Аргумент получился неотразимым. Маркус действительно не подумал о такой мелочи. Если бы даже Марина была беременна вообще неизвестно от кого, да хоть от грузчика портового, заключая алтарный брак и признавая ее ребенка своим на алтаре, Маркус получал действительно родного ребенка. Алтарь это мог. Это и с усыновлением работало, только усилий требовалось гораздо больше, а уж на зародыше-то — всегда!
— Согласен.
Лариса криво усмехнулась.
— Тогда иди, поговори с Маришкой, а то она нервничает. Думаю, ты найдешь что сказать... правильно сказать.
— Как скажете... бабушка.
Лариса проводила Маркуса насмешливой улыбкой.
* * *
— Бабушка, что случилось?
Фелиция Виран свою бабушку любила и ценила. Уважала и старалась не расстраивать.
С родителями у нее как-то не сложилось, не было между ними такой близости, а вот с литой Яной получилось. Почему-то прикипели они друг к другу. Вроде и не одна внучка у литты Яны, и даже не две, всего их восемь, но Фелицию она любила больше всего. Бывает так... старалась-то она относиться ко всем одинаково, но сердцу не прикажешь.
Неудивительно, что сейчас литта Яна решила посоветоваться именно с ней.
— Фели, у меня действительно беда.
— Бабушка?
Фелиция села прямее, всем видом демонстрируя, что не сдвинется с места, пока бабушка все не расскажет, а Фели все не решит.
Яна вздохнула.
— Я ходила сегодня к алтарю, Фели. И он показал, что на мне нарушенное обязательство.
— Какое? То есть... что именно нарушено?
Литта Яна потерла лицо руками.
— А вот этого алтарь не показывает. Вообще.
— Но как это может быть?
Фелиция знала, о чем говорила. Аристократы вообще старались не клясться лишний раз, но если уж давали слово, это все отмечалось на алтаре. Клянешься кровью, потом проливаешь кровь на алтарь, алтарь запоминает твою клятву. Если ты ее нарушил — тебе об этом напомнят. И какую клятву, и когда — не увильнешь. Особенность магии.
Магия — это сила и право, какое тебе может быть право, если ты за себя не отвечаешь? Если твои слова пустой звук, если твои поступки, как пыль на ветру, куда дунет, туда и полетишь, чего ты стоишь? Оттого и спрос с аристократов был куда как жестче обычного. И за словами они строго следили.
— Может, — литта Яна поморщилась. — Если я могла что-то предотвратить — и не сделала, не проследила. Понимаешь?
Фелиция понимала.
Это еще не полноценное нарушение, нет. Но близко к тому.
— Мне надо срочно в этом разобраться. Я не молодею, а после моей смерти пострадают мои дети, потом внуки и правнуки. Я не хочу этого.
Фелиция тоже не хотела, чтобы бабушка умирала. И уж тем более, с каким-то долгом за душой...
— Бабушка, а что ТЫ чувствуешь?
— Я сегодня была в поместье Отт.
Фелиции дальше объяснять не потребовалось. Самые страшные клятвы те, которые мы даем сами себе.
— Евгений?
— Вполне возможно. Его нигде нет, а алтарный зал закрылся.
Фелиция принялась разминать пальцы, пощелкивая при этом суставами. Совершенно не аристократично, но в ее профессии гибкость пальцев — все, и к гимнастике она привыкла с юности. Сейчас ее просто успокаивали привычные движения.
— Бабушка, я наведу справки. Но ты уже что-то сделала, верно?
— Я отправлюсь к его величеству, и буду просить начать поиски.
— Не к Оттам?
— Если алтарный зал закрылся, кто-то из них может быть причастен.
— Но может и не быть... ладно! Я поняла. Бабушка, начнем с этого, а я тоже попробую навести справки, проконсультируюсь со специалистами. Разрешаешь?
— Да.
Фелиция поцеловала литту Яну в щеку.
— Мы справимся. Обещаю. Мы семья, мы обязательно справимся.
Литта Яна улыбнулась, широко и искренне, от всей души.
