— Готова? — коротко спросил вэйтар. — Проведи двенадцать вертикальных полосок с равными промежутками.
Стило в неумелых руках Ри скрипело, но юная вэйта очень старалась.
— Теперь проведи двенадцать горизонтальных полос, чтобы получилась сетка. Готово? Отлично. В каждую клетку ты должна будешь вписать букву и цифру. Начинай с левой нижней: тау-5...
Через десять минут шифровка была готова. Ри недоверчиво осмотрела свиток.
— Но это же полная бессмыслица, учитель.
— Именно, дитя мое — улыбнулся Алазар. — Так должен подумать любой враг, увидев эти записи. Но у разведчиков короля есть особая книга, где каждая страница обозначена буквой, а в пергаменте проделаны дырочки, каждая из которых имеет номер. Клетки на этом свитке указывают страницу и дырочку в той книге; подставляя письмо под каждую страницу, можно будет прочесть послание. Без книги это письмо бесполезно, и ни один маг, даже самый могучий, не сумеет его прочесть.
Вэйтар улыбнулся, представив, как сейчас выглядит Ри.
— Теперь слушай внимательно и крепко запомни все, что я скажу, — Алазар вздохнул. — Сейчас ты спрячешь свиток в пустую кость и повесишь ее на шею. Затем мы спустимся в подземный ход, доберемся до тайного колодца на берегу реки, поднимемся наверх, подойдем к воде. Дальше ты одна вернешся по собственным следам и оставишь колодец открытым, это очень важно, Ри.
Юная вэйта кивнула.
— Поняла.
— Оказавшись в подземном ходе, возвращайся в замок, проберись на задний двор и спрячься в свинарнике.
— В свинарнике?!
— Да! Не где-нибудь, а именно в свинарнике! — Алазар утвердительно кивнул. — Не удивляйся. Во первых, у свиней самые горячие тела из всех домашних животных, там ты не замерзнешь. А во вторых — люди так устроены, что будут искать беглецов где угодно, но заглянуть в свинарник просто не догадаются; им и в голову не придет, что кто-то мог по доброй воле спрятаться ТАМ. Будь ты теплокровной, я бы посоветовал еще более надежное место... Но и свинарник подойдет.
Ри с трудом кивнула.
— Поняла, учитель.
— В свинарнике ты будешь сидеть до тех пор, пока меня не поймают, — сурово сказал Алазар. — Если потребуется — то и два, три дня. Ты сильная и храбрая девочка, Ри, ты выдержишь.
Вэйта недоверчиво прижалась к стене.
— Учитель?! Что вы сказа...
— Слушай меня! — неожиданно жестко оборвал Алазар. — Разве ты забыла, что зависит от этого послания? Его в любом случае, при любых обстоятельствах необходимо доставить в Тален! Я этого сделать не могу. Мы вместе — уже не успеем. Ты одна — можешь! — Он шагнул вперед, нащупал плечо Ри и крепко стиснул его. — Девочка, ты заменила мне дочь. Пожалуйста, если я хоть что-то для тебя значу, не возражай. Пойми: сейчас моя жизнь ничего не стоит в сравнении с письмом. Я два года терпел немыслимые муки только потому, что надеялся дожить до сегодняшнего дня, надеялся передать королю тайну! Вот почему я не покончил с собой!
Алазар нежно провел рукой по лицу Ри. Вздрогнул, ощутив слезы.
— Не надо плакать, дитя мое, — сказал он тихо. — Такова жизнь. Мне лучше умереть прямо сейчас, но знать, что королевство спасено, чем жить тысячу лет на его руинах. Ты поймешь это, когда станешь постарше.
— Учитель... — расплакавшись, Ри прижалась к груди слепого вэйтара. — Но... может быть есть иной выход... Пожалуйста... пожалуйста...
— Они должны схватить меня, девочка, чтобы у тебя появился шанс. — Алазар обнял Ри и несколько секунд стоял неподвижно. — Успокойся, успокойся. Меня не убьют, я нужен им живой. Когда ты доставишь королю письмо, его войска отыщут меня и спасут...
Юная вэйта судорожно сглотнула.
