— Тебе нравится, когда люди рассказывают тебе истории, а? Ты, должно быть, постоянно достаешь свою тетю Петунию из-за историй.
Гарри покачал головой, широко раскрыв глаза.
— Нет.
— Нет? — спросил Сириус, улыбаясь ему. — Почему это? Разве она не рассказывает хорошие истории?
— Только для Дадли.
Сириус кивнул, когда они закончили есть, и он все убрал. Только Дадли, подумал он. Петуния не уделяла ему должного внимания.
— Ты собака, — тихо сказал Гарри, удивив Сириуса, который инициировал всю дневную беседу.
Сириус улыбнулся ему.
— Иногда. Я думал, что, может быть, сначала встречусь с тобой как с собакой, чтобы узнать, помнишь ли ты меня. Думаю, ты помнил. Ты знал, что меня зовут Бродяга.
— Но ты не настоящая собака, — осторожно сказал Гарри. — Ты сказал, что тебя зовут Сириус.
Сириус усмехнулся, опираясь на руки.
— Твой папа говорил мне, что иногда из меня получается лучшая собака, чем человек, но я не настоящая собака, нет. Я анимаг. — Глядя на пустой взгляд Гарри, он улыбнулся. — Это умение, которому ведьма или волшебник могут научиться, когда они могут превращаться в животное по своему желанию. Я могу превращаться в собаку, и мое прозвище всегда было Бродяга, но мое настоящее имя Сириус. Ты можешь называть меня любым из них.
— Ты сказал "волшебник".
— В мире есть волшебство, Гарри. Я волшебник, и ты тоже.
Гарри только смотрел на него.
— Давай, Сохатик, мы собираемся отправиться в приключение.
— Приключение? — спросил Гарри, удивленно глядя на Сириуса.
Сириус улыбнулся, наклонился, чтобы поднять его на руки, и остановился, увидев, как Гарри вздрогнул и отполз от него, прежде чем он смог его поднять. Его руки тут же сжались в кулаки, но он сохранял спокойствие на лице, протягивая руку, которую Гарри осторожно принял.
— Да, приключение. Давай, маленький мужчина.
Он привязал Гарри обратно к мотоциклу и улыбнулся, когда менее чем через две минуты после вождения Гарри крепко спал. Он использовал чары невидимости и с ревом взлетел в небо, приземлившись рядом со своим новым домом в Девоне. Он проехал мимо, припарковав байк рядом с навесом, осторожно отстегнул сонного ребенка и внес его в дом.
Гарри проснулся, войдя в дом, и его глаза расширились от удивления, когда он оказался в объятиях Сириуса. Его глаза подозрительно остановились на Сириусе, но он не пытался слезть. Сириус поднял его по лестнице и отвел в ванную.
— Ладно, Гарри, дядя Бродяга поможет тебе убраться, и мы наденем новую пижаму, а потом я научу тебя веселой игре, прежде чем отвезти тебя домой, хорошо?
Гарри обхватил себя руками, пока Сириус наполнял ванну теплой водой, его глаза были широко раскрыты и полны страха, когда он смотрел на ванну.
— Я не хочу принимать ванну.
Сириус улыбнулся ему.
— Мы сильно испачкались в парке, Сохатик. Нам нужно помыться, иначе твоя тетя Петуния подумает, что мы валялись в грязи.
Гарри покачал головой, закусив нижнюю губу.
— Нет пожалуйста. — сказал он, теперь его голос хныкал.
Сириус посмотрел на него, и страх в глазах ребенка заставил его остановиться.
— Гарри, посмотри на меня.
Когда зеленые глаза Гарри встретились с его, он протянул руку и осторожно взял обе руки Гарри в свои.
— Я твой крестный отец. Я всегда буду защищать тебя. Я буду охранять тебя и никогда не причиню тебе вреда. Ты веришь своему дяде Сириусу?
Зеленые глаза Гарри какое-то время смотрели на него, а потом он кивнул.
— Да, но я не люблю ванну.
Сириус опустил руку в теплую воду.
— Тепло, видишь? — Он потянулся за детской пеной для ванны, которую купил. — И мы можем наполнить воду забавными пузырьками, смотри.
Он налил в ванну немного радужной жидкости и улыбнулся, когда лицо Гарри осветилось синими, зелеными, фиолетовыми и розовыми пузырьками, плавающими в воде.
