В тени у Бога - Часть 1

— Действительно, странно — обычно всегда напоказ делают. Измалюют всё, свечей наставят, кур дохлых по углам раскидают. Может, действительно сердце подвело?

— Сам-то веришь? — один из них, который выглядел моложе, скептически посмотрел на другого. — Здесь такой остаточный фон, что и прислушиваться не надо. Вот только... Не похоже, что обряд доведен до конца. Она ушла спокойно.

— А, по-моему, Пан, ты уже перегибаешь! Бабка же постоянно здесь людей принимала, вот и осталось...

— Ну-ка, иди сюда! Вот сюда, да! Встань, закрой глаза... Ну, что? На что это похоже? Эх, ты, Пропан!

— Эй, я тебя просил меня так не называть! Я... — возмущение старшего было бесцеремонно прервано молодым.

— Пока ты работаешь со мной, ты будешь Пропан, понял? А я для тебя бригадир, запомни это! И вообще, кто тебе посоветовал это тело, оно уже потасканное всё какое-то?! Вечно за солидностью гонитесь, а главное-то что? Главное — удобство!

— Да оно ближе всех было, — вяло отмахнулся Пропан. — Тогда такая заварушка была, не до выбора, куда уж забросит. А этот как раз рядом крутился.

— Эх, молодёжь, молодёжь... — вздохнул Пан и успокоил напарника. — Ладно, научишься ещё. Теперь прижми руки к полу. Ну? Чувствуешь?

— М-да, — озадаченно протянул Пропан, брезгливо отряхивая ладони. — Туговато бабке пришлось. Что же получается, отступницу свои и приговорили? Столько лет терпели, и вдруг помешала? Или это сделал кто-то другой?

— Хватит руками трясти, иди, вымой!

Пропан отошёл на пару метров и вдруг снова приложил ладони к полу:

— А здесь тогда что? Её по всей избе таскали, что ли?

Бригадир подошёл, и скептическая улыбка исчезла с лица. Он ещё раз медленно обошёл горницу, часто задерживаясь в некоторых местах.

— И следы-то свежие, — задумчиво пробормотал он. — Бессмыслица какая-то получается.

— Кто-то закрыл тех, кто оприходовал старушку? — выдвинул версию Пропан, но тут же сам её отмёл. — Тогда зачем прибирались?

— Бесполезно гадать! Можно уходить, здесь мы больше ничего не поймём. Лишь больше запутаемся, — Пан сделал пасс рукой в сторону входной двери.

В проёме возникла соседка знахарки, до того столбом стоявшая в сенях. В руке она сжимала связку ключей, которыми открыла дом для двух незнакомцев, постучавшихся полчаса назад в её ворота.

— Благодарю тебя! Закрой за нами дверь и возвращайся к себе. Добра тебе и счастья! — Проходя мимо женщины, Пан коснулся её лба открытой ладонью, снимая морок.

— Аминь! — следовавший за ним Пропан не удержался и перекрестил бабку широким жестом, за что удостоился неодобрительного взгляда напарника.

— Пошли! Хватит кривляться...

* * *

— Олег, а ты вчера серьёзно спрашивал? — Эльвира облокотилась над чашкой кофе и вдыхала насыщенный аромат. — Ну, насчёт поездки?

— Конечно, нет! Это чтобы развести тебя на волшебную ночь любви, — Олег увернулся от брошенного полотенца и, присев за столом, осторожно выглянул. — Сдаюсь, сдаюсь! Не убивай меня, с кем тогда поедешь?

— Хм-м, дай-ка подумать! — девушка подняла глаза вверх, демонстративно загибая пальцы на руках. Потом не выдержала и рассмеялась. — Ладно, уговорил, выбираю тебя!

— То-то и оно, женщина! — назидательным тоном напыщенно произнёс Олег, выбираясь из-под стола. — Куда ты без меня? Кстати, вопрос актуальный! Куда поедем?

— Знаешь, я с детства хотела побывать в Чехии. Все эти старинные улочки, здания, сама атмосфера, — Эльвира подошла к нему и потёрлась носом об щёку. — Я наглая, да?

— Нет, ты у меня замечательная! — Олег поймал её нос губами. — Чехия — это великолепно!

