Человек

-Я предлагаю запустить оба Евангелиона, и спокойно расстрелять его с двух точек. Синдзи, ты, как наиболее опытный, возьмешь на себя нейтрализацию АТ-поля. Айн — на тебе огневое прикрытие. И поддержка. Как только Синдзи снимет АТ-поле, и начнет стрелять, ты должен будешь зайти со спины или с фланга, и поддержать его огнем. Всем все ясно? -глядя на нас, как кошка на мышку, интересуется капитан.

-Да, Кацураги-сан. -Икари-младший соглашается, хотя голос у него напряженный. Вздыхаю, насколько это вообще возможно в LCL, и вношу здравое предложение:

-Возможно, лучше меня послать нейтрализовывать АТ-поле? Я лучше защищен, и моя подготовка превосходит подготовку пилота Икари. -сухо докладываю я. Кацураги отвечает не задумываясь, и совсем не то, что я бы хотел услышать:

-Несмотря на твою подготовку, у тебя нет опыта, Фаллен. Выполнять.

-Есть. -хмуро козыряю я. Судя по тону капитана, меня еще пропесочат на тему субординации. Ладно, это второстепенно. Сейчас моя основная задача убить Ангела. Хотя нет, первостепенная задача — выжить. А там, если получится, можно и Ангела убить.

Команда от Кацураги по точкам выхода, суета техников, заканчивающих диагностику, и забивающих координаты в компьютер. А после — несколько десятков секунд перегрузки, и я уже снаружи. Жду, пока замки отойдут, и выхожу из лифта, осматриваясь. Никого.

Десяток шагов, и подойдя к зданию-обманке, я разживаюсь автоматом из арсенала NERV. А после отправляюсь на позицию, отмеченную на карте. На ходу проверяю автомат, комплекс прицеливания и позиционирования. Норма. Нахожу взглядом Ангела, и Еву 01. И после сообщаю:

-Шестой позицию занял, к стрельбе готов.

Слышу, как шепчутся на командном пункте, Акаги что-то выговаривает Кацураги, а сама капитан в это время крайне подробно инструктирует Синдзи. Наконец наступает долгожданная тишина, и звучит простая и понятная команда:

-Начали!

В это же мгновение Ангел скрывается в клубах дыма — это Синдзи выпустил весь боезапас по врагу. И судя по рушащимся вокруг Евы 01 небоскребам — напрасно. Ориентируясь по маркерам на карте, выпускаю в сторону Ангела очередь. А затем еще одну, чисто на всякий случай.

Поступает команда с центра — отвлечь супостата. Не таясь, встаю в полный рост, и зажимаю гашетку, надеясь, что хотя бы парочка снарядов найдет Ангела среди всей этой пыли. Тогда он, возможно, отвлечется на меня и оставит Синдзи в покое.

Внезапно раздается гулкий звук удара, я замечаю летящий объект. Навожу прицел на него, но за секунду до выстрела понимаю, что это не Ангел. Совсем даже наоборот, это Евангелион. Он летит, и летит высоко и далеко — аж до холма, в полукилометре от места взлета!

Пытаюсь представить себе, каково Синдзи после удара, пославшего в полет махину весом в несколько тысяч тонн, но терплю поражение. Если парень жив остался — уже хорошо. Впрочем, о других мне думать некогда.

Появившийся в клубах пыли Ангел сходу начинает стрелять по мне. Не успев ничего придумать, перекатом ухожу в сторону, и энергетический луч, подарочек от Ангела, пролетает мимо. Выпускаю остаток очереди по врагу, но он прикрыт АТ-полем.

Корить себя за тупость времени нет, потому просто выбрасываю пустой автомат, и решаю начать игру в прятки. Пока не доберусь до ближайшего арсенала.

План хорош, не учел я только одной детали — чертова кабеля. Непривычный к подобному виду перемещения, я уже через минуту запутавшись в нем падаю, и будто этого мало, на меня вдобавок падает небоскреб, подрубленный лучом Ангела.

В голове сотни мыслей, и половина из них матерные. Тем не менее, несмотря на всю тупость ситуации, в которую я попал, есть и плюс. Ангел от меня отстал. А значит, будет время перегруппироваться.

