однако, в коде была ошибка. Вот она -то и сыграла роковую роль. Повернув штурвал все, оказавшиеся в зоне действия программы, автоматически оцифровались. То есть, на дисках сохранились их точные копии, вернее, копии мыследеятельности, повадки, привычки, характер и прочее. В общем, всё до последней мелочи. Они могли выйти из игры прямо там, и ничего бы не произошло. Не исключаю того, что копии стали бы жить сами по себе. Вполне возможно в этом и состояла задача искусственного интеллекта, созданного моим знакомым. Но! Это пресловутое "но". Штурвал нельзя было вращать обратно, так как это являлось кодом закрытия программы. Вернее, её недоступность. Она выполнила свою задачу, и могла бы продолжать в том же духе, собирая очередные жертвы, копируя их и размножая. Только вот оригиналы не застревали бы в игре. Там оставались бы только копии. Но беда в том, что эти ребята потеряли связь с реальным миром. За всё время нахождения их в игре они ни разу не вспомнили о реале. Это главная ошибка программиста. Вторая, это запрет на возвращение оригинала к первоисточнику.
— Мудрёно. — поморщился я. — Но суть уловил.
— Повернув штурвал они дали команду программе запретить копирование себя в обратном порядке, то есть возвращение в собственное тело.
— А разве так может быть?
— Как видишь, может. — Горько усмехнулся он. — Проблема теперь в другом. Вот именно тогда, во время тестирования оборудования, до меня дошло, что ни в коем случае нельзя входить в программу.
— Что? Всем?! — Испугался я.
— Этого я не знаю. Но, как видишь, некоторым так это точно. Правда, я понятия не имею что сейчас будет. Ведь кое-что я всё же вспомнил. Ну, на самом деле это ничуть не облегчает задачу. Короче. Смотри. В программном коде есть ошибка. Исправить ты её не сможешь. Во-первых, у тебя нет никакого образования, и ты просто не знаешь, как и на каком языке пишутся программы. Во-вторых, передать информацию ты тоже не сможешь. Да и объяснить тебе я вряд ли сумею. Там надо смотреть на поля, на теги, комментарии, если этот умник вообще делал их там. Да и на каком языке писалась игрушка мне тоже не известно. Кажется, он говорил, что там есть некоторые хитрости, зашифрованные на языке, разработанном им лично. Короче, там нужен специалист. Причём не простой. Я ведь тоже не знаю чего он там накрапал. Мне самому для начала стоило бы полезть в тело программы и посмотреть, чего там наворотили. Я же сразу ринулся сюда, в игру. Ладно. Хватит сопли жевать. В общем, смысл такой. искать этих бедняг не стоит. Они — это все жители нынешнего игрового пространства. Искин взял их мозговую деятельность за основу и теперь экспериментирует по полной программе. Он смешивает характеры, привычки, желания... В общем всё, что только можно смешать. Отсюда столько НПС в игре. Вернуть же ребят можно только одним способом.
— Добраться до штурвала. — Проявил проницательность я.
— Хрен тебе, а не штурвал. — Сунул под нос мне дулю он. — Программа давно уже удалила эту функцию за ненадобностью. Ты даже в кодах её не найдёшь.
— Кого её? — Не понял я.
— Программку, отвечающую за этот самый штурвал. Нет её. Забудь. И штурвал ты не найдёшь. И развалин тем более. Здесь надо влезть в программу, вычислить блок, отвечающий за оригинальную копию, Выделить её, ни в коем случае не удалять, а выделить. Параллельно написать программу вывода данного выделения со всеми путями, избегая лишних треволнений ко входу игрока.
— То есть, к родильному дому?
— Да. Надо создать не нарушенную копию, даже не создать, а просто скопировать. Довести её в виде законсервированного НПС к роддому и проделать обратный процесс. Вычислить всё это и вход, и прописать путь возвращения не трудно. Сложнее вычленить блок с оригинальными боксами. Но и это возможно. Времени, конечно, понадобится туча. Но всё это реально. И для этого заходить в игру не надо. Всё делается на уровне программирования.
— Саму идею я могу рассказать. — Я её понял. — Размышляя над тем, как это сделать, сказал я. — Проблема в другом. У меня нет доступа к тем, кто может принимать подобные решения. Я ведь понимаю, что здесь уровни доступа должны быть запредельными.
— правильно понимаешь. — Посмурнел мэр. — Беда в том, что и я тебе ничем помочь не могу. Не знаю я, кто там у кормила власти.
— А тебя как вывести из такого состояния? — Спросил я. — Ты же не попадал под действие штурвала? Ты же вошёл гораздо позже. И не был в зоне действия программного кода.