— И, — сказал Сириус, залезая под шкаф и вытаскивая два купленных им корабля. — У нас есть игрушки.
Гарри удивленно уставился на него, а затем кивнул и направился в ванну, рассмешив Сириуса.
— Гарри, подожди, мы должны сначала раздеть тебя, глупый.
Он потянулся вперед, чтобы помочь ему, но Гарри снова сделал шаг в сторону, выглядя испуганным.
— НЕТ!
— Гарри, — осторожно сказал Сириус. — Ты не можешь принимать ванну в одежде. Давай, Гарри, раздевайся.
Гарри крепко обнял себя и покачал головой, отступая от Сириуса.
— Нет! Вы не можете видеть! Дядя Вернон сказал, что никто не может видеть!
Глаза Сириуса сузились от явной паники, исходившей от маленького тела ребенка перед ним, страх наполнил его грудь.
— Чего я не вижу, Гарри?
Гарри повернулся и вышел из ванной, прежде чем Сириус успел его остановить. Сириус поднялся на ноги, преследуя его, поймав его на самом верху лестницы, и когда его руки схватили ребенка за плечо, Гарри вздрогнул и он осторожно ослабил хватку.
— Гарри, — осторожно сказал Сириус. — Дядя Вернон причиняет тебе боль?
Гарри дрожал под его руками.
— Я не должен говорить! Он рассердится!
Сириус нежно провел ладонями по предплечьям Гарри.
— Все в порядке, Гарри. Я не скажу, обещаю.
— Действительно? — спросил Гарри, его зеленые глаза расширились.
Сириус кивнул и протянул руку Гарри.
— Но ты должен пойти со мной и принять ванну — это договор, хорошо?
Он долго смотрел на Сириуса, прежде чем медленно потянулся к его руке и кивнул, позволив крестному отвести его обратно в ванную. Сириус осторожно помог ему раздеться, и когда он повернулся, чтобы залезть в ванну, сердце Сириуса подпрыгнуло к горлу.
Крошечная спина Гарри была покрыта пятнадцатью рубцами. Некоторые исчезали; некоторые старые и покрытые шрамами, но некоторые были в волдырях, красные и уродливые. Сириус почувствовал, как кровь отлила от его лица, когда он посмотрел на них. Его собственный отец пристегивал его ремнем больше раз, чем он мог вспомнить, и он знал, насколько болезненными они могут быть. Вода собиралась ужалить его бедную спину. Он схватил свою палочку и пробормотал безболезненное заклинание на спине Гарри, прежде чем ребенок погрузился в воду. Это продлится всего тридцать минут, но он надеялся, что это поможет.
Дурсли, злобно подумал он, он ни за что не позволит Гарри остаться с ними. Дамблдор ошибался. Сириусу следовало забрать его неделю назад, а он решил, что с ним все в порядке, каким он был идиотом; он играл роль верного питомца, когда должен был налететь и забрать своего крестника в тот момент, когда тот его увидел. Он должен был доверять своим инстинктам.
Гарри улыбался в воде, смеялся, когда Сириус пускал пузыри, заставляя их плавать вокруг него, и он плескался с кораблями, наблюдая, как они плавают, пока он играл в ванне. После десяти минут игры Сириус потянулся за шампунем и улыбнулся Гарри.
— Ладно, пора мыть голову. Ты можешь продолжать играть, пока твой дядя Сири моет тебе волосы, хорошо?
Гарри кивнул, когда Сириус снял очки и поставил их на пол, используя маленькую чашку, чтобы намочить волосы Гарри, но Гарри вскочил на ноги и прижался к стенке ванны. Вода поднялась из ванны; извиваясь, как водяной торнадо, и стреляя Сириусу прямо в лицо, когда глаза Гарри расширились от страха.
— НЕТ!
— Гарри, — спокойно сказал Сириус, держа в руках чашку с теплой водой и выплевывая мыльную воду. Он взмахнул палочкой, безрезультатно пытаясь контролировать водоворот, поэтому вместо этого сосредоточил свое внимание на лице своего крестника.
— Я только помою тебе голову, человечек. Бояться нечего.
— Пожалуйста, не держите меня за голову, я буду хорошим мальчиком, обещаю! — воскликнул он, когда водоворот поднялся выше, задев потолок.
