— О, тут богато. Первейшее, конечно — деформация психики из-за того, что смертные завидуют и ненавидят.
— Отсюда необходимость прятаться.
— Точно, Капитан. Одиночество. Ни опытом поделиться, ни новости обсудить, ни поплакаться.
— Когда колодец перестают вычерпывать, вода застаивается.
Хоро поглядела на пляшущие по доскам тени, попробовала накрыть ладонью несколько.
— Ты к чему?
— У бессмертного будет передозировка информации. Узнает он все больше и больше, а обсуждать и высказаться не с кем. Ну, напрямую.
— Мне кажется, все проще. Звездочет объяснял в прошлый приезд, как он там сказал… Вот. Мозг физический. Емкость памяти ограничена физически. Должны возникнуть процедуры… Как это…
— Заливки памяти и сохранения на внешний носитель, — подал голос Лоуренс. — Я не сплю. Мне просто нравится так лежать.
— Тепло, — вздохнул Капитан. — Лето.
И разлил еще три чашки, и все принялись тихонько пить горячий “кирпичный” чай, бьющий по мозгам не хуже водки.
— Где, кстати, Вайолет?
— Поздно вспомнил, — фыркнула Хоро. — Ты сам ей парня вытаскивал. До тебя ли ей теперь? У нее там целый майор, а ты всего лишь капитан.
— Просто спросил, — Капитан собрал чашки. — Пишем дальше?
Лоуренс кивнул и добавил:
— Впиши еще вот что. Я, вроде как начинающий бессмертный… Как звучит, боги и демоны! В общем, поймал себя на попытке свести все к шаблону. Вижу: вон то случалось пять лет назад, а вот это — десять. Вот похожий человек повстречался мне года три тому… Представил себе, сколько таких встреч у бессмертного, хотя бы лет за сто. И обалдел. Да у него все само собой начнет по клеточкам раскладываться, мозг чисто из экономии всех классифицирует еще при первом знакомстве.
— То есть, это ты не на девок заглядываешься, а мозги от унылой обыденности лечишь? — Хоро вроде как нахмурилась, на что Лоуренс ответил:
— Я сейчас тоже ревновать начну. Что ты тихим голосом над спящим супругом с посторонними мужиками…
— Потусторонними, я бы попросил.
— Тем более, с потусторонними… Разговариваешь о науке.
— Ой, все!
Посмеялись и выпили еще по чашечке, благо, в хорошей керамике чай не стынет. На смех с озера пришел Эйлуд — все такой же рослый блондин, только уже не в черной коже с клепками, просто в легкой рубашке— “пузыре” и полотняных широких штанах. На вопросительный взгляд Капитана ответил:
— Солнце не печет, мошки не кусают, пыль не садится. Но и жара не давит на самое ценное.
— Это на что же? — невинно осведомилась подбежавшая Мия.
— На мышцы-разгибатели, конечно, — Эйлуд с наисерьезнейшим видом постучал себя по задней поверхности бедер. — Осанка великая вещь!
Капитан выдал им еще пару чашечек.
— Заваривать по-новой, или хватит?
Все согласились, что новой заварки не нужно. Даже Хоро, затеявшая пить “кирпич” в июльскую жару. Мия с Эйлудом, узнав, о чем разговор, добавили:
— У бессмертного информации много, а вот оригинальной мало. Случалось, обычные императоры от повторения событий с ума сходили. Кто по кухне, кто по архитектуре, кто по женщинам, кто войну затевал со скуки.
Капитан повертел так и этак, озвучил вывод:
— Получается у нас два варианта оригинальной информации… Первая: оригинальная в рамках не причинения зла окружающим.
— В рамках некоей этической системы, — поправила Мия.
— Точно. И вторая: оригинальная без ограничений. Хм. Без ограничений… Мия, скажи честно, мне снова ломится беготня со стрельбой?
— Пожалуйста, не сердись, — попросила Хоро неожиданно серьезно. — И я хотела бы наслаждаться покоем, но не я придумала мир, в котором ничего не происходит без беготни со стрельбой.
