Destino. Кровь решит за нас

— Да, постричься...

Пару часов спустя Нина брела по мосту, задумчиво глядя на воду. Рядом проносились машины. Ухо щипало и немного саднило, ветер шевелил тоненькую косичку на виске, единственный признак того, что у нее совсем недавно были длинные волосы. Непривычные новые ощущения радовали, словно это не она больше, а совсем другая женщина, новая, неизвестная.

Нине захотелось сделать нечто невообразимое, может странное или опасное, наконец. Нахмурилась, гася стоп-сигнал, готовый разгореться в сознании. Захотелось, так почему ж нет? Кто ее остановит? Она осторожно залезла на широкие перила и выпрямилась, удерживая равновесие. Кровь шумела в ушах. Дикий восторг и не менее дикий страх упасть смешались воедино. Прошлые, давно забытые эмоции воскресли в ее голове, напоминая о том, что она живая и молодая настолько, насколько сама того пожелает.

Неожиданно ее дернули назад, уронили на асфальт и прижали сверху. Женщина хрюкнула под неизвестной тяжестью и оторопело уставилась на молодого парня, лежащего прямо на ней.

— Все хорошо будет. Я сейчас скорую вызову.

— Зачем? — искренне удивилась она.

— Что у Вас произошло? — он попытался вытащить телефон из кармана, отчего давление на нее только усилилось, видимо спаситель часть своего веса все-таки перекладывал на руки. — Расскажите мне.

— Ну, я стояла на перилах, любовалась на воду, а какой-то чокнутый подкрался сзади, уронил на асфальт и разлегся на мне сверху. А в нем, между прочим, не меньше семидесяти килограмм против моих пятидесяти девяти.

— Ух, ты!

— Вот и я о том.

— Так вы прыгать не собирались?

Нина улыбнулась.

— Догадливый. Теперь, когда мы прояснили сей факт, не будете ли Вы так любезны с меня встать?

Незнакомец пригляделся к женщине, пытаясь понять говорит ли она правду или всего лишь лжет, дабы спокойно покончить с собой.

— Я не вру.

Парень кивнул, поднялся и помог встать ей. Нина с любопытством оглядела молодого человека. Высокий, поджарый, темноволосый.

— Дмитрий, — представился он.

— Нина. Благодарю за спасение, — она демонстративно отряхнула колени. — Всего доброго, Дмитрий, — развернулась и отправилась к ближайшей автобусной остановке. Новый знакомый не поспешил ее догонять, чему она тихо порадовалась и предпочла забыть недоразумение. Однако добраться до газели ей не дали. Когда до заветной проржавевшей местами двери оставалось не больше тройки метров, серый Hyundai Solaris со свистом преградил ей путь. Нина отпрянула, засигналили водители соседних машин, послышался мат с кавказским акцентом. Женщина, съедаемая подозрениями, присела, стараясь заглянуть в стекло пассажирской дверцы, но прежде, чем успела, с противоположной стороны показалась довольная физиономия Дмитрия.

— Садитесь, пожалуйста, пока меня не убили!

Она распахнула дверь и прыгнула в уютный салон, краем глаза зацепив приближающегося усатого дяденьку, чей внешний вид говорил, точнее кричал, о разбирающем его на части бешенстве.

— Нина, — довольно проговорил юноша, снова с визгом срываясь с места и выруливая на проезжую часть. — А вы любите кофе?

— А вот люблю, — передразнила она его тон.

— Замечательно.

— Наверное. Позвольте узнать причину такого интереса?

— Причина банальна — Вы мне нравитесь.

— Даже так?

— Именно.

— И сколько же Вам лет?

— Уже можно.

Женщина подметила чуть трясущиеся пальцы на руле. Нервничает — хорошо, а то в голове начали расти неприятные ассоциации с бывшим мужем. Оказывается, не все так плохо, просто старается произвести впечатление. Смешной такой, миленький. Боже, как давно она флиртовала в последний раз? Это до сих пор приятно.

— Паспорт есть?

— К чему?

— Ориентируюсь на уголовный кодекс. Уточняю.

Дмитрий рассмеялся.

