В соответствии с оценками, проведенными революционным правительством, запасы нефти на Кубе доходили до 250 миллионов тонн. Американские компании, которые закупили богатые нефтью территории, не бурили на них скважин, не вкладывали капиталы для того, чтобы добывать там нефть. Запасы железной руды на Кубе оценивались в 3,5 миллиарда тонн (26 процентов — латиноамериканских запасов и 5,2 процента мировых). Несмотря на это, Куба не имела собственной металлургической промышленности. Американские монополии рассматривали Кубу только как источник сырья и резерв на будущее.
Правительство Кастро было вынуждено ввести строгий контроль над обменом валюты, чтобы приостановить утечку долларов и золотого запаса с Кубы, создать Национальный банк и поставить во главе его проверенного бойца революции Эрнесто Че Гевару. Одновременно Че стал неофициальным ответственным в правительстве за все вопросы экономики, финансов и торговли страны. Именно ему принадлежала инициатива вывода экономики Кубы из—под влияния США и ориентации ее на страны социалистического лагеря. Ради этого Коминтерн не стал настаивать на немедленном отъезде команданте в Никарагуа, как планировалось первоначально. Кубинскую экономику надо было срочно реформировать, а на быструю революцию в Никарагуа рассчитывать не приходилось.
Идеей Кастро стало создание сельскохозяйственных кооперативов ИНРА. Обычно они создавались в крупных латифундиях, представлявших собой уже сложившийся производственный комплекс. В них состояли бывшие батраки и сельскохозяйственные рабочие латифундистов. Иногда, в случае нехватки рабочей силы, в кооператив вступали безработные из близлежащих городов и поселков. Во главе каждого такого кооператива стоял администратор, назначаемый ИНРА. Он был или представителем Повстанческой армии или гражданским лицом, разбирающимся в вопросах сельского хозяйства. При администраторе существовал совещательный орган из членов кооператива. Земля передавалась крестьянам в бесплатное пользование, однако кооператив не мог передать этот участок какому—либо другому кооперативу и тем более продать его.
Первоначально каждый кооператив занимался выращиванием только одной культуры: помимо сахара, это были томаты, бананы, рис, цитрусовые, которые шли на продажу населению. ИНРА в корне изменил характер торговли на селе. Институт имел право закупать продукты питания за границей и через систему так называемых народных магазинов непосредственно продавать эти товары крестьянам. В каждом кооперативе существовал свой народный магазин. Эта мера привела к ликвидации большого количества посредников, в результате чего продукты питания предоставлялись членам кооператива по низким государственным ценам, которые были в два раза меньше рыночных.
В первые месяцы 1959 года Фидель поручил Че заняться индустриализацией страны и направил его со специальной экономической миссией в страны Азии и Африки. Че Гевара посетил Объединенную Арабскую Республику (ОАР), Югославию, Индию, Японию и по возвращении возглавил в ИНРА департамент индустриализации, фактически подчиняясь только Фиделю Кастро. Именно Фидель с Че определяли экономическую политику новой Кубы.
В Египте его пригласили выступить в Александрийском университете. Команданте в своей речи раскритиковал политику социалистических стран, заявив, что они не спешат помочь Кубинской революции. После выступления Гевара спустился с трибуны. К нему протолкнулся человек, молодой, чуть старше окружавших его студентов.
— Команданте, у нас есть к вам ряд предложений, которые помогут вам быстро и эффективно изменить ситуацию в кубинской экономике. Вас это интересует? — спросил он.
— Хотите продать мне волшебную палочку? — ехидно спросил Че.
— Вроде того. А заодно подсказать, как накормить народ Кубы пятью хлебами и двумя рыбами, — усмехнулся его собеседник. — Вот ходить по воде не научу. Сам ещё не умею.
— Кого вы представляете? Самого себя?
— Коминтерн. Можете называть меня товарищ Рикардо.
Команданте тут же отбросил сарказм.
— Я вас слушаю.
— Идёмте, поговорим в более спокойном месте.
Они прошли в пустующую аудиторию, «товарищ Рикардо» закрыл дверь, и достал из портфеля несколько папок с бумагами.
— Я здесь по личному поручению Первого секретаря ЦК КПСС товарища Хрущёва, — предупредил он. — Всё, о чём мы будем говорить, пока лучше держать в секрете. Согласны?
— Конечно, — кивнул Че.
— Тогда слушайте. Экономика Кубы деформирована. У вас избыток сахара, при этом недостаток основных продуктов питания, и товаров для экспорта. Американцы отказались покупать ваш сахар, и теперь ваша экономика забуксовала.
— Мы с Фиделем решили сделать основной акцент на сахарный тростник, скотоводство, кофе и табак, — ответил Гевара. — Фидель задумал предложить рабочим и служащим вносить определенную сумму для покупки крупного рогатого скота для нужд сельских кооперативов. Он называет эту инициативу «Операция «Корова», — усмехнулся Че.
— Неплохое решение, но есть лучше, — сказал «Рикардо». — Вам надо быстро накормить народ и создать несколько отраслей промышленности, которые дадут вам товары для экспорта. Записывайте, команданте: спирт, кукуруза, хлорелла, бамбук, кролики, хлебное дерево.
