The Story of Regulus Black - Years 1

Он единственный в семье, кто любит меня.

Мать и отец любят меня.

Мать и отец ненавидят меня.

Любовь.

Ненавидеть.

Я хочу поговорить с Сириусом.

Он грязный, ни на что не годный предатель крови.

Нет.

Да.

Регулус попытался отвлечься от мыслей о своем брате, думая о других вещах. В частности, о плане, о котором он узнал всего несколько часов назад. Если бы Темный лорд действительно собирался захватить власть в школе, то грязнокровки и некоторые предатели крови считались бы для него ненужными.

Сириус Блэк и дикон Экленд считались бы для него ненужными.

Может быть, мне стоит рассказать Сириусу о планах-

нет!

Но он будет в опасности, я не могу просто позволить ему умереть!

Он этого заслуживает!

Нет, не заслуживает!

Да, заслуживает!

Нет!

Да!

Регулус вздохнул и перевернулся на бок, уставившись на темно-зеленые занавески, которые окружали его кровать. Ему нужно было перестать думать о своем глупом брате!

Но о чем еще было думать? Все, казалось, перевернулось с ног на голову и вернулось к его старшему брату.

Его семья? Сириус был его семьей.

Хогвартс? Сириус отправляется в Хогвартс.

План? Это подвергает Сириуса опасности.

Впервые с тех пор, как Регулус поступил в Хогвартс, он был в ужасе от своих родителей и от того, что они могут сделать. Если бы кто-нибудь когда-нибудь узнал о мыслях Регулуса, он не сомневался, что Орион и Вальбурга, по крайней мере, не подумали бы убить его на месте.

И, опять же, он просто немного больше боялся своих родителей, чем надеялся на Сириуса.

Поэтому он отбросил все мысли и сосредоточился исключительно на том, как гордились бы его родители, когда узнали бы, что Регулус Блэк помогает Темному Лорду.

В следующий вторник Регулус вошел в класс защиты и был весьма удивлен, увидев Дикона Экленда, сидящего на стуле. Он не просто сидел на стуле, он сидел прямо, и уголки его рта слегка изгибались в улыбке. Франческо Андерсон полусидел-полустоял на краешке стола Дикона и, казалось, рассказывал младшему мальчику какую-то историю, потому что говорил он довольно оживленно.

Регулус сел на стул рядом с Диконом, и Франческо посмотрел на него. Его оживленные движения рук прекратились, а улыбка, казалось, потускнела.

Дикон посмотрел в сторону и слегка улыбнулся Регулусу.

— Привет, — сказал мальчик, и у Регулуса чуть челюсть не отвисла от потрясения, что мальчик заговорил. Он ни разу не слышал, чтобы Дикон разговаривал, а ведь они пробыли в Хогвартсе уже больше недели. И не только это, но и то, что никто за пределами Слизерина никогда по-настоящему с ним не разговаривал, не говоря уже о магглорожденных, поскольку он Блэк и все такое.

— Привет, — ответил Регулус, бросая свою сумку с книгами на пол и доставая свои записи.

Дикон повернулся к Франческо, который настороженно смотрел на Регулуса.

— О чем ты говорил, Фрэн? — Спросил Дикон, и Регулус заметил, каким тихим и нежным был голос другого мальчика, особенно по сравнению с громким и чересчур уверенным голосом Франческо. — О... э-э-э... ладно, в любом случае, тогда он... — Франческо собирался вернуться к тому, что он говорил, но был быстро прерван, потому что кто-то прочистил горло.

Франческо практически свалился со стола и развернулся так быстро, как только мог. Профессор Белл смотрел на него с веселым выражением на лице.

— Мистер. Андерсон, если ты не возражаешь, я бы хотел поскорее начать урок.

— О-о-о, да, ха, точно. Извините, — Франческо одарил Дикона последней улыбкой и поспешил вернуться на свое место.

— Мистер Экленд, рад видеть, что вам лучше, — сказал профессор Белл и одарил мальчика белозубой улыбкой.

— Да, спасибо. Пробормотал Дикон.

