Сокровище северных герцогов.

— То есть их дед хотел убрать у их отца какую-то неприязнь? Или усилить его симпатию к жене?

— Не знаю... Я же не знаю, какие вообще отношения связывают родителей близнецов.

Вволю наговорившись с сестрой, я убежала спать. Утром рано на занятия. Хорошо хоть, что завтра не понедельник. И не придется махать этими железками под грозным взглядом лорда Пинады. Нет, я, конечно, понимаю, что надо уметь держать меч в руках. И сама Кибела никогда эти тренировки не пропускает. И мужья ее, и дети. И лорд Вэрис часто с нами тренируется. Но все равно... Смертоносная красота холодного оружия вызывает у меня нешуточную идиосинкразию. Не люблю я это.

А Аскани наоборот тренируется по нескольку часов в день, и утрами, и вечерами, и вырывает хоть часок днем между занятиями в Академии и заседаниями Совета Лордов. Как он между этим еще на меня время находит, я сама поражаюсь.

Вот и сейчас, пока я гуляла с Тин, жених целый час 'развлекался' с Бредли. Наш охранник (и давно — друг) с удовольствием спарингует с Асом. И уже давно на равных. Редкие тренировки, что устраивает Асу Шон, позволяют моему жениху использовать против Бредли неизвестные тому приемчики, почерпнутые у опекуна. И Бредли это нравится.

— Тим, а поцелуй меня сама, — жених притянул меня к себе на грудь. Запустил руку мне в волосы, перебирая пряди и массируя затылок. Другая рука закинута за голову. Легкие жемчужно-серые бриджи, мягкие и очень приятные на ощупь, обтягивают бедра Аса, подчеркивая рельефы мышц. А мышцы торса и не скрыты ничем. Хотя из такого положения мне видно не много. Прижавшись ухом к груди Аскани, я слушаю биение его сердца. Одну руку подсунула ему под спину. А второй пальцем обвожу кубики пресса.

— Щекотно же... — чуть хрипловатый шепот жениха отзывается где-то под сердцем.

Приподняв голову, тянусь губами к его щеке, намереваясь чмокнуть его слегка. Но Ас, разгадав мой коварный план, быстро подставляет мне свои губы. Мягкие, пахнущие почему-то земляникой. До нее же еще далеко. Весна только наступает. Еще только первые цветы распускаются: ночная фиалка, первоцветы, кукушкин лук (его так называют, потому что этот цветок из семейства луковичных цветет в период гнездования кукушек, чье ленивое 'ку-ку' заставляет всех задаваться вопросом 'а сколько мне осталось'). Легонько касаюсь его губами. И тут же отстраняюсь. А потом медленно обвожу пальцем контур губ.

Ас клацает зубами, пытаясь укусить меня за палец. Но я быстренько отдергиваю руку. И вновь пускаю гулять ее по животу своего парня. Заставляя сбиваться его дыхание. Чувствую, как под пальцами вздуваются бугры его накачанных мышц пресса. А затем замечаю, как натягивается ткань бриджей ниже талии. Ой, мамочки! Что ж я делаю-то?

Сообразив вдруг, чем мне это грозит, резко вырываю руку из-под него и скатываюсь с постели, пока Ас, впавший в состояние эйфории, не успел меня схватить. И устремляюсь на кухню замка. А что? А я голодная... Ну и что, что два часа назад съели полкосули. А я же дракон, мне же кушать надо. Вот и Виола согласно рычит. Хотя как-то недовольно рычит. И что не так, радость моя чешуйчатая?

'Ты Аса дразнишь, а сама до конца с ним быть боишься. А я как смогу быть с Сапфиром, если уж даже вы с Асом не можете наконец-то пожениться. А для Сапфира это еще один аргумент не быть со мной. Он думает, что ты Аса не так сильно любишь, раз отказываешься. Думает, это из-за Шона. И Мрака. Что мне... нам лучше с ним... А мне не лучше. Мне Сапфир нужен. Хотя и Мрак тоже. Как я без них?' — плач юной драконицы терзает мне душу. Мне так стыдно перед ней. Но что я могу поделать? Если от страха мне живот сводит.

