— Я так и предполагало, — носовые щитки Квелта криво улыбнулись. — И я также предположило, что, учитывая ваши разведывательные способности, вы уже были осведомлены о том, что я провело почти втрое больше восьми лет в качестве нашего посла в империи. Уверяю вас, мой квернский по-прежнему превосходен.
— Я надеялся, что так оно и будет, — губы землянина улыбнулись в ответ, и он полез в карман за своим чудесным "телефоном". Он открыл его и посмотрел вниз.
— Джибрил, пожалуйста, воспроизведи аудиозапись последней встречи министра Миркала с Теодором Берке.
— Конечно, — ответил мелодичный баритон телефона, и Квелт откинулось на спинку кресла, закрыв глаза и внимательно слушая, как началось воспроизведение. Это, конечно, звучало достаточно безобидно. Конечно...
— Остановите!
Глаза премьер-директора распахнулись, и оно резко выпрямилось в своем кресле.
— Помолчи, Джибрил, — резко сказал Абу Бакр, и Квелт обнаружило, что все взгляды землян устремлены на него.
— Что? — спросил Абу Бакр.
— Оно назвало советника Артура "Советник Артур", — сказало Квелт. — Почему?
Абу Бакр и его подчиненные переглянулись, затем снова повернулись к Квелту.
— Потому что это его титул, — сказал Абу Бакр. — Как и Эйликс, он советник — член совета, а не аккредитованный посол.
— Но Миркал назвало его не так. Оно назвало его Советником, — сказало Квелт.
— Потому что это его титул, — повторил Абу Бакр. Его замешательство было очевидным, и Квелт посмотрело на него с таким же недоумением. Затем носовые щитки сартийца широко раскрылись.
— Когда я говорю 'Советник', ваш переводчик переводит это как 'советник'? — медленно спросило оу.
— Ну, да, — сказал Абу Бакр через мгновение.
— О, милое Челт, — сказало Квелт с мягкой, но сильной страстью.
— Что это? — Абу Бакр наклонился вперед, прищурив глаза, и Квелт кивнуло головой с затяжным недоверием.
— Первое "Советник" в моем последнем предложении было квернским словом, которое использует Миркал; второе "советник" — это дайантийское слово, которое мы использовали в качестве его титула. Технически, они означают одно и то же, но квернское слово имеет совершенно разные коннотации, когда используется по отношению к политическому или религиозному должностному лицу.
— Как же так? — настаивал Абу Бакр.
— Дайантийское слово означает "советник" или, возможно, "консультант". В политическом или религиозном контексте квернское слово означает 'заместитель'. Или, возможно, поскольку мы говорим о монархии, а не о республике, лучшим словом было бы "визирь". — Квелт снова кивнуло головой.
— Вы были правы, посол Абу. Оу не говорило о том, чтобы передать вам сообщение через советника Артура. Оу говорило о том, чтобы передать сообщение советнику Артуру ... потому что оу считает советника Артура преемником секретаря Дэвида на посту командующего всей вашей миссией.
Джорсал поспешило в боевую рубку так быстро, как только позволяло его достоинство. — Министр! — позвало оу, когда его глаза встретились с глазами Миркала.
— Что заставило тебя так спешить? — спросило Миркал.
— Мы только что получили сообщение, — натянуто сказало глава администрации. — Земляне только что встретились с премьер-директором Квелтом.
— Что? Где? — спросил Миркал. — Какие земляне?
— Абу Бакр вместе с двумя другими землянами встретился с Квелтом. Они все еще в Дайанжире, в своем тамошнем посольстве.
— Знаем ли мы, какова была их повестка дня с Квелтом?
Джорсал кивнуло. — Все, что мы знаем, это то, что они хотели поговорить о некоторых возникших у них вопросах, касающихся некоторых доказательств. Однако наш агент сказал, что они были очень скрытны в отношении того, в чем на самом деле заключались их вопросы. Как бы близко они ни были к раскрытию нашей причастности раньше, я могу только предположить, что это означает, что они связали нас с нападениями челтистов.
