По-своему.

Да! Это было именно ОНО!

Тот шанс, который выпадает раз в жизни, и который нельзя упускать.

* * *

Когда-то здесь был замок. Или крепость. Старый бург.

Остался только фундамет, но маги строят на совесть, сохранились подвальные помещения, хоть и не совсем. Осмотрев место, Гарри сразу почувствовал, что это место ему нравится. Тепло, покой, уют... Он впитывал в себя эти ощущения, не замечая внимательного взгляда гоблина, следящего за своим клиентом.

Восхитительно.

И это оказалось не все.

Предыдущие безымянные владельцы оставили после себя не только груду камней.

В подвале, все также опутанном заклинаниями, тихо спал Камень Силы.

Теперь его надо будет разбудить, привязать к себе и мэнор, считай, уже есть.

— Беру.

* * *

Руины обошлись недорого, всего десять тысяч. Гарри, не задумываясь, отдал деньги, ведь второй такой шанс ему не представится. Что с того, что камень спит? Что придется провести череду ритуалов? Что надо будет приносить жертвы, поить его своей кровью?

Мелочи жизни!

У них будет свой дом, место, где будут расти дети, укрепляться сила семьи...

Это того стоило.

Лили вышла из комнаты и направилась в гостиную, где ее уже ждала семья.

— У нас есть дом.

* — бывшие Принцы стали Принсами. Разница в одну букву.

Глава 10.

Лили алчно смотрела на то, чем гордятся все, имеющие Мэнор: Камень Силы. Невзрачный булыжник размером с детский кулачок тихо покоился в пыли, ровным слоем покрывающей помещение, когда-то бывшее Ритуальным залом. Да, когда-то. Очень и очень давно...

Камень уже веков пять не просто спал, и даже находился не в летаргическом сне, больше всего это походило на кому, которая все длится и длится, медленно, но верно доводя пациента до закономерного финала — могилы. В глубине еще чувствовались отголоски Искры, но биения магии уже не было, только тление на последнем издыхании.

Девочка недовольно поджала губы и стала машинально теребить косу, скрепленную зеленой ленточкой. Работы предстояло огромное количество, слава Магии, что хоть ритуалы нужные она знает!

Гарри опять отметил, что думает о себе в женском роде и философски пожал плечами: тело женское, значит и психика подстроится под него. Судя по всему, еще немного, и Гарри окончательно станет Лили... значит, так тому и быть. Неожиданно мысли переключились на то, что интриговало все это время: почему душа Гарри Поттера перенеслась в тело его матери, а не отца?

Почему?

Ритуал переносил потомка в тело его родителя по крови и по магии. Он должен был попасть в тело своего отца, но попал в мать. Какой вывод из этого можно сделать?

Самый простой. Лили Эванс была его матерью по крови и по магии, а вот Джеймс Поттер не был его отцом. Хотя... Как там говорил гоблин? Духовное родство с Родом Поттер и Родом Мракс.

Так... духовное родство...

Лили потерла подбородок, сверля Камень невидящим взглядом и ковыряя пыль носком лакированной туфельки. Мысли медленно, но верно выстраивались в логическую цепочку...

Духовное... при этом, есть одно "Но". Гигантское... Когда он был Гарри, гоблины предоставили доступ к его ученическому сейфу, передающемуся в Роду Поттер. Доступ идет по крови. Значит... значит, по крови он Поттер, а вот по магии... есть духовное родство с Мраксами. Это от милого шалуна Волди, когда-то припершегося к его семье в гости и поведшему себя крайне невоспитанно.

А что?

Родителей убил, кусок своей души и магии в него засунул... Оппа!

Гарри нервно прошелся по помещению, чувствуя, что находится на верном пути. А ведь точно! Он тогда, скорее всего, умер. Что бы ни говорил старый хрен, никакой кровной защиты маглорожденная дать не могла. Ну не было у нее на это ни знаний, ни силы. Не было! Что, прямо ни одна мать не любила своего ребенка и не жертвовала собой? Только одна Лили была такая вся из себя мать-героиня? Чушь! Полная!

