Холодный Бог

Поле битвы усеянно мертвыми телами. Люди, кентавры, псоглавцы, гмуры, чудь... Царство смерти, пир для воронов. И среди всего этого — Доротея Третья, которую завтра назовут Кровавой. Владычица земель смеется, раскинув руки, словно стремясь заключить весь мир в свои объятия. Пьяная от злобного счастья, царица не замечает ни страха, ни отвращения в глазах уцелевших воинов из своей свиты. Холодный Бог знает цену ее победе, но молчит.

ДАЛЬШЕ.

Огонь пожирает тела Бхасмасура Неуязвимого и женщины, отнявшей у него жизнь. Последние объятия раджи ракшасов разжать не удалось и Упасунда Нагобоец весел — любезный родич даже к Царю Справедливости ухитрился отправиться с бабой. Крики плакальщиц, монотонный гул жреческих мантр и треск погребального костра кажутся брату покойного музыкой. Теперь между ним и Троном Тигра нет препятствий. Холодный Бог осуждает его властолюбие, но сохраняет молчание. Пусть Ниррити сама разбирается со своими детьми.

ДАЛЬШЕ.

Глухая боль пронизывает каждую клеточку тела. Проклятие умирающего в последний раз владыки Великого Дома пожирает Тревора Ондатру изнутри, но имперский паладин стойко сопротивляется древней магии. Не так важно, будет ли он жить или умрет. Важно удержать своих солдат от разорения Сед-Меджеда. Живые города еще пригодятся Империи — кто-то ведь должен сражаться с орками и рожать новых имперцев? Контраст между самоотверженностью паладина и его прагматизмом поразителен, но не настолько, чтобы Холодный Бог прервал молчание.

ДАЛЬШЕ.

Семейная идиллия. Хозяйка дома на кухне, корпит над пирогом, хозяин же впервые за долгое время заперся в мастерской, вспомнив, что в молодости он, красуясь, часто брался за инструмент и левой рукой. Лишь юный Адраст лишен покоя — его душу терзают вопросы. Почему из всех его товарищей, друзей и знакомых, божество обратило свое внимание лишь на него? Был ли это простой жест милосердия или же часть великого плана? Что ему теперь делать? Когда-нибудь Холодный Бог даст ответ на этот вопрос, но время еще не пришло.

ДАЛЬШЕ.

Калечащий Сполох сорвался с рук Рейнольда Рейнольдса...

* * *

Калечащий Сполох сорвался с рук Рейнольда Рейнольдса и устремился к одному из всадников, что преследовали сани, несущие некроманта и его спутниц. Плосколицый заметил приближение заклинания и попытался уклониться. Не вышло — Сполох задел его руку и над заснеженной равниной раздался крик боли. Некроплазма мгновенно разъела плоть несчастного, от чего тот повис в седле как куль.

— Так его! — одобрительно воскликнула Лаура Кавендиш и швырнула в преследователей Огненный Шар.

Но на сей раз маги медвежатников не дремали. Предводитель, скачущий впереди, вскинул руку и на пути огненного заклинания выросла Ледяная Стена. Раздался взрыв, но хладноземцы легко обогнули его, а белоснежный олень огромных размеров (даже по сравнению с теми, на которых скакали другие — которые тоже были здоровенными) и вовсе преодолел пламя одним могучим прыжком.

И тут на них обрушился град сосулек, острых как бритва. Это сделал их старый знакомый, давешний криомант, гнавшийся за ними оседлав буран. Тарша резко рванула поводья в сторону, изменяя направление движения, сани опасно накренились, а некроманта пребольно ударился об бортик, но зато ледяные стрелы прошли мимо бессильно воткнувшись в снег.

Лаура попыталась подбить летуна серией огненных стрел, но тот лишь сбросил скорость, оказавшись вне досягаемости. Волшебницу грязно выругалась, а затем принялась обрушивать пламя на остальных хладноземцев. Ее выносливости можно было только позавидовать. Преследователи и преследуемые сближались раз пять и всякий раз это кончалось короткой сшибкой вроде этой, от чего Рейнольд уже начинал сильно уставать. Он даже пожалел, что они не остановились и не приняли бой сразу.

