Темный Эвери. Лич - 3

И рука вроде как подрагивать начала. Что она там пытается высмотреть?

Наконец, Вонг выпрямилась. Легкая тень досады мелькнула по ее лицу и тут же скрылась. Наверное, мне показалось.

Быстрый обмен взглядами между Драконом и магессой. Удивительно, но, похоже, мне удалось расшифровать это безмолвный диалог.

"Ну как? Получилось?" — легкое, чуть заметное движение бровей Дракона.

"Нет. Не вижу. Непонятно. Вроде, все как обычно. Надо разбираться" — еще менее заметное, но гораздо более информативное движение глаз Госпожи Вонг.

— Мы заинтересованы в приобретении этого эликсира, — Дракон упер в меня свой взгляд.

Я молча наклонил голову, ожидая продолжения.

— Назови цену.

Да, заматерел, заматерел Дракон. Подзабыл те времена, как его на турнирной Арене гоняли. Правда, толпой в двадцать рыл, но, все равно, гоняли же! И я тогда тоже приобщился к этому славному делу. Давно это было. Давно. Почти год назад. Жаль, в конце концов, он нас всех поубивал. А теперь вот некому гонять его, а мне все некогда, все некогда.

— Билет в театр. Вот в этот, — я указал большим пальцем себе за спину. — На сегодняшнюю премьеру.

Я бы тоже забыл на его месте. Какой у него тогда был уровень? И не вспомню сейчас. А теперь у него триста пятидесятый. Опупеть, как говорит Каленый. Почти двадцать уровней отделяет его от следующего игрока в рейтинге. Сотня статов. Два бонуса.

— Мы можем хорошо заплатить.

Впрочем, в его случае, уровни не самое главное. Сколько, интересно, он турнирных эликсиров выпил? Если на последнем турнире "Триада" три с лишним сотни пузырей взяла, то, сколько из них досталось Дракону? Вдруг все? Это вообще будет двойной "Опупеть" тогда!

— Не интересует.

— Ты в моем городе!

— Я переживу этот печальный факт.

— Не уверен! — грозный рык чуть не сбил меня с ног.

Нежная рука в перчатке из тончайшего синайского шелка опять касается плеча закованного в золотые латы воина.

Нет, все турнирные элики с прошедшего турнира ему не могли достаться. Слишком жирно будет для одного. Он хоть и глава "Триады", но там первая сотня клана тоже не прочь приобщиться к дележу пирога. Каждый хочет урвать свой кусочек. Манкировать интересами и желаниями первой сотни клана Дракон не будет. Но, до чего же любопытно было бы взглянуть на его инфу, узнать, сколько у него в "Силе".

Опять быстрый обмен взглядами и резкий командный рык Дракона:

— Сай!

Все это время простоявший истуканом, застывшим в позе "зю", Сай выпрямился и подскочил ко мне. Протянул руку с зажатым в ней картонным прямоугольником.

Проверяю клочок картона. Оно! Тот самый, что Сай мне показал сначала, а не тот, подмененный, который он мне вручил потом, надеясь, что я не стану еще раз проверять его свойства. Наивный!

— Благодарю, Сай. Вы очень любезны!

Хотел еще добавить пару выражений, вполне приличных, даже где-то высококультурных, но опасно блеснувшие глаза Сая резко отбили у меня охоту делать это. Не стоит дергать рассерженного кота за хвост. Не стоит плодить врагов.

Поворачиваюсь к Дракону с Вонг и, не глядя им в глаза, бросаю:

— Я передам флакон с эликсиром сразу же, как только переступлю порог кукольного театра.

И будь что будет!

Краем глаза все же замечаю, как наливаются кровью глаза Дракона. Кажется, он сейчас взорвется! Тихий смешок и мелодичный голос не позволил ему сделать это:

— Сай, проводите господина Эвери до входа в театр!

Опять замечаю странный блеск, мелькнувший в глазах Сая. Этакая воплощенная ненависть показала на мгновенье свое личико и тут же пропала. На меня с ожиданием смотрели равнодушные холодные глаза.

