Собрал вместе всех почтовых работников и градоначальников, удалил посторонних из помещения и попросил уважаемых гномов рассказать о реконструкции помещения и сносе двух домов в Портленде. Гномы не подкачали. Почтовые чиновники пришли в ужас от намечающихся объемов торговли Портленда и Горы. Налоговые чиновники, наоборот, потирали руки. Весть о сносе двух домов восприняли с недоверием, связались с коллегами из Портленда. Те им сообщили, что один дом уже расселили и обрушили. Со вторым — заминка. Обломки первого дома перегородили улицу, теперь очень медленно идет расселение второго. Жильцы вывозят мебель, а под погрузку могут стать только два фургона за раз. Герцог рвет и мечет! Но все идет к тому, что надо будет снести еще два дома, чтоб очистить место под склад посылок. Тут загрустили уже чиновники.
Я утешил их. Ведь в Ветленде нет подписанных договоров на поставку первой партии рыбы уже через два месяца. Можно не спешить. Полгода у них точно есть. В конце концов, город как-то раньше жил и без торговли с соседями.
Как и ожидал, гномов попросили подготовить эскизный проект расширения почтового помещения. На что те охотно согласились. Мы с агентом Смитом, двумя гномами и Ботаном взялись за установку машины во ВРЕМЕННОЕ помещение. Но оказалось не все так просто. Агент Смит определил, что пол в помещении не выдержит почтовой посылки максимального веса. Ведь для машины с объемом 27 кубических ярдов это 25 тонн. Оторвали от книги Этана. Он пришел, посмотрел, и заявил, что балки тоже не выдержат. Но он за триста золотых готов усилить балки пола первого этажа. И заказал бочку ювелирного песка в таверну. Гномы-подмастерья тем временем занялись настилать еще два слоя пола досками-двухдюймовками.
Я понял, что сегодня мы из Ветленда не улетим.
Но через полчаса в таверну почтой пришли целых три бочки песка, гномы получили ящик гвоздей из-под горы, а доски подвезли местные. И работа закипела. Всех незанятых я отпустил погулять по городу. Рилль и Ыра, прихватив Звездочку и Абика, упорхнули на рынок. К закату солнца гномы не только настелили пол, но и выровняли. И половину покрасили краской, которая жутко воняет и высохнет только через три дня. Вторую половину не красили, чтоб мы могли работать с машиной. Этан, усмехаясь, усилил доски пола. И склеил их в единое целое.
— Теперь, если они захотят сменить пол в этой комнате, их ждет маленький сюрприз, — объяснил нам. — Они даже гвоздь вбить не смогут.
Я достал из таверны ящик с машиной, мы распаковали ее во дворе, и я рюкзаком установил ее на указанное место в комнате. Агент Смит занялся настройкой. Как понял, настройка — это прошивка почтового адреса, на который должна отзываться машина, и прогон тестов. Поскольку все тесты прошли без сбоев, на этом настройка и закончилась. Агент Смит несколько раз переслал обрезок доски в какую-то служебную машину, которая футболила его назад через несколько секунд, потом мы переслали стул из таверны туда-сюда несколько раз, на чем и закончили. Завтра сдадим машину в эксплуатацию, и можно лететь в Форесленд.
Поднялись в таверну, а там... Народное волнение пополам с театром абсурда. Рилль объясняет гномам, что в Ветленде и Тавлотауне рабство запрещено. И гномы — хозяева трех рабынь — должны немедленно освободить их. Но гномы не хотят освобождать рабынь, а те не хотят освобождаться. Выходит, Рилль со своим лозунгом "Свобода, Равенство, Братство!" выступает в роли какого-то тирана...
Приступаю к допросу сторон. Почему гномы не хотят освобождать рабынь? Боятся, что те убегут к другим мужчинам. Почему гномки не хотят освобождаться? Боятся, что их — свободных — не пустят под гору.
— А рабынь пустят?
— Рабыня — это не гном, а вещь хозяина. Никто не имеет права отнять у хозяина его вещь.
Так им объяснили в славном городе Ларнаде.
Уточнил детали. Все три гномки убеждены: Жену не пустят, рабыню пустят.