— Все, сдаюсь. Вы победили. Двадцать шесть мне. А Вам, если не секрет?

— Плюс десять.

— Ого? — он искренне удивился. — Я думал, старше года на два максимум.

Нина улыбнулась. Определенно, на Игоря не похож. Только молодой лопух мог спросить у дамы в возрасте этот самый пресловутый возраст.

— Так кофе в силе или Вас куда в другое место отвезти?

— Вот так прям, куда скажу, туда и повезете?

— В пределах области.

— Тогда курс прежний, к кофе.

— Замечательно.

* * *

Увидев Наталку издалека в компании нескольких девушек, Саша вышел из машины, обошел, оперся на бампер и выжидательно сложил руки на груди. Она, улыбаясь, попрощалась с новыми знакомыми и приблизилась к нему.

— Привет.

Он открыл пассажирскую дверь.

— Привет.

Девушка смущенно опустилась на сиденье. Чем дальше, тем страннее становилось поведение ее друга, иначе не скажешь. Сегодня отвез на отработку, забрал, и при этом дверь перед ней открывает, закрывает, что раньше делал исключительно, когда она, в силу своей невезучести, получала различные по тяжести увечья: от простых синяков до как-то раз поломанной ноги.

— Как первый день? — парень сел за руль, завел двигатель.

— Ужасно. В смысле, сама отработка. Нас заставили траву дергать, грядки с цветами пропалывать, поливать. Впечатление будто в аграрный поступила! Я ногти поломала!

Санька, скрывая смех, серьезно, а главное внимательно оглядел подсунутые ему под нос два ровной формы ноготка. Вернее на концах они и в самом деле были сломаны, но лично он ничего ужасного в этом не увидел, скорее в очередной раз оценил совершенство девушки.

— А пилочки с собой нет, как назло. У тебя нет? — черные глаза с надеждой взглянули на друга.

Не выдержав, усмехнулся и отрицательно покачал головой. Наталка надулась.

— Тебе все равно.

— Нет, девочка моя, мне не все равно.

Она растерялась, обида тут же сменилась паникой. Его девочка? Он ведь тогда спал и говорил. Разве нет? Или не спал, а именно ее, прямо как сейчас, назвал.

— Са-аш, — позвала она тихо, намереваясь прояснить мучающий ее вопрос.

— Да? — зеленые глаза внимательно изучали ее, пока восьмерка стояла, пропуская поток машин на перекрестке.

Наталка замерла, и снова что-то не так с его взглядом. Может, она с экзаменами перенервничала?

— Как там мама? — девушка отчетливо понимала, что откровенно струсила.

— Мама? — парень нахмурился. — Сложно сказать. Звонила, сказала, что постриглась, проколола еще три дырки в ухе и теперь гуляет.

— Это как? Ого! Никогда бы не подумала... Это надо же! — невпопад промямлила Наташа, тут же позабыв о своих страхах.

— Сама она на мой вопрос о причинах выдала нечто похожее. Интересно, все женщины мыслят одинаково нелогично или только вы двое?

Получил ощутимый удар в плечо. Ну вот. Драться его малолетка не разучилась, хорошо, а то пугается его без дела. Он почти в открытую заявил, чего именно намерен добиться от нее, не поняла... снова.

— Ты как с работой? Уверен, что можно отгул брать вот так?

— Раз я взял, значит можно, — твердо заверил ее Саша, вспоминая взбешенную морду непосредственного. Ну и черт с ним. Сменит работу. С его профессией не сложно, хотя опыт маловат будет. Наталка важнее. — Домой сейчас?

— Ну, а куда еще в таком виде? Колени зеленые.

Парень покосился на джинсы, обтягивающие стройные ноги, короткий открытый топ, вздохнул. Если бы не знал ее все эти годы, решил бы, что намеренно дразнит. В памяти начали всплывать ночные мысли, заставляя сердце гнать кровь не туда, куда стоило. Стараясь отвлечься, парень включил радио.

В доме Наташа указала ему в направлении кухни.

— Включи чайник, пожалуйста. Я сейчас.