— Конечно, не выдумала. Просто ты все время оказываешься в самой зенице, — пробурчал Крафт Лоуренс. — Капитан, впиши еще. Последнее по счету, но не по важности. Не дать себе состариться. Вечность нужна для дела, я так понимаю. Хоть Галактики двигать, хоть сетью торговой их же опутывать, но только не покой. Вечный покой известно где!
— Ну, замена органов, — прибавил сам Капитан, — для бессмертных вообще не проблема. Мне объясняли на Земле, что-де надо вовремя теломеры править. Чтобы регенерация клеток шла быстрее старения. Но, честно скажу, тут вам бы лучше к специалистам. Я понял только, что сама возможность замены частей организма дает бессмертие.
— Не скажи, — Мия неожиданно посерьезнела. — На Земле даже фантастика есть о войне механистов с шейперами. Стерлинг, “Схизматрица”.
— В моем переводе “Шизматрица”.
— Оба слова хорошо подходят, мысль книги передают. Попробуй, сравни бессмертие наше с мамой, и бессмертие, к примеру, Туманного Флота.
Мия отряхнула тяжкие мысли.
— А ведь есть еще бессмертие в памяти.
— Виртуальное?
— Да… — Капитан сложил оба листка. — Так что делать надо? Кого схватить, кого проткнуть? Планы по изучению бессмертия есть?
Женщины усмехнулись немного печально. Хоро сказала:
— С планами у меня хорошо. У меня с фактами плохо. Для начала прошу к следующей встрече расписать каждому по одной проблеме из этого списка. Что останется, свалю на Крысолова. Капитан, ты куда сейчас?
— Чайный набор мыть.
— А серьезно?
— В четвертый переход, на Землю. Мы тут с Рейвен подумали, и решили все-таки попробовать вытащить Саммер.
— А, понятно. Звездочет все вычисления делал. Ты к нему.
— Вот именно. Если кому чего передать, несите. Все доставлю…
— … В собственные руки. — Капитан вручил аккуратный сверток с кокетливым красным бантиком. Звездочет принюхался:
— Кофе! Городской! Как там Город, кстати?
— Мы прямо на проходной будем разговаривать?
— У тебя паспорт есть? Пропуск сделаю. Или ты сразу позвонишь в свою двадцатку?
— Звонил и заходил. Представлялся по случаю визита. Иван Александрович сильно сдал.
Звездочет поморщился, но что тут сказать? Просто взял подарок.
— Тогда на тебя приказ должен в сети висеть. Пойдем к нам в отдел, кофе выпьем.
— Приказ в сети? У вас тут что, уже прямо сеть?
— Пока без видео или там голосов, но короткие шифрограммы даже по нашим телефонным линиям, как здрасте. Протокол UDP, может, слыхал?
Капитан хмыкнул:
— Не дошло.
Звездочет какое-то время соображал, потом рассмеялся тоже:
— Ну да, UDP же не требует квитанции о доставке.
Прошли через вертушку, причем и охранник и спешно вызванный на пост особист, сличив Капитана с фотографией, порывались встать по стойке “смирно”, что Капитан тут же пресек. Передав через особиста приветы “знакомым по восьмой танковой”, долгой беседы Капитан избежал. Звездочет ждал его перед лифтом не больше пары минут. Мужчины быстро поднялись на девятый этаж и, под карточку Звездочета, вошли в прохладный машинный зал через дальнюю дверь.
Капитан поглядел на стены, увешанные электроникой до потолка:
— Чудно как-то. Экраны новые, плоские, строгие. Все пластмассовое, модерновое. А панели с огоньками старинные, как в кино про Венеру, еще Карюков снимал.
— Как же, помню. — Звездочет поморщился. — Сколько нам по сценарию крови попили. Зато получилось хорошо! Тут мы огоньки нарочно оставили. По ним сразу видно, работает программа, или в бесконечном цикле застряла. Очень удобно. Хотя на вид, конечно, архаика.
— Ты, кстати, говорил, что в писатели хочешь. В Союз подаваться собирался. Но все еще здесь работаешь?