Семья...
Как же ей повезло в жизни!
* * *
— Марк, ты согласен?!
— Конечно, дорогая! Ты у меня замечательная, самая-самая лучшая, ты мое чудо...
Марина слушала и млела.
Маркус Отт тем временем прикидывал ситуацию.
Евгений пропал. Это очень хорошо.
Евгений может вернуться. Это плохо. Судя по алтарю, он пока еще жив. Это тоже плохо. Но может, еще и помрет, особенно без помощи? К животным в разных мирах относятся по-разному, так что из его кузена уже завтра могут набить чучело. И тогда...
Тогда открываются интересные перспективы.
Главное сейчас, выяснить, от кого беременна эта дура. Если от Марка — плохо. Тогда... тогда надо будет как-то разобраться с ее бабкой, сама Марина ни на что не способна, ни ведьмовства у нее нет, ни мозгов, если так-то прикинуть. Выродок в семье, иначе и не скажешь.
Если она от Евгения залетела — мало ли, что он говорил про заклинания?
Раз в год и палка стреляет! А уж сбоев случается... если это ребенок Евгения, то его можно и наследником признать, и деньги получить, и опекуном стать... при этом ребеночек совершенно не обязательно должен дожить до совершеннолетия. А что такого?
Дети — существа хрупкие.
Марине об этом говорить совершенно не обязательно, так что Марк продолжил шептать ласковые благоглупости. И снова и снова повторял, что он на все согласен, а вопрос с браком... да женится он! Но после рождения ребенка! Потому что если он от Евгения, то Марк будет слыть рогоносцем. Если он Марка, то они просто поженятся по-тихому, он заплатит за документ с более ранней датой, вот и все. И ребенок не будет незаконным.
А если он от Евгения, то они сначала правильно оформят все документы на наследство и прочее... если Евгений не вернется, конечно. А потом все равно поженятся.
Марина млела и кивала, соглашалась и радовалась.
Какой ее Марк умный!
Просто потрясающе!
А Марк думал еще об одном интересном пункте плана.
Если ребенок действительно окажется от Евгения, можно будет найти кузена по родственной крови. Да-да, такая оговорка магии. Магия вообще больше всего похожа на уголовный кодекс — к каждой статье сорок примечаний и четыреста разъяснений.
Поиск внутри мира можно вести по любой родственной крови, алтарь показывает всех Отт этого мира. Но в другие-то миры он заглянуть не может! И чтобы вести поиск там, без поддержки алтаря, нужна кровь САМЫХ близких родственников. А именно — дети или родители. Живая кровь. Родители Евгения умерли. Дети... его это ребенок — или нет?
Даже бабушки и дедушки уже не подходят. Слишком большой разброс получается.
Так что...
Если Марк не будет полным дураком, то через год он будет намного богаче, чем сейчас. А жена...
А жена — совершенно не стена. Даже с бабушкой-ведьмой, которой может и не оказаться рядом. И мужчина довольно заулыбался.
* * *
Оставшись одна, ведьма побарабанила пальцами по столу.
Гнида у нее зятек будет?
Однозначно. Лариса насквозь видела и Маркуса Отт, и его трусливую, подлую душонку. Да и чего там видеть? Шакал, как он есть.
И где у Маринки глаза были? Чем она думала, когда с этой пакостью в кровать ложилась? Евгений какой-то зверь, а это... это даже не зверь, это тварь ядовитая и скользкая. Как такое можно не увидеть?
Хотя тут тоже все ясно, молодо-зелено-самонадеяно, вот и получается неладно. И переиграть бы, но ребенок уже есть, с этим ничего не поделаешь.
Стравить плод? Казалось бы, самое простое решение, особенно на раннем сроке, только вот в нем подводных камней больше, чем в ином течении. Это обычному человеку можно по простому пути идти, и то потом жизнь мстить начинает, то родить баба не может, то болезнь какая цепляется, а ведьме такое вообще заповедано. Может и род прерваться.
