6.1. Мертвая долина. Книга 1.

Гор нахмурился, но потом неуверенно уточнил:

"Так ты что, предлагаешь нам не вступать снова в Кланы?"

"Нет. Я предлагаю вам пока оставить все как есть. Осмотритесь хорошенько. Приглядитесь к сородичам. Прочувствуйте разницу. Сумейте удержаться в стороне. Тогда, возможно, у вас появится шанс... хотя нет. Пока об этом слишком рано говорить".

"Брат..."

"Потом, — непреклонно ответила Тень. — Это не к спеху. Я не хочу торопить события. Но могу дать совет".

"Я слушаю", — моментально подобрался Адамант.

"Взгляни на своих братьев повнимательнее. Посмотри на их ауры".

"Они же закрыты амулетами!"

"Посмотри на них моими глазами, дурень, — фыркнула Тень. — Или ты до сих пор ничему не научился?"

Гор мрачно покосился по сторонам, мельком оглядел любопытствующих прохожих, которые провожали их кавалькаду крайне заинтересованными взглядами. Подметил неподалеку несколько магических аур (видимо, квартал кузнецов уже близко) и нахмурился.

"Брат, ты шутишь? Предлагаешь у всех на виду впустить в себя Тень?!"

"Не впустить — всего лишь посмотреть моими глазами, — нетерпеливо отозвался призрак. — Это не потребует от тебя больших усилий и не нарушит вашу маскировку. Здесь я чувствую себя свободнее, чем везде. Здесь — наш с тобой Клан. Здесь витают отголоски его силы. Поэтому никакого риска нет. Смотри".

Гор снова вздрогнул, ощутив изнутри ледяное прикосновение Тени, но послушно поднял глаза и внимательно посмотрел на едущих впереди братьев. Слегка удивился тому, что окружающий мир словно бы подернулся серой пеленой, в которой утонули все яркие краски, но быстро привык. К тому же, на этом фоне он действительно очень хорошо увидел чужие ауры, несмотря на все ухищрения и защитные амулеты, поэтому вскоре перестал обращать внимание на такие мелочи.

"Что это, брат? — озадаченно спросил Адамант, уставившись на ярко красный факел, за которым почти не виднелись очертания человеческой фигуры. — Мне кажется или дейри Аса выглядит совсем иначе? Поначалу, когда мы только возродились, я видел ее просто серой; потом появились первые отголоски огня; в Рейдане она окончательно покраснела и расширилась, но ЭТО... когда он успел?!"

"Не волнуйся, на самом деле его аура нисколько не изменилась. Просто сейчас ты видишь ее такой, какой она станет в ближайшем будущем, — со смешком отозвался призрак. — Такой, какой видит ее каждая Тень. Правда, пока она еще очень нестабильна, но это — лишь вопрос времени".

Гор задумчиво наклонил голову, придирчиво изучая рваные языки Огня, то и дело стремящиеся выплеснутся из ауры брата на свободу. Нервные и излишне подвижные, они словно бы жили своей собственной жизнью, то и дело норовя сбежать от хозяина и больно ужалить проходящих мимо людей. Особенно много их было возле лица и рук Алого, но, несмотря ни на что, до прохожих они все-таки не добирались — в последний момент словно бы какая-то незримая сила останавливала их, заставляла вернуться и неохотно убраться восвояси, пряча свои длинные щупальца.

"Это работа Амулета, — не дождавшись напрашивающегося вопроса, пояснила Тень. — На данный момент только он останавливает Аса от срыва. Твой брат чувствует это. Ему не по себе. Он нервничает, хотя очень старается этого не показывать. Но нас не обманешь — его дейри слишком красноречива. Поговори с ним на эту тему".

"Непременно, — пробормотал Гор, с трудом отводя взгляд от брата и невольно косясь на сопровождающих его Алых, чьи дейри выглядели значительно скромнее. Да и ровнее, надо признать. — Вот теперь вижу между ними разницу. Кажется, он на порядок сильнее".

"Он НАМНОГО сильнее. Хотя пока этого не осознает. И это — неправильно".

