Сердце шторма (Ветер с Востока-3)

Агенты собирались спуститься и заказать какой-нибудь завтрак, когда в дверь постучали.

— Да? — откликнулся Николай.

— Сэр, вас... внизу ждут, — донёсся из-за хлипкой створки голос владельца гостиницы.

Настя и Николай переглянулись. Такая услужливость со стороны хозяина выглядела странно. Майор спросил:

— Кто ждёт?

— Шериф, сэр.

— Хм... — Настя прищурилась, поправила очки на носу. — Оперативно... Что ж, — она повысила голос. — Идите, мистер. Мы сейчас спустимся.

Сойдя в общий зал, сыщики сразу заметили местного стража порядка. Во-первых, никого другого в салуне пока и не было, во-вторых же... Шериф оказалась молодой и весьма привлекательной женщиной. Судя по чертам лица и смуглой коже, в её жилах текла изрядная толика индейской крови. Блестящие чёрные волосы были собраны в тугую короткую косу, перекинутую через левое плечо, умные тёмные глаза поблескивали за линзами очков в прямоугольной оправе. Костюм шерифа выглядел на удивление опрятно и недёшево. Светло-серые тонкие брюки, плотно облегающие длинные стройные ноги, были заправлены в чёрные высокие сапоги на кавалерийском каблуке. Рукава белоснежной рубашки — в краги чёрных перчаток, почти доходящих до локтей. Поверх рубашки женщина носила серую жилетку на трёх пуговицах, подчёркивающую высокий упругий бюст, на талии — широкий кожаный пояс с кобурой. Шляпа в цвет к костюму лежала рядом, на столе. Шериф пила мелкими глотками какой-то напиток из оловянной кружки, с ленивым любопытством поглядывая на лестницу. Увидев агентов, она помахала им рукой. Спросила, когда те приблизилсь:

— Николай и Анастасия Полкановы?

— Да, мэм, — кивнул Дронов, отметив, как старательно и добросовестно американка выговорила букву "ы" в конце. Вторую фальшивую фамилию, разумеется, придумала тоже Настя. На будущее у них также были запасены паспорта Генераловых, Маршаловых и Суворовых. Меняя личность, сыщица планировала лишь повышать ставки.

— Они самые, мэм. — Анастасия, не дожидаясь приглашения, уселась за столик напротив шерифа, улыбнулась пока что "безопасной" улыбкой.

— Могу я видеть какие-нибудь документы? — Шериф сделала знак владельцу салуна.

— Разумеется, — майор протянул ей поддельный паспорт и показал значок БРК, помня, что настоящий агент никогда не дал бы бляху в руки постороннему. Настя последовала его примеру.

— Что ж... — быстро проглядев отметки в паспортах, шериф с лёгкой усмешкой положила документы на стол. Всё это время она непринуждённо держала одну руку на кобуре, и только теперь сдвинула её на пояс. — Добро пожаловать в Брик-Уолл, город с самым лживым названием в Вайоминге. Я Элизабет Картер, шериф.

— Что не так с названием? — разумеется, Анастасия сходу попалась на приманку — с её-то вечным любопытством. Шериф в ответ наградила девушку чуть более широкой улыбкой:

— Рядом с городом лесопилка, тут всё строят из дерева. Ни одной кирпичной стены на сотни миль.

Хозяин поставил на стол пару стеклянных стаканов, полных какой-то желтоватой жидкости.

— Это... пиво. — Опасливо покосившись на Элизабет, он добавил: — Настоящее, бутылочное. Не местное. Позавчера привезли.

— За мой счёт, — сказала шериф. — О вашем прибытии известили по телеграфу, хочу быть гостеприимной.

— Поить гостей до завтрака — рискованное гостеприимство, — хмыкнул Дронов, беря стакан. Тем не менее, он слегка пригубил напиток — вполне неплохой, надо признать. Настя изображать вежливость не стала. Вместо этого она весьма бесцеремонно разглядывала их собеседницу.

— Скоро сюда потянется народ, так что предлагаю серьёзные вопросы обсудить у меня в офисе. Потом позавтракаете, — игнорируя бесцеремонность сыщицы, шериф повысила голос. — Старина Луи придержит для вас свежие яйца и ветчину. На две порции. Верно?