— Что? — удивился команданте. — Спирт?
— Вам сахар девать некуда? Перегоняйте его на спирт, — предложил эмиссар Коминтерна.
— Гм... — Гевара задумался. — Сдаётся мне, кубинцам столько не выпить...
— Мы поможем, — усмехнулся «товарищ Рикардо». — Фунт сахара стоит 3 цента. А сколько стоит бутылка кубинского рома? Ром, различные коктейли — это тоже хороший экспортный товар. Но главное — со спиртом вы обеспечите топливом свои автомобили, пока не решитесь национализировать нефтеперегонные заводы. Сахара у вас навалом, к тому же это возобновляемый ресурс.
— Чёрт меня подери... — пробормотал Че.
— Дальше. На Кубе тёплый и достаточно влажный климат. У вас будет хорошо расти кукуруза. Это — большое количество зелёной массы, на корм скоту. Есть ещё один быстровозобновляемый корм — пророщенная пшеница, скашиваемая в возрасте 7-9 дней. Зелёные стебли успевают отрасти примерно на 25 сантиметров. В СССР её выращивают в гидропонных теплицах, у вас она будет расти в открытом грунте. Скашиваете и сразу сеете снова. И так в цикле, урожай каждые 9 дней. (Источник http://growplants36.ru/teplichnye-texnologii/i-predlozhenie-dlja-fermerov-/100/gzk-alternativa-kombikorma-predlozhenie-fermeru/)
— В качестве белковой добавки используйте хлореллу, это такая мелкая зелёная водоросль, вроде ряски в пруду. Растёт невероятно быстро, урожай можно снимать каждые 12 часов. Культуру хлореллы для первоначального разведения мы предоставим.
— Звучит заманчиво... — команданте тщательно записывал в блокнот.
— Я вам приготовил информацию в печатном виде, — сказал «Рикардо». — Записывать предложил только для того, чтобы привлечь ваше внимание.
Он передал команданте свои папки с бумагами.
— Этим кормом кормите кроликов. Плодятся они быстро, пасти не надо, достаточно наделать клеток. У вас как раз создаются сельскохозяйственные кооперативы, вот пусть часть из них занимается кроликами, — подсказал эмиссар Коминтерна. — С крупным рогатым скотом мы вам тоже поможем, в СССР отработана технология искусственного оплодотворения коров, заодно она применима и к свиньям. Но кролики и птицеводство помогут накормить народ быстро. В качестве перспективной культуры используйте хлебное дерево. Оно даёт большой урожай, климат у вас для него подходящий, возможно, придётся наладить дополнительный полив в сухие периоды. Посадочный материал мы вам предоставим.
— Понял. Спасибо, — кивнул Гевара. — А для чего бамбук?
— Экспортный товар и стройматериал. Бамбук тоже растёт очень быстро, и тоже возобновляемый ресурс. В вашем климате из него можно строить, делать лёгкую и красивую мебель, которую тоже можно продавать на экспорт, но главное даже не это. Если бамбук измельчить и затем обработать едким натром (NaOH) и сероуглеродом (CS2), получается тонкое белое волокно, напоминающее вискозу, но более прочное. Хорошо окрашивается. Пойдёт на одежду, постельное бельё, а также ткани, опять-таки на экспорт.
— С ткацким производством Советский Союз вам поможет. Поставим советские ткацкие станки, оборудование для сбраживания сахара в спирт, для производства биоудобрений и биотоплива из навоза и отходов сельскохозяйственного производства. Рассчитываться можете бамбуковой мебелью, тканями, фруктами, к примеру, бананами, а также приёмом советских туристов. Туристический бизнес у вас отлажен хорошо, а советские люди сервисом не избалованы. Заодно и наших специалистов научите.
— Вы хотите сказать, что нищие кубинцы могут чему-то научить русских? — удивился Че.
— Контакт и сотрудничество двух различных культур неизбежно обогатит обе стороны, — усмехнулся «Рикардо». — В будущем СССР смог бы построить на Кубе нефтеперегонный завод и провести геологоразведку для будущей добычи нефти. Согласны?
— Да! — кивнул Гевара. — Конечно, мне ещё надо обсудить это с Фиделем, но я уверен, что он согласится. Вот только опыта у нас нет, и сведущих в сельском хозяйстве людей не хватает.
— С этим мы тоже могли бы помочь, если вы не против, — ответил «Рикардо». — Коминтерн может направить на Кубу советников. Не только из Советского Союза, но и из других дружественных стран. Если, конечно, вы согласитесь их принять.
— Я поговорю с Фиделем, постараюсь его убедить. Но у нас есть ещё одна проблема. Нам нужно оружие, чтобы защищать революцию. Вы можете с этим помочь? Товарищ Пабло, с которым мы встречались прошлый раз, обещал нам помощь в этом вопросе. (АИ, см. гл. 03-16)
— Да. Но оружие стоит дорого. Советское руководство не может позволить себе раздавать его бесплатно. Кредиты возможны, но их потом придётся отдавать. Поэтому я и предлагаю вам пути быстрого подъёма экономики Кубы, чтобы вы смогли рассчитаться с социалистическими странами за все поставки.