— Правда? — она смотрела на него глазами ребёнка, который боится поверить в чудо, боится спугнуть его. — Честно-честно?

— Честно-честно, — он не смог удержаться от широкой улыбки, глядя на её счастливое лицо. — Честно-честно!

Через полчаса на кухне, поднимаясь с пола и собирая разбросанную одежду, Олег заметил:

— Неплохой способ, уже второй раз сработал, — и тут же взвыл, получив сзади сочный шлепок ладонью. — Эй, больно же!

— Я тебя тоже люблю, — Эльвира с невинным видом подула на ладонь и тут же послала воздушный поцелуй.

* * *

Ещё через полчаса, выйдя на улицу, Олег проводил девушку и внимательно осмотрел все автомобили во дворе. "И что мне это даст?" — мелькнуло в голове, в марках машин он никогда особо не разбирался, номера тоже запоминал плохо. А вот соседка с первого этажа вызывала уже не просто раздражение, а желание швырнуть что-нибудь в окно.

Олег сплюнул и, мысленно обозвав себя трусом и параноиком, побрёл к автобусной остановке. Через несколько минут из наглухо тонированной "восьмёрки" вылез коротко стриженый мужчина и потянулся, разминая затёкшие мышцы. Со скучающим видом он прошёлся по двору, как бы ненароком остановившись у одного из подъездов, где и присел на скамейку. Рассеяно поглядывая по сторонам, он временами замирал, будто к чему-то прислушиваясь. Пару раз взгляд натыкался на сморщенное лицо за занавеской в окне — лицо моментально пряталось, но потом сухонькая ручка снова потихоньку отодвигала ткань.

Лениво, словно нехотя, мужчина поднялся и направился в подъезд, однако, открыв дверь, отпрянул назад — в тамбуре стояла маленькая старушка и манила его за собой, одновременно прикладывая палец к губам. Увидев, что мужчина не заходит, она заговорщически прошептала:

— Товарищ, проходите! Вы от капитана Титова? — он механически кивнул, и бабка ухватила его за рукав. — Пойдёмте! Я всё фиксировала! Абсолютно всё! Оказывается, Смирновы тоже наркоманы, а в девятнадцатой квартире вообще цельный притон! Заходите, я сейчас всё Вам расскажу! Ой, извините, доложу...

* * *

— Мам, я ж тебе говорил, что уже позавтракал!

— Сиди уж, знаю я твой завтрак. Опять кофе с бутербродами, — ворчала мать, колдуя над сковородкой. — Испортишь ведь желудок. Давай-ка тарелку, омлет давно, поди, не ел?

Она сел напротив, налив себе чай, и Олег приготовился выслушать новости за прошедшую неделю. Он уже успел проголодаться, а потому тарелка быстро опустела под одобрительным взглядом матери. Повернувшись налить ему чай, она поморщилась и прижала одну руку к животу.

— Ты чего, мам? — Олег попытался взглянуть на шлейф, но пасмурная погода сгладила тени. — Опять болит?

— Побаливает слегка, — она неловко улыбнулась. — Не долечила, видно, баб Настя, светлая ей память!

— Что? — Олег аж опешил. — Как ты... А кто... Эээ, в смысле, что случилось?

— Возраст уже, что ж ещё. Да и сердце не железное, за каждого ведь переживала, — мать не заметила удивление сына. — За каждого, как за своего. Чужую беду близко к сердцу принимала. Вот и отказало сердце.

Олег слушал в пол-уха, пытаясь осознать услышанное. Понять, как такое возможно? Он сам видел аккуратные линии свечей и тело внутри пентаграммы. А опадающие чёрные балахоны то и дело всплывали в памяти. Теперь же оказывается, что этого не было. Или было?

— Похоже, дождь будет. Смотри, как потемнело, — мать щёлкнула выключателем и села обратно. — Чего задумался, Олежка? Если про меня, так не стоит. Таблеточку сейчас выпью и отпустит.

Яркая лампочка высветила шлейф, тусклый, но отчётливо различимый. Мазки на животе разошлись, кое-где образовались щели. Олег смотрел и думал, что вторую такую знахарку мать может и не найти. Не успеет найти. Сосредоточившись, он представил изо всех сил, как повреждённая область сливается цветом и фактурой с основным фоном, затягиваясь в прорехах. Из этого состояния его вывело удивлённо-радостное:

— Надо же, отпустило. И без таблетки, — женщина прислушивалась к внутренним ощущениям, боясь поверить. — С тобой поговорила, и полегчало. Честно, Олежка, в самом деле, легче стало!