— Конечно, мэм, — закивал хозяин гостиницы.

— Вот и славно, — женщина решительно поднялась, оправила пояс, подхватила со стола шляпу. — Идите за мной.

На площади уже появились люди, и некоторые из них действительно направлялись к салуну. Горожане либо игнорировали приезжих, либо с опаской поглядывали на шагающую первой Элизабет.

— Кажется, вас тут бояться, — заметила Настя с едва-едва различимой насмешливой ноткой в голосе.

— Женщина-шериф — дело редкое, что поделать. — Элизабет пожала довольно-таки узкими и хрупкими на вид плечами. — Но чем особенны Дикие Равнины — поговорка про равенство, даруемое револьвером, тут работает буквально.

— А вы с револьвером хороши? — В свою очередь Дронов постарался, чтобы в его голосе звучало искреннее и вежливое любопытство. Анастасия как всегда сходу начинала ревновать любую красивую и способную постоять за себя женщину — причём не к Николаю, а, видимо, к мирозданию. Сыщице всегда хотелось быть неповторимой. Хотя с Джейн Доу она в итоге поладила, может и с шерифом позже сойдётся.

— Я хороша с револьвером, винтовкой, метательными ножами и ещё парой вещей, — заверила Элизабет, отпирая дверь своего офиса и пропуская гостей вперёд. — А ещё имею привычку спать с чем-нибудь стреляющим под подушкой. Что ж, присаживайтесь. Берите любые стулья.

Она сама уселась за большой письменный стол — старый, рассохшийся и слишком высокий для неё. Такое впечатление, что прежде он принадлежал кому-то габаритов Дронова, если не крупнее. Остальная комната выглядела куда лучше и уместней — опрятная, небогатая, но ухоженная, с выцветшими, зато целыми обоями и мягкими подушками на стульях. Чувствовалась рука молодой хозяйственной женщины.

— Уютно у вас тут для полицейского участка, — подметила и Анастасия. — А накрахмаленная рубашка и помада — тоже нужны для работы шерифа?

— Это не моя прихоть. — Шериф легонько улыбнулась и тонким пальцем, затянутым в перчатку, поправила очки на носу. Она ничуть не обиделась. Или не подала виду. — Каждый хоть чего-то стоящий бандит в наших краях придерживается какого-нибудь... образа. Это позволяет ему выделяться среди себе подобных, а заодно обретать некоторый романтический ореол в глазах простого народа. Законнику остаётся или отвечать тем же, или на показ игнорировать традицию, насмехаясь над ней. Мой предшественник, Грязный Ларри, придерживался как раз второго пути. Хочу отметить, что прозвище он получил вовсе не за любовь к грязным трюкам, хотя и ими Ларри не брезговал.

— Понимаю... — протянул Николай. — Какое же прозвище у вас?

Женщина откинулась на спинку стула, улыбнулась шире:

— Лиззи Белый Воротничок. По случаю — Лиззи-с-Дипломом. Хотя старики ещё помнят Слепошарую Лиззи, но вслух меня так никто уже не называет. Ну, приступим к делу? Меня просили содействовать вам в розыске некого лица. Выкладывайте подробности. Быстрее начнём — быстрее позавтракаете.

Конечно, вводить шерифа во все детали агенты не стали — это расследование касалось её в очень малой степени. Некий учёный из Орегона вывез сюда несколько партий научного оборудования, надо найти его — вот и все дела. Слушая их, Элизабет понимающе ухмылялась и щурилась.

— Что ж, дельце не такое сложное, полагаю, — сказала она под конец. — Если ваш беглец возил добро в нашу дыру, то либо складировал здесь, либо перегружал на другой поезд, либо вывозил из города куда-то. Первое едва ли — я бы о таком узнала. Второе могло оставить следы. Третье же... хм, я сейчас и проверю. А вы идите к Луи, требуйте яичницу. Я к вам зайду через пару часов, отчитаюсь.

— А вы уже завтракали? — спросил Николай, решив быть вежливым до конца.

— Ох, мистер Николай, — в тёмных глазах Элизабет сверкнули искорки. — Шериф в наших краях завтракает до рассвета, обедает на ходу, а ужинает когда придётся. И если к вечеру ещё жив. Идите, не думайте обо мне.