Она убежала наверх. Саша выполнил просьбу и поднялся следом. Никто ведь не велел ему оставаться на кухне после того, как выполнит просьбу, правда? Распахнул дверь Наташиной комнаты, услышал визг и с огромным удовольствием понял, что явился очень даже вовремя.

— А ну выйди! — его девочка скакала на одной ноге, прикрывая грудь домашней футболкой. Вторую ее лодыжку занимали джинсы. Она поспешно откинула их в сторону, восстанавливая равновесие.

— Да, брось, чего я там не видел? — парень сделал несколько шагов и опустился на кровать. — Или ты меня удивить собралась?

Девушка покраснела то ли от стыда, то ли от ярости. Красавица. Сашку давно не обуревал такой дикий, практически неконтролируемый азарт. Вот в таком бы виде ее сейчас к нему, да в руки, как бы она выгибалась.

— Нет! Пошел вон.

— Грубиянка, — поморщился друг, однако с места не сдвинулся. Еще чего. — Я чайник поставил.

У Наташи пропал дар речи, она просто возмущенно зашипела.

— Да, ладно. Я ж отвернусь, — решил уступить парень. — Не беда. Как можно будет — просто скажи, — и с улыбкой выполнил обещанное, тут же поинтересовавшись можно ли уже.

— Нет, — взвизгнула она.

В комнате повисла тишина, нарушаемая только шорохом одежды.

— Уже можно?

— Нет.

— Капуша.

О затылок ударилась подушка и упала на пол возле его ног. Саша улыбнулся, склонился, поднял и швырнул ее через плечо хозяйке.

— А сейчас?

Теперь мягкое диванное украшение прилетело сразу, без ответа "нет". Молчание — знак согласия. Большего и не надо. С этой оптимистичной мыслью он развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Сашка! — увидеть много не удалось, подол футболки опустился, скрывая ее тело до середины бедра. Девушка с размаха кинула в него тем, что было в руке непосредственно. Поймал.

— Ого! Да, козявка, закидай меня своими трусиками.

Кажется, переборщил. Черные глаза свирепо сверкнули, задрав нос и сердито топая, она вышла из комнаты. Парень покрутил в руках белье. Те самые, с бабочкой, пожал плечами, положил в карман и ускакал следом за обиженным слоненком, выпрашивать прощения.

* * *

17 августа

Вторник

Наташа крутилась по комнате. Они должны быть на кровати. Это точно. Перевернула все вверх дном и ничего. Ни-че-го-шеньки. Выходит Санька... Да, нет! Быть не может, зачем они ему?

Девушка задумчиво опустилась на матрас, обняла подушку и уставилась на плакат. Только на этот раз изображения она не видела, мысли отчего-то были совсем о другом человеке. Вообще говоря, ей понравилось. От воспоминаний о горящих зеленых глазах, пристально, с какой-то жадностью изучающих ее тело, стало тепло, невероятно знакомое ощущение. Она оглянулась на дверь. Думать о нем именно так неправильно, словно ворует, вдруг застукают? Ну, и потом, разве не пройденный этап уже? Девушка одернула себя. А кто узнает? Разобраться в себе давно пора, бежать все равно больше некуда.

В голове воскрес ласковый сексуальный голос: "девочка моя". Наташа сильнее сжала подушку, подтянула под себя ноги, дыхание сбилось. Она хотела... Хотела сейчас ощутить его рядом, ближе, чем обычно, намного ближе, услышать снова его слова. Теперь воспоминания о том, как стояла перед ним почти обнаженная, прикрываясь лишь футболкой, породили волну горячего желания, заструившегося по телу. Девушка непроизвольно выгнулась, позволила себе тихо застонать.

Тишину комнаты разрезал звонок скайпа. Наташа подскочила к ноутбуку. Сашка. Мысли одна за другой вихрем проносились в голове. Повинуясь некоему странному порыву, сняла с себя футболку, взлохматила волосы, прикрыла грудь рукой, нажала соединение и только потом сообразила, что друг может посчитать ее ненормальной.

— Привет, — сонно протянула она, стараясь скрыть смущение и страх.

Саша на том конце выдохнул.