Из машинного зала перешли в терминальный. Тут, повиляв между операторами, Звездочет подошел к большой тумбе под пластиковый бидон, перед которым и остановился в досаде: бидон оказался пуст. К тумбе подошли еще программисты, но, увидев, что емкость снимает и уносит парень в форменке кооператива “Вода-Плюс”, разочарованно удалились. Прежде, чем Капитан успел что-то предпринять, из машинного зала следом за ними появился всклокоченный пацан с отвертками, заткнутыми за пояс по-пиратски, и красными от недосыпа глазами.
— Виктор Антонов. Схемотехник. — Ответил Звездочет на немой вопрос.
Виктор уверенно подошел к тумбочке без бидона, открыл дверку, подставил кружку, нажал кнопку — холодильник послушно выдал струю ледяной воды. На ошеломленные взгляды Виктор буркнул:
— Товарищ завсектором, логический ноль не всегда значит ноль потенциала… — и спрятался в кондиционированное логово машинного зала.
— Ах ты ж! — Звездочет размашисто хлопнул себя в лоб. — Там в буфере остаток добрых полтора литра! Как я мог забыть?
И решительно набрал кипятку сразу в две кружки.
— Пойдем, пойдем, сейчас “Города” заварим, — Звездочет уверенно потащил гостя за рукав к своему столу. Сели под большим фотоплакатом: кошка пыталась прокормить одновременно десяток или даже больше котят. Подпись гласила: “конкуренция процессов за доступ к ВМ6К64”. Ниже от руки красным прибавлено: “Зав.сектором не резиновый!”
— Вот, все твои расчеты готовы. Расскажешь потом, какая точность получилась, где вышли.
— Расскажу. — Капитан перелистал бумаги, не особо вникая в цифры, убрал стопку в красивый “профессорский” дипломат с кодовыми замочками. Звездочет уже заварил дареный кофе, запах поплыл по всему залу, и коллеги-вычислители завертели головами, втягивая воздух чисто по-волчьи.
— Кипяток ваш! — объявил всем Звездочет. — Сорт не ямайский, но не хуже, ручаюсь.
Пока сотрудники ждали нового бидона от кооператива “Вода-плюс”, Капитан спросил:
— Не секрет, над чем работаете?
Звездочет повернулся к собственному терминалу, пощелкал кнопками, развернул во весь экран цветную схему:
— Ты умный, начальник, ты городом управлял. Ты поймешь. Смотри, от Староса и Берга нам передают массивы простых процессоров на одном кристалле. Так называемая RISC-архитектура, самый-самый писк моды. Мы туда программируем задачу по Колмогорову, в три слоя с настраиваемыми весами. Этакий, понимаешь, громадный персептрон.
— Распознавание снимков?
— Точно. Я же говорил, ты умный, разберешься… Ой, блин, зачем локтем-то? Локти острые.
— А ты меньше подкалывай.
— Короче, в центральной клинической поставили совместный с японцами сканер. Магнитно-ядерный резонанс, понял?
Капитан кивнул с умным видом.
— Вот, он делает много снимков с мелким шагом. Потом наша программа из этих срезов трехмерную картинку собирает. Мы на съемку людей гоним конвейером, сначала здоровых. Это же не рентген, никакой дозы пациент не получит. Значит, перспептрон обучаем сперва на снимках здоровых людей. Потом — на точно известных диагнозах. Буржуи тоже так делают. В Лос-Аламосе и еще где-то… Ну, ты понимаешь?
Намек на информацию из будущего Капитан уловил и снова кивнул, подумав, что не надо так пыжиться, как бы не лопнуть под конец от собственной серьезности.
— Но буржуи не могут гнать миллионы добровольцев, как машины на конвейере. У нас обучение быстрее и полнее. А когда научим, так будем вообще людей на медосмотрах прокатывать. Потоком. Сплошная диагностика. Только табличку поставить на ленту: “следующий пациент”, и вперед. Машина железная, не устает, глаз у нее не замыливается. У нее все выводы и все ходы всегда записаны, причем, хех, разборчиво.
