Остервельт наблюдал, как последние несколько Пантер, ворча, проносятся мимо него, и позволил себе на мгновение поздравить себя. Големы будут доставлены на борт Фафниров и аккуратно избавятся от этой части небольшого флота Мэйтучека, когда ГалКорп больше не будет в нем нуждаться. Гибель корабля-носителя будет зависеть от файлов, спрятанных в модуле обслуживания воздушной кавалерии. Небольшим бортовым термоядерным установкам Стингеров не хватило бы грубой разрушительной силы зарядов-смертников Големов, но когда они взорвутся все одновременно, их будет более чем достаточно, чтобы разрушить структурную целостность большого корабля где-нибудь в неизведанных глубинах гиперпространства. Этого было бы достаточно, чтобы гарантировать, что не останется даже обломков... и уж тем более назойливых свидетелей, которые могли бы подтвердить показания обвинения, если Конкордиат когда-нибудь опознает "Мародеров" Мэйтучека как "пиратов", собирающихся совершить набег на Санта-Круз.
Мимо пронеслась последняя Пантера, и они с Мэйтучеком повернулись, чтобы последовать за ней. В некотором смысле было жаль, что "Мародерам" придется исчезнуть. Никто не стал бы особенно скучать по человеческому отребью, пополнившему ряды бригады, но списание такого количества отличного оборудования привело бы к пробелу даже в квартальном денежном потоке ГалКорп. Тем не менее, сами по себе Големы практически ничего не стоили, учитывая отчаянную потребность правительства Фрейгнара в техническом обслуживании, и рейд, вероятно, снизил бы цены на недвижимость в Санта-Крузе настолько, что позволил бы ГалКорп окупить большую часть своих инвестиций в остальное оборудование. Не говоря уже о том, что больше не было бы необходимости выплачивать Мэйтучеку солидный гонорар, о котором они договорились. И в качестве полезного дополнительного преимущества ГалКорп также получила бы доступ к Фрейгнару. Как только Конкордиат обнаружит, что народное правительство передало Големы наемной организации с сомнительной репутацией, оно станет не просто в значительной степени, а полностью зависеть от технической поддержки ГалКорп. Это было неизбежно, поскольку Конкордиат так же неизбежно, как соединение водорода и кислорода с образованием воды, прекратил бы всякую официальную помощь.
Всегда было так приятно, когда незавершенные дела можно было не только связать, но и сделать так, чтобы в процессе они приносили еще больше пользы. Никому, кроме самого близкого круга членов правления ГалКорп, нельзя было позволить даже заподозрить, что эта операция имела место, но те мужчины и женщины, которые имели значение, знали бы об этом. Точно так же, как они знали бы, что именно Джералд Остервельт организовал все так гладко. Когда, наконец, придет время его матери уйти в отставку, совет директоров вспомнит, кто преподнес ему Санта-Круз на блюдечке, и его глаза заблестели при виде бескрайних перспектив власти, широко открывающихся перед ним.
— Хорошо. — Ли-Чен Мэйтучек откинулся на спинку стула во главе стола в комнате для совещаний и, театрально потягивая кофе из чашки, обвел взглядом собравшихся штабных офицеров, командиров полков и батальонов. — Я так понимаю, вы все завершили инвентаризацию и инспекции? — Все кивнули. — Могу ли я также считать, что вы довольны своим новым снаряжением? — В ответ последовало еще больше кивков, гораздо более восторженных, и он улыбнулся. — Хорошо! Потому что теперь пришло время начать планировать, как мы собираемся использовать это оборудование для достижения нашей цели.
Одно или два лица выглядели немного мрачными при мысли о резне ничего не подозревающих гражданских лиц Конкордиата, но никто даже не подумал протестовать. Мало того, что раздумывать было рискованно, но ни один из этих мужчин или женщин не был из тех, кто испытывает угрызения совести. Среди "Мародеров" Мэйтучека когда-то были офицеры, которые могли бы протестовать; к настоящему времени все они были благополучно мертвы или давно перешли в другие, более принципиальные подразделения.