Не ведьма Маринка? Оно так, а все же кровь в ней ведьминская, и наказание будет полным. Иногда и сама баба о своей крови не знает, а плод травит и наказание получает. А Маринка-то все знает... нет, нельзя им так. А вот как можно, подумать надо.
Допустим, Маринка рожает и отдает ребенка бабушке. А сама принимается устраивать личную жизнь. Это можно. Но... деньги.
Маринка уже не получает помощь от государства, как сирота содержать ее никто не будет, Лариса поможет, но сколько может заработать сама Лариса? Достаточно много, но увы — нерегулярно. Услуги ведьмы дороги, но постоянно они практически никому не нужны, так что экономия и опять экономия. А с ребенком так не получится.
Вечный и неизбывный вопрос денег, увы.
Ларисе нужны деньги, Марине нужны деньги, Маркусу они тоже нужны, и если так уж совпало, что их можно забрать у Евгения, скажем, как компенсацию за его поступок? Он ведь отказался от Маришки и ребенка?
Отказался!
Вот и пусть теперь платит.
Да, понятно, погорячились они обе, но надо теперь из этого свинства получить хоть кусочек колбаски для себя.
Денег хотелось, и больших денег, а подобраться к ним легче всего будет через Маркуса. Ибо глуп, жаден, управляем... а Лариса с ним легко справится.
В крайнем случае, его и отравить можно будет, и то же самое заклинание, что на Евгения, набросить можно... будет бояться и защищаться?
Так тут же главное что?
Правильно, ударить первой. И побыстрее, и посильнее, а с этим у Ларисы проблем не будет.
Ведьма вздохнула...
Эх, и так ведь хорошо жила себе, спокойно, тихо, уютно! А теперь бегать придется, суетиться, нервничать чего-то... нет-нет, ей это не нравится. Но ведь и выхода у нее нет?
Внучка же.
И правнук или правнучка. И их тоже надо как-то обеспечивать. Да, ведьмы много получают за свои услуги, но ведь и расходы у них большие, и сил много уходит, и всякие редкости ей нужны... аристократам проще. Присосались как пиявки к своим леям и сосут из них силу и кровь. И не делятся.
Что ж, Маркус Отт.
Ты — попал. А дальше будет видно, куда и как. В любом случае, с его помощью будет проще все это сделать. И прошение подать, и с делами рода Отт разобраться, и деньги себе откусить так, чтобы Евгений, даже если вернется, их у малыша не отнял, вот, все это делать надо!
И лучше... да-да, намного лучше, если этим будет заниматься не ведьма, а аристократ. А уж потом и с аристократом разберемся.
Глава 3
Россия.
— Еня, не ругайся. Тебе нужен медосмотр, прививки и документы.
Насчет документов Евгений не возражал. А вот два других пункта у него вызывали закономерные опасения. И место, в котором отчаянно воняло не пойми чем — тоже.
И... это что? Собака?
Существо, похожее на волосатого таракана, которое вскочило на руках у хозяйки и истошно... завизжало? Назвать этот звук лаем Евгений не смог.
Впрочем, хозяйка завизжала еще громче своего аксессуара.
— ВЫ ЧТО?! СЮДА НЕЛЬЗЯ!!! СО ЗВЕРЯМИ НЕЛЬЗЯ!!!
— А я думала, что это ветклиника, — Соня кое-как втащила внутрь Еню, и не обращая больше внимания на склочницу, развернулась к администратору. — Девушка, мы на пятнадцать-тридцать записаны.
— Ага. Енот Еня. Да?
— Да.
— Енот же! Он дикий! Опасный! Мася нервничает!!!
— Дайте Масе валерьянки, — посоветовала Соня. Женщина задохнулась от возмущения, и временно замолчала, зато Мася старался за двоих, прямо-таки захлебываясь своим визгом.
Соня переглянулась с администратором и обе они выразительно вздохнули. Если высказать вслух, что они обе думают, мало не покажется, да и нельзя девушке, на нее потом ругаться будут. Это ж Клиент, существо ценное и неприкосновенное, оно деньги приносит!
