Будущее без прошлого ( параллели Iii )

Следующая машина появилась примерно через час, и на этот раз беглецам повезло больше. Электромобиль остановился, и из бокового окна высунулась голова одного из водителей.

— Борода, ты? Так чего там стоишь? Давай яйца, и подставляй ведро.

— У меня сегодня для вас интересней подарочек есть. Идите лучше вы ко мне, — ответил Серес, стараясь максимально имитировать голос бородача.

— Неужели решил птицу продать? Не зря мы тебя так долго уговаривали.

Дверь электромобиля открылась и из его кабины по очереди появились все три водителя, сопровождавших груз. Серес в очередной раз поразился непоследовательности людей. Остановившись на трассе, они уже нарушили инструкцию, но в дальнейшем почему-то решили ею не пренебрегать даже в целях собственной безопасности и поступили согласно ее требованиям: в любой ситуации оставаться втроем. Их поведение облегчило задачу захвата транспорта. Когда троица подошла ближе водитель, который первым заговорил с Сересом, с удивлением уставился на его лицо.

— Ты кто? А где Борода?

Движения мутанта оказались, как всегда, точны и стремительны. Уже через несколько секунд водители без чувств лежали на земле у обочины трассы.

— 21 —

— Гражданин Советник, мы их обнаружили, — дежурный офицер без доклада вошел в кабинет руководителя Управления Безопасности, но никто и не ждал от него строгой субординации. Приказ Советника требовал немедленно докладывать все, что касается сбежавшего мутанта и его спутников.

— Рассказывайте.

— Информация поступила из отдела контроля перевозок. Последнее время стали часто происходить разбойные нападения на перевозчиков синтетической пищи, и в отделе приняли решение установить на все машины датчики слежения. Сегодня ночью один из электромобилей, следовавших в Москву, сначала остановился, а затем изменил направление движения. Это случилось в районе предполагаемого нахождения мутанта.

— Интересно, но еще не основание для ваших выводов.

— Имелось подозрение, что налетчикам помогает кто-то из водителей и помимо датчиков слежения сотрудники отдела установили в кабинах электромобилей видеокамеры. Взгляните на результаты съемки.

Офицер передал Советнику носитель с записью и тот торопливо ввел его в устройство воспроизведения. Изображение было двухмерным и неустойчивым, но главное понять оказалось возможным. В кабине машины находились мужчины с женщиной.

— Улучшите качество картинки до максимального, — распорядился Советник.

Офицер подошел к аппарату, что-то подкрутил и отошел в сторону со словами:

— Анализатор оценил совместимость неизвестного мужчины с изображением Сереса из базы сотрудников Института Памяти в девяносто семь процентов.

Советник и сам уже видел, кто смотрит на него с экрана. Сомнений не оставалось.

— Где сейчас находится электромобиль.

— Приближается к Троице-Сергиевой Лавре.

Известие было радостным. До последнего момента Советник не понимал, чем руководствуется Серес в своих действиях, а если руководитель Управления Безопасности чего-то не понимал, он этого сильно опасался. Чего ждать от тех, кто стремится к власти и богатству, кто тешит свое самолюбие и тщеславие, ясно, а вот от борцов за идею можно ожидать чего угодно. Сейчас Советнику ошибочно показалось, будто он понял мотивы Сереса, хотя на самом деле просто примерил к мутанту собственные взгляды на жизнь. За Лаврой открывалась прямая дорога к Калязину, а рядом с городом, за Волгой находилась область контролируемая Конгломератом. "Так вот ты к кому собрался, мутант. Ищешь более сильных хозяев и хочешь прийти к ним не с пустыми руками. Думаешь, спрячешься за могущественные спины пришельцев, да еще и награду отхватишь. Ничего у тебя не выйдет. Не по себе овчинку примеряешь. Твой приятель, Пинтюхин, только тебя дожидается. Я его пока берегу, о тебе забочусь. Чтобы не скучно было тебе в одиночестве умирать" — ухмыльнулся Советник.

