Ученик Лексли, или проклятье магистра огня.

Проще говоря, в имперской Академии магии появились наставники по оружию, все эти посохи, мечи, ножи и топоры. Нет, я понимаю посох магу положен как подтверждение его статуса — обученного одаренного. А если посох еще и зачарован, то он просто и необходим одаренному. Но для чего будущему магу владеть топором это просто не укладывалось у меня в голове. Да как он тогда будет заклинания активировать, если руки будут заняты? Ногой, что ли? Да и сравнивать воина империи всю свою жизнь буквально от рождения посвятившему обучению на мечах и прочих убийственных орудиях и магов, которые, за исключением дворянского сословия, тот же меч только издали и видывали, а топор использовали по прямому его назначению для колки дров.

Но никого естественно спрашивать не стали, императору виднее всех, поэтому весь второй курс разбили на группы по десять человек и каждой группе был назначен учителем один из мастеров воинов. Вот и меня приписали к одному такому мастеру. Такен его звали, или уважаемый мастер Такен, кому как лучше.

Все ничего, да только он действительно всерьез воспринял поручение Императора и решил сделать из воинов, похожих на тех, кто несет свою службу в легионах нашего государства. А что дальше? А дальше был кошмар наяву.

Он быстро нашел общий язык с нашим комендантом и тот, непонятно откуда, притащил десяток неподъемных доспехов. Хотя, по моему мнению, это были не доспехи, а сбруи, в которых можно было защитить даже боевых коней.

Такен, приказал нам надеть все это убожество и когда мы приняли более— менее похожее на воинов облачение, распорядился пробежать группой десять лиг. Магист Лауди, пришедший где-то через три — четыре часа узнать, почему его любимый ученик опаздывает на свой ежедневный урок, был поражен открывшимся ему видом. Эту картину надо было изобразить на холсте маслом. Через ворота во двор академии вползало десять тел, ошибочно считавшихся ректором учениками второго курса. В их первых рядах Лауди еле смог опознать нашу не разлучную троицу. На всех нас был толстый слой грязи на два пальца примерно толщиной.

— Кто из вас Лексли? — недоуменно спросил он ближайшее из тел.

Вторая от него тушка подняла свое щупальце, так можно было назвать вывалянную в грязи руку, и простонала, — Это я учитель!

Лауди перевел свой недоумевающий взгляд на бодро вошедшего во двор мастера Такена.

— Ничего, маленькая разминка им полезна, — ответил он на молчаливый вопрос магистра и добавил. — К концу второго курса я еще сделаю из них настоящих новобранцев!

С земли раздался дружный стон бедных учеников имперской академии магии.

Магистр понял, что сегодня толку от меня не будет, махнул рукой и направился по своим делам. Несчастные второкурсники медленно расползались по своим комнатам.

Целых два часа я потратил на то чтобы привести себя в более приличный вид.

С той поры так и повелось. Подъем под завывания пирамидки, завтрак, учеба под руководством учителей магии, пытка под руководством мастера Такена и, если у меня еще оставались силы, практические занятия с магистром Лауди.

В один из прекрасных дней мастер Такена подозвал нас к себе, в оружейную комнату. Она находилась в одном из неиспользуемых строений во дворе академии. Сквозь раскрытую дверь мы смогли заметить длинный стол, разделивший внутреннее пространство здания на две равные части.

— Выбирай те, что больше нравиться, — указал он на разложенные, на столе орудия.

Большую часть лежавших орудий на этом столе иначе назвать было весьма затруднительно. Брезгливо потрогав один из топоров, который больше был уместен в руке дровосека или имперского палача, и, покосившись на ржавый меч, последняя чистка и заточка которого производилась наверняка во времена войн магов, моя рука решительно потянулось к единственному предмету достойного применения. Это был посох, из крепкого дерева, с бронзовыми обручами охватывающие его верхнюю и нижнюю части.

Остальные товарищи по несчастью, расхватали, оружие, не глядя. Довольно комично выглядел один из пареньков ухвативший топорик. Когда он, подражая героям древности, рывком поднял его и, потеряв равновесие под его тяжестью, уткнулся в пол с ним на пару.

Мастер Такена начал нас проверять на правильность нашего выбора. Практическим методом. Отведя нашу группу на небольшую площадку во двор, он по одному подзывал нас и просил атаковать его. Семеро учеников, которые явно ошиблись при выборе своего оружия, просто были вышиблены им с площадки. Двое, парень и девчушка из дворянского сословия, подобрали себе короткие мечи и кинжалы для парного боя. Вдвоем они смогли выстоять против мастера чуть меньше двух минут. Такена одобрительно покивал им и заявил, что это оружие подходит и что он будет счастлив, учить их и дальше владеть. Наконец очередь дошла и до меня. Оценив свои шансы на удачный исход тренировочного поединка, я решил продержаться против мастера хотя бы минуту.

Такена взял в руки такой же посох и предоставил право нанести удар мне. Судя по скептической улыбки на его лице, он посчитал мой выбор ошибочным. Удар, еще удар, а теперь самый сильный удар! Мастер Такена, погасив силу последней произведенной на него атаки, просто откинул меня и мое оружие в сторону от себя. Меня по инерции развернуло вместе с вытянутым посохом.

