Мой вечер встречи выпускников!

Эти слова меня задели...наш сын...несмотря на их ужасные отношения у них есть нечто общее...И это их сын...

— Попросту говоря, я угрожаю ей, говорю, что отберу ребенка и лишу источника денег, я ведь плачу и ей, и ему. Я вел себя, как свинья, когда в ту ночь увез тебя на стройку...и...и ничего не объяснил, но я не думал...Маш, я думал просто секс и все. А ты...ну, не смог я остановиться, думал о тебе. Номер мой в Екате я ей дал. Вернее я с него звонил, чтобы поговорить с сыном. Вчера не смог приехать, потому что Димка отравился, я сразу с вокзала сразу к нему...к ним...Когда говорил с тобой, она трубку выхватила...Я пока с ней ругался, пока Димке желудок промывали...Короче, позвонил тебе, а ты трубку не брала, а потом и телефон отключила. А может и хорошо, что так сделала. Как бы я тебе все это по телефону рассказал?

Он судорожно вздохнул. Я сидела, сжимая траву в кулаки...Я слушала его и понимала, что люблю его. Очень-очень-очень. Когда это я успела? И хочу его. Как всегда...Как и много лет назад, в школе.

— Маш, я ...я тебя увидел в школе...Ты такая...Ты же была совсем другой, я тебя и не замечал, а тут...Знаешь, я тебе все рассказал. Теперь ты будешь решать сама. Я больше не буду звонить тебе, искать...я хочу, чтобы ты сама приняла решение. Если не захочешь быть со мной — я приму твое решение. Теперь я знаю каково это, когда к человеку ничего не чувствуешь, а он за тобой бегает, домогается и мешает жить.

Он поднялся на ноги. И пошел обратно в сторону дачи. Я осталась сидеть на обрыве. Я даже не заметила, а у меня по щекам текли слезы...И когда я успела разреветься? И чего я плачу? Я закрыла глаза. Было так пусто. Потому что его не было рядом. Потому что он ушел. Машка, да признайся, что тебе не важно, что там было с Галей. Если честно, будь он даже сейчас женат...я бы согласилась быть его любовницей. Да что угодно, только чтобы быть с ним!

Я подскочила и побежала в ту сторону, где он скрылся.

— Дии-и-и-има-а-а-а!!! Ди-и-и-и-им!!! — он уже подходил к машине, когда услышал мой вопль. Обернулся, я бежала к нему, слезы мешали, было похо видно, еще и под носом потекло, прекра-а-асно, вот тебе и романтичный момент.

Он сделала шаг навстречу, потом еще один, потом побежал...Я налетела на него, и уже рыдая в полный голос, повисла на нем, как сосиска. А он смеялся, обнимал меня и гладил по спине.

— Ну, все, успокойся, все...

— Я с.с..с..., — от таких рыданий я даже заикаться начала, как в детстве.

— Что такое?

— Я сопливая, — сказала я, вытерев под носом, дворовый пацан один размазыванием кисти.

Он захохотал и прижал меня к себе, целуя в макушку.

— А...а...

— Что? — смеясь, спросил он.

— А когда мы поедем к моим родителям? Они уже звонили...

— Да хоть сейчас!

— ДА????

— А почему нет?

— Нет, давай лучше завтра...а то страшно...

— Мышонок, ты еще мою маму не знаешь...там вообще...тяжелый случай... — я сразу вспомнила высказывание моей мамы о его родителях. По ходу дела полный попадос.

* * *

СЕНТЯБРЬ ТОГО ЖЕ ГОДА...

— Да где, блин, Женька? — психовала я, пока парикмахер прикалывала мне фату к волосам, — Свидетельница, блин...

