Глава 4
Тихо посвистывали маневровые двигатели, только пять из двенадцати ещё работали, маршевые вообще все отрубились пять минут назад. Впрочем, маршевые сейчас были и не нужны. Приближался узел аварийной стыковки. Пора, решил Павел и дал приказ на импульс маневровыми. Через нейропривод, на всякий случай дублировав с пульта. Не зря — мерзкая система противно запищала, выдав сигнал "Ошибка работы нейросети". С нейросетью было всё в порядке, а вот сигнал по приводу в самый ответственный момент не прошёл. Заорал датчик опасного сближения. В режиме стыковки он не должен работать, но вот подишь ты, сработал. Машинально через привод послал сигнал на выключение — сигнал, разумеется, не прошёл. Чертыхнувшись, не глядя, вырубил вручную. Не глядя, потому что всё внимание на экран. Через нейропривод исправно поступала информация о положении корабля в пространстве, скорости и расстоянии до узла, но юноша этому гадкому прибору не доверял.
Зная плачевное состояние оставшихся маневренников, через нейросеть рассчитал таблицы коррекций в случае отказа любого из них. О том, что он будет делать, если откажут сразу два или три, даже думать не хотелось. Впрочем, Павел не был уверен, что успеет сделать коррекции вручную рукоятями, даже с готовыми таблицами. На всякий случай поставил таблицы на автоматическое выполнение, в случае поступления сигнала об отказе соответствующего двигателя. Хотя приводу он до сих пор не доверял. Внезапно картинка, передававшаяся с телекамеры стыковочного узла пошла рябью и погасла. А до касания считанные секунды! Павел взвыл, не бывает такой непрухи!
Словно в ответ ему, с рёвом включилось табло "Отказ третьего маневрового двигателя". Одна из заранее рассчитанных таблиц вспыхнула огнём исполнения... Разумеется, "ошибка работы нейросети"! Рыча сквозь зубы и выворачивая пальцы в суставах, попарно сдвинул четыре оставшиеся рукояти ручного управления, благо цифры нужных позиций до сих пор горели перед глазами, и в сердцах саданул пяткой по педали включения. Короткий свист и протяжный "бум-ммм". Свист — это маневренники, бум — это стыковка. Издевательская надпись: "Есть захват, стыковка завершена. Скорость стыковки избыточна, возможны лёгкие повреждения стыковочного узла".
Из тренажёра Павел выбирался мокрый, как мышь. Свирг встречал его сияющей улыбкой. Свирг — прозвище. Уж больно причёска характерная. На самом деле, инструктора звали по-другому. Официально. Неофициально — только Свиргом. В том числе за любовь подкидывать курсантам задачки "поинтересней".
— Замечательно, курсант Павел, замечательно. Десять заходов — и ни единой помарки. Ну, в последнем случае, конечно, скорость была великовата, но в пределах допустимого, да. Признаюсь по секрету, я сам отрубил третий маневровый. По сценарию, там был только отказ телекамеры. Так что, зачёт по аварийной ручной стыковке я тебе с удовольствием ставлю. Заслужил. Побольше бы таких курсантов, скажу я тебе. Сейчас молодёжь без нейросети и искина уже шагу ступить не может.
У Павла даже ругаться сил уже не было. Пробормотав положенные слова благодарности, он бочком, бочком, протиснулся мимо инструктора и направился к выходу. Так, сейчас занятие по "Галактическому праву" и всё, на сегодня отстрелялся. Но сначала в душ.
Аварийная ручная стыковка, скажете тоже. Если на вашем космическом корабле отказывает искин, сиречь искусственный интеллект, лучшее, что вы можете сделать, — это пустить себе пулю в лоб. К ручной стыковке можно приступать, если до станции рукой подать и скорость невелика. А если до неё миллионы километров, определения координат нет и скорость несколько тысяч, как прикажете рассчитывать кривую сближения? А импульсы маршевых? А таблицы коррекции? Бросьте, дохлое это дело.