— Прикажете начать захват? — прервал его мысли дежурный офицер.

— Нет. Лавра привлекает к себе "оболочки", словно крыс объедки. Около нее тысячи паломников. Любые наши операции там вызовут нехороший резонанс у общественности и ненужные вопросы у Советников. Никуда он не денется. Мутант рвется к пришельцам, и мы возьмем его на подступах к Калязину. Усильте блокаду.

— Слушаюсь.

Офицер вышел, а Советник еще раз посмотрел на лицо Сереса.

"Один шаг остается, чтобы осуществить задуманное и какой-то мутант мешает мне его сделать, — застывшее на экране изображение навело Советника на размышления, — И цель то ведь не какая-нибудь никчемная, а великая, на века. Поднять страну из руин, вписать свое имя в историю наравне с Великим императором, а для этого необходимо единовластие. Советники не решатся на решительные меры. Они слишком считаются с народом. Развели целые стада "оболочек", этих наполовину животных, и кичатся этим. Они, видите ли, тоже люди, а мы не вправе распоряжаться человеческими жизнями. Раз люди, пусть работают. Не умеют ничего — пусть руками землю роют, нет сил рыть — ликвидировать. Но ничего, скоро все изменится. Серес увел девушку, но это не страшно. Жаль лишится живого пропуска к пришельцам, но формула лекарства все равно у меня осталась, а значит и рычаги давления на Советников тоже. Только гостя якобы из прошлого никак нельзя терять. Проведенные анализы показали, состав крови и состояние внутренних органов у него значительно отличается в лучшую сторону даже от ситуации со здоровьем у Советников. По утверждению моих специалистов он вообще не мог вырасти в условиях нашего мира, но где тогда он вырос и с помощью чего тогда попал к нам? Мне очень важно это знать, впрочем, как и еще многое другое. Например, больное или здоровое потомство получится от человека не подверженного потерям памяти, именно человека, а не мутанта, и "оболочки"? Медики обещали на все вопросы ответить в процессе исследований на клеточном уровне, только изучать стало некого...".

— Гражданин Советник, — дежурный офицер снова появился на пороге кабинета, — Электромобиль беглецов прекратил движение и остановился примерно в пятидесяти километрах от Сергиевого Посада на трассе "Р104", ведущей к Калязину. Сигнал с камеры, установленной в кабине, больше не поступает.

— Жаль. Я рассчитывал увидеть их в Управлении уже сегодня.

— Прикажете начать широкомасштабные поиски?

— Не надо. Отправьте людей на вертолете без опознавательных знаков к месту остановки и пусть они аккуратно проверят, что там произошло. Если беглецов рядом с машиной нет, значит, они решили двигаться дальше пешком. Мы же знаем, куда они идут, вот и пусть погуляют немного. Из-за них и так превышены все мыслимые значения перерасхода энергии.

— 22 —

Сменивший хламиду на комбинезон одного из водителей, мутант спокойно вел электромобиль по трассе в сторону Калязина. Беглецы уже пересекли границу Тверской области, но пока ничего похожего на блокировку территории войсками Серес не наблюдал. Катя сидела на соседнем сиденье, улыбалась и безотрывно смотрела в окно, вскрикивая то и дело при виде знакомого пейзажа:

— Вот этот пригорок и три дерева на его вершине я помню. Правда, помню.

Слова "помню" и "правда" стали для девушки чем-то вроде заклинания, позволяющего чувствовать себя полноценным человеком.

Все вокруг выглядело на удивление мирно. Даже патрульные вертолеты в начале движения пару раз появившиеся в небе теперь куда-то исчезли. Поэтому когда сразу за крутым поворотом дороги перед глазами мутанта предстала толпа, перегородившая трассу, Серес так удивился, что даже не сразу нажал на тормоз и чуть не наехал на первые ряды живой баррикады. "Оболочки" — сразу определил мутант по пустым ничего не выражающим глазам людей. Толпа молчаливо взирала на Сереса, тот смотрел на толпу. Через несколько секунд такого противостояния от "оболочек" отделился человек и зашел сбоку машины. Он долго и пристально смотрел на слова, начертанные на цистерне, а потом махнул рукой. В тот же момент на электромобиль обрушился град камней. Лобовое стекло машины считалось ударопрочным, но даже в нем от такого напора образовалась небольшая трещина.