Взволнованная мама носилась рядом, дом был полон гостей, друзей, все ждали жениха, готовили выкуп. А свидетельница как в лету канула. Вы не поверите, но мне платье мы выбрали за половину дня. А вот свою подругу я одевала всю неделею. Вернее мы ходили по магазинам и никак не могли найти, что устроило бы и меня, и ее...Чуть не разругались. В итоге нашли какое-то сиреневое платье и белые босоножки. Она вся скуксилась, когда их примерила, но, по крайней мере, не обматерила меня, как было до этого. Я набрала ее номер:

— Жень! Ты где? Уже Димка скоро приедет!

— Да еду я!!! Это все Вовчик виноват, он в честь твой свадьбы красил на голове зеленые перышки...

— Ёб... тво..., какие еще перышки?

— А в пригласительном не писали, что ему тоже нужно одеться, как квелая капуста...

Короче, эта парочка вместе и по ходу дела надолго...Я рада за нее, но их одежда...

Сказать, как у нас дело дошло до свадьбы?! Ну...мы познакомились с моими родителями. Все прошло вполне хорошо. Но приехала я знакомиться с двумя Димками. Чтоб родители сразу знали всю правду. Мама, конечно, была в шоке. А папа посадил маленького Димку себе на шею, а большого повел показывать рыболовные снасти, обсуждая рыбу, которая водится в нашем озере. Ну, все как всегда, папа принял мой выбор, причем он сказал, что ему нравится Димка, вернее оба. А мама позже смирилась, наверное, с этим. Хотя теперь она говорит, что из зятя можно сделать хорошего мальчика. А мы с папой прикалываемся над этим.

А вот с родителями Димы были проблемы. Вернее с его мамой. Раиса Пална такая женщина, очень уж любит, чтоб ей льстили, нравится ей чувствовать себя незаменимой и лучшей. Никого не напоминает? Иногда мне кажется, что Димка пошел этим в нее, но у него все это не так ярко выражено. А папа Димы — Дмитрий Иваныч очень классный дядька, прикалывается над Раисой Палной, называет ее моя королева и ваше высочество. Они оба на пенсии, но Раиса Пална до сих пор всем напоминает, что более сорока лет из своего стажа работала на руководящих должностях. Когда она так говорит нужно отвечать: "Да вы что??? Вот это да-а-а-а!". Даже если вы об этом слышали уже раз двадцать. И тогда есть шанс с ней подружиться.

С того самого вечера субботы, как я все узнала про Гордеева, мы живем у него дома. Домик старенький, нужно там все ремонтировать, перестраивать, но нам нравится! Я работаю в кондитерской компании, меня все-таки взяли! Каждые выходные у нас гостит Дима маленький. Насколько я знаю, Димка стал больше платить Гале, чтоб она отпускала сына к отцу, ну и, конечно, пригрозил, наверное. Пока она нас не трогает. Я очень хочу, чтоб она нашла себе богатого ухажера, и мы жили спокойно...

Внизу сигналили машины.

— Ма! Уже Дима тут, где Женя???

— Она приехала, выкуп начала проводить, выскочила из машины в последнюю минуту!

Я сидела в комнате, тряслась от волнения и слышала хохот из подъезда и традиционные вопли: "Я люблю тебя, Машка-а-а-а". Хотелось плакать...

Минут через тридцать жениха перестали мучить и пустили в комнату. Я не видела толпы гостей, которая тут же защелкала фотоаппаратами, не видела слез родителей. Видела только его. Опять заболело внизу живота. Блин, в туалет утащить его что ли??? Я улыбнулась, он подошел и поцеловал меня, все аплодировали и улюлюкали. Чуть погодя он спросил:

— Ты же говорила, что прилично оденешь Женьку?

— Ну да! Мы купили ей сирене...

— А это тогда что?

Я повернула голову. В дверном проеме стояла моя свидетельница в желтой майке, красной юбке, с зеленым, ярко-зеленым широким лакированным поясом и в белых босоножках, что мы ей купили...Увидев мои бешеные глаза, эта полоумная сказала:

— Только не ори! Я итак надела твои отстойные белые сандалии!

Конец.