Шёл девятнадцатый день с начала курсов. Завтра выходной. Можно отдохнуть. То есть, это другие могут отдохнуть. У Павла ещё одна учёба. Он поставил сам себе задачу в каждый выходной выучивать как минимум по три штуки из тех баз, которые ему дали при установке нейросети. Надоело уже постоянно накалываться на незнании элементарных вещей, которые тут любому ребёнку известны. А сегодня вечером нужно будет ещё выполнить домашние задания к следующему учебному дню, пусть даже он будет только послезавтра.
На занятие по праву парень успел вовремя. И то слава Богу. Посмотрел на студентов, сидящих в комнате. Нет, ни одного знакомого. Он уже сошёлся с несколькими парнями, с которыми постоянно пересекался то на одном, то на другом занятии. Но почему-то на общих курсах, таких, как "Галактическое право" или "Межзвёздная торговля", знакомых никогда не оказывается. Всегда новые люди в группе. Чиф-Чиф ещё не пришёл, можно посидеть, отдохнуть.
Чиф-Чиф — это, разумеется, тоже прозвище. Он такой звук издавал при ходьбе. А вообще, солидный седовласый дядька. На этом его галактическом праве не одну собаку сожрал в прошлом. Без соли и перца, что характерно. К сегодняшнему занятию, помимо того, чтобы выучить блок данных, для удобства выделенного в отдельный раздел обучающей базы, нужно было подготовить правовую оценку конкретной ситуации. Каждому учащемуся — своей собственной. Зная репутацию преподавателя, Павел не удивился бы, если бы выяснилось, что все эти ситуации реально имели место в его богатой на всякие курьёзы карьере.
Сам Павел домашнее задание выполнил от и до, а вот многие из присутствующих в комнате совершенно явно лихорадочно рыскали в сети, выискивая ссылки на законодательные акты и постановления судов.
Выйдя на улицу, парень с удовольствием подставил лицо лучам садящегося солнца. Последние пару дней погода стояла не ахти, но сегодня вот подразогнало облака. На приземлившийся во дворе ярко-синий флаер он не обращал внимания, пока стоящий рядом с ним верзила в униформе охранника не преградил ему дорогу своим шокером.
— Залазь, — коротко велел незнакомец, кивая на флаер. У того как раз приглашающе открылась дверца.
— Я?
— Ну, а кто же? — удивился охранник.
— А зачем?
— Затем, что я велел, — веско произнёс тот, недвусмысленно приподнимая шокер.
Пришлось подчиниться. Когда парень, пригнувшись, залез в тёмный салон, его буквально втолкнули на середину дивана, на дальнем краю которого сидел ещё один охранник, почти идеальная копия первого. Первый тем временем залез следом, дверца закрылась, и флаер взлетел. Зажатый между двумя дюжими бугаями, юноша с трудом дышал. Но не потому, что было тесно. Просто напротив него на другом сиденье сидела Милу.
— Привет, милый, — произнёс её хорошо знакомый голос. — Я пришла за своими деньгами.
— Какими деньгами?
— Как, какими? — картинно приподняла она брови. — Которые ты мне обещал отдать.
— Обещал?! — выпучил глаза Павел.
— Лови файл, — вздохнув и закатив глаза к потолку, бросила Милу.
"Входящее сообщение", — просигнализировала нейросеть. Юноша открыл его и обнаружил там файл в стандартном формате протокола. В таком формате записывали воспринимаемую нейросетью через органы чувств информацию, которую хозяин нейросети хотел сохранить и потом использовать, как доказательство. При записи информация "на лету" шифровалась и подписывалась электронной подписью владельца, при этом сохранялась данные о точном времени записываемых событий и разные служебные пометки, делающие невозможной подделку или монтаж записи. Сам файл очень короткий, только видео— и аудиоканалы. Его, Павла, собственное перекошенное лицо, его же срывающийся хриплый голос и спокойный её — в ответ: "Да, любимая! У меня есть деньги! Я выиграл много денег!" — "Ты подаришь мне эти деньги?" — "Да! Да! Забирай их всё! Я выиграл их для тебя!" — "Обещаешь, что подаришь их мне? Под протокол!" — "Обещаю! Любимая!"