Выждав для надежности еще пару минут, поглядывая на табло индикатора заряда, я решаю, что пора бы уже освободиться. Однако попытка подняться успехом не увенчалась — здание попалось на редкость массивное. Что же, в таком случае придется немного убить новую машинку — разворачиваю комплекс А11 и активирую режим боя.

Перебрав варианты, вспоминаю как на полигоне умудрился попортить кабель, и активирую импульсный режим АТ-поля. Кабель, связавший меня, и обломки здания, мешавшие двигаться, в течении пары десятков секунд перемалывает в пыль. Я свободен! Выбравшись на более-менее свободный от пыли участок, осматриваюсь. И то что я увидел, заставляет меня выругаться — Синдзи в беде.

Бегу к виднеющимся на холме фигурам Ангела и Евы 01, замершим в забавной позе — Евангелион лежит на спине, и держит щупальца Ангела в руках. Тот, в свою очередь, дрыгается и пытается освободится. На ходу всплывает название позы — миссионерская! Что за бред в голову лезет! У меня тут бой за звание... тьфу ты, за спасение всея человечества, а я о Камасутре применительно к полю боя рассуждаю.

Подобравшись ближе, замечаю две маленькие человеческие фигурки, замершие в опасной близости от борющихся гигантов. А вот и разгадка того, почему Икари старается не двигаться, и просто удерживать своего противника.

Канон пресвятой не соврал, у нас тут лишние игроки на поле. На бегу форсирую мышечную систему, что нехило так увеличивает скорость передвижения. Еще один, последний рывок, и я плечом сбиваю Ангела в сторону от Евангелиона, и гражданских.

А теперь разрыв дистанции. Вытаскиваю вибронож, и сокращая дистанцию, наношу удар в правое щупальце. Прогнож должен его отсечь! Но не отсекает, даже царапины не остается, зато я с трудом ухожу от ответного удара.

Начинается танец — Ангел старается задеть меня, а я стараюсь не допустить этого. Кидаю взгляд на запас батарей — осталось четыре с половиной минуты. Долго я так танцевать не смогу. Где этот чертов Икари?!

Сражаясь с Ангелом, чувствую, что мышцы Евангелиона начинают "уставать". Это чувство означает, что вскоре они начнут рваться. Зря я выводил их на форсаж. Краем глаза замечаю, что Ева 01 с ревом несется вниз с холма, прямо на нас с Ангелом, выставив перед собой прогнож.

Не знаю, как Ангелу, а вот мне реально страшно. Тем не менее успеваю перебрать пару десятков вариантов действий, как использовать наконец-то начавшего действовать союзника.

Решение я нахожу, пусть и не сразу. Согласно моему плану, если я смогу удержать Ангела на месте, а еще лучше лишить его щупалец, то Синдзи, напав с фланга или со спины, легко с ним справится. И я, кажется, понимаю как это сделать.

Не забывая двигаться так, чтобы не попасть под лучевой удар, или под щупальце, сосредотачиваю АТ-поле в районе левой руки. А затем, не совсем понимая технологию процесса, но отчего-то не сомневаясь в результате, заставляю АТ-поле обернуться вокруг руки.

Покрепче сжимаю рукоять виброножа в ладони, и бросаюсь в атаку. Ангел наносит секущий удар правым щупальцем из верхней области — выставляю блок левой рукой, и пока его щупальце обернутое АТ-полем нейтрализует мою защиту и плавит броню, одновременно уклоняюсь на пределе форсированных мышц от удара в ноги левым щупальцем из нижней плоскости.

Подбираюсь прыжком практически вплотную, пока вражина не успел собрать конечности для атаки, и наношу удар ножом в место сочленения щупальца и тела, и с удовлетворением отмечаю, что правое щупальце превратилось в бесполезный груз — оно больше не мерцает и не двигается.

Однако фапать на такого прекрасного и замечательного воина как я, пока рано. В темпе, пока Ангел не очухался, падаю на землю, и проскочив под брюхом вражины, распрямляюсь как пружина, и с легкостью увернувшись от левого щупальца, отрезаю и его.

