— В магазине — автоматически ответил Олег и вдруг шальная мысль пришла ему в голову — а давайте в Октябрьский съездим! Детям игрушки купим. Там много что интересного в магазинах есть.

— Давайте! — Веронике эта мысль явно понравилась — Тоня — она обратилась к своей прабабке — поехали, гостинцев привезём!

— Да как-то неудобно — Антонина вытерла руки полотенцем — что Фёдор Кузьмич скажет.

— А мы с ним поедем, он ведь сейчас с работы придёт — не отстала от неё Вероника — а с детьми Полина посидит, не маленькая. Детям гостинцев куплю, а вы посмотрите, как в будущем живут. Давай, Тоня, соглашайся!

— Фёдор Кузьмич придёт, там и решим — уклонилась от ответа Антонина — давайте завтракать.

Они расселись вокруг стола. Олег у входа с улицы, Вероника у буфета, Антонина села напротив окна. Олег хотел, было спросить, ели ли дети, но решил что хозяевам виднее. Может, не принято им с гостями завтракать.

— Вкусно — Олег лихо расправился с яичницей одной вилкой. Подумал и положил ещё четыре картофелины — с грибами самое то!

— Полина собирала — Антонина, и Вероника аккуратно ели яичницу с помощью ножа и вилки. Олегу стало немного стыдно — в том году она с подружками много грибов собрала.

В то, что одиннадцатилетнюю девчушку, даже с подругами, родители могут спокойно отпустить по грибы, Олегу верилось с трудом. Но факт, как говорится, был на столе.

Закончив завтрак, Олег поднялся и, поблагодарив женщин за вкусную еду, отправился во двор. Надо было вымыть машину и пропылесосить салон. Вытащив коврики из салона и багажника, Олег стал искать какое-нибудь ведро.

— Антонина — спросил Олег вышедшую из дома прабабку Вероники со стопкой грязной посуды в руках — где ведро и воду можно взять?

— Вода в колодце, за домом. Ведро сейчас возьму, идите за мной.

Она завернула за дом и поставила посуду на грубо сколоченный деревянный столик. Действительно, в промежутке между домом и баней в левом дальнем от ворот углу двора обнаружился колодец, закрытый деревянной крышей — домиком. Из торца крыши в сторону бани торчала большая изогнутая ручка.

— Пойдёмте — Антонина пошла в сторону сараев, занимавших всю правую часть двора от ворот до начала огорода за баней. Олег пошел за ней следом. 'Ничего себе бабушка, неплохо сохранилась' — подумал Олег, окидывая её взглядом — 'моего возраста, троих детей родила, а фигура ещё о-го-го!' Действительно, хотя сквозь ткань подробностей видно не было, но Олег сделал такой вывод по плавной, текучей походке и отсутствию лишних сотрясений на сарафане.

— Возьмите — Антонина открыла дверь из некрашеных досок и буквально из-за стены, не заходя, достала слегка ржавое ведро.

— Годится — Олег взял ведро и пошёл к колодцу.

Скрипнула входная дверь и во двор вбежала Полина, сразу заскочившая в дом, следом степенно вошёл Фёдор. Антонина бросилась к нему, обняла, и начала что-то шёпотом спрашивать. Он также негромко ей отвечал, быстро отстранив от себя. Поговорив, супруги подошли к Олегу, уже переливающему в ведро холодную воду. Он подумал, что разговор зайдёт о предстоящей поездке, но Фёдор вместо этого спросил о другом, более важном для него деле.

— Что ты уполномоченному рассказал?

Олег внимательно смотрел на железнодорожника. Хотя он пытался выглядеть спокойно, но сквозь эту маску отчетливо проступала нешуточная тревога. Фёдор непрерывно перебирал пальцами левой руки, заметив взгляд Олега, завёл ладонь за спину. Несколько секунд Олег прикидывал разные варианты ответа и выбрал самый, на его взгляд, подходящий:

— Про тебя — ничего!

Железнодорожника, как говорится, 'отпустило'. Он шумно выдохнул и скупо жестикулируя, стал рассказывать Олегу, что было после его отъезда.