— Я верю, мам, — Олег с удовольствием разглядывал цельный, без повреждений шлейф. — Верю. Может, просто съела что-то не то?

— Эх, Олежка, в нашем-то возрасте можно на всё подряд списывать. На еду, на погоду, давление, бури магнитные... Ой, точно! Пойду я давление померяю, сыграло, поди?

Когда мать вышла, Олег вскочил и подошёл к окну, пытаясь успокоиться. Клубящиеся тучи надвигались из-за многоэтажек, обещая сильный дождь. Он снова получил порцию информации, не вписывающейся в общую картину. Что же произошло у знахарки? Неужели кто-то навёл ему воспоминания, как он проделал это с Лёхой и усатым таксистом. Тут же Олег отогнал от себя эти мысли — у него же не было шлейфа. Значит, это был не морок.

Ещё больше его взволновала его способность лечить людей посредством шлейфа. И почему он раньше не попробовал на ком-нибудь?! Можно стать известным врачом, лечить безнадёжных больных... Олег поморщился, спускаясь с небес на землю. В таком случае, ему остаток жизни придётся лечить олигархов, политиков и бандитов. Иначе, однажды к нему придут люди в чёрных балахонах.

Отогнав от себя эти дурные мысли, парень прошёл в комнату:

— Мам, мы тут с Эльвирой собрались куда-нибудь съездить. Отдохнуть, мир посмотреть.

— Сто тридцать на девяносто. Совсем неплохо, — мать отложила тонометр. — На какие же, извини, шиши вы собрались ехать? Или невеста с хорошим приданым?

— Ну, какая невеста, опять ты за своё! — возмутился Олег. — И семья у неё обычная. А деньги я в Новосибирске заработал, там разовые работы хорошо оплачиваются. На скромный тур вполне хватит.

— Ладно, ладно, не буду прыгать на твоей больной мозоли. Но от внуков бы не отказалась! — проворчала женщина. — Езжайте, конечно, дело хорошее. Только обязательно звони мне, ладно, Олежка?

— Конечно, мам, обязательно, — он присел рядом и обнял её. — Обязательно.

* * *

— Тимурчик, ты опять вечером брал мою любимую сову и пил с ней виски? — несмотря на угрожающий тон, в глазах ворожеи плясали смешинки, и телохранитель сразу уловил это. — И опять стёр на сервере только основные файлы, забыв про зеркало.

Мужчина недоумённо осмотрел комнату на наличие зеркал, вызвал улыбку Дарьи:

— Ой, не к добру веселюсь! М-да, зато ты верный!

Тимур недоверчиво посмотрел на хозяйку, но обидеться не решился. Лишь выдвинул подальше нижнюю челюсть и прищурил глаза.

— Хватит мне рожи корчить! — Дарья поправила чучело совы на полке и села в кресло. — Садись и запоминай, что нужно сделать.

Телохранитель удобнее устроился на стуле, всем своим видом выражая крайнюю степень внимания:

— Слушаюсь, хозяйка!

— В общем, так, Тимурчик! — она сложила перед собой руки, нервно играя пальцами. — Вечером после восьми поедешь на трассу за депо, надо встретить "звено". Их машину загоните на стоянку, а сами вернётесь сюда. Завтра поступишь в их распоряжение, в качестве водителя. Остальным я это доверить не могу.

Мужчина даже расцвёл от оказанного доверия, а ворожея с жалостью посмотрела на него и продолжила:

— Не обольщайся, неизвестно, с чем они едут. Будешь их возить, но сам никуда не лезь, и вообще, держись от них подальше.

— Могу я узнать, что такое "звено"? — спросил Тимур внезапно севшим голосом и слегка ослабил узел галстука.

— Звено, Тимурчик, это полевой колдун в сопровождении боевой сцепки — трёх боевиков, увешанных амулетами. Перед заданием их лично накачивает круг Магистров. Вдумайся, весь круг Магистров. Наш парень признан о-о-очень большой проблемой. Но эта проблема теперь уже не наша...