— Вот так, умница... — Алазар улыбнулся. — Теперь самое главное, Ри. Добравшись до Талена, найди таверну "Куница" и спроси хозяина, высокого светловолосого человека по имени Шорр Загген. Запомни, когда вы встретитесь, ты должна будешь сказать ему: "Какие замечательные шкурки у куниц в горах Вайверн, вы не находите?". Запомнила? Это должна быть первая фраза, независимо от того, что он будет говорить. Не "здравствуйте", не "это вы Шорр Загген?" — если ты скажешь что-то иное, он просто повернется и уйдет. Повтори.
— Какие замечательные шкурки у куниц в горах Вайверн, вы не находите?.. — сквозь слезы повторила юная вэйта.
— Умница ты моя.
— Но... Учитель... А если за два года... Если связной там больше не живет?
Алазар помолчал.
— Я буду молить богов, чтобы Шорр оказался на месте. — сказал он наконец.
Ри, облизнув слезы, подняла голову.
— Что говорится в послании? Я должна знать на тот случай, если потеряю свиток...
— Этого я не могу сказать.
— Почему, учитель?
— Если тебя поймают, ты можешь не выдержать пыток, — сурово ответил слепой вэйтар.
Ри вздрогнула.
— Алазар... — она подняла глаза. — Я выдержу, Алазар.
— Нет, дитя, — вэйтар покачал головой. — Об этом не проси. Выучи наизусть текст шифровки — вот и все, что я могу посоветовать. — Он отстранил Ри и нежно погладил по голове. — Эти месяцы с тобой впервые со дня смерти семьи доставили мне счастье. Спасибо, девочка моя, спасибо за все.
Юная вэйта молча смотрела на Алазара, не замечая слез.
— Пошли, — тот глубоко вздохнул. — Береги себя, малышка. Ради меня, ради всех, кто отдал жизнь за наше дело — живи, девочка, живи любой ценой и закончи то, что не успел я.
Так и не сказав ни слова, плачущая Ри подставила слепому вэйтару плечо, и они двинулись в темноту, навстречу будущему.
3
В подземном ходе было холодно. Продрогшая Ри крепко сжимала мешочек с посланием и магическим шаром, Алазар пробирался следом. Лишь чудом удалось беглецам миновать стражу, расставленную по всем закоулкам Эгладора. Добравшись до колодца, вэйтары немного передохнули. Затем Алазар подозвал к себе Ри.
— Я полезу первым, — сказал он. — Если меня схватят, немедленно беги и даже не пытайся выяснить, что со мной стало. Понятно, девочка?
Ри с трудом кивнула.
— Да, учитель.
— Не подведи... — поднявшись, Алазар нащупал скобы и полез вверх. Юная вэйта тяжело дышала от волнения.
Скоро наверху послышался скрип, и в подземелье ворвался снежный вихрь. Даже отсюда, с тридцатиметровой глубины, был слышен вой ветра.
— Алазар! — с замиранием сердца позвала Ри. — Как вы?
Ответа не было довольно долго.
— Не поднимайся, девочка! — донесся наконец голос слепого вэйтара — Слишком холодно!
"Как же..." — вцепившись в скобы, Ри моментально взлетела к люку. Алазар был там, прижавшийся к ледяным камням.
— Учитель, я помогу.
— Спускайся!
— Нет, я помогу! — Ри выставила голову из колодца. И тогда от страха у нее в жилах замерзла кровь.
Вокруг пня безмолвно стояли темные фигуры. Слепой Алазар не мог их видеть, вой ветра заглушал любые звуки — они угодили прямо в ловушку!
— Засада!!! — крикнула Ри. Схватив Алазара, она скатилась по скобам на дно, едва не сломав ноги, и бросилась в темноту. Только темноты больше не было...
В дальнем конце подземного хода мерцали факелы. Кто-то шел по следам беглецов, им отрезали единственный путь к спасению. Юная вэйта лихорадочно оглядывалась.
— Не волнуйся... — Алазар хрипло дышал. — Быстрее, опиши, что видишь.
— Сы попали меж двух огней, — Ри дрожала. — У выхода засада, они едва не поймали нас. Сзади приближаются факелы.
— Ищи третий выход! — прошипел Алазар. — Бросай меня и ищи дыры в стенах, немедленно!
— Но здесь нет...
— Есть! Помнишь, тут пахло смертью? Должен быть выход в лес, откуда проникают звери!