"По крайней мере, тогда у меня еще были зомби", — подумалось ему.

Возок, в котором лежали живые мертвецы, пришлось бросить, когда хладноземцы только появились. Рейнольд, не желая терять свиту просто так, приказал зомби напасть и мертвецам удалось прикончить некоторых преследователей. Увы, тягаться в скорости с гигантскими оленями нежить не могла, а потому безнадежно отстала. Втроем же против трех с лишним десятков бойцов и двух неслабых магов их шансы были невелики, а потому оставалось лишь надеяться на скакунов.

— Рейнольд! — голос Тарши вырвал его из неприятных дум. — Средняя лошадь, задняя нога! Правая!

Некромант глубоко вздохнул, очищая сознание, а затем закрыл глаза и потянулся через Астрал к конструкции заклинания зомби, наложенного на тела лошадей, чтобы укрепить мертвую плоть магической энергией. Расставшись с жизнью, скакуны забыли об усталости и самосохранении, а потому неслись с такой скоростью, что буквально ломали сами себя. Если бы не это, краснолицые давно бы настигли их. Увы, количество магии, которое некромант мог в них вложить, уже вплотную приблизилось к предельным значениям. О чем Рейнольд не замедлил предупредить Огненную Ведьму.

— Не дергайся, — весело буркнула Лаура, упав на спинку саней, чтобы перевести дух. — У меня есть план.

— Я просто жажду его услышать, — ответил он, приподнимаясь и занимая ее место — оставлять без внимания звезданутых было никак нельзя.

— Греховорот уже рядом, — тяжело дыша произнесла волшебница. Чем это могло им помочь Рейнольду было не ясно, но предводитель хладноземцев опасно приблизился к ним и стало не до вопросов.

В отличие от покорителя ветров, специализацией этого парня явно были призывы. Его скакун был низшим духом с непроизносимым названием и, если верить Лауре, именно благодаря последнему медвежатники и обзавелись ездовыми животными (белый подчинил их волю), а сейчас он призвал рой мелких тварей, похожих на гигантские снежинки со множеством зубов, крыльев и когтей. Порождения Астрала погнались за ними и Рейнольд принялся сбивать их Ночными Вспышками — одну, вторую, третью... Те, почуяв опасность, рванулись к нему и он сбился со счета, поражая их магией. Наконец последняя пала и некромант позволил себе сползти внутрь.

— Если ты так боишься, то призови своего Духа, — обратилась к нему Лаура. — Прикончишь коравагыргына и им придется тащиться за нами пешком.

— Она молчит, — ответил некромант, переводя дыхание.

Он не был уверен, истекли ли двенадцать часов или нет, но факт оставался фактом — Кончина не отвечала на его призывы, даже самые отчаянные. Возможно, Жница решила бросить его? Дальнейшим мыслям помешала Лаура, которая применила какое-то тяжелое заклинание, от чего вздрогнула сама земля. Рейнольда чуть подбросило и он ударился затылком о спинку саней. Перед глазами поплыли темные пятна, но даже через них он увидел мрачные тучи, которые двигались им навстречу.

"Впереди — буря, позади — погоня", — неожиданно спокойно подумал он. — "А вид, наверное, потрясный".

Возможно, это были последствия удара, но он, словно бы, покинул собственное тело, взглянув на ситуацию со стороны. Мрачное воинство темных облаков, вооруженное ветром и снегом ползло с востока, преследуя солнечный диск, бегущий на запад в надежде скрыться за линией горизонта, огрызаясь холодными и тусклыми лучами. А посреди этой битвы, разделившей мир напополам, были они и их враги — маленькие черные пятна на белоснежном полотне равнины Нетстраха. Мелкие, незначительные и...

— Поворачивай! — ворвался в уши крик Лауры, возвращая его к реальности.