Профессор Белл вышел перед классом и начал читать лекцию о том, как лечить укусы оборотней. Все в классе усердно что-то записывали, потому что довольно быстро поняли, что их учитель защиты любит устраивать для них викторины-сюрпризы.

Регулус продолжал украдкой поглядывать на Дикона, когда тот закончил записывать то, о чем говорил профессор Белл. Дикон действительно выглядел значительно лучше; к его коже вернулся прежний цвет, а в темно-карих глазах появилось больше золотистого оттенка.

— Эй, — прошептал Регулус, наклоняясь чуть ближе к Дикону, который с любопытством посмотрел на него, — Я просто хотел... — Регулус замолчал.

Я просто не совсем понимаю, почему Блэка должны волновать чувства магглорожденного, вот и все.

Слова Франческо прозвучали в голове Регулуса, и он внезапно передумал, что собирался сказать. Честно говоря, тебя волнуют чувства такого грязнокровки, как Дикон? Кого волнует, что ему было грустно!

— Неважно, — сказал Регулус и поспешил продолжить свои записи.

Дикон несколько секунд наблюдал за другим мальчиком, а затем глубоко вздохнул.

— Фрэн сказал мне, что ты спрашивал его, что случилось, — сказал Дикон, и Регулус в шоке поднял на него глаза. — Он также рассказал мне о твоей... э-э-э... семье.

Регулус медленно кивнул.

— Он рассказал мне обо всей этой дурацкой чепухе о чистоте крови, в которую вы все верите. И обычно, ну, я думаю, я бы избегал вас. Но, ну, я не знаю. На самом деле, нет... Мне не нравится видеть в людях худшее.

— Это опасная черта, — сказал Регулус, и Дикон вопросительно посмотрел на него. — Я просто хочу сказать, что, если ты предпочитаешь видеть в людях лучшее, ты можешь их недооценивать. В конечном итоге ты можешь пострадать.

Как Темный Лорд. Пожалуйста, не стоит недооценивать Темного Лорда.

На лице Дикона появилась легкая улыбка, и его взгляд смягчился.

— Видишь, именно об этом я и говорю. Не думаю, что ты сказал бы мне это, Регулус Блэк, если бы ты действительно был плохим человеком.

— Но... я... э-э... — Регулус не знал, что на это ответить.

— Я просто не думаю, что ты на самом деле такой злой, как все говорят, — пожал плечами Дикон.

Регулус почувствовал, как у него упало сердце.

— Все?

— Ну, нет, не все... — Дикон прикусил губу и отвел взгляд.

Регулус внимательно посмотрел на парня. Почему его так задело, что люди назвали его злым? Он из семьи Блэков, и, конечно, он должен быть злым! Это то, для чего он был рожден. Но, тем не менее, он хотел знать...

— Кто?

Дикон на мгновение задумался, прежде чем поднять глаза и встретиться взглядом с ледяными серыми глазами Регулуса.

— Сириус Блэк, — это прозвучало едва слышно, но Регулус услышал это громко и отчетливо.

Это имя, казалось, звенело у него в ушах.

Сириус рассказывал людям, что Регулус был злым?

В тот момент Регулус очень, очень старался не расплакаться.

— Мне правда жаль, я просто... я не должен... Мне правда... мне жаль! — Дикон заметил печаль, отразившуюся на лице Регулуса Блэка, и отчаянно попытался отступить.

— нет. Нет, все... э-э-э... в порядке. Думаю, я должен был догадаться, — Регулус пожал плечами и отвернулся, чтобы очень, очень внимательно изучить свои записи.

— Регулус, мне правда жаль. Я не должен был тебе говорить. Я не должен был ничего говорить. Я не думаю, что ты...

— Откуда ты знаешь?! — Рявкнул Регулус, и несколько голов повернулись, чтобы посмотреть на двух мальчиков.

В этот момент Регулусу было так больно от сказанных ему слов, что все, что он хотел сделать, это свернуться в клубок и заплакать. Он хотел стать невидимым.

Но больше всего на свете ему хотелось причинить кому-нибудь боль в ответ.