А по-хорошему, даже таких мелкотравчатых собачонок воспитывать надо. Чтобы они знали команды: голос и молчать, нельзя и место. Ей-ей, они сами от этого только счастливее станут, это все же собака, и создана она, чтобы служить человеку. А не чтобы человек ей прислуживал.
— Сейчас специалист вас примет. Возраст какой?
— Не знаю... сказали, года два, но это не точно.
По размышлении, Соня решила не говорить никому, что енот — найденыш. А зачем?
Если бы она себе заводила домашнее животное, вот такое она бы и выбрала. Умный, аккуратный, интеллигентный, другого слова и не подберешь, и с ним явно случилось что-то плохое.
Просто так зверье на дороге не оказывается, нигде ни объявлений, ни каких-то сообщений — ничего не было. Хотя Соня и каналы мониторила, и соцсети, и даже объявления на столбах читала.
Молчание енотов.
Ну и ладно, пусть у них дома остается Еня! Авось, не обедняет она! И заработать Соня может, и не объест ее енот. Рацион у него тот же, что у Сони и Марты, террариума или каких-то особых услуг ему не надо — пусть живет!
Только вот документы... Вот Соня и отправилась в ветклинику.
— Ветпаспорт оформлять будем?
— Конечно, девушка.
Еня сидел рядом, всем видом показывая, что он вполне себе домашний. Кстати, дама с ее собакотараканом выглядела куда как более дикой. Ворчала себе под нос, сопела, но крыть было нечем.
Это ветклиника, енот себя ведет великолепно, а вот ваша скотинка орет так, словно с нее шкуру дерут на муфту. Вот чего оно разоряется? Может, это вас вывести?
Камера, установленная в углу, тоже действовала отрезвляюще. Это раньше можно было качать права, обвиняя во всем оппонентов. В век видео сие чревато мгновенным разоблачением. Так наврешь, а потом посмотришь видюшку с собой в главной роли, и будет обидно. Тебе.
А полиции еще и работы меньше.
Ветеринар выглянул из кабинета.
— О, какой красавец! И воспитанный какой! Как зовут мальчика?
— Еня.
— Енот Еня...
— То есть Евгений, — вывернулась Соня.
— Вирррр! — согласился Евгений.
— Ладно, Еня, иди сюда, — ветеринар протянул вперед руки.
Евгений демонстративно задрал хвост и направился в кабинет. Вот еще не хватало, на ручки к мужикам залезать! Фу!
Ветеринар похлопал рукой по смотровому столу.
— А сюда влезет?
Наивный.
Если есть время и желание, енот залезет куда угодно. Что Евгений и сделал. Перекладина, потом лапами ухватиться за край стола, подтянуться — и уместить на нем свои окорочка.
— Красавец! Ну, давай тебя осмотрим!
Евгений стоически терпел, когда ему лезли в пасть и уши, осматривали шерсть, взвешивали, светили фонариком... воспротивился только один раз. И справедливо! Это людям меряют температуру во рту! А енотам — под хвостом!
Увы, избежать экзекуции не удалось, ветеринар оказался опытнее, и енота к столу придавил профессионально, тот и дернуться не успел, не то, что цапнуть.
— Прости, приятель. Я тебя понимаю, но так надо.
Евгений такое не понимал. И рычал вполне грозно. Даже когда ему предложили что-то вроде сушеного сырого мяса, демонстративно отказался его брать. Это еще что? Вы бы ему еще червяка предложили! Или чем там еноты питаются в природе? Лягушку?
Фу!
— Могу вам сказать, девушка, что ваш енот молод, ему, может, года три, а живут они лет двадцать. Он полностью здоров, клейма нет, чипа нет, так что прививочку от бешенства давайте ему сделаем.
— Хорошо.
— Держись, приятель.
Иголка была острой, а лекарство болючим, но Евгений не возражал. Смысл прививки он понял. Здесь и сейчас он енот, а у местных могут быть болезни. Глупо будет помереть не пойми от чего.
— Шикарный зверь! Просто великолепный! Сильно шкодит?