Закусив губу, Ри метнулась к стене. Спотыкаясь о корни, больно ударяясь, она ощупывала холодные камни, ощущая, как приближается опасность.
— Есть! — рука юной вэйты провалилась в дыру. — Учитель, скорее!
— Иди одна! — рявкнул Алазар. — Это приказ!
— Я пока еще не на королевской службе... — Ри ухватила слепого вэйтара за плечо и потащила в пролом. Тот не сопротивлялся — видимо, понял, что его не послушают.
— Ты рискушь собой, девочка, — прохрипел Алазар минуту спустя, когда Ри остановилась в поисках дальнейшего пути. — А значит, предаешь меня...
— Нас уже видели, — коротко отозвалась вэйта. — Ажхан все равно не успокоится, пока меня не найдет, так что, учитель, отныне наши судьбы связаны.
Слепой вэйтар слабо улыбнулся.
— Я мог бы предвидеть... Что ж, девочка, давай попытаемся уцелеть. Опиши, где мы.
— Ползем по трещине в земле, — хрипло шепнула Ри. — Это трещина, не ход. Куда она ведет — не знаю, но точно не к реке.
Алазар принюхался.
— Пахнет разложением...
— И становится все холоднее, — Ри содрогнулась. — Впереди выход.
— Что станем делать, когда выберемся наверх?
— У меня есть друг в деревне... — выдохнула юная вэйта, помогая пробираться Алазару. — Быть может, он приютит нас...
Вэйтар покачал головой.
— Плохо. Очень плохо, когда нет плана.
— Год назад, летом... — Ри задыхалась от волнения, — ...я нашла в подземельях золотую монету. Я спрятала ее в лесу, недалеко от деревни. Мы купим лошадь, учитель, теплую, горячую лошадь, она согреет нас в морозы, а весна уже не за горами! Ты еще увидишь... — она запнулась, — дом...
Алазар взял в руку ком снега, свалившийся сверху.
— Снег... — он поднял голову, будто мог видеть небо. — Мы уже выбрались?
-Почти, — Ри огляделась. — Выход прямо здесь, под корнями огромного дуба, но мы тут не пролезем... Надо копать!
Закусив губу от боли, юная вэйта принялась ожесточенно царапать мерзлую землю. Алазар помогал по мере сил, оба вэйтара уже замерзли и работали с огромным трудом.
— Готово... — прохрипела наконец Ри. — Я сейчас...
Собрав последние силы, вэйта протиснулась между корнями дерева и выбралась на поверхность. Едва она оказалась снаружи, на нее с диким воем набросился ледяной ветер. Пурга опрокинула Ри на снег и потащила прочь по твердому как лед насту. Отчаяный крик юной вэйты не был услышан даже ею самой.
— Алазар!!! — окоченевшие пальцы Ри намертво вцепились в мешочек с драгоценным письмом. — Учитель!..
Никто ее не услышал. Злобно хохоча, ветер швырнул замерзающую вэйту в сугроб, словно в насмешку накрыв ее снегом. Теперь найти Ри не сумел бы никто, даже вызови Ажхан тысячу охотников.
Вэйта быстро теряла сознание. При переохлаждении рептилии становятся малоактивными, впадают в состояние, близкое к коме, а Ри к тому же растратила все силы, помогая бежать Алазару. В угасающем сознании мелькнула мысль о том, что сейчас она умрет, когда ледяной наст под ее спиной внезапно просел, поддался, и вэйта рухнула на что-то мягкое, мохнатое и одуряюще теплое.
Ри не пыталась понять, куда попала. Единственное, что достигло ее меркнущего разума — ТЕПЛО! Судорожно сглотнув, юная вэйта подползла под ЭТО, такое теплое и мягкое, такое спасительное и пушистое, свернулась клубком и провалилась в беспамятство.
* * *
Приходила в себя она долго и мучительно. За эффективность и экономичность обмена веществ приходилось платить; активная сосудистая система вэйтаров очень плохо переносила переохлаждение, и сейчас Ри испытывала сильнейшие боли по всему телу. Вокруг царила полная темнота, было тепло и сильно пахло зверем.
"Где я?"
