'Это даже не смешно' — подумал Найт, глядя в глаза соплеменнику ровно в такой же расстёгнутой короткой тёмно-зелёной куртке и коричневый кожаных штанах с множеством карманов и вшитыми пластинами из аномально-расположенной целлюлозы, что и прошлый соперник.
Всей разницы — раса на две Волны выше, посох в руках, да пумы, а не волки в качестве сопровождения.
— ... Мочи!
И посох в руках закрутился, коротко взвыв возмущённым от движения воздухом.
Следующий. Два медведя, дворф с топором.
Зелья, они же ампулы, они же шоты, они же стимы, они же дозы.
Свитки, жезлы, свисток.
Две серьги, генерирующие силовое поле, спасшее карлику челюсть, но не уши.
Взорвались, но превратили попытку сделать перелом в синяк. Первую попытку.
Когда против него выставили модификанта-орнитоида, покрытого чешуйками с рельефом под перьевой покров, одетого в классные сапожки, великолепный плащик и интересные доспехи со спавном из четырёх медоедов, Найт испугался.
Что значит испугался? Грёзы показали три разных сценария боя, каждый последующий — явно работа над ошибками предыдущего. Все неприятные, короткие и смертельные.
Пришлось открывать козыри.
Огненные Руки — глупое заклинание. Это любой волшебник скажет. Низкая дальнобойность и убойная сила, излишне высокий для такого убожества круг. Переусложнённое заклинание, не требующее доступа к Домену Огня для сотворения насоса, напалма и маленького огонька от переделанного заклинания газоразрядной лампы.
Электрическая Петля — та же проблема, только в профиль. Слишком долгий каст для ближнего боя, слишком низкая убойная сила. Терапия отчаяния для колдуний, подпустивших толпу гоблинов к своему слабому, прикрытому только 'декретной' мантией на голое тело...
Лёд, он же Холод.
Молния, она же электричество.
Сверхпроводимость, фиксация зверей на месте. Нарушение двигательной активности и, при удаче, смерть.
Поражение нервной и мышечной ткани. Нарушение двигательной активности, паралич и, при удаче, смерть.
И запуск конструкта, сотворённого загодя, без звука, без жеста, без проволочек.
Образ, усилие, питание, запуск.
Вот обездвижить и ограбить противника до его смерти — это да, задачка.
Особенно когда и непонятно, сколько сердец и других органов скрыто под тёмно-коричневой, почти чёрной везде, кроме белой шеи, бронёй.
Экзотическая раса, эти орнитоиды, так их перетак.
Словом, когда объявили финал и свет Очищения пролился на него, но не на знакомую уже человечку с цепной взрыв-лопатой, Найт даже не удивился.
'Ну, хоть копьё до конца собрал' — подумал он, пропитывая аурой свой оружие.
Нити набухают, нити пахнут, щепчут, укрывают и пронизывают.
Старый мир тишины и темноты готов открыть своё нутро, принимая своего эльфа внутрь.
Врата в Домены приоткрыты, охлаждая тело, подпитывая защиту, скрывая мысли и чары, ускоряя нервные импульсы и сокращения мышц, окутывая оружие.
Найт улыбнулся.
Одновременно с противником.
— Итак, дорогие зрители, наш финал. С южной стороны арены, по центру — следопыт, копейщик, обоерукий мечник и маг под псевдоним Олли Гофрен! С северной стороны — второй фаворит сегодняшнегно ежегодного турнира, Лесси Бьянка, королева взрывов и лопаты! Хитрость проит мудрости, тактика против инициативы! Сила против силы, вода против огня, ветер против огурца! Мочи!!
Поединки копейщиков бывают разными. Иногда, это резкая стычка, вспышка быстрых колющих ударов на встречных траекториях, дуэль почти вслепую, потому что ни одни органы чувств, ни одна нервная система не успевает среагировать достаточно быстро, чтобы удовлетворять требованиям этой схватки. Симбиоз тренированного тела, длинного оружия и аурных модификаций. И от нуля до двух трупов после первого же обмена ударами.
Порой, это столкновение безудержной атаки и активной обороны. Один двигается вокруг, пробует защиту соперника на зуб, быстро, смело, но памятуя о главной опасности, что таит за собой такая схватка. Другой же, осторожно, как прячущийся в неопределённости Кот Гейзенберга, стоит в мобильной обороне. Образована ли она большим, удобным щитом, что позволяет прикрыть от трети до половины уязвимых точек тела, или вращающимся древковым оружием, не важно. Медленное, бережное расходование сил, достижение усталости и ошибки противника, а дальше — стремительная контратака, истощающий короткий клевок, или просто добивание измученного до полусмерти врага.
Поединки копейщик непредсказуемы. По крайней мере, когда разница в навыках или расовых и прочих характеристик не является астрономической, никогда нельзя сказать, кто сейчас окажется с пробитой навылет шеей — признанный мастер и виртуоз, или обычный, битый жизнью профессионал, которых по штуке на тысячу вояк.