Миркал воспользовалось моментом, чтобы обдумать свои варианты. — Вы сказало, Абу возглавляет делегацию? — наконец спросил он.
— Да, — ответило Джорсал, его носовые складки выражали отвращение.
— О, да ладно, он не так уж плох. — Выражение носовых складок Джорсала указывало на его несогласие с заявлением Миркала, но вслух оно не выразило несогласия. Миркал улыбнулось. — Конечно, Абу не принимает близко к сердцу наши интересы, и мы, безусловно, ... временами я с этим не соглашалось, но есть другие земляне, которые гораздо хуже. Вот почему я не приказало его убить — лучше землянин, которого ты знаешь...
— И все же, министр, ему нельзя доверять.
— Конечно, нет, — сказало Миркал с улыбкой. — Однако из него получился бы отличный заложник.
— Ты хочешь ... вы хотите захватить посла Абу в рамках захвата заложников? Но он в Дайанжире.
— Но что, если мы вызовем его сюда и потребуем отчета о его встрече с Квелтом? Я верю, что он пришел бы ... прямо сюда, в наши лапы, прежде чем он побежит к советнику Артуру, чтобы сообщить о любых подозрениях или уликах, которые они нашли. Это может стать спусковым крючком для захвата всех остальных землян по всей планете.
— Это, безусловно, смело, — сказало Джорсал, медленно качая головой.
— Это смело, и именно это делает его таким совершенным, — сказало Миркал, — но что делает его еще лучше, так это то, что — если мы захватим Абу здесь, в Квизо-нар-Кверне — мы сможем доставить его прямо во дворец войны, где даже земляне не смогут его найти. Им придется вести с нами переговоры!
— Это действительно вдохновенный план, министр.
— Так и есть. А теперь я должно пойти сообщить послу Фикирье, что мы хотели бы, чтобы Абу приехал сюда, чтобы проинформировать нас о том, что он обсуждал с Квелтом. Пока меня не будет, я хочу, чтобы вы сообщили всем нашим оперативникам, что время действовать близится.
— Это будет сделано, министр.
— Хорошо. — Миркал снова улыбнулось. — Пришло время, наконец, довести это дело до конца.
. XIX .
"ЭЙРААВАТА" АБУ БАКРА, ПО ПУТИ В КВИЗО-НАР-КВЕРН;
ГОРОДА РАЗДИР, ТИРХАЗ И КВИЗО-НАР-КВЕРН,
КВЕРНСКАЯ ИМПЕРИЯ,
САРТ
— Что ж, я скажу это за Миркала, — кисло сказал Мэйлэчей Дворак. — Для нейтро у оу большие медные яйца. Хотя я должен задаться вопросом, сколько у него мозгов!
— Я улавливаю определенную злобу, — заметил Абу Бакр из VIP-салона "Эйрааваты", и космодесантник фыркнул.
— Можно и так сказать, сэр.
Хотя Абу Бакр был таким же "дядей" для детей Дворака, как Дэниэл Торино и Петр Ушаков, капитан Дворак всегда старался соблюдать военную вежливость, находясь на службе. Он бы сделал это в любом случае, но реакция его отца — и особенно матери — если бы он этого не сделал, была бы... эпической, — подумал Абу Бакр с улыбкой воспоминания. В данных обстоятельствах эта улыбка была желанной, но в то же время мимолетной.
— Не скажу, что ты не прав, Мэйлэчей, — сказал он через мгновение, — но есть правила. И нравится нам это или нет, мы должны следовать им.
— Скажите мне, сэр, — спросил Мэйлэчей, оглядываясь через плечо, — вы когда-нибудь смотрели фильм под названием "Дом на дороге"? По-моему, это относится к далекому 1990 году. Может быть, даже немного раньше. — Абу Бакр приподнял бровь, а Мэйлэчей пожал плечами. — Эй, это был один из любимых фильмов моих родителей.