— Мне все равно, что ты думаешь обо мне, ты, глупый маленький грязнокровка! — Регулус пожалел об этом в тот момент, когда эти слова сорвались с его губ.

В комнате воцарилась полная тишина.

На глаза мальчика почти сразу навернулись слезы, а его нижняя губа задрожала.

Франческо встал из-за стола и, выхватив волшебную палочку, направил ее на спину Регулуса.

— МИСТЕР АНДЕРСОН! — крикнул профессор Белл, бросив на Франческо яростный взгляд. — Уберите свою палочку.

Франческо прищурился, глядя на профессора Белла, но, тем не менее, убрал палочку обратно в карман мантии. Удовлетворенный, профессор Белл повернулся к Регулусу.

— Мистер Блэк. В этом классе не будет использоваться ни один подобный язык. Пятнадцать баллов со Слизерина, наказание после уроков, и я поговорю с вашим деканом факультета.

— Он проклятый Блэк, чего вы ожидали? — пробормотал Бенджамин Стоун.

— Мистер Стоун. Пять баллов с Гриффиндора. Сказал профессор Белл, не отрывая взгляда от Регулуса. — Я правильно понял, мистер Блэк.

— Да, профессор, — пробормотал Регулус, чувствуя, как краснеет.

Профессор Белл понаблюдал за Регулусом еще несколько мгновений, а затем повернулся к аудитории, чтобы закончить урок. Регулус взглянул на Дикона, на бледных щеках которого виднелись дорожки от слез.

Он хотел извиниться перед Диконом, но понимал, что своих слов назад не возьмешь. Что было еще хуже, Регулус не знал, имел ли он в виду то, что сказал. Он должен был иметь это в виду. В конце концов, Дикон такой. Но это казалось таким... неправильным.

Когда урок закончился, Дикон собрал свои вещи и ушел так быстро, как только смог. Барти подошел и встал рядом со столом Регулуса, пока тот собирал свои вещи.

— Мистер Блэк, можно вас на минутку? — Спросил профессор Белл, и все тело Регулуса напряглось.

— Я подожду тебя снаружи, Рег, — сказал Барти и нерешительно вышел из класса.

Как только дверь за Барти закрылась, профессор Белл подошел и присел на край стола Регулуса, скрестив руки на груди.

— Выражения, которые вы использовали сегодня по отношению к мистеру Экленду, были абсолютно неприемлемы, — начал он, и чувство вины, которое Регулус испытывал с тех пор, как эти слова слетели с его губ, возросло в геометрической прогрессии.

Он продолжал молчать.

Профессор Белл вздохнул и потер переносицу, крепко зажмурив глаза.

— Я знаю, что вы выросли в окружении подобных выражений, мистер Блэк. Я знаю о вашей семье. — Регулус почувствовал, как к его лицу возвращается румянец, и пристально уставился на деревянную поверхность стола перед собой.

— Однако я также не думаю, что вы действительно имели в виду то, что сказали.

Регулус в шоке поднял глаза и встретился взглядом с профессором Беллом.

— В свое время я встречал нескольких Блэков. Проклятье, я преподаю, что, вас трое в этом семестре? Я хочу сказать, мистер Блэк, что я встречал два совершенно разных типа вашей семьи. Те, кто похож на ваших родителей, и те, кто похож на вашего брата.

— Я думаю, что вы, Регулус, относитесь к категории своих братьев.

— Вы знакомы с моими родителями? — Спросил Регулус, пытаясь уклониться от откровения, которое только что сделал ему профессор Белл.

— Да, один или два раза.

Регулус медленно кивнул.

— Я знаю, как это делается... тяжело, наверное, расти в среде, подобной той, в которой, я уверен, вырос ты. Я знаю, что иногда очень трудно видеть правильную сторону вещей, когда ты вырос, видя только неправильную сторону. Но в этом нет ничего невозможного.

Регулус хранил полное молчание. Что там говорил Майло Белл?

Профессор Белл развел руки в стороны и нежно положил ладонь на плечо Регулуса.

— Не сдавайтесь, мистер Блэк.