Нет, когда мы целуемся с Асом, мне нравится. Точнее это сейчас нравится, привыкла уже. Доверяю Асу. Что он никогда мне плохого не сделает, верю. И привыкла спать в кольце его рук. Мне нравится, как сонный Ас подгребает мою тушку к себе, прижимая мою пятую точку к своему животу. Согревая и оберегая. Как зарываясь носом мне в волосы, сонным голосом бормочет: 'Лимонная моя карамелька'. Но вся это время я просто гнала от себя мысли, что я буду делать, когда будет можно 'больше'... И вот это время пришло. А я не готова.

'Лариша, помоги мне разобраться'.

Ой! Мне же запретили даже мысленно поминать имена Богов. Оказывается, они нас действительно слышат. Ну, не всех конечно, а тех, кого ХОТЯТ слышать. И стоит мне подумать имя Лариши или Дианура, как они смогут выследить и меня, и мои мысли тоже. Шон понавешал на меня всяких амулетов от ментального вмешательства. Мать Драконов сама их зарядила по максимуму. Но все же от греха подальше не буду поминать их.

'Девочка моя, не надо меня опасаться' — раздался в моей голове голос любимой Богини.

Ну, вот, накликала...

На широком подоконнике кухонного окна с цветными витражами в виде цветов лилий сидела юная маленькая девушка. Размером с кошку. А прошлый раз она была вообще чуть больше бабочки. И выглядит старше той. Хотя волосы цвета теплого розового жемчуга так же струятся волнами до талии. И глаза такие же огромные и добрые. Только в прошлый раз они вроде карие были, я особо разглядеть не успела. А сейчас у них определенно цвет таргатского мрамора. Хм, интересно...

'А как хотим, так выглядим. Мне вот понравился камень моей часовни, вот и сделала себе такие глаза'.

— Тебе понравилась часовня?

'Конечно. Очень. Я благодарна тебе за такой подарок. Только жаль, что ты так давно не вспоминала обо мне', — голос богини грустный. И взгляд чуточку обиженный. — 'Забыла обо мне, да?'

— Нет, что ты. Конечно, нет. Просто Шон...

'Запретил?'

— Ну, да... Ты не обижайся на нас. Он же боится за меня. Боится, что Дианур... что вы — боги сделаете меня своим орудием.

'Шон — молодец. Но меня не нужно опасаться. Я не обладаю достаточными силами, чтобы ввязываться в распри Высших. Я просто немного помогаю хорошим людям стать чуточку счастливее. Помогаю сбываться их мечтам'.

— Спасибо тебе огромное. И за то, что наказала того священника, что не хотел платить за мою работу.

'Я не наказываю. Я же не Богиня Возмездия. Я просто отвернулась от него в другую сторону. И все неприятности, от которых я обычно оберегаю людей, навалились на него', — Лариша хихикнула как ребенок, учинивший мелкую пакость. Не такая уж она и безобидная, как хочет показаться.

'А боги и не бывают безобидными. Какими бы слабыми мы не были по сравнению с высшими. Но любой самый мелкий бог по силе на порядок выше самого сильного мага. Это качественно новый уровень владения силами. Достигнуть которого дано не каждому магически одаренному существу'.

— То есть боги — это бывшие маги.

'Не все, но большинство. Высшие Боги — это порождения самой магии или стихии, возникшие из-за ее огромной концентрации в каком-либо явлении'.

— Как это?

'Представь, что огромное количество людей хочет только одного: чтобы полил дождь. Они молятся об этом, представляя себе некую сущность, которая якобы может выполнить их желание. Если такое происходит постоянно. Молитвы людей концентрируются на самой необходимости дождя или какого-то другого погодного явления, то постепенно накопленная энергия молитв (а это свой вид магии), связанная с энергией атмосферных явлений порождает некую сущность, впитавшую в себя магию и желания людской толпы. И появляется Бог! Который управляет погодой. Сила такого бога неизмеримо велика, потому что слита из неисчислимого количества магических энергий. Чтобы накопить такую энергию требуется огромное количество времени и бесконечное количество молитв на протяжении многих поколений. При чем молитв об одном и том же. А таких общий желаний у разумных существ не много. Потому зарождение нового Высшего бога — маловероятный процесс. Но те, что появляются, практически неуничтожимы, ибо в них сконцентрирована огромная энергия'.

— А как же тогда 'маленькие' боги появились?