Некромант встрепенулся, но потом понял, что слова Огненной Ведьмы были обращены к темной эльфийке. Сани начали крениться, но на сей раз, он был к этому готов и схватился обеими руками за бортик и потому избежал травм.

— Вперед! — воскликнула магичка, указывая направление пальцем.

Рейнольд взглянул в сторону, на которую она показывала и неожиданно ощутил приступ дурноты. Палец волшебницы был устремлен на гору, хотя с точки зрения некроманта, ее вернее было называть каменной стеной естественного происхождения. Она ведь была практически отвесной и нечего было и думать о том, что сани могут поднять их на нее. Скорее им предстояло раскрасить серый гранит Драконьих Гор собственной кровью...

— Сдурела?! — воскликнул Рейнольд. — Мы разобьемся!

— Все идет по плану! — хохотнула магичка. — И лучше смерть, чем позор!

Рейнольд не успел озвучить даже одной из тех мыслей, которые вызывали в его душе слова Кавендиш — на ее счастье, маги хладноземцев воспользовались паузой. Наездник на олене призвал целый десяток тварей, похожих на барсов, слепленных из снега, летун же вновь сбросил на их трио поток ледяных стрел. Лаура вскинула руки, создавая в воздухе Огненную Стену. Большая часть сосулек растаяла, но особо крупным удалось преодолеть ее — и одна из них немилосердно ударила Рейнольда в щеку, совсем рядом с глазом. Боль заставила некроманта забыть о страхе...

"Пусть я погибну", — произнес он про себя, с ненавистью глядя на хладноземца, начавшего новую волшбу. — "Но ты уйдешь вместе со мной!"

Сомнения и страхи исчезли прочь, осталось лишь недоброе волнение в груди. Губы произносили слова заклинания и Рейнольд ощутил неприятное жжение плоти, превращавшейся в некроплазму. Мысленно прикинул, сколько ему будет нужно, чтобы поразить криоманта, досчитал до трех (Лаура удивленно охнула, но он проигнорировал ее), а затем открыл глаза. Приподнялся, высунулся наружу, смерив преследователей злым расчетливым взглядом, а затем... затем начался Дождь.

Криомант послал в него синие звезды, но поток из костей и мертвой воды разнес их за доли секунды. Черты лица хладноземца исказил испуг, но резко сбросив высоту ему удалось уклониться. Некромант хотел добить его, но жизнь криоманту спас снежный барс — колдовское отродье нагнало их и сомкнуло ледяные челюсти вокруг руки Рейнольдса. Мир некроманта побелел от боли, но фамильяру повезло меньше — издав душераздирающий вой, волшебный пардус рассыпался на крошечные снежинки. Обведя их стаю шалым взором, некромант обрушил Дождь уже на них. Несколько секунд и все было кончено — от снежных кошек остался лишь десяток сугрубов. Другие хладноземцы отстали и ничто не стояло между Рейнольдом и летучим поганцем.

— Умри! — с ненавистью заорал некромант , вскидывая руки и пытаясь поразить последнего.

Тот окружил себя защитной сферой. Некроплазма ударила в лед, тот покрылся сеточкой трещин, но, к удивлению Рейнольда, выдержал. Желание убивать захлестнуло некроманта и он, забыв об остальных преследователях, навел на него второй поток. Жжение в руках стало усиливаться, предупреждая, что нужно ослабить напор, если он не желает неприятных последствий, но ярость заставила Рейнольдса пренебречь предупреждением. Лед поддавался — доля секунды и сфера треснула. Сгустки некроплазмы ударили хладноземца, разрушили его полетное заклинание и... тут они влетели в гору.

"Не успел!" — подумал Рейнольд за мгновение до того, как тень каменного массива нависла над ними.

Затем пришла тьма и... неожиданно некромант понял, что они продолжают движение. Тысяча догадок взорвалась в его разуме, который силился найти объяснение происходящему, но тут он услышал заливистый смех Кавендиш, оглянулся по сторонам и понял, что из него только что сделали дурака.

— Иллюзия, — произнес он абсолютно спокойным тоном (передать гамму чувств, которая его обуяли все равно было невозможно). — Тоннель, ведущий в Греховорот был замаскирован заклятьем иллюзии.