— Знаю. — Абу Бакр покачал головой. — Твой отец показал мне его несколько лет назад. Справедливости ради, на самом деле это было довольно неплохо. Должен ли я предположить, что ты думаешь о "трех правилах для вышибал" Патрика Суэйзи?
— Это именно то, о чем я думаю, сэр, — Мэйлэчей слегка улыбнулся. — Я разбираюсь в правилах, и понимаю, что мы должны им следовать, и понимаю, что мы должны улыбаться и быть милыми, пока мы это делаем. Но правда? По правде говоря, я очень, очень надеюсь, что Миркал даст нам повод не быть милыми.
Абу Бакр хотел было указать на то, что для всех заинтересованных сторон было бы гораздо лучше, если бы этого не произошло, но решил этого не делать. Во-первых, потому, что он сильно подозревал, что это произойдет, если не сегодня, то достаточно скоро. Во-вторых, потому, что он полностью верил в профессионализм Мэйлэчея Дворака. Чего бы ни хотел капитан, он не собирался придумывать никаких причин, "чтобы не быть милым". В-третьих, потому что Жасмин Шерман сидела на пассажирском сиденье позади него, готовая быть сколь угодно "нехорошей", лишь бы с неким Абу Бакром не случилось ничего предосудительного. Но, в-четвертых ... в-четвертых, потому что он точно понимал, почему Мэйлэчей хотел швырнуть к чертовой матери людей, ответственных за то, что случилось с его отцом.
И потому, что, несмотря на свою собственную ответственность, Абу Бакр чувствовал точно так же.
— Если Миркал действительно сделает что-нибудь глупое — я имею в виду что-нибудь еще глупое — я уверен, что ты и остальные космодесантники твоего дяди убедите его в ошибочности его действий, — сказал он.
— О, да, сэр. Думаю, вы можете на это положиться.
Абу Бакр кивнул, и Мэйлэчей снова повернулся лицом вперед, в то время как значок "Эйрааваты" неуклонно двигался на запад на карте местности, спроецированной на его роговичные импланты, неторопливо рассекая атмосферу со скоростью шестьсот километров в час. Они могли бы проделать это путешествие гораздо быстрее. Если уж на то пошло, они могли бы использовать один из "Старлендеров" или "Старфайров", если бы Абу Бакр не высказал свое мнение. Если Миркал захотело "запросить" присутствие Абу Бакра в Квизо-нар-Кверне "при первой же возможности", то Абу Бакр направился непосредственно из Дайанжира, подчеркивая, где он был, когда поступил "запрос". И чтобы добраться туда, он также не пожалеет времени. Мэйлэчей не мог сказать, поймут квернийцы или нет, насколько неторопливо он откликался на их призыв. Якобы это было сделано для того, чтобы позволить сопровождению истребителей, на предоставлении которого настояли квернийцы, не отставать от них, но Мэйлэчей всегда мог надеяться, что Миркал понял, насколько решение Абу Бакра совершить путешествие в режиме "дыши воздухом" было, по крайней мере частично, направлено на то, чтобы утереть оу нос относительно важности — или отсутствия таковой — этого вопроса. В текущем списке "дел" землян.
Он снова улыбнулся этой мысли, затем закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на своих имплантах. После стольких лет переключение проекций роговицы было таким же автоматическим, как дыхание, и он быстро просмотрел сообщения о состоянии дел не только от подразделений своей собственной команды, но и из командного центра "Троя".
На данный момент все, казалось, находилось именно там, где и должно было быть, и делало именно то, что должно было делать, как на сартской стороне, так и на "земной". Конечно, это можно было бы сказать и о последнем визите его отца на Сарт, вплоть до того момента, когда его машина взорвалась к чертям собачьим.
Челюсть Мэйлэчея сжалась. Каждая отвратительная секунда того дня возвращалась к нему в кошмарах, и он знал, что Моргэйна была права. Отчасти это была простая травма, но отчасти — его собственная вера в то, что он должен был суметь предотвратить нападение. Это была его работа. Это было то, ради чего он был там. И он с треском провалился.