— Шубин этот, вцепился в меня как клещ. Всё вызнавал, кто ты и откуда взялся. Я ему говорю — постучался ты, мол, в окно. Я вышел, ты говоришь, что рельсы дальше разобраны, сам видел. На маленькой кинокамере это показал, что б, значит, я поверил. К машине своей сводил, вот. А кто ты и откуда не сказал, всё крушение предотвратить пытался.

— Протокол составил? — уточнил Олег, запомнив сказанную Фёдором легенду.

— Не успел. Начальник поезда приказал немедленно в Белгород возвращаться. Пока паровоз перецепляли, он со мной разговаривал. Потом поезд в Белгород ушёл. Минут пять-десять, не больше. Всё за мной бегал, пока я стрелки переводил.

'Молодец, Сергиенко' — с уважением подумал Олег — 'коллегу от чекиста прикрыл, а мог сдать. Вот тебе и всесильная гэбня'

Антонина, поначалу обеспокоено стоявшая за мужем, удалилась мыть посуду. Олег подхватил ведро и пошёл к машине. Фёдор двинулся за ним.

— Слушай, есть предложение — сказал Олег, доставая из кармана в боковине багажника флакон автошампуня — съездить в Октябрьский. Несколько километров проехал и попал к нам, в будущее. Там в магазинах всякого барахла навалом. Подарки детям купить, да и вам, по хозяйству что-нибудь.

Фёдор задумался. Перспектива была заманчивая, только ...

— Чем мы платить будем? Наши деньги у вас брать не будут.

— Есть одна схема — Олег заговорщицки подмигнул Фёдору и понизил голос до шёпота — червонцы найдёшь?

— Какие червонцы? — также шёпотом ответил Фёдор, немного отшатнувшись

— Да не ломайся ты — Олег вылил колпачок шампуня в ведро, вынул из того же кармана поролоновую губку. Присел на корточки перед ведром, стал размешивать — надо всего один червонец. Я у тебя его куплю. За пять с половиной тысяч российских рублей. Деньги у меня есть.

Олег не пытался надуть Фёдора. Неудобно ему было это делать — узнает Вероника, что скажет? Червонец он брал практически по той цене, что мог выручить, загнав монету знакомому скупщику золота. Так, процентов пять 'за комиссию', не больше.

Фёдор задумался. 'Аж фуражка шевелиться' — начав мыть крышу, подумал Олег. Когда Олег закончил с верхом машины, Фёдор решился.

— Поехали!

— Ну, ты прямо Гагарин! — Олег рассмеялся — первый выход советского человека в чуждое ему пространство!

— Не понял? — насторожился Фёдор

— Шутка, Фёдор. Киргуду. Ладно, я машину домою, а вы пока собирайтесь.

В том, что у Лапиных есть золотишко, Олег нисколько не сомневался. Как минимум от дворянско-купеческих предков Антонины должно несколько червонцев остаться. Да и Фёдор не выглядел совсем уж пролетарием. Его дореволюционный папа был как минимум, небедным человеком. Как из книг и Интернета знал Олег, железнодорожники при царе были эдаким 'средним классом' Российской империи, под её закат коллективно возжелавшим странного. 'Что им, денег мало было?' — думал Олег, успев ещё два раза сходить к колодцу за водой и теперь моющего коврики. 'Жили себе нормально, получку в золоте получали. Каждый мог свободно ствол купить, самой продвинутой техникой управляли, уважаемые люди были. Нет, надо было в губревком пойти, соввласть устанавливать. Пассионарий хренов'. От общей философии Олег перешел на личность прапрадеда Вероники. Достал автомобильный пылесос, подключил к прикуривателю. 'На бронепоезде всю Россию изъездил, ради счастья трудящихся дофига народу поубивал. Лично в том числе. А чем всё закончилось? Сын революционера едет за детскими игрушками к буржуям, ренегатам и предателям дела социализма. Судьба-с' На дореволюционный манер завершил мысль Олег, закончив с мытьём и уборкой. Из дома так никто и не вышел.