— Пригнитесь, — крикнул мутант Свиндичу и, потянув за собой Катю, наклонился сам.

Воодушевленная первым успехом толпа с ревом накинулась на бедный электромобиль. На стекло посыпались удары деревянных палок и железных обломков, кто-то принялся раскачивать машину. Дело принимало нехороший оборот. Надо было спасаться бегством, но пробиться сквозь озверевшую толпу представлялось маловероятным. Чтобы отвлечь "оболочки", Серес надавил на клапан сброса синтетической пищи. При виде фонтана серой жидкой массы, бьющего из цистерны, толпа забыла про электромобиль и бросилась к растекающейся по земле пище. Это "Кухарка Барби" превращало синтетическую пищу в твердую субстанцию, а комбинатом она поставлялась в виде тягучей жидкости.

— Выходим и бегом в лес, — распорядился мутант, первым выскочил из кабины электромобиля и помог выбраться своим спутницам.

Человек, который дал отмашку "оболочкам" начать атаку на машину, все еще оставался на своем месте и заторможено наблюдал, как его товарищи по стаи утоляют голод. При виде Кати в одежде мутанта он вдруг вышел из забытья и кинулся к ней с воплем:

— Демоны!

При чем в его руке появился нож. Серес остановился и приготовился к отражению атаки. При виде противника мужчина тоже остановился, уже с гораздо меньшим энтузиазмом крикнул: "Демоны!" и повернулся посмотреть, среагировала ли на крик остальная толпа. Убедившись, что никто из его товарищей не обращает на него внимания, "оболочка" моментально забыл о "демонах" и присоединился к пожирателям синтетической пищи. Беглецы давно скрылись в лесу, когда над электромобилем завис вертолет, но даже его появление не смогло оторвать голодных, потерявших человеческий облик людей от еды.

— 23 —

Катя сумела хорошо отдохнуть за несколько часов, пока ехали на электромобиле и сумела без труда преодолеть большее расстояние, чем обычно, но все-таки длительное пребывание в лежачем положение без движения сказывалось и ее силы были не беспредельны. Заметив бледность на лице девушки и потяжелевшее дыхание Серес решил устроить привал. Беглецы сидели в сгущающемся сумраке прямо на земле, опираясь спиной на стволы трех сосен, как бы образующих треугольник, где люди стали вершинами.

— Я бы сейчас не отказался от синтетического квазиблинчика, — сглатывая слюну произнес Свиндич.

У Кати унылые февральские пейзажи навевали совсем другие мысли:

— Почему напавшие на нас люди вели себя, словно звери?

— Похоже, они давно превратились в "оболочки" и с того момента перенесли еще несколько приступов потери памяти. Окончательно одичали и сбились в стаю, ведь в стае легче добывать пищу. Но они не звери. Они люди, только очень больные. Теперь уже поздно, но в начале болезни их еще можно было вылечить. Катя, ты знаешь, какую информацию несла в себе?

— Нет.

— Ты несла людям надежду на спасение, но формула лекарства от болезни, к сожалению, попала не в те руки.

— Не представляю себе как это — полностью потерять память, — развел руками Александр, — Я могу что-то на время забыть, потом вспомнить, а так, чтобы все и навсегда. В голове не укладывается, что может чувствовать такой человек, что происходит внутри него.

— Похоже на боль, которую невозможно терпеть и невозможно от нее избавиться. Как холод, от которого сердце превращается в ледышку, а ты не знаешь, чем согреться, — в глазах Кати появилось выражение невыносимой тоски.