Авада разрывает связи души и тела, это — общеизвестный факт. Выжить после нее невозможно, можно только воскреснуть, что он и доказал, воскреснув после второй Авады! Связи были разорваны, кресстраж отправился в Геену Огненную, а он вернулся в свое тело, и ничего странного в этом нет, клиническая смерть, маглы такое десятками регистрируют!

А в первый раз его вернул в тело прилепившийся кусок Волдеморта, страстно желающий выжить, и уцепившийся за ближайшее еще теплое тело! И заодно за его душу... ведь сам он бы не выжил, не было в Куске силы и мощи Целого, а ребенок совершенно не осознавал, что он уже мертв! Что он мог в полтора года? Ничего! Его вернула в тело жажда жизни Волдеморта. Только она.

Вот откуда духовное родство. Он при жизни не проводил проверку в банке, но скорее всего, она показала бы, что Гарри Поттер по Крови — Поттер, а по Духу, то есть Магии — Мракс. Хоть Дары Поттеров у него и были, но это только потому, что он был последним живым представителем по крови, вот и обломился бонус. Вот так-то... А уж в этой жизни Кровь перешла в Дух, причем, судя по всему, слабый: родство с Мраксами он, как ни странно, чувствует, а вот с Поттерами — нет. Хотя... может это оттого, что в последние годы его жизни его постоянно сравнивали с Томом, и он подсознательно считал его своим учителем, родственником, а потом практически отцом? Кто знает...

Вот так-то...

Девочка еще раз посмотрела на камень, пожала плечами и, выкинув из головы лишние мысли, повернула голову к стене, где стоял небольшой сундучок, после чего открыла его, переоделась в старенькую одежду и достала веник, швабру, тряпки и все, что нужно для качественной уборки.

Надо привести все в порядок.

И никакой магии.

* * *

Шесть часов каторжного труда спустя Лили любовалась отмытым до скрипа Залом. Именно так. Капитальная уборка выявила мозаики на стенах и полу, росписи на потолке, а камень из серого стал тусклого оранжевого цвета. Замечательно. Очистившись и переодевшись в тонкую льняную рубашку до пола и сандалии, Лили приступила к невероятно трудному процессу — Пробуждению.

Первым дело девочка убрала из помещения все лишнее в коридор. Затем принесла еще один сундучок, в котором находилось все необходимое: ритуальный нож из обсидиана, заказанный через гоблинов, неглубокие ритуальные из чаши того же материала, свечи, подсвечники.

Расставив все прямо на полу, она зажгла свечи, встала на колени и запела:

— Великая мать, внемли мне! Глас мой услышь, Дарующая жизнь! Дитя твое просит о милости... По воле твоей сердце мое бьется, по воле твоей кровь бежит по моим венам! По воле твоей обрету я пристанище свое!

Легкое движение ножа — и в чашу тонкой струйкой стекает кровь.

— Это будет дом мой, где прорастут ветви моего Рода. Да будет так!

Кровь из чаши льется прямо на камень, который начинает впитывать в себя несущую магию жидкость. С каждой каплей, что падает на него, все сильнее начинает разгораться еле тлеющее в глубине ощущение жизни. С последней упавшей каплей камень на мгновение вспыхивает ярким солнечным светом и застывает огромной каплей оранжевого цвета. Теперь последнее — положить на него руки и выпустить всю свою магию, полностью опустошая резерв.

Лили медленно поклонилась, коснувшись лбом чисто вымытого пола, и резким взмахом руки потушила свечи. Она чувствовала, что Камень проснулся, впитывая в себя ее подношения. Голова слегка кружилась, перед глазами плавали цветные пятна. На лицо магическое истощение, и это хорошо. Теперь она каждый день будет проводить здесь ритуал Подношения, а дома — Восстановления. Хоть и неприятно, но нужно: ее резерв от такой раскачки будет только расти, а будущий Мэнор — пробуждаться.

