Друиды: война за Британию

Ещё там должны были быть лучники, но последние из них как раз погибали от струящегося в их жилах чародейского яда, вызванного Оуэйном и окутавшего своих жертв непроглядным облаком. Зато стрелы лучников самого Оуэйна сейчас собирали обильную дань с приблизившихся пехотинцев — после того, как Гарри поджарил тяжелую конницу, они смогли перенести внимание на менее мобильную цель. У Бранделиса был лишь один ответ на это и он им воспользовался — из "случайно имеющегося на холме" подлеска вырвались облаченные в тяжелые доспехи воины и бросились в направлении Оуэйна, рассчитывая легко смять немногочисленную охрану двух чародеев.

Ошибку Бранделис понял лишь в тот миг, когда меч одного из "охранников" внезапно выпустил поток магии, сделавший клинок в несколько раз длиннее, после чего взмах Катрин, до той поры в битве не участвовавшей, сделал в его пехоте небольшую просеку, в которую тут же вклинились её более мобильные мечники в кожаных доспехах с бляхами, наглядно демонстрируя, что более тяжелый доспех, из металлических пластин, скрепленных кольчугой — не панацея. Особенно учитывая, что от ещё одного быстрого заклинания, их мечи тоже начали слегка светиться и местами начали даже пробивать пластины насквозь.

Бранделис понял, что его подловили, а рыцарей у противника было трое, почти мгновенно, и сделал то единственное, что мог — яростно набросился на Катрин, заставляя её перейти в оборону и прекратить проделывать дыры в строю его крестоносцев. Два клинка, ведомые магически усиленными мышцами, столкнулись, и меч мерсийки прекратил свой гибельный бег, но было уже поздно — атака провалилась и сейчас его солдат методично вырезали. Кто-то навалился со спины, но Бранделис отмахнулся, подобно медведю, сбрасывающему со своей спины собаку, и слишком наглый пехотинец отлетел в сторону.

Впрочем, сложившуюся ситуацию он осознал — все, атака провалилась. Взревев, он нечеловеческим усилием навалился на меч, отталкивая Катрин и выгадывая себе пару свободных шагов, но это только помогло отрезать его от соратников. Более легкая девушка была вынуждена позволить ему подобное, чтобы не потерять равновесие, но это уже не играло никакой роли, так как за первой попыткой навалиться со спины пришли вторая и третья — пехотинцы схватили его за руки.

А через мгновение от Бранделиса ударил во все стороны ослепительный свет.

* * *

Следивший краем глаза за боем Катрин и Браделиса Гарри спешно прервал заклинание молнии, едва успел обернуться и выкрикнуть "Протего!", создавая магический щит. А потом поток света рухнул на щит, смял его и ударил по волшебнику, обжигая и отбрасывая, как за мгновение до того подхватил и отбросил Оуэйна.

Когда Гарри проморгался и смог подняться на локте и посмотреть, что произошло, то увидел откровенно шатающегося Бранделиса и стоящую перед ним Катрин — два последних живых существа в огромном круге пепла. Девушка вскинула меч, нанесла удар куда-то в грудь, от которого принц даже не попытался защититься, после чего рухнула рядом с рыцарем.

Гарри застонал, но все-таки поднялся на ноги, бросил беглый взгляд на тоже сумевшего встать Оуэйна и, пошатываясь, пошел по направлению к девушке. Обгорела она жутко, в доспехе виднелись прожженные не пощадившим ни кожи, ни металла светом дыры, да и сама Катрин тоже будто покрылась пятнами. К счастью она дышала, тяжело и с присвистом, но дышала. Гарри вздохнул, попробовал поднять защитившую их собой девушку на руки, отбросил остатки расползающегося доспеха, после чего снял со спины свой плащ и попытался хоть как-то прикрыть им Катрин.

— Что это такое было, — устало поинтересовался он, делая неуверенные шаги по склону холма по направлению к палатке целителей.