"Благодаря нормальному общению с нами Катя постепенно возвращается к жизни. В ее взгляде иногда стали появляться эмоции, но их мало для полной "реабилитации". Если бы я знал прошлое Кати, я смог бы восстановить ее память, а так, что я смогу? Но что-то делать необходимо, иначе потом будет поздно. Прости меня, Сергей Безымянный, но я воспользуюсь твоими воспоминаниями. Пусть это будет платой за то, что я храню их в своей голове" — размышляя подобным образом, Серес сделал выбор и обратился к девушке.

— Катя, посмотри на меня. Мне надо с тобой поговорить. Ты ведь не знаешь, сколько будет три умножить на три?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Зато я знаю. Три умножить на три получится девять. Сколько будет семь умножить на восемь тоже не знаешь. Ты не знаешь даже значения слова "умножить". Правда?

— Не знаю, — чуть слышно прошептала Катя. Она выглядела совершенно несчастной, и на ее глаза навернулись слезы.

— Семь умножить на восемь равняется пятидесяти шести. Я храню невероятно много знаний, потому что я мутант памяти, — голос Сереса завораживал, — Мутанты помнят все, происходившее на Земле за тысячелетия истории человечества, даже твоих родителей, и я расскажу тебе про них. Слушай внимательно и запоминай. Твоя память не работает, и в твоей голове нет воспоминаний, но мои слова ты запомнишь, ведь они истина. Ты потеряла свою жизнь, но она будет возвращаться к тебе с каждым звуком моей речи. Ты родилась в большом городе и жила в высоком доме недалеко от берега реки. В детстве, тебе казалось, будто дом касается облаков, но еще раньше ты была еще меньше, совсем крохотной. Ты лежала в кроватке, а к тебе подходила черноволосая женщина в легком цветастом халатике. Волосы женщина заплетала в короткую косичку, а ее серые глаза казались теплыми как два солнышка. При виде ее ты всегда улыбалась, потому что знала — она "мама". Однажды ты ей так и сказала: "Мама". Иногда ты просыпалась в своей кроватке среди ночи и плакала. Тогда к тебе подходил другой человек, мужчина, брал на руки и прижимал к своему большому и теплому телу. На руках у него становилось спокойно и уютно, ведь он был "папа" и ты быстро засыпала. Еще "папа" казался очень смешным, ведь так щекотно дотронуться ладошкой до его колючего лица. Ты росла очень быстро и скоро сделала свой первый шаг, потом второй и третий. Когда шагов стало много, ты научилась ходить. После этого можно стало ходить вместе с родителями гулять в парк, который лежал между домом и рекой. В парке было столько интересного: разнообразные карусели, качели, горки и другие удивительные и влекущие к себе аттракционы. В сиденье, подвешенном на цепочках, ты летела по кругу над землей, и встречный ветер тормошил волосы, а снизу на тебя смотрели родители, и каждый раз пролетая мимо, ты махала им рукой. Мир вокруг казался огромным, неизведанным, иногда даже страшным, но мама и папа всегда оказывались рядом, а идти по жизни держась за их надежные руки было легко. Когда тебе исполнилось шесть лет, ты в первый раз пошла в школу. Во время праздничного утренника ты стояла на сцене в черной юбочке и белой блузке вместе с другими первоклассниками, и вы по очереди рассказывали стихи. Когда подошло время твоего четверостишья, ты на мгновение подумала, будто забыла его. Испуганный взгляд метнулся в зал в поисках спасения. Там, среди множества незнакомых людей, ты увидела счастливые лица родителей. Они улыбнулись тебе, и ты сразу успокоилась и вспомнила забытый текст. Воспоминания не могут исчезнуть бесследно. Они просто уходят вглубь, но продолжают жить в подсознании. Если я так много знаю о твоей жизни, как ты смогла забыть ее. Не старайся ничего вспомнить специально. Расслабься, и воспоминания сами придут к тебе. Твою маму звали Ольга Михайловна, а папу Игорь Владимирович. Помнишь?