Интересно. Очень интересно! Это ведь не я вызвал у него всплеск этой ненависти. Очень интересно!

Разворачиваюсь и легкой походкой иду в сопровождении триадца к двустворчатым дверям театра. Надеюсь, что походка выглядит легкой. На самом деле во мне все одеревенело.

— Сегодня не будет увертюры, Эвери, — слышу за спиной мелодичный перелив. — Сегодня будет обычная постановка, довольно пресная. В этом театре увертюра бывает раз в год и, кончено же, мы с Драконом никогда не пропускаем это, как ты говоришь, поистине грандиозное зрелище.

У меня мороз прошел по коже.

О боги! Как же мне повезло, что сегодня всего лишь обычная, довольно пресная постановка! Как же мне повезло, что сегодня нет увертюры.

— Лови, Сай, — сказал я, переступая порог театра. И бросил ему флакон с эликсиром.

Как только за нами закрылась дверь, я прислонился к ней спиной и тихо сполз на пол.

— Фух, — я вытер рукавом пот со лба. — В гробу я видел такие напряги!

— У тебя нет гроба, не обзавелся еще. А давно пора! Выбросить кровать из комнаты и приобрести нормальный полноценный саркофаг. А еще лучше завести себе нормальный склеп, как и положено любому нормальному личу.

— Кому что, а вшивому баня, — пробормотал я, поднимаясь. — Тут чуть голову не отвернули, а ты с глупостями лезешь.

— Да, кстати, босс, я так и не понял! Они что, хотели обмануть нас? Забрать эликсир и не отдать билеты?

— Не то, чтобы очень хотели. Хотели бы, мы бы в театр не вошли. Эликсир я бы им, конечно, не отдал, сам использовал бы, это мгновенное дело, но в театр они нас точно не пустили бы.

Мы двинулись вдоль пустующего гардероба внутрь здания. Любой театр начинается с вешалки, и этот не был исключением. Единственное, что его отличало от театров в реальном, мире, так это пустые вешалки. Никто не сдает вещи в гардероб в виртуальном мире, не стали этого делать и мы.

— А как, тогда, объяснить все это представление, что они устроили перед театром?

— Как, как! Элементарно! Не по нутру им было просто так вот взять и отдать такую ценную вещь нубу, у которого даже сотого уровня нет. Отдать, не сделав даже вялую попытку шугануть его. Нубу, за которым никто не стоит. Не будет же за меня вписываться "Серебряный риф" после того, как я украл у него этот элик, как они думают?

— Понятно-о, — протянул Прив. — Небольшая и ненавязчивая проверка на вшивость.

— Что-то вроде этого, — согласился я. — А так у них совесть спокойна. И все довольны: "Триада" получила элик, я — билеты в театр. Обычно они такими глупостями не занимаются. Мелко для них слишком. Они этими билетами торгуют направо и налево. Кроме одного раза в год.

— Увертюры! — догадался Прив.

— Угу. Именно!

— Жаль, что сегодня не будет увертюры, — огорченно сказал Прив.

Я чуть не споткнулся от этих его слов.

— Прив, ты сам не знаешь, что говоришь! Вот только нам этой, так называемой, увертюры еще не хватало!

— Ты уже видел увертюру? — с удивлением спросил Прив.

— Видел. На роликах на форуме. Все три.

— На форуме?

— Да, я рассказывал уже тебе, что такое форумы.

— Зря вы пришли сюда, — раздался за нашими спинами тихий печальный голос.

Я резко обернулся. Залпы "Катюши" готовы была сорваться с моей, вытянутой вперед, руки.

Перед нами стояла наряженная в белоснежные одежды худая высокая фигура. Длинные рукава, украшенные кружевными манжетами, свисали до самого пола. Большие печальные глаза смотрели на нас с сожалением и даже с явным сочувствием.

— Ты напугал нас, Пьеро, — раздраженно сказал я.

Бледное лицо стало еще печальнее. Неуверен, что лицо обычного живого человека смогло бы так же полно передать глубочайшую, поистине вселенскую печаль, как смогла это сделать эта вырезанная из дерева кукла. Кровавая слезинка появилась в уголке ее глаза, скатилась по щеке и, сорвавшись с нее, упала на белое одеяние.