Где разум, где логика?
#281 Рилль
У меня уже кулаки чешутся, и на стенку готова лезть. Для них же стараюсь!
Из последних сил держу морду кирпичом, как Коша говорит. Сам он копается в деталях. Интересно ему. В воздухе висит такое благожелательное любопытство. Хочется поведать кому-то все свои печали.
Выяснил, почему у них свободных не пускают. Оказывается, из-за проблем с ограничением численности населения под горой. Гномки попали к нам издалека, из-за моря, у них под горой проблемы с продовольствием и ограничение рождаемости. Право на ребенка дают если в роду кто-то помер, или если просто под горой возникла вакансия. В этих случаях право родить разыгрывают в лотерею. Или между членами рода, или всеобщую.
Если какая-то родила без разрешения, ту изгоняют из-под горы вместе с ребенком. А род лишается вакансии.
Коша спрашивает, как у наших гномов.
У наших подобных драконовских мер нет. Наши гномы сами в обалдении. И все уверены, у них-то скоро все будет отлично с провизией.
— Так почему не женитесь на девушках? — интересуется у хозяев рабынь. — Вроде, симпатичные, и готовить умеют. Вы, девушки, готовы замуж за парней?
Три минуты перешептываний — и консенсус достигнут. Киса идет отвлекать Портакла от процесса угнетения и порабощения Белочки. Только он умеет снимать рабские печати.
Как-то неестественно легко зеленый опять добился своего. Значит, завтра будут три свадьбы. Еще один день грозит пойти коту под хвост.
Звездочка с утра полна радости жизни. На плече у нее Лаура, а Абика она держит за ручку и учит ходить на задних лапках. За другую ручку его держит Этан. Он кончил листать свою книгу, переписал ее в нейросеть и даже переслал Бесплотным. Поэтому понятно, почему Коша погружен в себя и натыкается на все столбы. Кажется, я даже слышу, как у него скрипят извилины.
К десяти на почте собрался народ. Первым делом комиссия строителей отправилась в подвал проверять прочность деревянных балок. Вернулась через четверть часа в полном недоумении. Утверждают, что балки в подвале стали каменными. По виду деревянные, но если молотком постучать — камень! В доказательство работяга постучал молотком по полу рядом с машиной. И доски отозвались звуком камня. Хотя по виду — свежеоструганное дерево. Парень выскочил в коридор, постучал там — дерево. Вернулся в зал — камень.
Этан не выдержал и рассмеялся в голос.
— Я — городской маг. И вы вчера наняли меня укрепить пол. Принимайте работу!
— Тот самый маг, который нам городские ворота починил?
— Было такое.
Море восторга. Этан купается в лучах славы и раскланивается на три стороны.
Не помню, когда такое было, но хорошо все, что к славе нашего города.
Переходим к испытанию почтовой машины. После пары пересылок туда-сюда предметов мебели один из вельмож показал всем клетку с живой крысой.
— Принесли? Огромное вам спасибо! — Агент Смит призвал всех к тишине и забрал у вельможи клетку.
— Внимание! Все убедились, что крыса живая? Что будет, если отправить ее по почте? Мы сейчас пошлем ее в таверну! — Поставил клетку в машину, закрыл дверцу, нажал на кнопку. Звякнул колокольчик, сообщив, что пересылка состоялась.
— Теперь все дружно идем в таверну.
Когда шумная толпа собралась у почтовой машины таверны, открыл дверцу и достал клетку с мертвой крысой. Показал всем.
— Все поняли, что это значит? Не пытайтесь отправить живое почтой в другой город. Тело почта передаст, жизнь — нет. Запомните! Почта жизнь не передает. Не пытайтесь проверить это на себе.
Подавленное молчание.
Позвольте, я выброшу трупик, — подошел к Смиту Лыбарь. Забрал клетку, поднял повыше, чтоб все рассмотрели и вышел из таверны. Через три минуты вернулся с пустой клеткой, и молча отдал ее вельможе.
Все вернулись в здание почты.
— А теперь — испытание в реальных условиях — объявил Коша. — Парни, заносите!