Гоблины могут отстроить здание, но его магическая напитка — полностью на ней, а затем — и на ее семье.

Девочка отодвинулась, машинально подтащив к себе сундучок и роясь в нем в поисках нужных зелий, одновременно обдумывая все предстоящее. Через месяц можно будет проводить принятие семьи в Род. Следовало обдумать имена, подготовить все необходимое, озадачить гоблинов документами, а так же надо нанять учителей: как обычных, так и магических. И зелья. Памяти, Восстановления, витамины и энергетики, так же надо заказать одежду, чтобы родители и сестра привыкали носить мантии естественно.

Маглорожденных всегда можно определить даже по внешнему виду: мантия непривычна, часто висит на них как на вешалке, нет той непринужденности, даруемой многолетним опытом. Так можно и проколоться, а значит, надо учитывать малейшие нюансы.

Девочка тяжело встала, уменьшила сундучки, положив их в сумочку, взяла в руку завязанную затейливым узлом веревку и скомандовала:

— Домой!

В зале остался лежать на полу Камень, пульсирующий в такт биения ее сердца.

* * *

Абрахас удобно устроился в кресле, элегантно положив ногу на ногу. Туфли сияли, о стрелки на брюках можно было порезаться, сюртук выгодно подчеркивал фигуру, мантия стекала мягкими складками, бриллианты в платиновых запонках пускали зайчиков. Скромно, богато, элегантно. Как и положено Малфоям.

Одетый в светлые тона платиновый блондин казался неуместным в царстве темных красок, принадлежащем сидящему напротив высокому темноволосому мужчине, сверкающему рубиновыми глазами.

— Что скажешь, Абри? Какие новости?

— Пока ничего нового. Дамблдор ведет себя тихо, однако...

— Тебе это не нравится.

— Да, Марволо. Не нравится. Как ты просил, я начал проверять учебные планы. И вот что я скажу... это деградация.

— То есть?

— Медленно, но верно программа сокращается. Уже сейчас нет десяти предметов, обязательных во времена нашей учебы. Еще десять переведены в факультативы... если эта порочная тенденция продолжится... — Абрахас недовольно качнул головой, — наши дети вырастут неучами. А если они вырастут неучами...

— Ими будет легче управлять.

Марволо постучал пальцами по подлокотнику, сверкая перстнем лорда, и задумчиво глядя в окно на качающиеся ветви деревьев.

— Абри... этого оставлять так нельзя. К сожалению, как бы мне не хотелось все решить силой, этого тоже делать нельзя. Будет война, будут жертвы... я не боюсь крови, но увы! Террор привлекает всякую мразь, а вот достойных последователей отвращает. А ты сам знаешь, как крепко пустил старик корни. Он и в Хогвартсе, он и в Визенгамоте, он и в МКМ...

— Да, это насекомое везде пролезло. Чем бы его вытравить?

— Поищем, чем. А пока... что еще?

— Еще? — глаза Абрахаса расчетливо сверкнули. У Повелителя хорошее настроение, надо этим воспользоваться.

— Есть прекрасная новость. Даже очень.

— Какая? — Марволо с интересом посмотрел на того, кто единственный мог претендовать на звание его друга, с поправками, разумеется.

— Я нашел для Люциуса прекрасную невесту.

— И кто это? Я ее знаю?

— Лилит Гарри Гонт.

— Гонт? Первый раз слышу... — нахмурился Марволо.

— Ей девять лет, и она... — блондин торжествующе посмотрел на заинтересовавшегося Лорда, — Основательница своего рода!

— В девять лет?! — недоверчиво поднял бровь брюнет. В голове пошла напряженная работа мысли. — Невероятно! И... Гонт. Странно...

Мужчина напряженно нахмурился, постукивая пальцами по подлокотнику. У него было странное чувство, что он на пороге интересного открытия, которое перевернет всю его жизнь. Абрахас напрягся.

— Гонт, значит... Абри. Ты уже с ней знаком?