— Теперь ты понял, о каких деньгах идёт речь? — снисходительно спросила Милу.
— Это... Это было подстроено! — он с ненавистью уставился на её лицо, на которое когда-то смотрел с такой любовью.
А она не так уж сногсшибательно выглядит, подумалось ему. Красива — да, черты лица правильные, хорошо сложена и за собой следит. Но всё же не такая богиня во плоти, как представлялось ему тогда.
— Что подстроено? — с удивлением спросила шантажистка. — Ты обещал отдать мне деньги, но обещание не выполнил. Я долго ждала, но теперь ждать больше не намерена. Впрочем, я согласна завершить дело миром. Ты переводишь мне сто тысяч, и я забываю обо всех претензиях. В противном случае, я обращаюсь в суд, выигрываю его, и тебя отправляют на принудительные работы, отрабатывать все деньги, которые ты мне обещал, да ещё мои судебные издержки в придачу.
— У меня нет ста тысяч, — неожиданно спокойным голосом сказал Павел.
— Да, там у тебя ещё и долг перед Службой миграции, а за обучение... — продолжала Милу, не обращая внимания на его слова.
— У меня нет ста тысяч, — с нажимом повторил он. — Потом, ты не выиграешь суд. Я находился в изменённом состоянии сознания в тот момент, сделка недействительна.
— А у тебя есть этому доказательства? — широко распахнув глаза, спросила она.
— Нет, — признал Павел, стиснув зубы с досады.
— Значит, суд будет считать, что ты находился в нормальном состоянии, — заключила женщина. — Я выиграю суд.
— Ты... — от ярости он задохнулся. — Ты опоила меня! Подмешала наркотики в вино!
— Ты обвиняешь меня? Ну-ка, повтори под протокол!
— И повторю! Ты! Подмешала мне в вино психотропные вещества! И вынудила! Дать обещание, когда я находился под их воздействием!
— Ну, милый, я-то думала, мы сможем решить дело миром. А ты меня оскорбляешь, предъявляешь необоснованные обвинения. В компенсацию морального ущерба, я требую с тебя ещё десять тысяч. Сто десять тысяч за мирное решение вопроса, это моё последнее слово. Иначе увидимся в суде.
— Там мы и увидимся! — пообещал он. — И в любом случае, у меня нет ста десяти тысяч.
— Павел, Павел, ну что ты, как ребёнок? Если у тебя сейчас нет денег, это только означает, что надо их достать, ведь верно? — она поощряюще улыбнулась.
— Что ты имеешь в виду?
— Я верю в твою удачу, милый, — улыбнулась она, наклоняясь и тыкая пальцем ему в грудь. И, подмигнув, продолжила: — Если ты приходишь в казино, ты выигрываешь.
— Ты хочешь, чтобы я жульничал в казино? — уточнил он.
— Разве я говорю о жульничестве? — деланно испугалась она. — Я говорю о твоей удаче. Через десять дней я жду первые десять тысяч из тех денег, что ты мне должен.
Милу откинулась на спинку сиденья, и Павел осознал, что флаер уже продолжительное время стоит на земле. Дверца открылась, и один из охранников вылез, позволяя юноше выбраться наружу, потом залез назад в салон, и флаер улетел. Оглядевшись, Павел обнаружил, что его высадили неподалёку от того дома, где он снимал квартиру на время учёбы. Они даже это про него знали, а он знал о Милу только её имя. Похоже, он серьёзно влип.
На следующий день с самого утра парень отправился к юристу, рекламное объявление которого он нашёл в сети. Юрист, звали его Адран, внимательно выслушал Павла и уточнил только один момент: когда было сделано обещание? Узнав, что больше двадцати дней назад, отрицательно покачал головой.