— Жаль, — прозвучал голос, тоска в котором пробирала до мозга костей. Пьеро перевел взгляд на мою руку, с которой в любой момент готово было сорваться заклинание, и медленно повторил, — жаль, что вы удержали заклинание. Было бы лучшее, если бы вы его применили. Было бы лучше.

Я смотрел, как кровавые капли падают на белую ткань, быстро окрашивая ее сначала в красный, а затем бурый цвет. Еще секунду назад это была прочная материя, а сейчас она на глазах превращалась в полусгнившее рубище, гниль постепенно расползалась по всей одежде, открывая прорехи, сквозь которые виднелось такое же полусгнившее тело. Запах разлагающейся плоти дотянулся до меня. И только лицо у стоявшей перед нами фигуры оставалось лицом куклы — вырезанным из дерева и раскрашенным краской. Бледным, гладким и печальным.

— Не дождешься, Пьеро! — прошипел я и опустил руку. — Не прошел твой номер! Никого убивать здесь я не собираюсь!

— Было бы лучше, — опять, словно не слыша меня, все так же неторопливо повторила эта полукукла-полузомби. — Для вас было бы лучше. Здесь, по крайней мере, выход рядом.

Его рука медленно поднялась и указала назад, где виднелись входные двери театра.

— Может, вам удалось бы убежать, — прошептал Пьеро. Кровавые слезы уже ручьями сбегали по его щекам.

— Мы не собираемся никуда бежать, — бросил я кукле. — Не за тем мы пришли сюда, чтобы сразу же убегать после глупой шутки глупой куклы. Пойдем, Прив!

Я спокойно повернулся спиной к Пьеро и зашагал к расположенной впереди анфиладе, за которой угадывались двери, ведущие в зрительный зал.

— Брр! — сказал Прив. — Жутковато как-то!

Со стороны коридора, полукругом охватывающего анфиладу, раздался дробный цокот, заставивший нас напряженно замереть. Спустя минуту из-за поворота показался пудель и, стуча коготками по лакированному паркету, прошел мимо нас. В пасти его была зажата человеческая рука, ее конец волочился по полу, оставляя за собой кровавый след. Шкура пса, сшитая из серого бархата, на одном из боков облезла, открывая голые ребра и высохшие внутренности пса.

— Жутковатое место, — тихо повторил Прив.

Проводив глазами пуделя до тех пор, пока он не скрылся за поворотом, я аккуратно переступил через кровавую полосу и продолжил путь к дверям в зрительный зал. Взявшись за ручку, я бросил взгляд назад. Пьеро внимательно смотрел нам вслед. Слезы уже не капали из его глаз, и я увидел бледное лицо. Одухотворенное лицо, полное сострадания и печали. Деревянное. Как может дерево так ярко и полно передать одухотворенность? Я решительно повернул ручку и вошел в зрительный зал.

Длинные ряды кресел, полностью заполненные посетителями, убегали в стороны от протянувшегося от нас с Привом до самой сцены прохода. Там, на сцене стояли три фигуры, закутанные в серые балахоны, и заунывно тянули одну ноту.

— Соль, — поморщился я.

— Что? — встрепенулся рядом Прив. — Где соль? Какая соль? Причем здесь соль?

— Нота "соль". Самая противная нота в октаве. Терпеть ее не могу. Набери в гугле "самая противная нота" и сто процентов, что он выдаст тебе "соль".

— Гугле? — вопросительно уставился на меня Прив.

Я только махнул рукой и сказал:

— Никогда не мог ее чисто взять. Ни раньше, на теноре, ни сейчас, на баритоне.

И опять поморщился. До чего же мерзко они воют. Всю душу выворачивают. Так и с ума сойти недолго.

— Понятно, — покивал головой Прив и с интересом начал осматриваться по сторонам. — Что это с ними?