Гор слабо кивнул, сделав зарубку в памяти насчет брата, и повернулся в сторону Бера. Но почти сразу изумленно замер и едва не присвистнул в голос.

"Ничего себе! Во дает! — охнул он про себя, увидев такой же мощный, только изумрудного цвета факел, от которого в разные стороны потянулись длинные любопытные щупальца, так и норовящие зацепить каждого встречного. Наткнувшись на них, люди озадаченно замирали, с удивлением вертели головами, а потом, заметив погрузившегося в непонятную задумчивость скарона, растерянно провожали его глазами, не в силах понять, что именно привлекло их внимание. — Блин, Бер!"

"Скажи Вану, чтоб отвлек его и занял каким-нибудь разговором, — тут же посоветовала Тень. — Ваш Изумруд тоже нестабилен. Близость Клана делает его нервным, тревожным. Но он не понимает причин. У Вана получится его успокоить — Сапфиры владеют совершенно особыми навыками, так что пусть держится рядом".

Гор тихо свистнул и знаками показал обернувшемуся Сапфиру, что с Бером надо срочно менять тактику. Тот сперва округлил глаза, засомневался, но быстро внял предупреждению и принялся послушно теребить брата, отвлекая его от самокопания.

"Так гораздо лучше, — удовлетворенно заметила Тень, когда Бер встрепенулся, а зеленые щупальца, будто спохватившись, отдернулись от прохожих. — Пока не добудете себе Амулеты, не оставляйте его одного".

"Не волнуйся. За уши прикуем, если потребуется, или цепями обмотаем до самых бровей, чтобы не вздумал разгуливать без присмотра. Может, мне к нему еще разок прикоснуться?"

"Дома, — отозвался призрак. — На людях влияние Тени скрыть не удастся. Но надолго ее все равно не хватит. Лучше посоветуй Сапфиру почаще бывать рядом".

"У Вана дейри почти в порядке, — скупо заметил Гор, рассмотрев относительно ровные границы ауры брата. Такой же широкой и мощной, как у остальных, но на порядок более спокойной. — Кажется, ему никакие амулеты не требуются. Это всегда так?"

"Сапфиры, — неопределенно хмыкнул дух. — Самые стабильные и надежные. Почувствуешь себя плохо — иди к нему: поможет. И братьям скажи. Ван вас удержит, если станет совсем невмоготу".

"Даже тебя?"

"Нет, — невесело отмахнулась Тень. — К сожалению, меня можешь удержать только ты. И еще — Гайдэ".

Гор беспокойно повел плечом.

"Гайдэ с нами нет. А когда вернется, не знаю. Сумеешь продержаться без нее столько времени?"

"Я же обещал, а скароны... даже мертвые... всегда держат слово".

"Кстати, а свою дейри я могу увидеть? — неожиданно вспомнил о важном Адамант. — Скажи, брат, как она выглядит? И почему я не увидел у братьев следов Тени, которые были там раньше"

"Твоя дейри скоро станет черной. Как у некромантов. Но это... не дергайся... вовсе не значит что-то плохое: близость Тени всегда отражается на ауре мага одинаково. Адаманты все такие, так что пальцами указывать на тебя или обвинять в связи с Невироном никто не будет. А что касается братьев... то метка смерти останется на них навсегда. Просто со временем станет бледнее и заживет, как всякая рана. Не видишь ты ее только потому, что смотришь через меня. А для меня Тень — это не рана, а родной дом".

Гор задумчиво кивнул. Потом заметил, что Алые начинают придерживать коней, одновременно кивнув на какой-то особняк, почти затерявшийся среди буйно разросшейся зелени роскошного сада. Решил, что этот и есть обещанный ими дом. Ненадолго отвлекся, прислушиваясь к разговору между ними и Асом. Но вдруг ощутил, что холода внутри больше нет, и резко обеспокоился.

"Брат? Ты еще здесь?"

"Куда ж я денусь?" — через пару мгновений отозвалась Тень.

"Хорошо... — незаметно перевел дух Адамант. — Скажи, раз уж ты проснулся: я теперь смогу все время с тобой разговаривать?"