Цветная мыльная вода забрызгала стены, забрызгала Сириуса и перелилась через край ванны на пол, попав во все, кроме прилипшего к стенке ванны мальчика с широко раскрытыми от страха глазами.
Сириус никогда в жизни не чувствовал такой ярости. Но он уговорил себя, тепло улыбаясь своему крестнику.
— Гарри, я бы никогда так с тобой не поступил. Никогда. Садись, и я помою тебе волосы, пока ты сидишь здесь. Хорошо? Давай вернём воду в ванну. Вода в безопасности. Ты в безопасности. Я обещаю.
Гарри долго смотрел на него широко раскрытыми, как блюдца, глазами. Сириус только продолжал смотреть в ответ, задаваясь вопросом, собирается ли ребенок двигаться, а затем медленно вздохнул с облегчением, когда водоворот рухнул в ванну, переполнившись стенками, и мыльные пузыри разлетелись по полу ванной. Но Сириус не думал дважды о беспорядке, его глаза были на его крестнике, который медленно сел обратно в ванну. Сириус осторожно приложил руку ко лбу, чтобы перекрыть воду, и аккуратно полил воду на волосы.
— Смотри, вот так, — успокаивающе сказал он ему, намыливая шампунь на кожу головы, втирая и массируя мягко, но энергично.
Он улыбнулся, вспомнив, как в последний раз, когда он купал Гарри, ребенок встал в воду и помочился, гордо улыбаясь. Сириусу пришлось осушить ванну и начать все сначала, потому что Римус, который в то время помогал ему присматривать за детьми, громко расхохотался. Он смыл шампунь с волос, деликатно намылил мягкую мочалку с мылом, прежде чем тщательно стереть грязь с тела Гарри; тревожно смывая рубцы и порезы на спине и тыльной стороне его маленьких ножек. Очистившись, он воспользовался палочкой, чтобы освежить воду, которая стала мутной, чтобы дать Гарри еще немного поиграть. Он использовал свою палочку, чтобы заставить пузыри танцевать над его головой, когда Гарри широко ухмыльнулся. Затем он превратился в Бродягу, прыгнул в ванну с ребенком и заставил Гарри хихикать, втирая пузыри в свой мех.
Когда купание подошло к концу, Гарри позволил Сириусу вытащить себя из ванны, и Сириус осторожно вытер его теплым пушистым полотенцем. Сириус использовал свою палочку, чтобы убрать большой беспорядок, заверив Гарри, что он не злится на беспорядок, прежде чем присыпать его детской присыпкой, и Гарри усмехнулся, когда порошок разлетелся по воздуху. Сириус помог ему надеть новую пижаму из "Звездных войн", которую он купил для него. Он расчесал волосы, улыбаясь тому, что они все равно торчали, точно так же, как у Джеймса. Потом он взял его за руку и повел вниз на кухню.
— Как насчет бутерброда с ветчиной на ужин?
Гарри кивнул, пододвигая стул к стойке.
— Хорошо, дядя Сири.
Сириус усмехнулся, услышав свое имя, а потом понял, что Гарри пытается приготовить бутерброд с ветчиной. Он поднял его со стула и потащил стул обратно к столу.
— Не-а, Сохатик, дядя Бродяга приготовит бутерброды. А ты просто сиди здесь и жди, как хороший мальчик.
Гарри выглядел сбитым с толку, но сделал то, что просил Сириус, а затем молча съел сэндвич с ветчиной до последнего кусочка и выпил все молоко. Он снова зевнул, пока Сириус мыл посуду, и привел его в гостиную. Малыш был измотан днем.
Сириус сел на диван и легонько похлопал по сиденью рядом с собой, приглашая Гарри присоединиться к нему. Гарри сел и посмотрел на Сириуса, словно ожидая, что делать дальше. Сириус подошел ближе, перекинув руку через спинку дивана, так что Гарри немного упал к нему, и он наблюдал, как Гарри, казалось, был поражен тесным контактом, но затем он мягко положил голову на грудь Сириуса, и Сириус улыбнулся.
— Как насчет истории, Гарри?