Олег успел отнёсти ведро обратно в сарай, стряхнуть воду с ковриков и поставить их у сарая подсыхать. Развернул машину капотом к воротам, распахнул двери, что бы салон не нагрелся. Проверил уровень масла в двигателе. Положил коврики обратно в машину. Достал компрессор и подкачал колёса, умылся сам. 'Пора хозяев побеспокоить' подумал он, вытирая руки висевшим около умывальника, на стене бани, льняным полотенцем, но ждать ему больше не пришлось. На крыльцо вышли все Лапины — настоящие и будущая. Или настоящая и прошлые — Олег так и не решил, кого и откуда отсчитывать.

— Мы все поедем — заявила Вероника. Олег только глазами хлопал, разглядывая удивительную семейку. Такого он не ожидал.

Вероника и Фёдор остались в том виде, к которому уже привык Олег. Антонину с детьми он узнал не сразу. Хозяйка дома была одета в платье по фигуре глубокого синего цвета, почти до земли, с длинными рукавами, заканчивающимися чем-то вроде белых кружев, вырез на груди закрыт как бы волнами из белой ткани, с опять-таки кружевной отделкой. Мальчик щеголял матросским костюмом, немного большим, но от этого не выглядевшим менее стильно. На младшей дочери было длинное нежно-розовое платье без рукавов, украшенное множеством воланчиков и прочих фестончиков, Полина же была одета в уменьшенную копию платья матери, но светло-голубого оттенка. Самое главное, на дамах — только так их можно было назвать! — не было платков, и в свете уже высоко вставшего солнца Олег увидел, что у каждой была своя причёска, а не банально скрученная коса. 'Да они все немного рыжие, оттенком отличаются, только у парня волосы отцовские. А это что? Ничего себе, крестьяне' Только сейчас Олег заметил золотые серьги с белыми камешками в ушах Антонины и золотую же заколку в волосах Полины.

— Поражён и восхищён — Олег прижал правую руку к груди — прошу — он сделал широкий жест левой рукой в сторону машины. Дети сбежали с крыльца, Фёдор подал руку жене и вместе с ней спустился на траву. Вероника, победно улыбаясь, подошла к Олегу.

— Отпад — прошептал он — ты постаралась?

— Убедила — так же негромко ответила она — это всё дореволюционное, мама Антонины заказывала. А она сберегла и перешила, всё думала пригодиться, вот, пригодилось.

Лапины размещались на заднем сиденье. Антонина справа, Полина в центре, младшая дочь на коленях матери, Максимка за Олегом. Фёдор сказал, что он будет закрывать дом и сараи с баней. Пока он это делал, Олег сдвинул немного вперёд передние сиденья, что бы сзади было попросторней. Фёдор тем временем распахнул ворота, Олег закрыл двери машины и выехал на дорогу. Ждущая его на улице Вероника уселась спереди. Фёдор закрыл ворота и так же устроился на заднем сиденье, взяв сына на руки.

— Поехали — повторил Олег знаменитое слово, включил кондиционер и вырулил на ведущую вверх от Долбино дорогу.

Поднявшись с низины на поле, Олег добавил газу, плавно покачиваясь, машина весело понеслась навстречу будущему.

— Включи радио — попросила его Вероника.

— Думаешь, будет работать? — с сомнением спросил Олег, надавив на 'крутилку' регулятора громкости. В ответ из колонок донеслось тихое шипение.

Он стал перебирать все записанные в память аппарата станции, убедившись в отсутствии сигнала, переключил магнитолу на другой ФМ-диапазон. Но и там ничего не смог поймать. На средних волнах так же было пусто и глухо. Перезаписанный сидюк остался дома, слушать было совершенно нечего.

— У меня диск есть, эмпэ-три. Играть будет? — спросила Вероника

— Будет, куда он денется. Вставляй.

Вероника достала из сумочки коробку с компакт-диском, раскрыла её, аккуратно вытащила диск с горячими хитами лета-2008. Вставила в загрузочную щель, магнитола, урча, заглотила компакт. Через мгновение из всех четырёх динамиков негромко полились последние достижения российской попсы.

— Какая интересная песня — сказала сзади Полина — у вас в будущем все песни такие?

Олег хмыкнул.