Остервельт сидел справа от Мэйтучека, наблюдая за другими офицерами, и был доволен тем, что увидел, хотя и немного разочаровался тем, что никого из них, казалось, ни в малейшей степени не беспокоило его присутствие. Он придумал прекрасный второстепенный повод, чтобы "проговориться", будто его нынешняя внешность — результат временной работы в биоскульптуре, если кто-нибудь спросит, но никто даже не усомнился в его псевдониме "Скалли". Без сомнения, большинство из них подозревало, что это вымышленное имя, но, похоже, им было все равно. На самом деле, ни один из этих идиотов, казалось, даже не понимал, что ему следует скрывать от них свою истинную личность! Это было даже к лучшему, поскольку не позволяло им гадать, не решил ли он избавиться от них всех, чтобы защитить себя, но их полное, непринужденное принятие его присутствия было нелестным свидетельством их интеллекта. Оставалось надеяться, что они были лучшими убийцами, чем заговорщиками.
Конечно, настоящей причиной, по которой он должен был присутствовать сегодня, была информационная бомба, которую до сих пор следовало тщательно придерживать. Подошло время взорвать ее, и он несколько минут сидел, откинувшись на спинку стула, слушая, как офицеры Мэйтучека обсуждают схемы нападения и планы развертывания, затем откашлялся.
— Да, сэр? — Мэйтучек мгновенно повернулся к нему, удивленно подняв брови, и Остервельт позволил себе смущенно улыбнуться.
— Простите меня, генерал, но, как вы знаете, тот же корабль, который доставил ваши Големы, привез мне свежие донесения от моих коллег. Как и обещал, они продолжали свои усилия по сбору полной информации о Санта-Крузе, пока я занимался вашим перевооружением. Теперь эта информация получена, и, боюсь, она не так хороша, как мы надеялись.
— Что вы имеете в виду, мистер Скалли? — подсказал Мэйтучек, когда он замолчал, слегка пожав плечами, как бы извиняясь.
— Это означает, генерал, что, по-видимому, одно из этих восьмидесятилетних сооружений на Санта-Крузе было базой технического обслуживания Боло. — Внезапная тишина в комнате для совещаний была удивительно похожа на ту, которую улавливает микрофон в глубоком космосе. — На самом деле, похоже, что на планете есть один действующий Боло.
— Боло! — полковник Грейнджер, старший полевой командир Мэйтучека, была суровой женщиной с глазами цвета дюраллоя, но когда она приподнялась, на ее резких чертах отразился шок. — Там внизу есть чертов Боло?
Послышался гул голосов, и сам Мэйтучек с рычанием набросился на Остервельта.
— Вы хотите, чтобы мы выступили против чертова Боло с одной-единственной механизированной бригадой? Вы что, совсем спятили, как любовник своей матери?
— Ну-ну, генерал! — Остервельт повысил голос, чтобы перекрыть суматоху, и, несмотря на всю резкость, его тон был успокаивающим. — Я с самого начала говорил вам, что мы еще не смогли получить полную информацию о планете. Но я также сказал вам, что мы хотим, чтобы вы добились успеха, и не отказываемся от этого. Вот почему мы в первую очередь предоставили Големы — "в качестве страховки".
— Мехи с экипажами против Боло? — смех полковника Грейнджер был холодным и неприятным. — Единственной полезной страховкой в этом случае было бы страхование жизни, мистер Скалли, — но даже это помогло бы только нашим иждивенцам!
— Понимаю ваше смятение, полковник, — ответил Остервельт, по-прежнему стараясь сохранить в своем тоне правильную смесь смущения, умиротворения и уверенности. — Действительно понимаю и приношу свои глубочайшие извинения за задержку с получением этой информации. Но сейчас у нас есть полные данные по планете. — Я уже взял на себя смелость загрузить их в базу данных вашего корабля, и присутствие Боло — это единственный сюрприз.