Особенно, когда у каждого своё, уникальное оружие, знакомое до скрытой тяжёлой батареи в поперечной рукояти, до соединённых цепями третей древка, до уникального материала, до выпотевающей ядовитой взрывчатки, до цепной мелкозубчатой пилы, до пропущенной через оружие ауры.
До своей квазиживой сущности копья из раскладного посоха и коротких мечей и цепной взрыв-лопаты.
'Коли, режь, дроби'
Только один уйдёт с этой арены. Если повезёт.
Глава 8.4. Безымянный и затерянный город
Безымянный страдал.
Ну, что значит страдал? Признавал факт дискомфорта.
Тот факт что он, нежить, модель 'Бес', модификация 'Прототип', эволюция модели 'Тактический Разведчик', сборка и программирование проведены с непосредственным участием нескольких Богов, испытывал дискомфорт, также являлось источником дискомфорта.
Осознав, что находится в порочном круге самоанализа непривычного ощущения, вызывающего усиление этих патологических процессов в операционной системе, Безымянный усилием воли прервал рефлексию.
Тот факт, что он, нежить, боевая машина на гуманоидном шасси, оперировал терминами живых и их технологиями самоконтроля, также был источником дискомфорта.
Новое усилие воли прервало попытку анализа ошибок в программном обеспечении.
Существование порочного круга было подтверждено.
Безымянный отключил гормональную стимуляцию живых и псевдоживых элементов, перезагрузил нейросети, квантовый процессор и эмуляторы эмоций.
Все одновременно, что являлось грубейшим нарушением всех инструкций и тактических рекомендаций по поведению вне алтарной залы полностью защищённого храма дружественного Бога Пантеона.
Это не вызывало дискомфорта у Безымянного по двум причинам:
1) Симптоматика тотальной перезагрузки эмуляторов сознания и разума для внешнего наблюдателя совпадала с глубоким обмороком или поверхностной комой, что согласовывалось с текущим этапов инфильтрации
2) Уровень дискомфорта превысил предельно-допустимые значения и перестал быть исчислимым
Для внешнего наблюдателя — грязный, оборванный, одетый в жалкие лохмотья, некогда бывшие, предположительно, мантией и лёгкими доспехами, молодой дроу дошёл до входа в город и, что-то прохрипев, вырубился.
Молча переглянувшись, стража — два стоявших открыто разумных Третьей Волны, человек и карлик — достали из-за пояса по жезлу.
Только через несколько секунд после того, как закутанный в кокон из полимерных нитей гость, не приходя в сознание и подёргиваясь, был обездвижен, из прохода вышли ещё двое разумных.
В отличие от явной охраны, они были экипированы полностью закрытой, скрывающей их расу, гибкой бронёй, лёгкой и гибкой.
Погрузив гостя, или же пленника, на носилки, они унесли его внутрь.
Новым ощущением, заполнившем эмоциональную часть сознания Безымянного, было удивление.
Во всяком случае, именно так, согласно встроенному в операционную систему словарю, называлось ощущение при столкновении с информацией, противоречащей личному опыту и сведениям из архивных и энциклопедических источников.
Пометка ?1: в случае, если ощущение не сопровождается негативным окрасом (см. злость, ненависть, баттхерт, пукапламень и пр.)
Пометка ?2: файл 'Толковый словарь эмоциональных и идиоматических выражений живых людей, эльфов и зверолюдов с устройством разума, близким к человеческому для чайников и социопатов' был получен в период, стёртый из всех баз данных юнита с личным наименованием 'Безымянный'. Предполагаемый автор файла — недружественно-нейтральная Пантеону Богиня, известная как Плетельщица Судеб, Яростный Рой, Мать Червей.
Причиной этого чувства был очевидный успех инфильтрации.
Безымянный знал — он заражён.
Аппаратно — в его шасси располагались незаконные и нелицензионные модификации, такие как метастазирующая опухоль с первоначальным очагом в левой руке, имплантированная в грудную клетку рука древнего лича, мёртвого в том числе и по меркам нежити. Зуб дракона, однажды обратившегося нежитью, содержащий внутри блоки процессора и памяти.
Программно — следы многочисленных вмешательств Богов, как принадлежащих Пантеону так и не являющихся покровителями нежити, накопленные за время функционирования в обществе Хаоса ошибки в программном обеспечении, для коррекции которых требовалось провести полноценную диагностику в некрополе, с заменой части памяти, эмулятора эмоций с аппаратной составляющей, элементов нейросети.
То, что заменяло бывшему Тактическому Разведчику инстинкт самосохранения, категорически запрещало проведение программной корректировки.
Возможно, это было отчасти правильно.
Безымянный не мог определить вероятность провала внедрения, проведённого в отсутствии соблюдения какого-либо стандартного протокола.
Словом, он был в прострации — на взгляд живых.
Он находился в состоянии лютой, недостойной нежити, истерике.