— Цель?
— Цель простая. Выявить по снимкам как можно больше хронических болячек на ранней стадии. Мне в больнице говорили, даже рак можно купировать, если начать вовремя. Вовремя, понимаешь?
Капитан потер виски. Черт, как усложнилась жизнь. И ведь не то, чтобы он с концами пропал. Он приезжал на Землю, и вовсе не так уж редко. Просто не задумывался, хотя по профессиональной привычке замечал изменения. Там поставили автомат с сигаретами, а там — с холодными супами в банках. Приятель переехал в “третий жилой сектор линейного города Тверь — Химки”. На пересадочной линии из Внуково до Шереметьево с ошеломительной скоростью гоняют какой-то зализанный вагончик, а он и колесами не стучит, свистит воздухом только…
— Знаешь, а ведь подобного и в Городе нет. — сказал Капитан. — И не будет. Вернее, в Городе, может, будет — но уже в Атласе или там Вейле точно нет. У них медицина платная. Даже Тан Линь их не продавит, медицинские концерны насмерть встанут. Не позволят они диагностировать потоком, не нужно им такое. Только тех, кто немалые деньги выложит. Аппарат, поди, дорогой?
— Не знаю, медицину спроси. Думаю, весь наш машинный зал дешевле. — Звездочет принялся пить кофе, остывший от полного кипятка до горячего в самую меру. Капитан тоже пил, и пили подходящие сотрудники — запросто набирая порошок ложкой из подаренного пакета, благодаря Звездочета и осторожно косясь на гостя, но вопросов не задавая. Надо будет — представят человека, а не надо — значит, и не приходил никто.
— Вот почему ты в писатели не ушел. Тут интереснее.
— Отчасти. Но честно — посмотрел, какой гадючник в Союзе Писателей, и плюнул. Мы с братом все равно же пишем. По новому закону можем, если что, творческий кооператив оформить, и с тунеядством к нам не подступись тогда. Просто живое дело, мне кажется, ценнее, чем книги. — Звездочет собрал чашки, отошел вымыть. Капитан прикрыл глаза и начал слушать, о чем тут говорят.
… — В чем разница между откликом, отзывом и ответом?
— Cтучишь ты в дверь. Тебе стучат с той стороны — это отклик. Если тебя шлют с той стороны далеко — это отзыв. А если говорят: “Заходите, Сергей Петрович” — это ответ.
— Так почему ты не принял мою правку тогда?
— Да потому, что ты неправильно техзадание пишешь. Вот у тебя сказано: “струя воды с температурой N градусов. Требуется: добавить 1 градус.”
— Ну так добавить градус, что не понятно?
— Градус температуры? Или вентиль на угловой градус повернуть?
— А…
— Б!
— Точно, б… Виноват, ерунду слепил. Больше не повторится.
— Надеюсь. Учись, стажер. Пока что моя кошка в программировании лучше тебя разбирается.
— Серьезно?
— А то. Как только я ей подробно разъясню, в чем затык — сейчас же мне все становится понятно. А тебе объясню — только тебе и становится понятно.
Вычислители засмеялись, и под прикрытием шумовой завесы появился Звездочет с чашками кипятка.
— Еще по разу?
— Давай.
Звездочет посерьезнел:
— Слушай. Мы там с медиками обсуждали, как бы помочь старику.
— Кому?
— Ивану Антоновичу. Разве чиф этого не стоит?
— Он-то стоит… — Капитан выпил чашечку залпом, не чувствуя вкуса. — Но всем не напомогаешься, а как отбирать? Какими словами отказывать? Помнишь, в Городе нам увольнять людей не хотелось. А тут вовсе приговор выносить. Я обещаю, что задам вопрос… Там. Но молчи покамест об этом, Звездочет.
— Даже… Там… Нет решения?
Капитан помотал головой, не находя слов. Звездочет, ощутив напряжение, сменил тему:
— Капитан, это не ты Пушкина и Лермонтова на дуэль науськал? Чтобы школьники меньше их стихов учили?