— Это, черт возьми, единственный сюрприз, который мне, черт возьми, нужен! — вставил кто-то еще, и Мэйтучек кивнул.
— Сэр, мне жаль это говорить, — сказал он резким голосом, который звучал так, словно он не был таким, — но это все меняет. Мы не можем выступать против Боло. Даже если бы мы победили, наши потери были бы огромны, а это неподходящее занятие для отряда наемников.
— Боюсь, отмена операции невозможна, генерал. — Тон Остервельта стал намного холоднее, чем раньше, а его взгляд стал еще более ледяным. — Вы взяли оборудование, которое мы предложили вам в качестве первой части вашего гонорара, и мои коллеги будут очень недовольны, если вы попытаетесь нарушить наше соглашение. — В комнате для совещаний снова воцарилась тишина, и Остервельт спокойно продолжил. — Вы также не можете притворяться, что эта ситуация застала вас врасплох. Когда вы заключали контракт, я сообщил вам, что наши данные по-прежнему являются неполными. Если у вас были проблемы с этим, вы должны были сказать об этом тогда.
— Вы слишком много говорите для человека, который совсем один на нашем корабле, — неприятным голосом пробормотал командир батальона, и Остервельт кивнул.
— Я действительно здесь один. Мои коллеги знают, где я нахожусь, леди и джентльмены. Если со мной что-нибудь случится, они будут крайне недовольны, и я полагаю, что оборудование, которое мы вам предоставили, является достаточным свидетельством того, какими средствами они могут выразить свое недовольство.
Он улыбнулся, и странный, дикий восторг наполнил его, когда другие офицеры уставились на него. Да что там, ему это действительно нравилось! Странно, он никогда не подозревал, что может быть адреналиновым наркоманом. И все же, вероятно, пришло время приукрасить ситуацию, пока кто-то не позволил страху или гневу затмить его суждения... какими бы они ни были.
— Ну же, дамы и господа! Как я только что сказал и как говорил вам много раз до этого, мы хотим, чтобы эта операция увенчалась успехом, но этого не произойдет, если ваши силы будут разбиты вдребезги в ожесточенном бою еще до того, как ваши поисковые группы смогут заняться местными жителями! Мои коллеги не сидели сложа руки, уверяю вас. Как только они обнаружили присутствие Боло, то начали разрабатывать план, как с этим справиться.
— Разобраться с Боло? — фыркнула Грейнджер. — Это был бы довольно ловкий трюк, если бы вы могли его выполнить. На случай, если вы не заметили, мистер Скалли, Боло известны не тем, что с ними легко "иметь дело"!
— Ах, но их командный персонал — это другое дело, — тихо сказал Остервельт, и Грейнджер внезапно бросила на него острый, холодно-оценивающий взгляд.
— Объясните, — коротко приказал Мэйтучек, и Остервельт сложил руки на столе и поудобнее устроился в кресле.
— Конечно, генерал. Прежде всего, позвольте мне отметить, что Боло, о котором идет речь, восемьдесят лет. Без сомнения, он остается грозной боевой машиной, но это всего лишь модель XXIII, в то время как ваши Големы созданы на базе модели XXIV. Возможно, вашим машинам не хватает психотроники, но оружие, защитные системы и схемы Боло устарели на восемьдесят лет. Даже если бы вашим Големам пришлось вступить в бой лицом к лицу, мои коллеги уверяют меня, что у вас было бы около восьмидесяти процентов шансов на победу.
Кто-то насмешливо фыркнул, и Остервельт улыбнулся.
— Согласен, — сказал он фыркающему. — Людям, которые не рискуют собственной шкурой, гораздо легче рассуждать о вероятном исходе встречи с Боло. Я думаю, что если вы проанализируете данные по Марк XXIII/B, то, возможно, обнаружите, что они ближе к истине, чем может показаться на первый взгляд, но лучшим результатом для вас было бы вообще не бороться с ним.