Гарри кивнул, и Сириус вызвал чучело оленя из спальни Гарри, а также "Сказки барда Бидла". Он передал оленя Гарри, который посмотрел на него с благоговением, а затем прижал его к себе. Когда Сириус начал читать, веки Гарри опустились, и еще до того, как он закончил первый рассказ, Гарри крепко спал, чучело оленя жалось к его рукам.
Сириус осторожно выбрался с кушетки, завернув Гарри в одеяло, прежде чем схватить горсть дымолетного порошка и бросить его в огонь, отправив его голову в сторону больничного крыла Хогвартса.
— Поппи! — крикнул он и вскоре услышал приближающиеся к нему шаги.
— Сириус! Что случилось? Зелья, которые я тебе дала, не подействовали должным образом? — спросила его мадам Помфри.
— Нет, нет, зелья в порядке. Мне нужен детский целитель. Вы соответствуете требованиям?
Мадам Помфри выглядела сбитой с толку, но кивнула.
— Ну, да, но я школьный целитель, Сириус. Путь к Святому Мунго намного лучше.
— Я знаю, но сейчас мне просто нужен совет. Как мне лечить рубцы — например, сделанные из мужского ремня? — спросил он, его глаза потемнели от ярости. — Будет ли работать обычное исцеляющее заклинание, если им несколько дней, если не несколько недель?
Взгляд мадам Помфри стал жестче.
— На ребенке?
— К сожалению, да.
Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя, прежде чем она рассказала ему о необходимых лечебных чарах и передала ему мазь, которая ему понадобится, чтобы уберечь их от заражения, а также обезболивающее зелье.
— Это будет болезненно, но там нужно пить три дозы каждые двенадцать часов.
Сириус кивнул.
— Понятно. Спасибо, Поппи. Не могли бы вы также сообщить Дамблдору, что я буду завтра утром к завтраку, чтобы поговорить с ним? Скажите ему, что это довольно срочно.
— Конечно, Сириус.
Сириус закончил вызов по каминной сети, вытащив голову из камина с зельями и мазями в руке. Гарри крепко спал на диване и он увидел, что сейчас только семь тридцать. В парке, а затем в бане Сириус вымотал малютку. Он опустился на колени рядом с мальчиком и нежно коснулся его плеча.
— Гарри, проснись, Сохатик.
Глаза Гарри медленно открылись, и он с нетерпением принял очки, которые протянул ему Сириус.
— Утро?
Сириус улыбнулся и нежно поцеловал Гарри в лоб, на мгновение удивив мальчика.
— Еще нет, Сохатик. У меня есть мазь от порезов на твоей спине.
Глаза Гарри расширились от ужаса.
— Ты не должен был видеть! Ты сказал, что не скажешь! — Он вскочил на ноги, его глаза были полны ужаса, когда он изо всех сил пытался сбросить одеяло и встать с дивана. — Дядя Вернон сказал, что никто не может видеть!
— Тсс, — сказал Сириус, беря Гарри за руку и пытаясь удержать его на месте. — Гарри, я не причиню тебе вреда. Я больше никогда не позволю дяде Вернону причинить тебе боль. Обещаю.
Гарри перестал сопротивляться, и его зеленые глаза смотрели на него с такой надеждой, что Сириус почувствовал, как его сердце подскочило к горлу.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Он поклялся, целуя маленькую ручку Гарри.
— Но мазь, которая у меня есть для тебя, заставит тебя чувствовать себя лучше, но тебе будет больно, когда я нанесу ее, потому что порезы на твоей спине глубокие, хорошо? Но больно будет ненадолго, обещаю, и после этого ты почувствуешь себя лучше.
Гарри кивнул, а затем осторожно натянул через голову свою новую пижамную рубашку. Сириус вздрогнул, когда снова посмотрел на порезы. Им определенно было по крайней мере неделя после нанесения, но он мог сказать, что с ними не обращались должным образом, и он задавался вопросом, насколько сильно они оставят на нем шрамы. Он осторожно нанес мазь, которая, как он знал, должна быть невероятно болезненной, но Гарри не шевельнул ни одним мускулом и не издал ни звука. Слезы текли по лицу Гарри, но он молчал. Сириус закончил наносить мазь и осторожно подсказал ему выпить зелье, используя палочку, чтобы вылечить рубцы вокруг мази, и Гарри издал тихий писк, прежде чем прикусить губу.