'А такие мелкие, как я, появляются из магов, когда те достигают некоторого магического порога в накопленной энергии. После определенного уровня никакое физическое тело разумного существа не способно вмещать в себя или оперировать магической энергией. Ни человек, ни единорог, ни даже дракон. И тогда происходит процесс перехода на новый уровень существования'.

— Как? — я аж задохнулась от любопытства.

'А как, я тебе рассказывать пока не буду. Тебе еще рановато такие вещи знать вообще. Но твоя близость к Шону поневоле приближает тебя и к нам...'

— К вам с Диануром?

'Нет. К Диануру и ему подобным и я стараюсь не приближаться без нужды. И вообще стараюсь поменьше попадаться им на глаза. Богам, знаешь ли, тоже не очень нравится, когда их используют. А высшие не стесняются гонять нас по мелким поручениям'.

— Вот и мне не нравится быть игрушкой или орудием в чьих-то руках.

'Понимаю. Но я не никого не использую. А ты мне вообще нравишься больше многих. И я хочу хоть немного помочь Шону защитить тебя от ненужного внимания 'свыше'. Если позволишь, конечно'.

— А как это можно сделать?

'Ну, я кончено могу немногое в плане защиты. Так... ауру чуть подкрасить или приглушить'.

— Так это и Шон уже сделал. Замаскировал и мою ауру, и Аса.

'Шон — силен...' — восхищенно протянула Лариша. — 'Но он все-таки еще не бог'.

Опять они намекают, что...

'Маскировка Шона — магический акт. И он сам по себе оставляет след. Как бы Шон не старался. Ему, кстати, Мрак помогает. Его корректировка магических следов здорово осложняет поиск на энергетическом уровне. Но все же с богами соперничать им пока тоже не дано'.

— А что же делать?

'Я приглушу ваши с Аскани ауры, но не магически. А просто оттянув энергетику вашей магии на наш уровень, а там размажу среди своей. Тогда для богов любые ваши действия будут выглядеть как мои. Только мне надо быть невдалеке от вас. Для достоверности. Я хоть и могу находиться в разных местах одновременно. Точнее существую везде, где мне молятся. Но мои действия все-таки дискретны и требуют моего осознанного присутствия. Проще говоря, я должна знать, что творю'.

— То есть, если мы с Асом будем магичить, то нам необходимо, чтобы ты была рядом?

'Я итак всегда рядом. Просто ощущаю кого-то, только если он обо мне думает. Вот вы с Асом просто мысленно поминайте меня. Тогда я буду знать, 'чем я занимаюсь'. Ох! и повеселюсь же я над Высшим', — Лариша хитро улыбалась, видимо предвкушая результаты своей шутки. — 'А если замечу, что Он тебя ищет или какие-то планы строит, то постараюсь предупредить'.

— С кем ты тут разговариваешь? — голос Аса заставил меня подпрыгнуть. Вот как он при своем росте так бесшумно двигается?

Я оглянулась на жениха, стоящего в дверном проеме, опершись на косяк. Хотела сказать, что с Ларишей. Но, обернувшись, увидела только пустой подоконник.

'Потом ему все расскажешь' — донеслось до меня словно издалека. Ладно, потом так потом. Вечно все они все на 'потом' откладывают. А потом удивляются, что я к 'взрослым отношениям' не готова. Я тоже отложу все на 'потом'.

Развернувшись к жениху, и клацая зубами как скелет торвозавра из императорского музея, я вытолкала Аса из кухни в спальню. Обниматься... с подушкой. Уснули быстро. А под утро мне приснился этот кошмар. Как бы отключать мозги на ночь совсем, чтобы спать не мешали?

* * *

Какое-то внутреннее напряжение не давало мне расслабиться и наслаждаться прохладой воскресного утра. На занятия идти не надо. В Замке все идет своим чередом. Лариша меня чуток успокоила своим обещанием предупредить меня о планах Дианура и прочих божественных сущностей, с кем она общалась. Но точило меня изнутри беспокойство за Сапфира. Его упрямое нежелание отвечать на зов Виолы. Все наши бесчисленные попытки повлиять на него, заставить изменить свое решение, ни к чему не приводили. Это расстраивало Виолу. И убивало Аса. Я же видела, каким больным взглядом смотрит он на меня-Виолу, когда я ухожу в небо.