Юная вэйта попыталась припомнить, что произошло. Она выбралась из подземного хода... Пурга свалила ее с ног, потащила прочь, бросила в сугроб... Боль, боль, боль и холод — а затем внезапно тепло и темнота. Принюхавшись, Ри поняла, что провалилась в берлогу спящего медведя.
"Какое счастье, что он не проснулся..." — юная вэйта осторожно повернулась, стараясь не касаться спящего исполина. Медведь дышал размеренно, с удивительно большими промежутками, его сердце гулко стучало.
"Учитель..." — от боли Ри зажмурилась. Алазар, несомненно, погиб, на таком морозе вэйтар не протянул бы и часа.
"Я исполню твою волю, учитель... — сквозь слезы подумала юная вэйта. Ее пальцы крепко стиснули мешочек с письмом и магическим шаром. — Исполню..."
Вылезать на поверхность не имело смысла. Ри решила несколько дней, пока позволит голод, провести в берлоге. О том, что зима уже кончается и медведь может в любой момент проснуться, она старалась не думать.
В берлоге было тепло и уютно. Постепенно юная вэйта отогрелась, боли прошли. До предела напрягая слух, она сумела различить вой ветра снаружи; выходит, пурга до сих пор продолжается.
"Это хорошо, берлогу накроет снегом и нас никто не найдет..." Понемногу переутомление и тревоги последних дней сделали свое дело. Ри заснула.
Проснувшись в первый раз, она не обнаружила никаких изменений. Все так же дышал медведь, было тепло и снаружи выл ветер. Сон немного восстановил силы юной вэйты, но теперь она начинала ощущать голод.
Пробудившись во второй раз, Ри не услышала пурги. Обычно вэйтары могли голодать неделями, но Ри и так питалась впроголодь, а тревоги и переутомление отнялм у нее последние силы. С каждым часом юной вэйте все сильнее хотелось есть.
"Алазар терпел два года... — уговаривала она себя. Помогало слабо. — Надо оставаться здесь как можно дольше, вернуться я не смогу..."
Проснувшись в третий раз, Ри с ужасом ощутила, как изменились сонные мысли медведя. Зверь пока лежал неподвижно, но юная вэйта чувствовала, что он уже на грани пробуждения. Следовало немедленно выбираться из берлоги.
Ри осторожно отползла как можно дальше от медведя и принялась разгребать снег над головой. Сразу стало холодно, вэйту пробрала крупная дрожь. Снег рушился целыми пластами; скоро Ри заметила, что медведь начинает шевелиться, а о том, как ведет себя поднятый из берлоги шатун, она слишком часто слышала на пирах.
Наконец, впереди забрезжил свет. Дрожащая от холода вэйта выбралась из берлоги и немедленно влезла на дерево: оставлять следы было нельзя. Внизу послышалось глухое ворчание.
— Спасибо, пушистик... — пробормотала Ри. Следовало как можно скорее добраться до жилья, стоял жуткий мороз. Хорошо хоть пурга утихла.
Забравшись на вершину дерева, вэйта огляделась. Вдали мрачной громадой темнел замок Эгладор, над ним курились дымки из печей и каминов. Сориентировавшись, Ри нашла деревню и прищурилась: похоже, трубы там дымили слишком сильно. Многочисленные столбы дыма поднимались к белому небу, словно... Словно при пожаре. У Ри остановились оба сердца разом.
— Нет... — прошептала она. — Нет! Этого не может быть!
Юная вэйта, прыгая по ветвям, бросилась вперед. Перескакивать с дерева на дерево она умела не хуже обезьяны, благо летом проводила в лесах больше времени, чем в замке. Скоро Ри с удивлением заметила, что перестала мерзнуть; энергичные движения согрели вэйту, хотя голод усилился.
По мере приближения к деревне Ри с растущим отчаянием осознавала, что не ошиблась. Когда до нее донесся запах гари, юная вэйта спрыгнула с дерева и скользнула вперед крадущейся тенью.
Деревню сожгли совсем недавно. Остовы домов еще дымились, кое-где тлели угли и тускло мерцали язычки пламени. На центральной улице, возле кузни, где Ри так любила наблюдать за огнем, лежали в ряд четыре трупа: староста, его брат, какой-то старик и совсем молодая девушка, над которой, по-видимому, надругались. Отсутствие тел могло означать только одно — жителей угнали в рабство, а отсюда следовало, что барон Милтон мертв.