Грузчики принесли десять мешков зерна и загрузили в машину. Коша набрал на пульте адрес Портленда, и, когда загорелся зеленый огонек готовности, нажал отправку.
— Теперь переключаем машину на прием... И ждем!
— Долго ждем? — спросил почтмейстер.
— Думаю, нет. Я договорился с Портлендом еще вчера. Сегодня получил подтверждение, что у них все готово.
И на самом деле, не пришло и трех минут, как звякнул колокольчик, извещая о приходе посылки. В камере вместо мешков зерна мы увидели десять ящиков свежей рыбы. Девять квадратом, и десятый сверху. Коша торопливо выставил их на пол и отбил телеграмму в Портленд, что посылка получена.
— В Портленде собираются торговать с гномами рыбой. Но у гномов пока нет большой почтовой машины. Будет только к концу недели. А пока парни пересылают под гору первую пробную партию через малую машину. В малую машину помещается только один ящик. Но на пробу и ее хватит. Я попросил прислать пробную партию и нам тоже.
На этом испытания машины закончились, началось подписание бумаг и денежные расчеты. Этан получил свои честно заработанные 300 золотых. Коше оплатили стоимость машины — 2650 золотых. Что-то заплатили гномам за план реконструкции здания почты. Тут прибежала Белочка с гвардейцами, потыкала рыбу пальчиком и велела пять ящиков доставить ей на кухню. А пять оставить городу.
Мы с Рулатой, Ыруной, Карой и Абиком поспешили на городской рынок. Еще вчера договорились о товаре, сегодня запаслись деньгами, потому что товар не дешевый, и отправились за покупкой. У ворот рынка Рулата вдруг остановилась.
— Стойте, девушки, мы в ловушку идем.
— С чего так? — на полушаге остановилась Ыруна.
— Мне чуйка шепчет. Как в подземелье.
— Идем мимо ворот вон за ту лавочку, проверяем оружие, — командую я.
Проходим мимо ворот. Я закидываю в рюкзак пару камней потяжелее. Плохо здесь с камнями. Площадь чисто убрана.
— Девушки, вспомните, чему я гвардейцев учу.
Ыруна с полуслова меня поняла, и даже лучше! Из рюкзака ломик достала, булыжную мостовую ковырнула — вот и камни!
— Я могу сверху взглянуть, — предлагает Кара. — Ыра, покажи Абику, где та лавка. Он мне дорогу покажет. — А сама два маленьких арбалетика черными стрелками заряжает.
— Я сам знаю! Я там был! — ответил Абик.
Ыруна достала две абордажные сабли, осмотрела клинки, убрала. Одна сабля как сабля. Вторая — чудовище. Двуручная, Пятнадцать фунтов весит. Я пока такой замахиваюсь, мне руки-ноги отрубить успеют. А Ыре как раз по руке! Говорит, на насосе мышцы прокачала.
Кара с Абиком улетели, я за три шага переоделась. Только хотела скомандовать выдвигаться, от Абика информация пошла. По отрядной связи мы все его слышим. Чуйка Рулату не подвела. Бандитов не меньше дюжины. Ждут нас на маленьком дворике за лавкой. Один наблюдатель лежал на крыше. Над ним Кара пролетела. Сейчас так же лежит, только не шевелится. Абик вместо него наблюдателем работает. Все разговоры нам передает. Бандиты нас делят. Кто первый с зеленой будет, кто с ушастой, а кто с черной девочкой.
Абик сообщил, что прибежал еще один бандит. Сказал, что видел нас у ворот рынка. Мы пошли в сторону чайной. Значит, чайку глотнем, и здесь будем.
Потом Абик передал Ыруне его образ. Ыруна опознала. Вчера, когда мы с продавцом говорили, он наконечники стрел отбирал.
Бандиты перестали травить анекдоты, сделались серьезными, спрятали лица под масками. Кто-то постучал снизу в крышу.
— Кинг, слышал?
— Угу, — ответил Абик писклявым басом и громко чихнул. Снизу раздался гогот.
— Будь здоров и не сдохни ненароком, — пожелал кто-то.