Его дядя — бригадный генерал Уилсон, а не дядя Роб — безжалостно повторял ему каждый шаг, и вывод Роба Уилсона совпадал с выводами его штаба, адмирала Свенсон и ее штаба: Мэйлэчей Дворак в тот день все сделал правильно.
Вот если бы только Мэйлэчей Дворак мог принять это.
О, перестань пинать себя и сосредоточься ... "по крайней мере, пока ты на дежурстве", — сказал он себе. — И ты знаешь, что Морг права. Вы с Мбардж чертовски удачно спасли папе жизнь. Даже если ты позволил ему вначале подорваться.
Он мысленно встряхнулся и приказал себе следовать собственному совету. И, по крайней мере, у него было больше возможностей сохранить Абу Бакру жизнь.
Во-первых, модифицированные "Эйрааваты" с куполами из бронепласта остались в прошлом. Сартийцы прекрасно поняли, когда их посетители решили поставить безопасность выше вежливости и внешнего вида. Если и были те, кто этого не сделал, то Мэйлэчею Двораку было наплевать. Таким образом, они не только сняли с вооружения дипломатические модели, но и добавили наступательное вооружение в дополнение к оборонительному комплексу БМП и вернули в экипажи артиллеристов.
Если эти ублюдки захотят попытаться убить кого-то еще в его смену, пусть только попробуют, — мрачно подумал он.
— Пересекаем границу Дайанто через две минуты, босс, — сказала капрал Силэй. — Еще час или около того до Квизо.
— Они пересекли границу, и эскорт вступил в тесный контакт, тайсан, — доложил "копье" Суэйган КиСуэйХир.
Миркал МирФарЗол начало отвечать, затем остановилось и вместо этого покачало головой в знак согласия. Оу не было уверено, что в данный момент достаточно владеет собственным голосом.
Суэйган отдал честь и, развернувшись на каблуках, зашагал обратно к своему посту в центре командного пункта дворца войны, и носовые щитки Миркала слегка улыбнулись, когда оно посмотрело в спину "копью". Суэйган не говорил об этом так многословно, но Миркал знало, что он предпочел бы быть на поле боя, командовать своим полком, а не сидеть взаперти здесь, во дворце войны. Если уж на то пошло, министр иностранных дел сильно подозревало, что Суэйган на самом деле не одобрял всю операцию в целом. Как и у многих армейских "профессионалов" — начиная с Флитир, которая яростно выступала против этого, вплоть до самого низа, — у "копья" были проблемы с мышлением за пределами жестко очерченных рамок общепринятого мышления. Он слишком ясно видел потенциальные недостатки операции "Вихрь". К сожалению, он не смог с такой же ясностью осознать огромный потенциальный приз, но он был профессионалом, и это означало, что он сделает то, что ему скажут.
Миркал отбросило эту мысль в сторону и подошло, чтобы взглянуть на большой стол с картой, и обнаружило, что отчет "копья" Суэйгана, был хотя и точным, но неполным.
Земляне могли бы быть невидимыми для квернских радаров, если бы захотели, и оу напомнило себе, что там, наверху, вполне могли быть земные самолеты, которые именно этим и занимались. Однако аэромобиль, везший Абу Бакра на встречу с засадой, был дипломатическим транспортным средством, а там, где речь шла о дипломатических автомобилях, необходимо соблюдать определенные тонкости. Империя была обязана очистить воздушное пространство вокруг него, и это означало, что земляне должны были быть на виду, чтобы их хозяева могли знать, какое воздушное пространство очистить. Это облегчало его выслеживание, и на самом деле он еще не пересек границу империи. Однако он пересек границу между республикой и Ялузом, а Ялуз был членом Квернского альянса, так что технически Абу Бакр сейчас находился в воздушном пространстве Кверна. Но он также находился на дальней стороне гор Ялуз, все еще в тридцати пяти минранах от воздушного пространства империи и более чем в сотне минран от самого Квизо-нар-Кверна. При его нынешней скорости землянину потребовалось бы около половины минака, чтобы пересечь границу империи, и около половины секара, чтобы добраться до столицы.