Нет! Ну, кто знал, что этот треклятый мастер вдруг решит шагнуть как раз туда, куда верхняя часть моего орудия и прилетит по инерции?!

Бедный и несчастный... Нет! Не Такена! Ему то что? Он мастер воин, ему не привыкать получать удары по голове.

Этим бедным и несчастным был я, на которого накинулся озверевший мастер. Вскочивший с покрытия площадки, с разбитым лбом, на котором медленно вспухала приличного вида шишка, он колотил нещадно своим посохом по разным частям моего тела.

Наконец осознав, что его противник просто лежит на площадке и, изо всех сил прикрывает руками самое дорогое для него, он прекратил поединок.

Подняв меня с земли, он с силой ударил меня по плечу и злорадно произнес:— Твое оружие посох. Буду гонять тебя нещадно. Терпи.

Дни, недели, месяцы, проходили неторопливо. Я все терпел. Постепенно, к нашему удивлению, мы действительно втянулись в новый ритм учебы.

Нет, мастером боя на посохе, к середине второго курса обучения в имперской академии магии, я не стал, но от пьяного в дым разбойника с лесной дороги отбиться уже смог бы, наверное.

Но настал тот момент, когда второй курс, остервенев, от усиленного учебного процесса, взмолился и отправил старосту курса к ректору на поклон. Мы просили дать нам хотя бы пару дней передышки от занятий, указывая на нововведения и, как результат, снижение общей успеваемости по нашим главным предметам. Ректор, заинтересовавшись такой просьбой, лично прибыл в один из дней посмотреть на результаты наших тренировок. В это время во двор академии как раз вползала с очередной пробежки одна из групп второго курса.

Поглядев расширившимися с медяк глазами на проползающих мимо его ног то ли людей, то ли пресмыкающихся неизвестной породы, он действительно распорядился устроить внепланово два выходных дня с выходом в город.

Вся Академия лихорадочно приводила себя в порядок, готовясь провести вылазку по ближайшим тавернам.

Услышав о грозящем массовом нашествии учеников академии, трактирщики срочно увеличили количество бочек с вином и пивом, желая погреть свои ручонки на несчастных магиках.

И вот настал этот замечательный день!

Наша боевая тройка закадычных друзей, во главе с вашим покорным слугой выбралась наконец-то в город. Помимо святой обязанности как учеников имперской академии магии испробовать лучшие вина в тавернах города, у нас был еще один не решенный вопрос. Обыск в моей комнате, когда чудом мне удалось сохранить и приумножить свое состояние, натолкнул меня на достойную мысль. Вот поэтому наши руки оттягивали мешочки с позвякивающими золотыми монетами, а наш путь пролегал в торговый квартал, в банк гномов.

Гномы, нет, они действительно упорны в своем труде по добычи руды и драгоценных камней, а также уникальные мастера по изготовлению оружия, доспехов и всего такого прочего. Но есть у них одна такая черта, которая низводит все их достоинства. Это патологическая жадность и скопидомство. Вот и один из кланов вместо того, чтобы как все другие уважающие себя гномы копать, строить и изготавливать решил получать деньги из ничего, давая в их долг под процент или храня за определенную плату.

Поскольку все, что делают гномы, они делают с неимоверным упорством, то и в этом деле клан "алмазная корона" настиг закономерный успех. В каждом крупном городе нашего континента появились отделения их банка, торговцы мигом сообразили, что это позволит им увеличить свои обороты и капитал и банк гномов стал монополистом в этой сфере у всех государств.

Банк. Что он представлял собой. Двухэтажное каменное здание, без всяких украшений. Вместо окон мы увидели бойницы, перекрытые толстенными железными прутами. Внешняя дверь из массивного дерева снаружи полностью облицованная толстым железом. Присмотревшись истинным зрением, я заметил целый клубок неизвестных мне заклинаний окутывавший здание. Хотя нет, постойте, одно заклинание я опознал. Это было заклинание укрепления камня, как раз относящаяся к силе стихии земли. Да, в отличие от империи, у гномов было достаточно магов земли.

Переглянувшись, наша троица прошла внутрь здания. А гномы оказывается хитрецы! Короткий коридор заканчивался крепкой металлической решеткой со сложным замком, сейчас открытой, правда. Внутри небольшой зал приема посетителей был разделен на две части перегородкой из неизвестного мне материала, в котором виднелись небольшие оконца. С одной стороны могли находиться посетители, страждущие облагодетельствовать жадных гномов своим золотом и драгоценными камнями. С другой из оконцев выглядывали сами гномы — служащие, предоставляющие услуги банка. Охрану внутри помещения осуществляла четверка гномов закованных в доспехи с арбалетами в руках и обоюдоострыми топорами за спинами.

Покосившись на этих недомерков, злобно смотрящих своими глазенками в нашу сторону, мы решительно подошли к окошку.

— Желаете взять деньги в долг под процент, открыть новый счет в нашем банке или пополнить его? — поинтересовался служащий у нас.