— На этот вопрос у меня нет ответа. Не знаю. — Грустно покачал он головой. — Я выпадаю из той картинки, что нарисовал тебе только что. Возможно, искин выяснил по моим мыслям о моих намерениях, и решил заблокировать меня, как посторонний или точнее инородный элемент. Не исключено, что я для него являюсь агрессивным, и очень опасным. Потому и заблокировал как только мог. То есть изолировал на необитаемом острове без права выхода.
— Но тогда возникает законный вопрос: твоей копии нет? Ну, если взять за основу, что предыдущую семёрку он сохранил в определённом боксе, то тебя там нет. И ты, здесь передо мной сидящий, единственный и неповторимый. То есть, не копия.
— Может быть, а может и нет. То, что я не зафиксирован в общем боксе с остальными, то факт. А вот копия или оригинал, ответить затрудняюсь.
— Исходя из твоих рассуждений, ты оригинал. Копию искин в свой мир не выпустил по каким-то своим соображениям. Возможно, именно потому, что оригинал в игре. изолировав тебя на острове, у него появляется возможности распространения твоих изменённых копий. Или я не так понял?
— Скорее да, чем нет. К сожалению, не видя перед собой программы в виде кодов, трудно определить, где же произошла ошибка? У меня есть подозрение, что найти эту ошибку спустя столько лет вряд ли получится. Скажу тебе по секрету, что сам искин может не допустить до этого раздела в своём коде.
— Знаешь, ты, наверное, прав. — Сказал я, возвращаясь к мысли о судьбе мэра. — Гляди сюда. Все твои попытки смыться с острова не увенчались успехом. Почему? А потому, что искин читал твои мысли, как открытую книгу. После тебя в игру довольно долго никто не входил. Опасность появление новых казачков миновала, и умничка искин прекратил наблюдение за всеми приходящими в игру. Опасность миновала, и нынче в игре уже сотни, если не тысячи народа сидит. А поэтому есть у меня одна мыслишка. Только давай я о ней говорить не буду. Надобно будет ещё чуток осмыслить услышанное от тебя.
— Согласен. Пошли. Я отведу тебя в самую лучшую гостиницу города. Выделю самый лучший номер. Ты вообще, как? Надолго к нам?
— Как получится. Хочется остров посмотреть. Может удастся разобраться в механизме самофункционировании. Интересно. Если получится. Может квесты какие найду.
— Ага, я не нашёл, а ты найдёшь?
— Не исключено. Поживем, по гледим.
Мы покинули здание администрации. Перешли через площадь и подошли к не высокому, по сравнению с окружающими домами, строению. Мне показалось, что это дворец мэра, но, как тут же выяснилось, я сильно ошибался. Это и была гостиница. Самая лучшая в городе. Кстати, здесь сам мэр снимал номер. Правда, на третьем этаже, я же выбрал пятый, последний.
— А почему ты не выбрал себе квартиру? Или загородный дом? Ты же мэр*? Вполне можешь себе позволить. К тому же никто не будет в претензии? — Поинтересовался я.
— Зачем? — Грустно улыбнулся мэр. — Мне с самого начала подарили целый замок вместе с этим островом. Теперь всё это моя собственность. Только замок очень огромен и там скучно. А здесь вдруг люди появятся. Вот и снял номер в гостинице.
— Не понял?! Ты хочешь сказать, что всё, находящееся на острове, в твоём личном распоряжении даже не как мэра, а как владельца?
— Да. Я полновластный и единственный владелец всего этого богатства. Гор, рек, лесов... Ну, в общем всего острова целиком.
— А как же кузнец?
— А что кузнец? Я ему кузню подарил. Пусть учится.
Рассказать мэру о своих предположениях насчёт кузнеца я не рискнул. Какой-то он мутный, не понятный. То помнит, то не помнит, то знает, то не знает. Что-то на этом странном острове происходит. А то, что происходит, то к гадалке не ходи, факт. Разбираться придётся хочешь не хочешь. Выбираться по-любому надо.
Уже перед дверью в номер, я остановился, крутя ключ в пальцах.
— Слушай, мэр, — обратился я к нему. — А зачем лезть в код, искать там что-то. Тем более, что искин может заблокировать доступ к своим мозгам. Ты сам говорил об этом.
— Не исключено. — Согласился мэр. — Даже, скорее всего, так и будет.
— А не проще ли просто попросить искин внести изменения самостоятельно и отпустить людей? Он же не идиот и поймёт, что произошла ошибка. Ему ведь живые люди ни к чему. Правда, объяснить следует не просто вдумчиво, а с математической точностью. Может получится.