Здесь лавки стоят стена к стене. По крышам можно как по улице пройти. Только Ыра тихо ходить не умеет. Рулата тоже топает как лось. Значит, поверху иду я. План прост. Я начинаю, Ыра не выпускает бандитов из лавки, Кара страхует с воздуха, Рулата — на подхвате. В бой не лезет. У нее и Кары по ребенку в животе. Срок маленький, но рисковать не нужно.
— Выступаем, — скомандовала я. И мы прошли ворота рынка.
#282 Рилль
Выбрав закуток, поднялась на крыши. И побежала, по возможности бесшумно. Мимо меня, оскалив в улыбке зубы, пронеслась Кара. С трудом ее заметила. Она набросила на себя отвод глаз. Стой она неподвижно — не обратила бы внимания.
Вот и наш дворик. Меня заметили, но поздно! На головы бандитам с двадцати футов падают камни! Три черепа раскалываются как орехи. Один булыжник попадает в плечо и сбивает бандита с ног. Остальные — мимо. Слишком долго камни падают, и слишком быстро опомнились бандиты. Но они бросились в заднюю дверь лавки, а дверь узкая! У меня в руке появляется лук, и пять стрел уходят в спины убегающих. А в меня летит кинжал. Машинально перехватываю его рюкзаком и спрыгиваю во дворик.
Кара стреляет в дверной проем и летит ко входу в лавку.
Меняю лук на длинный кинжал, добиваю кого-то, лежащего, но живого, и врываюсь в заднюю дверь лавки. Последний из убегающих, с моей стрелой в спине оборачивается — и получает по липкому светляку в каждый глаз и кинжал в горло.
Липкие светляки научила меня делать Звездочка. Они безопасны, только ослепляют. Но липнут ко всему. А кинжал в горло... Пень гнилой! Он застрял в позвоночнике!
Отпускаю кинжал, призываю сразу щит на левую руку и меч в правую. Здесь тесно, замаха нет, просто тыкаю вперед и вниз, так как щит мешает. Во что-то попадаю и давлю на рукоять всем весом. Получаю удар по щиту. Несильный, но за щитом кто-то есть, а я его не вижу! И меч завяз... Отпрыгиваю назад, проворачиваю меч. Попала в пах бандиту. Руки заняты, выпускаю веером очередь светляков. Ыра пригибает голову, уклоняясь от моих подарков. А врагов-то больше нет! Тех двоих, что попали на меня, сзади добила орчанка.
— У меня чисто, — докладывает с улицы Рулата.
— Во дворе чисто, — сообшаю я.
Абик садится на прилавок и указывает пальцем вниз, на прилавок. Ыруна достает саблю. Абик кивает головкой. Ыруна подходит к прилавку со стороны покупателей, нагибается и пронзает доски на высоте двух футов от пола. Короткий крик.
Я выглядываю из лавки. На улице три тела.
— Быстро прячем трупы!
Сверху пикирует и жестко садится Кара. Два тела исчезают. Третье, не выходя из лавки, забираю я. Мой рюкзак прокачан на двадцать футов! Но все же выхожу — и убираю кровь с земли. Рюкзаком собираю пыль и посыпаю те пятна, которые остались. Оглядываю улицу. Поблизости народа нет. В оружейных рядах народ появляется позднее. Сейчас толпы в продовольственных. Но кто-то все равно мог заметить.
Ыруна перетащила все тела во дворик. Кара столкнула труп дозорного с крыши. Я заглянула под прилавок — и убрала в рюкзак самого хитрого, который решил спрятаться.
Тут под ним еще один! — удивилась Рулата, доставая кинжал.
Стой! Не убивай! Допросим!
Я взяла бандита за грудки и вытащила на свет. А это оказался вовсе не бандит, а хозяин лавки. Он был плотно обвязан веревками, рот забит тряпками. Мог только мычать и вращать глазами.
Девчонки, это не бандит. Вот досада! опять некого допрашивать, — сообщила я, освобождая рот пленника. — Сколько у тебя было гостей?
— Дюжина.
— Ыра, у тебя сколько жмуриков?
— Восемь.
— У нас с Карой четыре. Значит, все. Сможем всех унести?