* * *

— Он вышел, идёт на проспект к остановке.

— Понял тебя, Полтава! Мы ещё далеко, до остановки веди сам, потом передашь.

— Ясно. Опять мне отдуваться. Ладно, хоть дождь стороной прошёл.

Последние слова человек произнёс, уже сбросив вызов. Он подождал, пока объект наблюдения не завернёт за угол, и лишь потом поднялся со скамейки на детской площадке и быстрым шагом пошёл в том же направлении.

Нагнал парня он уже на автобусной остановке, встал неподалёку и прикурил сигарету. Потом, изображая праздный вид, принялся рассматривать прохожих и проезжающие машины. Олег стоял с глубоко задумчивым видом, не обращая внимания на окружающих. Поэтому он не заметил, как вслед за автобусом к остановке подъехала машина, из которой окликнули мужчину, курящего в сторонке. Парень залез в салон и, молча заплатив за проезд, присел у окна, по-прежнему погружённый в свои мысли.

— Где вас носит! Еле успели, — возмущался Полтава на заднем сиденье автомобиля. — Мне с ним потом до дома надо было ехать, что ли?

— Ой, не шуми, ладно! Успели же, — Пан обернулся и одарил его широкой улыбкой. — Мы этот автобус уже две остановки вели, никуда бы он не делся.

— Всё-то у тебя предусмотрено, бригадир, — беззлобно огрызнулся новый пассажир. — Что-нибудь нашли, нет?

— Следы в избе замели, но не до конца, — Пан перешёл на серьёзный тон. — Всё настолько перемешано в кучу, как будто массовое жертвоприношение провели. Ясно только, что отступницу убили, но кто это сделал непонятно. У тебя как?

— Никак, — пожал плечами Полтава, — Он зашёл к матери, через некоторое время вышел. Поблизости никто не крутился. Ах, да... Звонил Перс, его там бабка какая-то к себе затаскивала, приняла за другого, типа, из службы наблюдения за государственным оборотом наркотиков.

— А что, такая есть разве? — Пропан даже обернулся, отпустив на мгновение руль.

— Следи за дорогой, — толкнул его Пан. — Что тупишь-то, развели бабку на красной корочке, они ж падкие на длинные и глупые названия. И дальше чего?

— Весь мозг, говорит, вынесла, в общем, довела. Сама виновата.

— Довести Перса, это суметь надо! — хохотнул Пан, — Боюсь представить, кем теперь бабуся себя считает.

— Да пусть хоть мамой римской, — махнул рукой Полтава. — Главное, что подъезд чист, и квартира, насколько он понял, тоже.

— Ну и ладно, — подытожил Пан. — Сейчас тогда доводим парня до дома, потом в кафе. Пропан, подменишь Перса. И никаких возражений...!

* * *

— Добрый вечер, Оля! Ой, прости, ты ведь у нас теперь Дарья, или как тебя? — сладко пропела вошедшая женщина, но в глазах сквозила лишь насмешка и презрение.

— Инга! — ворожея наклонилась вперёд, сузив глаза. — Неужели больше некого было прислать! Почему именно ты?

— Ну как же! Это ведь и мой родной город, надеюсь, ты не забыла, подруга? — Инга обвела кабинет взглядом. — А ты так и ютишься здесь? Скучно, наверно, да?

— Ага, тут многие умирают от скуки, — процедила ворожея, вставая из-за стола и выходя навстречу гостье, но та обошла стол с другой стороны и села в её кресло.

— Будь так любезна, позови сюда моих мальчиков, — заявила колдунья опешившей от такой наглости Дарье. — И можешь быть свободна! А завтра не забудь прислать водителя к девяти.

— Хорошо, темнейшая, — выдавила из себя ворожея и вышла на крыльцо, где, угрюмо насупившись, стояли боевики с её телохранителем.

Жестом пригласив зайти внутрь трёх худощавых мужчин в широких спортивных куртках, она прикрыла за ними дверь и глазами показала Тимуру на автомобиль. Лишь после того, как машина отъехала метров на сто, она ответила на вопросительный взгляд:

— Сегодня, Тимурчик, нам будет безопаснее переночевать в гостинице, чем здесь. Так что давай к "Перекрёстку".