У владельца салуна шериф, кажется, пользовалась каким-то особым почтением — её гостей он ждал со сковородой наготове и немедля угостил отменным завтраком, даже не спросив про деньги. Огромная яичница с беконом, практически не засохший хлеб, зелень, и пиво, которое в аккуратно накрытых тарелочками стаканах дождалось возвращения агентов. Не на шутку проголодавшиеся сыщики очистили тарелки за полчаса, после чего остались в зале, наблюдая за посетителями и улицей. Несколько раз они видели Элизабет — шериф заглянула в городской магазин, на почту, побеседовала с пастором на ступенях церкви, скрылась среди жилых домов. Прошло всё же больше двух часов, прежде чем она вновь появилась на пороге салуна. Окинув взглядом притихший зал, женщина кивнула агентам и вышла. Те без лишней суеты и спешки последовали за ней. Дронов оставил на столе пару купюр и несколько монеток.

— Нашла, — сразу сказала Элизабет, когда троица отошла от дверей гостиницы. — Есть след.

— Отлично, — майор потянулся к несуществующим усам, чтобы пригладить их, опомнился, досадливо опустил руку.

— Мужчина, блондин, лет за сорок, в круглых очках, — перечислила шериф. — Представлялся доктором Александером. Говорил с британским акцентом. Несколько раз был в городе, нанимал телегу у нашего извозчика. Большую, на какой дрова и доски с лесопилки возят. Самого извозчика не брал, тот ему только помогал какие-то ящики заколоченные грузить. Уезжал на юг утром, возвращался на следующий день к полудню. С пустой телегой.

— То есть, разгружал ящики он сам? — уточнил Дронов.

— Ага. — Элизабет кивнула, прищурясь. — Мужичонка тощий, по описанию. Ящики тяжёлые, иные в шесть футов длиной, на гробы скорее похожи. Такие только вдвоём и таскать.

— Его кто-то ждал, — предположила Анастасия. — Кто-то, кто постоянно здесь.

— Либо у него дела с одной из местных банд, либо с моей роднёй по матери, — шериф качнула головой.

— Простите? — не понял Николай.

— Я немножко сиу. Вернее — лакота. — Элизабет провела тонким пальцем по смуглой щеке. — Что, не заметно? А, да, вы же из России. В любом случае, для нас ничего хорошего. Предстоит много разговоров, не в городе, не приятных, не безопасных. Вам так нужен этот тип?

— Очень нужен, Элизабет, — серьёзно кивнул Николай. Настя, к счастью, тоже сделала серьёзное лицо и промолчала. — Из-за него были жертвы, и могут быть ещё.

— Эх-х... — женщина тяжко вздохнула. — Поймите, Николай, в этом городе всего четыре представителя закона — я и три моих помощника. Из них двое мальчишек, наслушавшихся историй про подвиги шерифов прошлого века, и один старик-ветеран, которому после армии нечем было заняться. Я пытаюсь чему-то учить молодёжь, но мне просто не хватает времени. Кто-то же должен ещё и работу исполнять. А у деда Хенгворда больные колени и кусок шрапнели в заднице ещё с последней войны. Ему только с полным ведром пуль и ружьём сидеть в офисе на случай чего.

— Ого, — Анастасия хихикнула. — Вы вдруг заговорили как местная.

Шериф пропустила её замечание мимо ушей, глядя только на майора:

— Я думаю о том, куда ваш док мог вывозить добро. В предгорьях Блэк-Хилс есть местечко — Грозовой холм. Он высокий и лесистый, там часто молнии бьют в грозу. И есть большой особняк. Старинный, я ещё не родилась — там уже никто не жил. Байки ходят страшные. Мол, жило там богатое семейство, нелюдимое, а потом всё пропало куда-то. И люди там исчезали, сколько себя помню. Хотя в наших местах это дело частое, но байки только крепли. В общем, отличное место, чтобы ворованное припрятать — крыша есть, может и подвал какой, местные не сунутся.

— Тогда стоит проведать, конечно, — согласился Николай.

— Если ваш доктор там — легко нас заметит и сбежит. — Шериф хлопнула двумя пальцами по ладони. — А он может быть там. В последнее появление в городе он солидно закупил консервов. Надо взять всех моих парней, да ещё хоть пяток человек в добавок к ним. Чтобы наблюдали со всех сторон, пока мы внутрь пойдём.