Худой, словно высушенный, явно истощённый, подросток-дроу, одетый в выданный ему простой комбинезон из самой дешёвой ткани, закрывающий верхнюю половину бёдер, пах, живот, грудь и плечи, пусто смотрел сквозь зачитывающую ему правила поведения в Убежище карлицу.
— Бедолага, он её вообще слышит?
— А сам как думаешь? — звук втягиваемой с нижней губы слюны — Грёбанные дроу. Даже своих.
Эти слова доносились из-за толстой плиты обсидиана, слабо вибрирующей в ответ на касающиеся её по ту сторону от Безымянного звуковые волны.
Он не повернулся, чтобы посмотреть на слух.
Нежить истерически, страшно смеялся, пытаясь обуздать понимание, что его облика и демонстративного обморока хватило для начально внедрения в город.
Ну, по его меркам.
Куратор по встрече нового сбежавшего раба, бросив взгляд на своего подопечного, смотрящего в никуда, замолчала.
Губы худого подростка-дроу слабо, мелко дрожали, почти незаметно для глаза, непривычного к такой несмелой улыбке.
Город был убежищем сбежавших рабов.
Безымянный принял эту ложь как официальное объявление информационной войны.
Сведения об официальном общественном устройстве предоставлены не была. Некто, признанный местными как дроу-подросток, не помнящий даже своего имени, не имеющий профессиональных навыков, находился в камере, прежде чем его привели на встречу с мрачным мускулистым человеком-медведем.
Получив информацию из обрывков сведений, Безымянный принял это как проявление благородства или честности местного правительства.
Обычное правительство государства живых находится в состоянии постоянной информационной войны с собственным населением. Типичной тактикой являлось создание иллюзорного образа общественного устройства, где гипертрофировались те черты, что присутствовали в реальности и воспринимались населением (по мнению пропагандистов правительства) за достоинства. Внешний мир за пределами контролируемой территории (иногда не только в пространственной плоскости, но и по временной шкале) наделялся гипертрофированными недостатками.
В зависимости от текущей линии, успехом у населения пользовались те характеристики общества и государства, что потакали основным грехам живых, что базировались на примитивных инстинктах низших существ.
Слабости и лени потакали обещанием защиты, гарантированного трудоустройства и эфемерного понятия, известного как 'уровень жизни'.
Гордыня, неподкреплённая реальными достоинства, могла быть частично удовлетворена чувством сопричастности к правлению государством, его достижениям.
Для удовлетворения жадности было достаточно менять расположения краситилей, несмысловые составляющие надписей на упаковках товаров, а также пропорции ароматизаторов в пищевых брусках комбикорма.
Гнев — то есть бессмысленная тяга к насилию — требовал комплексного подхода. Гладиаторские бои, спортивные соревнования, военные маневры ополчения, общественные ритуальные драки, сеансы групповой психотерапии (зачастую, проводимые внутри круга доверенных лиц с применением наркотических и психотропных веществ).
Похоть в подавленном виде могла использоваться для сублимации и более тонкого контроля. В случае невозможности микроконтроля, использовалась схема с раскрепощением контингента, разрешением сексуальных контактов без ограничений.
Таким образом, в зависимости от расовых особенностей, текущих настроений в социуме, возможностей правительства, идеальное, контролируемое общество живых в одном отдельном кластере, могло выглядеть для среднего обитателя как гарантирующее максимальные свободы народовластие, эксплуатирующую желание защиты и чувство сопричастности диктатуру, обеспечивающее гарантированный доход и/или занятость устройство или иные варианты.
Конфедерация дроу, с множеством полисов, имеющих различное внутренне устройств, манипулировала жителями через сочетание обещания защиты от внешних врагов военной силой, а от внутренних потрясений — свободой миграции внутри государства.
Империя Истинного Человечества подкупала поданных обещаниями гражданства после военной службы, гарантированным трудоустройством и уровнем жизни выше, чем во внешних землях.
Племена минотавров эксплуатировали страх, порождённый слабостью, обещая защиту от опасностей мира за пределами их общества.
Кочующие общества зверолюдей в разных пропорциях использовали страх и жадность для стабилизации своего положения. Убегать от опасностей и нападать на слабых, чтобы пировать на их трупе — естественная тактика. Безымянный — точнее, его эмулятор эмоций — находил иронию в том, что основная жизненная стратегия юнитов Тактической Разведки Пантеона являлась кратким изложением основы пропаганды общественного строя, например, велосирапторов.
Сам Пантеон обеспечивал контроль для потакания слабости и лени подчинённых и удовлетворял их гнев через постоянные боестолкновения с живыми.
Общества демонов, фей и драконов не рассматривались всерьёз в книгах, к которым Безымянный имел доступ в облике немногословного Дроу-Чернокнижника. В силу этого, нежить не мог сказать, в том числе, и какие недостатки скрывались в общественном устройстве рас Шестой Волны.
Впрочем, тот факт, что он рассматривал строение иерархической системы нежити через призму анализа сообществ существ с разумом, близким к человеческому, свидетельствовало о серьёзных проблемах в его логике.