— Чудо, — не менее устало ответил ему Оуэйн, который через каждые два шага опирался на посох с целью отдышаться и прекратить шататься. — Какой-нибудь божественный свет, молитва божественной кары или что-то в этом роде... В общем, та же магия, только христианская.

Глава 6. Штурм Вирокониума.

Флер задумчиво осматривала отображающийся в чаше воды, над которой только что поколдовала Йесмил, вид города с высоты птичьего полета. В прямом смысле с высоты птичьего полета — в этот раз сида решила слегка сэкономить силы и заколдовала какую-то пичугу для того, чтобы та поработала их глазами в небесах.

— Изначально это была римская крепость на холме, с земляными стенами, — рассказывал меж тем король Марк, которого в юности заносило в эти места. — Потом римляне ушли, а стены, а также вершину холма, с которой брали землю, слегка размыло, ров же, окружавший лагерь, частично остался, хотя его внешнюю стену и стесало. Получилась своеобразная плоская ступенька, затвердевшая со временем почти до каменной твердости. Когда здесь снова поселились люди, они сначала заняли эту самую площадку на вершине холма, потом стесали ещё земли, образуя второй ярус, тоже почти плоский. И естественно, новый вал с отверстиями и новый ров. И так далее. Сейчас у Вирокониума четыре уровня, и нам придется пройти их все, если, конечно, мы не рискнем нападать с реки. При этом, к сожалению, прямой дороги нам никто не даст, входы на разные ярусы города сдвинуты.

Пожилой рыцарь, недавно вернувшийся о свой дипломатической миссии, спасибо Йесмил, проведшей их с Виктором Тропами Сидов от Стоунхенджа к Фейскому Рожку, старым руинам сидов в южной части Поуиса, продолжил осматривать наколдованное изображение. Вообще, как со смехом признал Марк, в его родной Думнонии Фейский Рожок тоже был, да и остальные рыцари смогли вспомнить ещё парочку мест с таким названием, в одном случае даже никак не связанным с сидами.

— Стен между ярусами нету? — поинтересовался эр Балан.

— Местами есть, причем из смеси земли с камнями, на одном участке даже кусок скалы выкопали. Но то не целенаправленные укрепления, — сообщила Йесмил, заставляя свою зачарованную птицу повернуть голову и показать соответствующий участок. — Да это и не нужно — все дома существенно ниже, чем разница между ярусами, так что с верхнего можно всегда обстрелять нижний.

— А наскоро срубленные баррикады будут нас задерживать в самых удобных для обстрела местах, — вздохнул сэр Кей. — Даже если на них никого не будет. Хорошая оборона, для Кадейрна. Кстати, вот, собственно, и площадки для лучников нижнем ярусе. Деревянные башни, явно новодел, как только смогли впихнуть между домов. Интересно, если их поджечь...

— Сгоревший город нам не нужен, — отрезал король. — Но сделать с ними что-то нужно.

— Вообще, башни это неудобно, не если я поднапрягусь, то смогу провести отряд сидов-лучниц прямо на вершину одной из этих башенок. Потом выкинуть оттуда людей и начать стрелять самим это вообще пара минут.

— Слушай, все забываю спросить, почему тебя с луками женщины? — поинтересовался Кей. — И вообще у всех сидов так, если верить слухам.

— Потому что то, что мы называем способными удержать удар гиганта доспехами женщине просто не поднять, — ответила сида. — При этом нас мало, дети рождаются редко, поэтому за оружие или за посох должен уметь браться каждый.

— Вернемся лучше к обсуждению, — прервал их король. — Так вот, идея хорошая, только потом тебе же надо будет отряд сидов, причем уже воинов тащить на вершину. Значит, три перехода, почти подряд.

— Да, не самая лучшая идея, — согласилась Йесмил. — Я справлюсь, но молний тогда от меня не ждите...

— А зач'ем нам тащить своих лучников на башню, если там уж ест' свойи, вполне готовые к стрел'бе? — вмешалась в обсуждение Флер. — Сидят высоко, видят и слышат хорошо. Думаю, здесь найдется кто-нибуд', кто на всякий случ'яй прикроет хрупкую девушку от стрел, пока она немножко споет.