Я оторвал взгляд от сцены, где три тенора продолжали тянуть одну и ту же ноту. Без пауз, без перерыва на вдох. Да еще, кажется, они постепенно повышали тональность. Медленно, почти незаметно, практически неуловимо для уха, но тональность их завывания повышалась. Или мне это уже просто чудится?

— Ты про зрителей? — переспросил я Прива и тоже стал осматривать сидящих в креслах зрителей.

В основном это были люди, но встречалось немало и гномов, и эльфов. Чуть меньше было представителей других рас, исключительно светлых и нейтральных. Темных не было. Оно и понятно, хоть Кван Тонг и считался вольным городом, но темные фракции здесь не жаловали. "Триада", клан Светлой стороны, официально объявил об отказе в защите темных на территории своего города.

Зал был заполнен почти полностью, очень немного виднелось незанятых мест. Сидевших в креслах людей, эльфов, гномов и прочих объединяло по крайней мере одно — у всех у них были остекленевшие глаза, обращенные на сцену, и открытые в немом крике рты.

— Они зачарованы, Прив.

Вдоль некоторых рядов медленно передвигались фигуры огородных пугал — наброшенные на костяк из скрещенных деревяшек лохмотья, увенчанные вверху выпотрошенной тыквой с прорезями вместо рта и глаз. В руках пугала держали серпы. Отсюда не было видно, что они делают, останавливаясь возле очередного развалившегося в кресле зрителя, но догадаться было не трудно.

— Что? Вот эти три клоуна, — Прив махнул рукой в сторону сцены, — своим завыванием смогли заворожить весь зал? Да здесь народу не меньше двух тысяч! И они смогли зачаровать всех?

— Не всех, но большинство. Некоторые не поддаются этим чарам.

— И где же те, кого не смогли заворожить?

— Боюсь, их уже нет. Они становятся жертвами в первую очередь, — ответил я и про себя воздал хвалу богам за это. — И это для нас лучший вариант, иначе, боюсь, я бы не смог сдержаться.

Я медленно двинулся вдоль прохода.

— Пойдем, Прив. Только не делай резких движений и ни на что не обращай внимания. Нам надо подняться на сцену и пройти за кулисы.

Передвигавшееся метрах в пяти от нас вдоль одного из последних рядов огородное пугало замерло и уставилось на меня, медленно поворачивая тыковку-голову вслед моему движению.

— А там что? — спросил Прив. — За кулисами?

— А там будет легче, — ответил я, бросая взгляды по сторонам и периодически открывая инфу то одного, то другого привлекшего мое внимание зрителя. Кого здесь только не было — и простые ремесленники, и торговцы, и воины, и маги. Лучники и мечники, охотники и рейнджеры. Уровни и меньше сотни, и больше, один даже двухсотого оказался. Дети, взрослые, старики. Все они сейчас напоминали безжизненных кукол больше, чем двигавшиеся вдоль рядов пугала.

— А почему нас не завораживает?

— Не знаю, Прив. Может, на меня не действует, потому, что я бессмертный. А на тебя, потому, что ты, наверное, темный. Существо, изначально принадлежащее одной из фракций Темной стороны.

Мы шли вдоль зрительских рядов и все пугала и другие куклы, которых я вначале не заметил, провожали нас пристальными взглядами. Они молча замирали на месте и только их головы синхронно поворачивались вслед нашему движению. И все это при полной тишине, нарушаемой лишь нудным непрерывным звуком, тянувшимся со сцены, от которого, казалось, уже начинала вибрировать голова.

— И вот этот стон у них песней зовется, — тихо пробурчал я.

Стоявшее у самого прохода, по которому мы шли, чучело внимательно смотрело на нас и когда мы почти поравнялись с ним, ухватило за волосы сидевшую перед ним девушку и медленным, неторопливым движением серпа перерезало ей горло. Серп был старый и ржавый. И не заточенный. Края у раны получились рваные, кровь из перерезанного горла брызнула во все стороны, часть капель попала на нас с Привом.

— Босс! — завопил Прив.

— Заткнись, Прив! — крикнул я, смотря в уставившиеся на меня глаза чучела. Там была только равнодушная тьма и все. Нет, еще там было ожидание.