Теперь Ангел практически безоружен, и как раз в этот момент до Ангела добирается Ева 01, и с довольным рыком вонзает прогнож в ядро Ангела. Победа. С трудом удерживаюсь от возгласа — "чертов стилер". Это все же не он-лайн игрушка.

Деактивирую режим боя, и тут же начинает болеть рука. Похоже, что ни броня, ни АТ-поле, не смогло защитить полностью руку Евангелиона. Ну а так как синхронизация у меня высокая, то фантомные повреждения проявились в полной мере.

К такому выводу я пришел, глядя на основательно проплавленную броню. Отвлекая меня от тяжких размышлений, с базы приходит приказ — двигаться в геофронт, пока батареи не сдохли.

Пока иду к лифту, прогоняю тест. Результаты печальны — двадцати семи процентный износ мышечной системы нижнего пояса конечностей. Значительные повреждения левой руки, не только расплавлена броня, но и мышцы повреждены.

Впрочем, техники все восстановят, повреждения некритичны — за недельку заживут. Вообще, убить Евангелион так, чтобы его невозможно было восстановить, задача нетривиальная.

Закончив с Евой, решаю заняться собой. Вот только это оказывается проблемным. Автодок сообщает только основные данные о состоянии пилота, а визуально из-за комбеза ничего не видно. Если судить по ощущениям... тупо не чувствую руку. Это ж сколько обезболивающего мне вколола дебильная система?

Приходит сигнал на извлечение капсулы. Осматриваюсь, и с немалой толикой удивления обнаруживаю, что я уже в ангаре. Когда только успел добраться? Сворачиваю связь с комплексом А11, и он, повинуясь командам Центра, проводит стандартную процедуру извлечения капсулы.

Прокашлявшись и проблевавшись, выхожу из капсулы. Осматриваю ангар, и замечаю группу техников, а также Аянами с Кацураги. Добравшись до них, и повернувшись к Мисато, пафосно рапортую:

-Ваш приказ выполнен. Ангел уничтожен.

Замечаю, что взгляд Рэй направлен вниз, на мою левую руку, капитан не отрывает взгляда от меня, не говоря при этом ни слова. Потихоньку вокруг воцаряется тишина, и даже техники не спешат приступить к своим обязанностям, а отчего-то смотрят на меня. И это при том, что что-то где-то протекает.

Я слышу звук капель, падающих с небольшой высоты. Причем рядом. Это LCL с меня стекает? Странно, раньше не так было. Костюм до ужаса гидрофобен, и поэтому...

Проследив за взглядом Аянами, смотрю вниз, и обнаруживаю небольшую красную лужицу, в которую срываются капли с моей руки. Красные капли — это кровь. Не LCL.

Капитан срывается с места, и куда-то убегает. Странная реакция. Рэй, правда, показывает еще более странную реакцию — неотрывно смотрит как лужица растет в размерах. Я продолжаю стоять в ступоре, не испытывая особого дискомфорта.

Ничего не болит, только слабость, и в глазах чуть темнеет. И еще, чувствую что мысли начинают ворочаться все медленнее. Наконец, сообразив что девчонку надо отвлечь от не очень приятного для нее зрелища, окликаю ее:

-Рэй. -в ответ — ноль реакции. Будто не слышит. Прочистив горло, пробую позвать громче:

-Рэй! -на сей раз она меня услышала. Вздрогнула, и не отрывая взгляда от капающей крови, тихо откликнулась:

-Да?

-Рэй, посмотри мне в глаза. Пожалуйста. -прошу я. Девочка послушно переводит взгляд на меня. Замечаю в ее взгляде страх. Она что, боится крови? Озвучиваю свой вопрос:

-Рэй, ты боишься крови?

-Я... да. Мне...неприятно. -Аянами говорит с усилием, делая паузы после каждого слова.

-Тогда не смотри, ладно? Просто отвернись. -с улыбкой предлагаю я.

-Я... х-хорошо. -серьезно кивает девочка, и рывком отворачивается. Смотрит в стену, старательно делая вид, что меня тут нет. И крови тут нет. И вообще, это не стена, а телевизор.

Хочется подойти, и объяснить, что ничего страшного нет — мне даже не больно! Но подбежавшая ко мне с аптечкой Кацураги, не дает это сделать. На плечо ложится жгут, капитан остервенело обматывает мне руку бинтом, до тех пор, пока материал не перестает пропитываться кровью.