— Открыть счет, вернее три, — озвучил я нашу просьбу.

Тридцать золотых монет и у каждого из вас будет свой счет в нашем отделении банка, — сообщил он.

— Как тридцать! — возмутился я в ответ. — Да еще год назад все в академии знают было всего двадцать!

— Что поделать друг мой! Это было целый год назад! Все течет и меняется. Инфляция, однако! — добил гном меня мудреным словом. — Так будете открывать или нет?

— 'Чтоб тебе молот в одно место поймать!' — злобно подумал я и протянул ему золото и драгоценные камни в окошко и, произнес. — Будем.

— Так, с учетом выплаты тридцати монет банку выходит ровно на три тысячи четыреста пятьдесят семь золотых, — подсчитал быстро гном. — Постарайтесь не двигаться, мне надо уточнить параметры вашей ауры. Все. Готово. Возьмите ваш кристалл. При необходимости вы сможете получить ваши деньги в любом нашем отделении.

— За вычетом небольшой комиссии, разумеется, — поспешно добавил он.

Пока он обслуживал Харта и Коба я, крепко сжимая в руке полученный кристалл, злобно посматривал на этого жадного коротышку. Какие к демонам это банкиры! Это бандюги с большой дороги! Лишних десять монет содрать с каждого! Да на эти деньги простой ученик мог месяц прилично прожить в этом городе!

Наконец все наши дела в этом отделении банка гномов были завершены и мы отправились в ближайшую таверну. По пути Харт предложил заглянуть в мастерскую оружейника Готца, тоже гнома, но считающегося признанным мастером по изготовлению оружия.

Времени у нас было навалом, поэтому мы без особых колебаний направились к ней. Над дверью висела вывеска: "У одинокого гнома". К лавке была пристроена небольшая кузня, из которой, приглушенный магией, весело доносился стук молота по металлу.

Готц мне сразу понравился хоть и был из племени гномов жадных до злата. Внешне он был не совсем похож на своих соплеменников. Чем? Да хотя бы тем, что был меня всего на голову ниже ростом и раза в полтора шире в плечах. Ему вообще броню против противника надевать не надо было. Все его тело представляло сплошное переплетение мускулов. Не удивлюсь, если брошенный метательный нож просто отскочил бы от него как от камня. Да и на взгляд он выглядел добродушным малым.

— Мастер Готц, — поклонился ему Харт, а следом и мы, — есть у вас, что-нибудь, что может заинтересовать меня и моих друзей.

— Есть, как не быть, — ответил мастер. — Вот смотри все, что лежит на прилавке, а я пока покопаюсь в кладовой. Те кинжалы, которыми ты раньше интересовался, уже готовы.

Пока он ходил за заказом, мы рассматривали все, что лежало на его столах. Кинжалы, ножи обычные, засапожные и метательные, там же были дротики и стрелки на любой вкус. Несколько обоюдоострых одноручных топоров и один двуручный, мечи какие только душа могла пожелать. На отдельном столе были разложены кольчуги, переливающиеся металлическим отблеском от падающего на них света. Чуть не забыл! Вдоль стен на подставках стояло несколько полностью собранных доспехов. А стены лавки украшали металлические щиты, единственно я не заметил ростового щита.

Харт с видом профессионала в этом деле прогуливался вдоль столов с изделиями мастера и указывал нам с Кобом на достоинства и недостатки того или иного оружия. Мы, делая вид, что полностью понимает все то, что он нам поясняет, многозначительно кивали головой. Мне как будущему квалифицированному магу подробности изготовления, например, двуручного топора были ну абсолютно не нужны, но обижать воодушевленного друга не хотелось.

Наконец вернулся мастер Готц. Он выложил на прилавок небольшой сверток и не торопясь развернул его. Харт ахнул. Перед его глазами лежала его мечта, два одинаковых вороненых кинжала с локоть длинной. В эфесах виднелось по небольшому рубину. Присмотревшись истинным взором, я заметил небольшую дымку магии земли окутывающие их.

— Вот Харт. Твой заказ выполнен, — гордо произнес мастер, поглаживая лезвия кинжалов.

Харт ревниво посмотрел на него и произнес. — Мастер, сколько я должен вам за такую, несомненно, прекрасную работу?

Готц с заметным усилием подавил в себе природную жадность и ответил ему: — Ровно тысячу золотых парень, по пятьсот за каждый. Кинжалы выполнены из высококачественного железа в сплав, к которому добавлена одна доля мифрила и зачарованы на повышенную прочность. Кому-нибудь другому я продал бы их в два раза дороже.

Харт не задумываясь, выскреб из своего мешочка, изрядно прохудившегося после посещения банка, ровно тысячу золотых. Забрав кинжалы, он еще с десяток белых граней благодарил мастера и обсуждал с ним достоинства его творения.

Пока они общались, а Коб со скучающим видом ожидал окончания их разговора, я присмотрел пару потемневших наручей, лежавших одиноко за его спиной. Памятуя о том, что мастер Танта своим посохом частенько попадает мне по рукам я, естественно, воспылал желанием их приобрести.