— Боюсь, ты не сможешь доказать ничего. Если там и были психотропы, то они уже давно распались в твоём организме. Даже если остались какие-то следы, то невозможно однозначно определить, что они были в тебе именно в тот вечер. Никакая экспертиза не поможет.
— А мои слова?
— Если они не подтверждены протоколом, то они не стоят ровным счётом ничего. У тебя же ещё не стояла на тот момент нейросеть, я правильно понял? Твоё свидетельство против её свидетельства. Они противоречат друг другу, а значит, оба являются ничтожными. Кроме тех слов, на которые она предъявит протокол. Всё, что ты скажешь, будет вычеркнуто из записи слушаний. Вот если б у тебя был ещё один свидетель... Но, так, как его нет, то это бессмысленно.
— Значит, бесполезно?
— Абсолютно, — кивнул Адран. — Мне очень жаль.
— Что ж. Извини, что отнял время, — сказал Павел, вставая.
— Ничего страшного, — ответил юрист. — Сто кредитов не лишние, — именно столько стоили полчаса консультации. — Если сможешь разузнать какие-нибудь дополнительные обстоятельства, обращайся. Буду рад представлять тебя в суде, такого интересного дела мне вести ещё не доводилось.
Несмотря на тяжёлую ситуацию, в которую он попал, Павел не бросил учёбу и добросовестно выполнил все домашние задания на завтра. Выиграет он суд или нет, ещё неизвестно, а вот если его выпрут из Академии, тогда точно всё пропало. Не забыл он и про заданный самим себе урок. По иронии судьбы, как раз на этот выходной парень запланировал изучение базы данных "Основы юриспруденции и делопроизводства в империи Ротар". Учитывая обстоятельства, эту базу он освоил ещё вчера. После этого юноша убедился, что действительно влип.
Местная правовая система не знала таких понятий, как "договор, заключённый под давлением" или "заведомо неравноценная сделка". Можно было напасть на человека вдесятером на одного, отпинать его ногами, а потом предъявить ультиматум: мы прекращаем тебя пинать, если только ты перечислишь нам каждому на счёт по десять тысяч. И, что самое интересное, если ты потом откажешься платить, эти типы смогут подать в суд, ведь данная сделка не противоречит законодательству Галактического Содружества, а договор — дело святое. Правда, такие фокусы противоречили законодательству Империи, которая запрещала подобные разборки на улицах городов на контролируемых её планетах. Но только в цивилизованных мирах. В незаселённой местности царил закон джунглей.
Что самое интересное, подобный принцип взаимоотношений ему был прекрасно знаком — не зря же он уже столько времени изучал галактическое право. Юношу уже не удивляло, когда он читал, что некая корпорация термоядерной боеголовкой уничтожила автоматический горнодобывающий комплекс, принадлежавший конкуренту. Или устроила орбитальную блокаду целой планете, лишив подвоза жизненно необходимых товаров, пытаясь добиться уступок на торговых переговорах. Сообщения о настоящих войнах, которые вели наёмные армии по заказу корпораций, то и дело мелькали в новостях, и называлось это "укреплением позиции по договору о совместной разработке планетарных ресурсов". Просто до сих пор парень не думал, что данный подход относится и к обычному человеческому общению.
Одно время парень даже подумывал о приобретении какой-нибудь стреляющей игрушки, на случай новой встречи с нежелательными субьектами — на улицах городов разрешено было носить нелетальное оружие, а в сельской местности — даже летальное, только с ограничением по мощности, максимальной дальности и скорострельности. Но передумал. От давешних рекетиров он в одиночку по-любому не отстреляется, ведь там настоящие профессионалы, наверняка с опытом боевых действий, а от всяких хулиганов обороняться ему оружия не нужно, хватит полученных ещё на Земле навыков рукопашного боя. По крайней мере, в студенческие времена, когда к юноше пару раз прикапывалась на дискотеках подвыпившая компания, этих навыков вполне хватало, чтобы отмахаться.