Регулус кивнул, и профессор Белл встал.

— Вы можете идти. Завтра я пришлю сову с указанием времени и места вашего задержания.

Регулус закинул сумку с книгами на плечо и выбежал из комнаты. Он был так погружен в размышления обо всем, что ему сказали, что даже не заметил человека за дверью, который все это время слушал.

Майло Белл посмотрел, как за Регулусом Блэком закрылась дверь, и вздохнул. Он подошел к своему столу и тяжело опустился на стул, открыв правый верхний ящик и достав эссе, которое он получил от Сириуса Блэка накануне.

Если бы я мог что-то изменить, я бы позаботился о том, чтобы мой младший брат пошел по тому же пути, что и я. Я бы лучше научил его. Я бы изменил отношение наших родителей к нам в детстве. Я бы лучше защищал Регулуса. Я бы приложил больше усилий, чтобы переубедить его и убедить в течение лета. Этого я хочу больше всего на свете. Я просто хочу вернуть своего младшего брата. Я просто хочу вернуть Реги.

Глава 9: Действие

Текст главы

Месяцы в Хогвартсе, казалось, пролетели незаметно. Не успели они все это осознать, как Хэллоуин наступил и прошел как обычный день. После Хэллоуина наступил квиддич, о котором вскоре заговорила вся школа. Первым матчем был "Гриффиндор против". Слизерина, и — к большому неудовольствию слизеринцев — Гриффиндор победил.

Джеймс Поттер был новичком в команде, и он забивал голы так, словно для него это было проще простого.

Регулусу очень нравилось проводить время в Хогвартсе. И ему, и Барти удалось стать лучшими учениками за весь год (за ними по пятам следовал Франческо Андерсон, который никогда не умолкал по этому поводу).

Зельеварение определенно оказалось самым трудным предметом. Не из-за самого предмета — который на самом деле дался Регулусу довольно легко, — а из-за конкуренции во всем этом.

Барти и Регулусу все еще приходилось сидеть за одним столом с Франческо и Диконом, которые после инцидента в "Защите" стали довольно враждебной средой; даже Слагхорн, казалось, избегал их стола, если мог.

После того, как Регулус и Франческо узнали о своем природном таланте к зельеварению, каждое отдельное зелье стало для них чем-то вроде соревнования. Что касается самостоятельных зелий, то они оба справлялись со всеми этапами так быстро (и при этом были аккуратны), как только могли. Совместные занятия зельеварением были настоящим кошмаром как для Барти, так и для Дикона, который на самом деле не заботился о вражде между двумя мальчиками и не понимал ее.

Барти не понимал, почему Франческо так разозлился из-за того, что произошло в Защите.

— Я имею в виду, что он грязнокровка, — сказал Барти вскоре после того, как это случилось. — И, кроме того, ты ему этого не говорил. Почему он так взбесился из-за этого?

Регулус думал, что он точно знает, почему Франческо так взбесился из-за всего этого; он хотел защитить Дикона.

Дикон, с другой стороны, практически умолял Франческо оставить все как есть.

— Фрэн, пожалуйста, просто оставь это, — взмолился Дикон после того, как прошло целых три недели, а враждебность между двумя мальчиками только усилилась.

— Нет, мысль, я этого так не оставлю! Ты слышал, как он тебя назвал! — Франческо ходил взад-вперед между кроватями двух мальчиков.

— Вот именно, Фрэн, он сказал это мне! Он назвал меня грязнокровкой или как там еще называется это дурацкое слово! Не тебя! Так что просто забудь об этом!

— Он прав, — пробормотал Бенджамин Стоун со своей кровати, не отрываясь от домашнего задания по истории магии.

— Мне все равно! Это...

— Просто ПРЕКРАТИ! — Закричал Дикон. Фрэн и Бенджамин в шоке подняли на него глаза; Дикон никогда раньше не повышал голоса. — ОСТАВЬ. ЭТО. В ПОКОЕ.

С тех пор ненависть, которую Франческо испытывал к Регулусу, только усилилась, а Дикон становился все более раздраженным.