Седрик и профессор Флитвик мгновенно вскинули руки.

— Есть такая модификация Протего...

— Протего не годитс'я. Прикрыват' нужно на расстоянии, чтобы не попадат'ся им на глаза. Одинока девушка это не слишком подозрител'но, но девушка и волшебник...

— Есть у меня заклинание, прикрывающее от стрел, — признался Марк. — Я в свое время озаботился вопросом защиты своих солдат. Только я его плохо освоил ещё, потому и не пользуюсь пока. То есть отряд пехотинцев мне не прикрыть, но пару-трок человек уже могу. Тебя одну — тем более, причем с расстояния метров четыреста.

— Более чем достаточная дистанция, — признала четвертьвейла.

— Значит, одну башню ты захватишь, — начал набрасывать план сражения сэр Кей.

— А вторую я просто срублю, апарировав под неё. Посмотрим, как они смогут стрелять, переломав все ноги, руки и луки, — подхватил Флитвик.

— Годится, — кивнул рыцарь, у которого в голове уже начал вырисовываться план грядущего штурма.

* * *

Король Марк Думнонийский с некоторым усилием стряхнул наваждение, отвел взгляд от виднеющейся посреди луга девичьей фигурки и затряс головой. Только через мгновение он вспомнил, что, вообще-то, должен был прикрыть Флер щитом от стрел. Впрочем, почти сразу после того, как он все-таки выставил его, рыцарь понял, что это было совершенно излишне. Просто потому что если уж его, рыцаря, проняла песня и один вид идущей по лугу девушки, то стоящие сейчас на дозорной башне на краю города лучники не имели ни малейшего шанса.

Десять секунд в многократно усиленной буквально утопающим в магии после Чуда миром ауре очарования вейлы, которая смогла усыпить дракона — и они уже даже не допускали мысли о том, чтобы в неё выстрелить. Быть может, если бы среди лучников оказался кто-то устойчивый к очарованию, он и потянулся бы к луку, вызывая агрессию у очарованных и последующую безобразную драку каждый с каждым, чьему предмету восхищения он осмелился угрожать, но обладающих сильной волей или хоть минимальными магическими способностями на башне не нашлось. Поэтому никто не мешал зачарованным прийти к мысли, что единственные, кто могут угрожать их госпоже сейчас в городе. И они, безусловно, захотят причинить ей вред, ведь она очаровала их товарищей и подчиненных.

Лучники развернулись и начали стрелять вглубь города. В тот же самый миг как кружащая над башней заколдованная Йесмил птица увидела это и показала хозяйке, та крикнула в зачарованное сэром Филеусом серебряное зеркало. Низенький волшебник вздохнул и апарировал прямо в тщательно рассмотренную птичьими глазами точку в городе, дважды взмахнул палочкой, посылая режущие заклинания, добавил отталкивающим для надежности и, даже не задержавшись на то, чтоб увидеть, как падает срубленная им башня, переместился назад, чтобы забрать короля Думнонии и вернуть его к его отряду пехотинцев.

Марк оглядел своих солдат, с которыми ему уже в который раз с начала войны с Дорсетом придется идти в бой и удовлетворенно кивнул. Вчерашние ополченцы с булавами, к которым он и присоединился-то лично исключительно для того, чтобы помочь самому слабому из своих отрядов пламенем, подвластным ему, по благословению Бога, если верить монахам из Гластонбери, или по воле Старых Богов, если верить друидам, или вообще лишь потому, что во время, когда Артур достал Экскалибур из камня, и произошло Чудо, он стоял по правую руку молодого верховного короля... Так вот, за несколько лет войны с Дорсетом и где-то найденными Идресом наемниками, как-бы не сбежавшими из саксонских земель, которые тогда как-раз объединял Рэдвальд, разгоняя армии своих соперников, новобранцы заматерели и мастерски приспособились к тому, чтобы вклиниться в прожженную Марком дыру и своими булавами вскрыть вражеский строй изнутри, какие бы тяжелые не были у противника доспехи и щиты. Можно сказать, они приспособились друг к другу, думнонийский король и его самоназванные "стражи".