А после, поддерживаемый Кацураги, я направляюсь в лазарет. По коридорам идем в основном молча, только иногда капитан начинает шипеть себе что-то под нос, обещая ввести наряд для медиков. В ангаре.

Долго ли, коротко ли, но мы наконец оказываемся в лазарете. В теле противная слабость, в глазах темно, и потому я искренне радуюсь тому, что меня укладывают на кровать.

Дальнейшее как в тумане. Вроде бы мне сделали укол, затем медленно срезали комбез с левой руки. Осматривали. Помню мерзкие ощущения, когда зашивали раны. Не болезненные, а именно мерзкие. Боли я так и не почувствовал.

В какой-то момент я почти отключился, и пришел в себя только когда мне заканчивали бинтовать руку. От локтя до кисти — сплошным слоем. Кацураги я в кабинете не обнаружил — уже куда-то ушла.

Доктор, закончив, дал мне нюхнуть нашатырного спирту, и когда я более-менее пришел в себя, расспросил подробно, не болит ли что-то где-то еще. Дождавшись ответа, он сообщил, что у меня резаная рана с ожогом. И не поверхностная, а местами доставшая до кости. И пообещал, что заживать все это будет с месяц.

Проинструктировав, что первое время раз в три дня надо будет заходить на перевязку, он делает мне еще один укол, и сообщает что это снотворное. Возмутиться произволом, и просто идиотизмом — зачем давать нашатырь, если тут же вводить снотворное, я не успел — веки вдруг стали неимоверно тяжелыми, и я заснул.

* * *

Глава 5

Пробуждение не из приятных, но отчасти уже привычное — нудно болит рука, будто крапивой по ней прошлись, и теперь постоянно жжется. Кроме того, болят мышцы, так болят как-будто я целый день занимался в тренажерке. И еще слабость.

Я лежу на кровати в больнице, и здесь я уже пятый день. Сегодня обещали выписать. Значит, уже скоро я буду дома. Надеюсь. Время до обеда тянется неимоверно долго. Но все когда-нибудь проходит, проходит и оно — время, то есть. Врач меняет повязку, и после осмотра выносит вердикт:

-Шрамы останутся, но подвижность восстановится в полном объеме. -довольно хмыкает он, заставляя меня с тревогой и любопытством поинтересоваться:

-Могла и не восстановится?

-Могла. Рассечение мышцы само по себе не страшно, но у вас, молодой человек, еще и ожог. Впрочем, сшили вовремя, обработали рану правильно, так что вскоре все заживет. Только, как я уже, говорил шрамы останутся. -пояснил врач.

-Не страшно. Вы меня выписываете? -с надеждой воззрился я на мужчину. Он в ответ только закатил глаза к потолку:

-Эхх молодость... и чего вам в больнице не сидится?

-Скучно здесь у вас. -честно признался я.

-Ладно, избегайте физических нагрузок, хорошо питайтесь, и не забудьте приходить на перевязку. -фыркнул доктор, сдаваясь.

-Хорошо. Тогда я пошел, да? -не веря в свое счастье, спросил я. И снова нарвался на отповедь:

-И куда вы так торопитесь. Сначала зайдите в регистратуру, там вас выпишут. А потом идите, коли не терпится. -степенно, явно не уважая мою торопливость, ответил врач.

Иду в регистратуру. Там выписываюсь, и получаю на руки справку. После, направление в аптеку — за витаминами и обезболивающим. А потом иду обратно в палату. Там нахожу смену одежду, привезенную Мисато, и переодеваюсь в цивильное.

Руку приходится повесить на перевязь — говорят, что заживает хорошо, но пока еще слабость мышц чувствуется — как будто отлежал. Неслабо так отлежал — хохотнул я, неизвестно почему. Нервное, наверно.

Накидываю на плечи куртку так, чтобы скрыть перевязь — то есть на одно плечо, и иду на выход из больницы. На улице оказывается весьма жарко. Нахожу в кармане куртки карточку, подхожу к банкомату, дабы снять немного наличности на такси, и по привычке проверяя баланс, обнаруживаю лишних полмиллиона йен на счету.