"Наверняка. Резервы позволяют, да и полегче мне тут. Посвободнее, что ли? Так что, думаю, сможешь позвать, когда буду нужен. Чем смогу — помогу. Да и подскажу по ходу дела".

"Спасибо тебе, брат!"

"Да не за что... чертенок".

"Кто?!" — ошарашенно замер Гор, а призрак, в голосе которого так неожиданно проскользнули снисходительные нотки, негромко рассмеялся.

"Четыре черненьких чумазеньких чертенка чертили черными чернилами чертеж... это детская считалочка. Я ее у Гайдэ во сне подсмотрел. Она вас так иногда называет: черти, чертята, демоны. Про себя, конечно, но все равно -забавно, хотя временами и удивительно правильно. Не находишь?"

Гор растерянно моргнул, будучи не в силах догадаться, в каком именно месте его необычный брат соизволил пошутить, однако тот не пожелал ничего пояснять. Только рассмеялся громче и бесследно исчез, оставив после себя настоящую изморось на ресницах, легкое двоение в глазах и странное ощущение пустоты между лопаток, похожую на то, как если бы там вдруг стало не хватать чего-то важного.

— Глава 5 -

Когда с местом аварии поравнялись две ярко раскрашенные повозки, у нас уже вовсю кипела работа. Парни, раздевшись по пояс, шустро выбрасывали из телеги весь наш небогатый скарб, а потом аккуратно складывали на обочине, стараясь поменьше запачкать. Родана, как самую главную ценность, вытащили оттуда на руках (тихонько хихикая про себя, совсем неслышно издеваясь над изощренно матерящимся Хасом, но старательно сохраняя на лицах каменные выражения), потом так же аккуратно усадили на ближайший тюк и, едва сдерживаясь, чтобы не заржать, благоразумно отошли подальше. Я, как уже сказала, с достоинством выбралась сама и все то время, пока шла разгрузка, сидела рядом с "дедушкой" с выражением вселенской скорби на лице.

Лина, разумеется, выпрягли. Безвинно пострадавшее транспортное средство проворно оттащили в сторону, лихо приподняли, подложив под днище нашедшиеся на обочине валуны. Покореженное дышло умело вправили, заново закрепили, едва не слетевшее колесо привели в божеский вид, а вот с осью вышла настоящая беда — треснула, зараза. Да так неудачно, что вскоре ее придется выбрасывать — долго она явно не протянет; но поскольку новую ось посреди леса взять было неоткуда, пришлось что-то срочно изобретать, чтобы повозка не развалилась хотя бы до ближайшей деревни.

Блин.

Поняв, что ремонт нам предстоит самый настоящий, я мысленно вздохнула и, отойдя подальше от гремящих железками Фантомов, взялась за привычное дело — готовку. Потому что оголодают они все равно, независимо от результатов и скорости ремонта, а кормить чем-то надо. И варить суп надо тоже. И мяса побольше, побольше... а я у них одна — мастерица по быстрому питанию. И одна единственная, кто мог бы заняться этим неблагодарным делом у всех на виду. Вот и вышло, что когда с нами поравнялись бродячие "коллеги", у дороги уже был разбит самый настоящий лагерь. Ребята с руганью пытались починить несчастную ось; Лин, не выходя из образа, флегматично объедал ближайшие кусты; Родан старательно "дремал", я тихо-мирно готовила... идиллия, да и только. Жаль, что фотоаппарата ни у кого нет.

Самое же главное в том, что наш лагерь расположился точно на пути у бредущих куда глаза глядят циркачей. Мимо нас они бы точно не проехали. Оставалось лишь убедить их остановиться, ненавязчиво разговорить, познакомиться между делом; попутно показать, что мы совсем не крутые, а очень даже обычные и свои в доску личности; гораздые, к тому же, как и все нормальные люди, попадать впросак. Так что завидовать нам нечего. А уж злиться на то, что мы перехватили у кого-то работу, и подавно.