Команданте Гевара без особого труда сумел убедить Фиделя принять предложения Коминтерна. Вскоре после принятия закона об аграрной реформе, в конце мая в аэропорту Гаваны начали каждые два дня приземляться транспортные Ту-115 (АИ). Они доставляли семена, посадочный материал, племенных кроликов, кур, эмбрионы крупного рогатого скота и медицинское оборудование для искусственного оплодотворения, а также справочную литературу, и инструкторов Коминтерна, для обучения кубинцев. Обратно они везли в СССР кубинские бананы, апельсины и другие тропические фрукты. Их доставка обходилась дешевле, чем из Гватемалы.
В июле-августе 1959 года на Кубу пришли первые советские корабли с оборудованием для получения бамбукового волокна, биореакторами для переработки сахара и отходов в биотопливо, ткацкими станками, они же доставили оборудование для нефтеперегонного завода, и детали строительных конструкций, из которых кубинцы, под руководством советских специалистов, достаточно быстро собрали производственные помещения. (АИ, в реальной истории сотрудничество с СССР развернулось только в 1960-61 году, после встречи Хрущёва с Фиделем Кастро в ООН, в августе 1960 г)
Индустриализация Кубы позволила создать множество новых рабочих мест. Само понятие безработицы на острове ушло в прошлое. Пришлось даже приглашать рабочих из других латиноамериканских стран, тем более, что безработных там хватало. (АИ)
#Обновление 13.02.2016
14. Далёкая Индонезия.
К оглавлению
Слабым местом ВЭС Никита Сергеевич, не без оснований, считал Индонезию. Причин тому было несколько — слабость экономики, колониальное присутствие голландцев. Независимость Индонезии была неполной, поскольку неоколониализм крепкой хваткой держал страну. Но основным фактором нестабильности был и оставался «великий вождь индонезийского народа», президент Индонезии Ахмед Сукарно. Он был националистом, патриотом Индонезии, но экономика его интересовала мало.
Да, позади остались годы вооруженной борьбы, десятки лет подпольной, тяжелейшие испытания и страна вступила в новый период развития. Но экономика, инфраструктура, коммуникации и административный аппарат находились в состоянии, которое из лести можно было бы обозвать упадком, но честно повсеместной разрухой. Даже в самом президентском дворце, бывшем губернаторском, Сукарно встречали голые стены, все остальное было любезно вывезено бывшими хозяевами, при том, что сами голландцы, хоть и вывели из страны солдат, танки и дворцовое имущество, никуда особо не торопились, несмотря на все заверения и речи, в которых Сукарно упражнялся перед благодарной аудиторией.
Да, Республика выжила, пусть мало кто в это верил на стороне, да, хвала Аллаху и СССР, бывших господ удалось силой посадить за стол переговоров, но и только. Навязанные ценой политических уступок кабальные соглашения гирями повисли на шее молодой страны. Конечно свобода стоила того, но с каждым новым днем Сукарно понемногу терял в этом уверенность.
Соглашение по финансовым и экономическим вопросам обязывало правительство страны признавать права и концессии иностранных компаний и физических лиц, которые были им предоставлены предыдущей колониальной администрацией до второй мировой войны. Индонезийцы обязывались не препятствовать расширению присутствия иностранного капитала, как будто мало было того, что за бывшими хозяевами и их друзьями сохранялось право собственности на огромное количество недвижимости, в первую очередь железные дороги и иные пути сообщения, электростанции, заводы, огромные земельные участки, особенно ценные сырьевые плантации, приносившие валютный доход. А индонезийское правительство не могло даже вносить назревших изменений в аграрное законодательство, без согласования и учета «интересов собственников», заокеанских собственников. Из-под налогообложения ускользнуло большинство крупных компаний и предприятий нерезидентов, чьи главные органы управления располагались за границей и отдельно подчеркивалось «особое положение» голландского капитала и граждан в республике.
Сукарно впору было тоскливо обхватить голову руками. Они в собственной стране лишены возможности проводить какую-либо национализацию на безвозмездной основе, даже если речь шла об объектах общественного или оборонного значения. Лишены права самостоятельно определять финансовую политику — «Республиканское правительство берет на себя обязательство консультироваться с Советом министров Королевства Нидерланды по всем важным финансовым мероприятиям», спасибо хоть не с министерством по делам колоний. Даже акции «Яванского банка» единственного эмиссионного банка Индонезии принадлежали голландцам, а контроль над финансами страны находился в руках советника по финансовыми вопросами при верховном комиссаре Голландии в Индонезии. И как вишенка на торте Индонезия каким-то образом оказалась «должна» Голландии и ее союзникам 4,5 миллиарда гульденов, причем в эту сумму входили займы, сделанные колониальным правительством Индонезии еще до второй мировой и компенсация за расходы, которые понесли голландцы в борьбе против индонезийского народа.