— Не все. Это попса — он бросил взгляд на Веронику, она при этих словах скептически улыбнулась — эстрада, по-вашему. Ну, что-то вроде Утёсова и ... — он попытался вспомнить ещё кого-нибудь из довоенных кумиров, но не смог — кино есть, где музыканты в Москву добираются, на колёсном пароходе, артистка там ещё песни поёт.

— Любовь Орлова — хором сказали Полина и Вероника. Полина с восхищением, Вероника с лёгкой укоризной.

— Ага — Олег крутанул руль, объезжая небольшую промоину, дорога поворачивала направо — только до Орловой с Утёсовым нашим эстрадным деятелям как до Луны пешком. Сами они петь не умеют, всё на фонограммах и видеоклипах выезжают.

Полина, скорее всего ничего не поняла из объяснений Олега, но вопросов больше не задавала, внимательно вслушиваясь в слова каждой песни.

До бывшей федеральной трассы оставались считанные сотни метров, как Олег заметил двигающееся по ней справа налево облако пыли. Приглядевшись, он опознал в виновнике этой 'пылевой бури' большой автовоз, упорно ехавший по грунтовке в сторону Белгорода. 'Вот дурак-то' подумал Олег в адрес водителя 'куда прётся? Видит, что дорога пропала, но всё равно едет. Пока НКВД не остановит' Он несколько раз мигнул фарами, но водитель автовоза с 'Ланосами' упрямо двигался навстречу своей судьбе. Он проехал метрах в пятидесяти от Олега, не среагировав на предупредительные сигналы.

— Не холодно? — спросил Олег, включив рециркуляцию воздуха. Они уже подъехали к висевшему над главной грунтовкой облаку коричневой пыли.

— Нет — ответил Фёдор.

— По ножкам дует — пожаловалась Леночка. Олег быстро перевёл поток прохладного воздуха на лобовое стекло.

— Нормально? — спросил он, выворачивая машину направо, на основную дорогу.

— Да — ответила Антонина, прошептав перед этим что-то младшей дочери на ухо.

Они проехали сквозь пылевое облако с включёнными фарами, метрах в двухстах от поворота Олег выключил габариты и, пробормотав 'зря машину мыл, вся запылилась' окатил ветровое стекло водой и нескольким взмахами дворников разогнал осевшую пыль.

До 'границы времён' им больше никто навстречу не попадался, пассажиры ехали молча, слушая негромкую музыку. Олег отключил рециркуляцию и в машину втёк запах летнего дня — разогретой земли, травы, ещё не знающей удобрений и дефолиантов, лёгкий аромат полевых цветов.

— Вот оно — сказал Олег, когда вдали показалась тёмно-серая лента асфальта, безжалостно обрезанная неведомым властелином времени. На краю обреза, на удивление Олега не было ни машин ГАИ, ни столпотворения фур и легковушек, ничего и никого. Они медленно проехали мимо, не встретив никакого противодействия. Олег почувствовал забытое чувство возвращения домой. Давным-давно, в дошкольном детстве он первый раз приехал из крымского санатория, в котором пробыл с мамой два летних месяца, и такие обычные Харьковские улицы и дома показались ему необъяснимо прекрасными и родными.

— Ой, что там? — спросила Полина, указывая рукой на что-то далеко впереди.

Олег отключился от воспоминаний и внимательно посмотрел. В нескольких сотнях метрах впереди был виден съехавший под откос полуприцеп. Самого тягача видно не было — он был скрыт небольшим подъемом дороги.

— Сейчас узнаем — Олег по своим следам, укатанных автовозом, поднялся на пустую дорогу и, не спеша, поехал в сторону аварии.

Выехав на бугор, он увидел растянувшуюся на сотни метров пробку из десятков грузовиков, легковушек и автобусов. Вся полосы автодороги были перекрыты развернувшимися фурами. Одна из них, по встречной полосе наполовину съехала с дороги, другая, на полосе Олега, от падения под откос удержалась, но так же перекрыла всё движение, развернувшись поперёк дороги. А между ними был виден край лежащего на боку небольшого грузовика и стоящую рядом машину ГАИ с включённой мигалкой.