— Привет. Спишь? — после некоторой заминки как-то отрешенно, без выражения спросил он.

Она молча изобразила удивленное лицо.

— Ну, да. Глупый вопрос, я понял.

И где его обычный юмор? Наташа начала волноваться. Она ожидала насмешек, хулиганства, чего угодно, но не вот такого.

— Прости, пожалуйста. Спокойной ночи.

Все. Она даже сказать ничего не успела.

Санька отодвинул нетбук, провел ладонями по лицу, еще раз выдохнул. Сонные темные глаза, взлохмаченные волосы и обнаженная грудь, едва прикрытая тонкой рукой. Достаточно, чтоб он напрочь забыл, что вообще хотел сказать и какого черта звонит посреди ночи. В голове хаос — мешанина мыслей, желаний, эмоций.

Зазвучал ответный вызов. Постаравшись выглядеть нормально, ответил. Теперь она прикрывалась маленькой подушкой, той самой, которую вечером швыряла в него.

— Саш, а куда ты положил то, чем я в тебя кинула напоследок?

Парень растерялся. Можно сказать правду, а можно соврать. Первый вариант выдаст его с головой, второй позволит потянуть, подождать. Он задумчиво разглядывал любимое лицо на экране — такой простой и такой сложный выбор. Как вдруг его осенило: никогда раньше козявка не отвечала на скайп полуобнаженной. Никогда! Она всегда одевалась, даже если спала. И если учитывать тот факт, что могла не найти одежду, то всегда есть простынь, одеяло, подушка, как сейчас, да что угодно! Саша никогда еще не чувствовал себя так потрясающе хорошо. Это даже лучше, чем когда понял, что у нее никого нет тогда, в машине.

— В карман.

Она прищурилась.

— Понятно.

— Я сейчас приеду и верну, спустись ко мне, — с этими словами он резко захлопнул крышку нетбука, натянул футболку и выскочил из комнаты.

— Опять друг? — сонно протянула Нина с дивана.

— Ага, — отмахнулся Санька.

— А ночевать снова у Наталки?

— Не знаю.

— Между другом и ею, ты выбираешь ее. Понятно?

— Да, мам.

Двадцать минут спустя он остановился возле дома подруги. Залаял пес и тут же замолк. Из калитки вышла Наташа, прикрыла ее за собой и, быстро преодолев расстояние до машины, села на пассажирское сиденье.

— Я с тобой приучу нашу охрану ко второму ужину по ночам.

Не обратил никакого внимания на ее шутку, только пристально разглядывал, не зная толком, что сказать и сделать. Девушка смутилась под его взглядом.

— Ты хотел вернуть, — неуверенно прошептала она.

Парень глубоко вдохнул и выдохнул. Сколько раз выкручивался с противоположным полом из различных ситуаций, а тут слова промямлить не может. Черные глаза удивленно выжидающе смотрели на него.

— Наташ, — осторожно начал он. Девушка, съедаемая напряжением и любопытством, подалась вперед.

А что говорить? Что он любит ее? Что хочет ее? Ревнует, как идиот? Бред какой-то. К черту слова, вместо этого наклонился и поцеловал. Она не ответила, только все так же смотрела на него. Сашка отстранился, ощущая, как в душе разрастается паника. Все вышло совсем не так, как ему виделось. Слишком поторопился, нужно было говорить, что не брал, теперь-то уж точно поняла его намерения и что ответит? Чтоб катился куда подальше — ничего иного ожидать не приходится.

"Знаешь, Сань, хорошо, что предмет моих романтических мечтаний не ты". Ее недавние слова отозвались болью в груди.

— Можно я спрошу? — вывела его из мрачных дум Наташа. Голос ее был мягкий, ласковый. Все еще мягкий и ласковый или это всего-навсего жалость с ее стороны? Хотелось согнуться пополам, так, словно режут его наживо. Ничего хуже жалости быть просто не может.

Стараясь сохранить самообладание, кивнул.

— Вот это все... Это ты что, ко мне пристаешь?

Саша готов был застонать от досады. Девчонка такая! То ли смеяться над ней, то ли психовать.