— Угадааал, — издевательски произнесла волшебница. — Только не в сам Греховорот, но в Долину Порока.

Каких сил Рейнольду стоило не потратить остатки некроплазмы на то, чтобы превратить Лауру в окровавленный фарш, не мог сказать никто. Смерив ее недобрым взглядом, он скрестил пальцы, развеивая заклинание и зашипел от чудовищной боли. Руки просто горели от перенапряжения. С огромным трудом ему удалось снять из-за пояса эликсир жизни, холод стекла уколол пальцы, а жидкость обожгла горло, но стало немного легче. Даже мысли и те прояснились — когда он заставил боль и злобу заткнуться.

"Да, Лаура пошутила над тобой", — сказал себе господин Рейнольдс. — "Но, по крайней мере, не солгала. Вы остались в живых и ушли от хладноземцев. Хотя..."

— А они нас не догонят? — спросил он, сетуя на то, что потратил заряд Дождя на бесполезную месть.

В замкнутом пространстве тоннеля, через который они неслись сейчас, заклинание бы было куда полезнее. Это не просторная поля, где краснолицые могли бы петлять и уклоняться до тех пор, пока он не растратит заряды. Увы, сейчас, астральное тело просто горело от напряжения и нечего было и думать о том, чтобы повторять трюк с преобразованием плоти в некроплазму.

— Расслабься, — многообещающим голосом произнесла Лаура. — Ушастая, как выедем, притормози.

Тарша, более не поглощенная управлением их транспортным средством, бросила на нее мрачный взгляд. Затем она взглянула на Рейнольда как бы извиняясь и некромант понял, что темная эльфийка поняла шутку с иллюзией раньше него. Покачал головой — проехали, мол, как в прямом, так и переносном смысле.

Пару минут прорытый имперцами тоннель закончился и их взглядам предстала уединенная долина. Густые леса, могучий водопад, низвергавшийся с горных склонов, белоснежные вершины гор — зрелище чуть подняло некроманту настроение, но, увы, Огненная Ведьма не дала ему особенно им полюбоваться.

Кони-зомби замерли. Не тратя ни мгновения, Лаура тотчас поднялась и приступила к волшбе. Она скрестила руки на груди, а затем принялась читать заклинание — Рейнольд прислушался, ощутил сильнейшие колебания в Астрале и понял, что Лаура призывает колдовские силы не на древнем, но тайном языке. Даже сквозь броню ледяного равнодушия он ощутил беспокойство, но не стал задавать вопросов. Тайный язык был опаснее древнего и нарушение концентрации могло дорого обойтись прежде всего ему.

Лаура дочитала заклинание, резко опустив руки. Колебания затихли и некроманту показалось, что на сей раз гора родила мышь... Но тут, Огненная Ведьма вскинула руки вверх. В глубине тоннеля вспыхнуло пламя. Через мгновения, его язык высунулся наружу, обдав некроманта жаром и ослепив (сквозь грохот он различил злобное шипение Тарши и понял, что ей пришлось еще хуже). Сколько длилась огненная феерия? Пару секунд? Пару минут? Рейнольд не мог сказать точно — взрыв, грохот камней и неистовство магической энергии оглушили его, нарушив восприятие времени. Когда его глаза открылись и цветные пятна перестали застилать взор, точно он мог сказать лишь одно.

"Она взорвала проход", — понял он. — "Эта взорвала проход к чертовой матери".

Кавендиш определенно была горда собой, глядя на то, что когда-то было входом (с этой стороны его, разумеется, не маскировали) и сияя как начищенный золотой.

— Ты не могла сделать это раньше? — услышал некромант хриплый голос и лишь мгновение спустя понял, что тот принадлежит ему.

— А ты не мог сделать свое пиф-паф раньше? — немедленно окрысилась волшебница, явно не ожидавшая такой реакции.

— У него проблемы с наведением, — равнодушно произнес Рейнольд. — Только силы впустую тратить.