Видимо без помощи 'высших' сил мне не обойтись. А потому начну с первой инстанции — опекуна. Тем более, что его это тоже касается. Решительно сжала амулет вызова:

— Шон, поговорить надо... Про Сапфира...

— Понял уже, — Шон ответил сразу, словно ждал моих слов.

Замерцавший портал выпустил королевского мага и герцога, одетого сейчас так, словно он и правду сидел готовый к вызову. Привычная черная мантия в этот раз сияла первозданной чистотой. На ней отсутствовали дымящиеся кляксы непонятных веществ и дыры, прожженные кислотами. Даже волосы, вечно взъерошенные, были сейчас гладко зачесаны назад. Лишь непослушная прядь из челки спадала на правый глаз. И Шон каким-то нервным движением пытался заткнуть ее за ухо.

— Почему меня не позвали, когда решила Виолу выпустить?

— Мм...

— Ас?

— Угу...

— Ясно.

— Да нет, Шон. Он предлагал. Ты же знаешь, Аскани всегда держит свое слово. Раз сказал, что не против тебя, то и...

— Ага. Помню. А еще помню, что у твоего жениха любовь-судьба. И ему мое присутствие рядом с тобой — нож в сердце. Про Сапфира вообще молчу. Догадывался я, что он будет...

— Ревнивым?...

— Да и это тоже, — Шон тряхнул головой, снова пытаясь убрать волосы, падавшие на лицо, а потом перестал обращать внимания на свою челку. — Но, главное, не это. Необычный он...

— А ты обычный что ли?

— Да!. Нет.. Ну, как объяснить? Каждый дракон — необычен. У каждого свои способности, предпочтения, характер. Как и у людей. Люди ведь все разные. А дракон в каком-то смысле отражение человека. Зарождаясь из его души, его магии, дракон в чем-то копирует свою человеческую половинку. Но при этом основой этой расы является магия в чистом виде. А магия — весьма своенравная и неоднозначная субстанция. Так что, сложи человеческую темпераментность и магическую непредсказуемость, и получи... и распишись... Сама Мать Драконов не может предугадать, что будет представлять из себя каждый дракон. В том и состоит ее идея, вложенная в нашу расу при создании. Получить максимально свободное до непредсказуемости существо, наделенное могуществом и высокой степенью защиты. Способное противостоять даже Богам. И защитить мир, его магию от разрушительного вмешательства последних. Ну, некоторых из них.

— Например, Хашургу?

— Например, ему... — лицо Шона помрачнело при воспоминании о проклятых алтарях. Видимо ему надоело стоять столбом возле схлопнувшегося портала. Он махнул рукой куда-то в сторону родника, и сам, не оглядываясь, побрел в этом направлении. Был уверен, что поплетусь следом. А что я? А я не гордая. Я любопытная.

— И?.. — вернула я Шона из воспоминаний к насущной теме.

— И вот... А о чем это я?

— И почему Сапфир необычнее других необычных драконов?

— А... да... Сапфир... Тут еще одна составляющая. Аскани же еще и эльф. А эти создания второй сестренки тоже весьма необычны. И как человекообразные...

— Что такое 'человекообразные'?

— Похожие на человека внешне... Воробей не перебивай, а то не буду рассказывать.

— Молчу-молчу...

— Так вот... Эльфы ведь тоже имеют вторую сущность — единорогов. Правда, только королевская семья обращается в них регулярно и с легкостью. Но способность на самом деле заложена во всех эльфах. Это их боевая так сказать ипостась. Просто эльфы по натуре созидатели, целители, эстеты. И воевать не любят. Нет, они итак отличные воины. Сама видела, как Ас с оружием управляется. Просто для эльфов умение обращаться с оружием — это тоже искусство. И они получают от него такое же эстетическое наслаждение, как и от созерцания красот природы или произведений искусства. А единороги — это чистой воды боевая машина, хоть и не менее прекрасная внешне, чем все эльфийское. Но рассчитанная только на уничтожение противника. В бою единорог эффективен до минимализма, и страшен до умопомрачения. Отличные качества на войне. Только эльфы ни с кем не воюют. Давно уже. И поэтому навык обращения в единорога почти утрачен обычными представителями этого народа. Но сама способность есть в КАЖДОМ.