— Как я уже сказала, это ловкий трюк, если у вас получится, — повторила Грейнджер, но ее голос звучал более настойчиво, а глаза сузились. Полковник Грейнджер, подумал Остервельт, была единственной из офицеров Мэйтучека, кто мог бы задать неправильные вопросы на месте "генерала". К счастью, она была из тех полевых командиров, которые обычно оставляют вопросы материально-технического обеспечения и заключения контрактов на усмотрение своего начальства.
— Это действительно так, полковник Грейнджер, и я полагаю, что мои коллеги нашли очень удачное решение проблемы. Видите ли, когда вы нападете на планету, Боло будет бездействовать.
— Бездействовать? — Грейнджер выпрямилась в кресле. — И как же вы собираетесь это осуществить, мистер Скалли?
— Ответ вы получите от моих коллег, полковник. Признаюсь, я был немного удивлен этим, но теперь, когда у меня появилась возможность изучить его, полностью уверен, что у них все получится.
— Вы уверены? Я так рада за вас. К сожалению, именно нам придется подставлять свои шеи, — холодно заметила Грейнджер.
— Не одним, полковник. Я ожидал, что вы будете в некотором шоке, и нисколько вас за это не виню. Очевидно, не могу полностью гарантировать, что план моих коллег сработает, но готов подкрепить свои слова, когда говорю, что верю в это.
— Как? — спросил Мэйтучек.
— Я буду сопровождать вас в этом рейде, — просто ответил Остервельт. Кто-то начал смеяться, но поднятая рука Остервельта оборвала этот смех. — Для того, чтобы вы могли атаковать планету, все три ваших корабля должны будут выйти на орбиту Санта-Круза. И, как, я уверен, вы все знаете, Боло, даже восьмидесятилетний, имеет отличные шансы подстрелить космический корабль при таких обстоятельствах. Правда? — Все кивнули, и он пожал плечами. — Очень хорошо. Я буду сопровождать вас на борту этого самого корабля, чтобы продемонстрировать свою веру в моих коллег и их план. Если Боло доберется до вас, он доберется и до меня. А теперь, если вы не знаете какой-нибудь более убедительной демонстрации искренности, которую я мог бы предложить, то предлагаю пересмотреть вышеупомянутый план, а затем приступить к нашему собственному планированию.
12
Кормовая турель "Хеллбора" Ники изменила угол наклона с тихим жужжанием, едва различимым на фоне грохота низвергающегося водопада. Изменение положения было небольшим, но достаточным, чтобы приспособиться к заходящему солнцу и сохранить тень, в которой сидел Пол Меррит. Краем сознания капитан отметил эту непрошеную любезность, но большая часть его внимания была сосредоточена на танцующей игре солнечного света и затененной воды, когда он сматывал леску с приманкой. От его поплавка вниз по течению расходилась похожая на линии на экране управления огнем рябь, которая точно указывала местоположение большой леопардовой форели.
Меррит закончил сматывать леску, затем выпрямился на складном стуле и резко взмахнул кончиком удилища вперед. Сверкающая приманка — леопардовая форель любит яркую, блестящую добычу — с шипением описала дугу в воздухе, а затем, казалось, внезапно замерла. Она опустилась в полуметре от того места, где форель вынырнула из воды, чтобы поймать мушку, и Меррит осторожно провел удилищем, приводя приманку в движение, чтобы соблазнить свою добычу.
Ничего не вышло. Метровая форель (если предположить, что она все еще была поблизости) отнеслась к его усилиям с презрением, которого они заслуживали, и капитан, тихо усмехнувшись, снова принялся сматывать удочку.
— Не похоже, что это эффективный способ добывания пищи, — произнесло сопрано из внешнего динамика, и смешок Меррита стал громче.