— Нет. Мне в руки попали документы, и все.

— Хорошо. Когда найдешь, обязательно познакомь нас. Гонт... ну надо же!

Марволо хмыкнул. Кем надо быть, чтобы магия дала роду такое имя?

* * *

Альбус Дамблдор, недовольно хмуря кустистые брови, читал постановление Совета Попечителей Хогвартса. Все, как один, попечители высказывали свое веское "Фе", и требовали (требовали!) вернуть на место то, что он с таким трудом выкорчевывал. Причем, не поленились, гады, собраться, и накатать эту мерзкую бумаженцию! И все бы ничего, он бы затянул все это, но они грозят ему урезанием выделяемого финансового обеспечения!

Твари!

За каждый возвращенный предмет полагалось увеличение, а за каждый не возвращенный или переведенный в факультатив — уменьшение количества звонких золотых монет.

И это было нехорошо.

Как бы маглорожденные не хорохорились, как бы Альбус не делал морду лица, но истина состояла в том, что Хогвартс содержался на деньги попечителей. А попечители — это аристократы. Те, кого он с радостью выкорчевал бы с лица земли. Но, увы! Всеми деньгами распоряжались именно они, Министерство не выделяло на школу практически ничего, процентов пять от общей суммы, не больше. У маглорожденных попросту не было таких денег, а те, у кого они присутствовали, были себе на уме, и не спешили их тратить непонятно на кого.

Маг в сердцах отбросил от себя гадкий документ, сверкающий печатями и подписями.

— Вот, значит, как, Том? Не так, так этак? Хорошо, этот бой твой. Но выиграть бой — не значит выиграть войну!

* * *

Петуния сосредоточенно слушала указания своей учительницы, благовоспитанно сложив на коленях руки. За последний месяц произошло очень много всего.

Во-первых, семья Эванс переехала. Сейчас они жили в предместье Лондона в большом, старинной постройки особняке, который когда-то принадлежал достаточно известной семье. Потомки мрачное, холодное здание не любили, тем более содержать его было накладно, а Лили ухватилась за возможность приобрести особняк руками и ногами, тем более, стоял он обособленно, посреди прилагавшегося огромного куска земли, город практически под боком... что еще надо?

Только комплекс специальных чар, соответствующие документы в обоих мирах, и вот, они уже обживают настоящий дворец! Девочка была просто счастлива, видя, как осуществляются все ее мечты. Она больше не пойдет в школу, теперь у нее будут ее личные учителя, останется только сдавать экзамены, и все! А сколько надо выучить...

Ей предстояло выучиться всему, в том числе, и как ходить, сидеть, стоять, есть, говорить, одеваться. Как быть истинной Леди.

Петуния очень серьезно отнеслась к своим занятиям. Она станет истинной леди, и выйдет замуж за настоящего лорда! А то и принца! Лили обещала ей в этом помочь. А своей сестре Петти верила.

* * *

Камень мягко сиял, пульсируя под взглядами восхищенных глаз. Джарет и Роза стояли, держась за руки, и прижимая к себе Петунию, пока Лили готовила все необходимое для того, чтобы принять свою семью в Род Гонт.

Месяц подготовительных ритуалов не прошел даром, все трое стали гораздо здоровее, кроме того, у Петти и Джарета очистились и выровнялись магические каналы в теле, это сильно облегчит им вхождение в род. Под вопросом была судьба Розы, но Лили надеялась на лучшее.

Подготовив все, она подала знак, и все встали на колени.

— Я, Лилит Гарри Гонт, принимаю тебя, отец мой, Джарет Эванс, в Род Гонт. И имя тебе будет Астарт Данте Гонт.

— Я, Лилит Гарри Гонт, принимаю тебя, мать моя, Роза Эвас, в Род Гонт. И имя тебе будет Деметра Дану Гонт.

— Я, Лилит Гарри Гонт, принимаю тебя, сестра моя, Петуния Эванс, в Род Гонт. И имя тебе будет Персефона Наамах Гонт.