Когда стук копыт стал совсем громким, я оторвалась от закипающего котелка и внимательно посмотрела на приближающихся гостей. Ну да, так и есть — тот самый дядька из деревни. Еще не старый, но уже почти седой, с короткой, не слишком опрятной бородкой и неожиданно пышными бакенбардами, которые выросли, кажется, лишь потому, что их хозяину было лень их обрезать или подравнивать. На голове — настоящее гнездо: всклокоченное, кучерявое и непослушное, которое кое-как прикрывала видавшая виды широкополая шляпа. А снизу ее дополняла такая же потрепанная жизнью куртка (кажется, даже с чужого плеча), длинная рубаха из грубой холщовой ткани, мятые и давно нуждающиеся в стирке штаны неопределенного цвета и дохаживающие свои последние дни черные сапоги. У которых только что веревочкой не закрепили откровенно отваливающуюся подошву.

При всем при том дядька был весьма колоритным. Запоминающимся. Особенно этими своими бакенбардами, поразительно подвижным лицом, на котором едва-едва начали проступать глубокие морщины, и невероятно живыми, цепкими, умными глазами, в которых при виде наших неприятностей на краткий миг вспыхнуло неподдельное злорадство, однако очень быстро сменилось искренним беспокойством.

Возле него на облучке сидел вихрастый мальчишка — такой худой, что, кажется, живот уже к спине прилип. Скуластый, глазастый, смуглый от загара, с голым пузом и босыми пятками. А рядом виднелся еще один пацан... хотя нет, уже не пацан, а юноша. Лет шестнадцати, наверное. Такой же худой, смуглый и черноволосый, хотя внешне он совершенно не походил ни на хозяина, ни первого постреленка, ни на еще одного мальчишку, умело управляющегося со второй повозкой. Наверное, просто участник труппы. Скорее всего, акробат или гимнаст — вон, какие мышцы проступают под рубахой. Да и сила в нем определенная чувствуется. Так что не приживалка парень. Точно, не приживалка.

Я перевела взгляд чуть дальше и тихо хмыкнула, подметив еще одну мужскую физиономию, которая единственная смотрела на меня не просто с любопытством, а, кажется, даже с восторгом. Правда, неявным, тщательно скрытым, но все равно — горящие неподдельным интересом голубые глаза говорили о многом. Как и поспешная попытка пригладить пятерней непослушные волосы соломенного цвета и такое же суетливое движение, которым незнакомый молодой парень попытался заправить на место вылезшую из штанов рубаху.

Хм. Забавно. Похоже, на меня пытаются произвести впечатление?

Кстати, внешне парень оказался очень даже ничего — подвижный, как ртуть, ладно скроенный, явно не теряющийся перед обстоятельствами. Решительный. Чуть нагловатый. Не лезущий за словом в карман. Еще и лицо приятное — чуть вытянутое книзу, худощавое, с крохотными конопушками на носу; открытое, с правильными чертами, немного смешливое, хотя отнюдь не язвительное.

А вот выглядывающая из второй повозки белокурая леди почему-то выглядела недовольной. Вон, как бровки подведенные насупила. Вон, как сверлит тяжелым взглядом прихорашивающегося красавчика, да еще так яростно вцепилась в край качающейся повозки, будто уже представила, что это — соломенные волосы вьюноша. Сама пышнотелая, но не слишком. Грудь — как боевое знамя — гордо выставлена вперед. Лицо кругленькое, губки бантиком, уже готовые надуться при первом признаке обиды, глаза большие, выразительные, а вьющиеся светлые локоны спускаются почти до плеч. Мне, честно говоря, с моей нынешней прической до нее ой, как далеко. Но ее это, видимо, не смущает и в данный момент гораздо больше беспокоит не моя необычная внешность, а устремленный на меня жадный взгляд из первой повозки.

Что любопытно, ее соседка вела себя гораздо спокойнее, да и на торопливо одергивающего рубаху парня смотрела со снисходительной, какой-то понимающей улыбкой. Сама стройная, отлично сложенная и с виду очень гибкая. Тонкие брови, томные черные глаза, прячущиеся за настоящим забором из пышных ресниц, смуглая от рождения кожа, ярко красные губы... красотка. Что ни говори, а красотка.