— Думаете, местные побоятся идти?

— Наверняка. Кроме того, уводить из города всех мужчин при оружии — опасно. — Элизабет повела плечами, неприязненно скривила губы. — Николай, Анастасия. Мне нужно съездить к одним неприятным людям и поговорить с ними о неприятных вещах. Поедете со мной?...

Глава 8

Горы Блэк-Хилс виднелись на горизонте неровной линией. Николаю, привыкшему к грандиозным хребтам Средней Азии, воспринимать их горами было трудно. Ни одна вершина не покрыта снегами, просто покатые склоны, заросшие лесом от подошвы до макушки. В принципе, "хилс" и означало "холмы", но все вокруг именовали их горами — возможно, потому что не видывали других.

— Банда зовёт себя "овцерезами", — рассказывала Элизабет, ехавшая во главе их троицы. Анастасия и Николай следовали за ней на конях, одолженных помощниками шерифа. — Не потому, что они промышляют скотокрадством. Потому что красуются. Мол, все вокруг трусливые овцы, а они их стригут и режут по желанию.

— И часто они... режут кого-то? — уточнила Настя. Отправляясь в путь, сыщица дополнила свой дорожный костюм шляпой под цвет куртки, в ленту которой воткнула бело-коричневой перо хищной птицы. Очки иногда поблескивали из-под широких полей.

— Не часто. — Шериф хмыкнула. — Это как с моим белым воротничком. Часть образа. Обычно они собирают денежку с проезжих — не всё, что есть в карманах, только определённую сумму. Могут остановить поезд или наведаться в городок помельче. Без нужды никого не убивают, знают, что шум вреден. А пока трупов нет, власти склонны реагировать вяло.

— Вы говорите так, будто "власти" тут — это не вы, — не упустила шанса подколоть шерифа Настя.

Элизабет помолчала секунду, затем легонько дёрнула плечами:

— Наши с ними отношения строятся на принципе взаимной невыгоды. Они могут меня прикончить. Но знают, что я прихвачу с собой кого-то из них, а потом приедет армейская конница, и будет долго чесать леса. Потому что у меня есть друзья в большом мире. И не факт, что следующий шериф будет менее упрямым. Я могу собрать людей, натренировать из них дружину, устроить охоту и перебить часть банды, разогнать остальных. Но поляжет часть горожан, мужчин, в первую очередь. А через полгода вместо "овцерезов" появится кто-то ещё, и не факт, что этот кто-то будет играть по правилам. Пока же — они не суются в мой город, я не лезу к ним, если сталкиваемся в лесу, стараемся стрелять по рукам-ногам. Если я застаю их за грабежом — они тут же уходят, я за ними не гонюсь.

— Понимаю, — протянул Дронов, вспоминая сложные отношения имперской власти с кочевниками в казахской степи и киргизских горах. — Значит, лучше уже знакомый дьявол — так у вас говорят?

— Ага, — Элизабет оглянулась через плечо и наградила майора улыбкой. — Причём это работает в обе стороны. Говоря проще, с этими ублюдками можно договориться. И они знают, что я держу слово. Потому мы к ним и едем.

Горы становились всё ближе. Солнце поднималось к зениту и на узкой тропинке, петляющей по равнине, меж рощиц еловых деревьев, сделалось жарковато. Николая так и подмывало снять шляпу, за ленту которой было засунуто несколько пуль для револьвера, и начать ей обмахиваться — но он сдерживал себя. Обе его спутницы зной будто не замечали, на белых рукавах блузки шерифа даже не проступали пятна пота.

Цель их поездки была простой — убедить местных бандитов сидеть тихо, пока шериф проводит операцию по розыску беглого учёного. Излишняя активность законников действительно могла толкнуть банду на поспешные действия. Кроме того, кажется, Элизабет надеялась получить и некоторую помощь, в обмен на некие уступки в будущем. Как Николай понял, отношения банд и законников Диких Равнин обычно так и строились. Двух приезжих шериф прихватила не только потому, что они выглядели солиднее её юных помощников из города. Присутствие чужаков могло также намекнуть "овцерезам", что дело серьёзное, вовлечены силы с побережья, полиция или БРК, а значит, им лучше держаться в стороне — целее будут.