— Перейти на бег! Башни пали, идем в атаку!

Так под его крик воины армии Артура и пересекли границу города.

* * *

Седрик неспешно бежал по одной из кольцевых улиц города, сопровождаемый не обычными воинами, а сотворенными им каменными псами. Вернее казать, бежал не он сам, а каменная собака, на которой он восседал. Да, ездил верхом он из рук вон плохо, а творение его было крайне жестким, но скорость сейчас была важнее.

Конечно, он подозревал, что спешит совершено зря, но необходимо было проверить, сколько лучников пережило свалившее их башенку заклинание профессора Флитвика. И добить, если потребуется.

Вырвавшись на площадь, по которой были разбросаны обломки башни, Седриковы псы на мгновение приостановились. Потому что перед ними, кроме десятка стоящих на ногах и матерящихся лучников, пытающихся разобрать три уцелевших лука, замер строй копейщиков, возглавляемых хрупкой фигуркой в кольчуге явно не по размеру. Рыцарь, первый за этот бой рыцарь Кадейрна.

Но уже через мгновение каменные псы, под едва заметный вдох их создателя, бросились прямо на копья. И оружие, призванное пробивать живую плоть, встретилось с камнем. Встретилось и треснуло, раскололось, оказалось вырванным из рук. Предводительствующий рыцарь попытался что-то сделать, с его меча сорвалась волна огня, подобие своей сестры, которую намедни демонстрировал Марк. Сорвалась, ударила и расплескалась по гранитной шкуре. А потом псы дотянулись до людей.

Седрик, даже не ставший слезать со своего транспортного средства, повернул голову и пошевелил палочкой, отправляя костяные клинки в полет, целясь в судорожно пытающихся натянуть тетивы лучников.

Мечи были быстрее, а от одинокой стрелы его заслонила каменной грудью вставшая на дыбы ездовая собака. Через мгновение все было кончено, и волшебник повернулся к копейщикам, которых как раз догрызали его псы.

Рыцарь, который столь неудачно попытался противопоставить камню пламя, лежал на земле, выгнув ногу с открытым переломом. Вернее, как продемонстрировал сорванный собачьими зубами шлем, лежала. Лежала и пыталась дышать порванными легкими, прижатыми осколками ребер, на которых потопталась всей тушей каменная гончая, а то и не одна. В целом, девушка выглядела хуже, чем профессор Хмури и тот ловец ирландцев, Линч кажется, после финта Вронского в исполнении Виктора.

Но живучесть волшебников, та самая живучесть, которая позволяла пережить взрывы котлов или играть в игры вроде квиддича с его бладжерами или древнего шотландского крекьяуна с его ловлей камней в привязанный к голове котел, не давала ей умереть. Возможно, будь здесь мадам Помфри или хотя бы Флер, обладай одна из упомянутых дам запасом соответствующих зелий, юная воительница бы могла выжить и полностью поправиться. Кем она была, эта Жанна Д'Арк шестого века? Впрочем, скорее всего она была дочерью или сестрой одного из местных дворян, проверять крестьянок на наличие волшебства ни у кого бы не нашлось времени или желания. Сама ли она выбрала эту судьбу, как Катрин? Или соседство в Бедегрейном и гражданская война заставили короля Кадейрна буквально впихнуть ей в руки клинок и натаскать в боевом применении магии насколько позволяли скудные знания о магии.

Седрик покачал головой. Возможно, сложись все иначе, встреться они на любом другом поле боя, а не во время штурма столицы Кадейрна, имело бы смысл лечение, а после, скорее всего, получение выкупа. Или если бы он не был вынужден спешить... Здесь и сейчас молодой волшебник мог оказать ей лишь одну, последнюю услугу.