Раздвижная крыша открылась, и внутрь ангара опустился спидер — блестящий, черный, с красной хромированной отделкой. Купол кабины откатился; вышел человек.

Его отец.

Лун замер на месте.

— Нет, — проговорил он.

— Ты нужен своему отцу, Дивиниан, — произнес Маггис. — И... мне нужно, чтобы ты исполнял приказы. Помни, у меня твой друг. Ты ведь не хочешь, чтобы с Фортином что-нибудь случилось, правда?

Рот Луна захлопнулся. Тревер может позаботиться о себе.

Наверное.

— И если ты не пойдешь, знаешь, на кого рассердится твой папа?

— На вас.

— Не угадал. На твою маму. Он обвиняет ее во всем, правда? Я понял это после десяти минут беседы с ним. Он и в этом тоже ее обвинит.

Лун взглянул на Маггиса. В словах лейтенанта не было лжи. От этого мальчик почувствовал себя в ловушке.

— Сынок.

Беспокойный от ожидания Бог шагнул вперед. С улыбкой. С той самой лживой отцовской улыбкой. Все, что Лун видел в этой улыбке — большую пустую дыру.

— Не волнуйся, у меня хорошие новости, — продолжил Бог. — Давай прокатимся, я тебе все расскажу.

Луном овладел ужас. Это ловушка. Бежать некуда. Мальчик наконец сдвинулся с места и забрался в спидер Бога.

— Дайте мне знать, когда... — начал было Маггис, но Бог проигнорировал обращение. Он уже забрался за панель управления. Купол кабины плавно опустился, отрезая Луну пути к отступлению.

— Держись, — произнес Бог довольным тоном. — Я купил эту крошку, когда стал имперским губернатором. Неплохо летает.

Машина вырвалась в темноту ночи; Лун не слишком хорошо знал Корускант, потому не мог понять, куда они направляются. Он видел лишь смазанные контуры аэромагистралей и миллионы огоньков — миллионы тихо идущих своим ходом жизней вокруг. Мальчик чувствовал их. И завидовал. Они живут своей собственной жизнью и не зависят от чьей-либо милости. По крайней мере, Лун на это надеялся.

Во время обучения Гарен рассказывал о Живой Силе, о джедаях, которые были связаны с нею сильнее, чем другие. Рассказывал о великом рыцаре-джедае Куай-Гоне Джинне. Гарен говорил, что чувствует нечто похожее относительно Луна — он может чувствовать Живую Силу. Будь времена другими, найдись мальчик раньше, не будь Войны Клонов... он мог тоже попасть в Храм.

Теперь Храм возвышался перед глазами — руины некогда величественного здания. Лун чувствовал в нем Темную Сторону Силы, чувствовал все разрушенные жизни.

Бог фыркнул, облетая вокруг Храма. Теперь внизу был комплекс Сената; Бог направил машину к башне, возвышавшейся в дальнем секторе. Отец везет его в Сенат? Лун не мог понять.

Губернатор припарковал спидер на посадочной площадке — длинной, узкой платформе, похожей на горизонтальный шпиль.

— Не будь таким нервным, — сказал он. — Это твой час, Луни.

Луни. Он всегда ненавидел это прозвище. И говорил отцу об этом. Много раз.

Бог наклонился ближе. Взгляд его был напряжен.

— Ты понял? Это твой большой шанс. Я организовал это. Ты спросишь, зачем мне это? Я твой папа. Всё просто.

Покинув спидер, Бог остановился, дожидаясь, пока Лун выберется из машины. Пройдя через несколько двойных дверей, они оказались в белом коридоре. Здесь пахло лекарствами и чистящими средствами. Это был госпиталь.

— Сюда приходят лечиться друзья Императора. Попасть сюда — большая честь, — произнес Бог. — Понимаешь?

Лун покачал головой. Он ничего не понимал. Кроме того, что он в большой беде.

* * *

Поразительно, что сын Бога Дивиниана оказался чувствительным к Силе. Должно быть, это благодаря Астри Оддо, но не Богу. Губернатор, казалось, носил глупость вместо шляпы. Дарт Вейдер наблюдал, как Бог важно прошествовал к одному из конференц-залов ИмПала. Луна он оставил с меддроидами в соседней смотровой. Здесь, в главном комплексе, они позаботятся о начале процедуры. Затем Луна заберут в тайные комнаты наверху башни. А Бог отправится прочь.

Сано Сауро говорил, что Бог сам предложил своего сына для этого задания. Вейдера не заботило, кого Зан Арбор использует в исследовании, потому он не стал возражать. Наверняка Бог думает, что участие Луна ему зачтется. Этим он только укрепил презрение Вейдера.

Бог с нетерпением подошел ближе.

— Когда я сказал сыну, что Империя нуждается в нем, он просто загорелся, — произнес губернатор. — Не колебался ни секунды. Но теперь мы здесь, и я хотел бы знать, в чем именно Лун будет участвовать.

Дженна Зан Арбор взглянула на Вейдера.

— Он подписал передачу прав?

— Еще нет.

Женщина выглядела раздраженной.

— Можно обойтись без нее? У меня нет времени на упрямых родителей.

— Кто это упрямый? Я покладистый, — улыбнулся Бог. — Но, думаю, мне стоит отметить — на случай, если вы не знаете, — что я имперский губернатор. Просто хотел прояснить это. У меня более высокий уровень доступа, чем у вас.

Зан Арбор оглядела его, словно оценивая.

— Сомневаюсь.

— Так что за проект? Я заслуживаю быть в курсе.

Вейдер сдержал раздражение. Дивиниан предъявляет требования? Его важность стоило проверить, но не здесь. Не сейчас.

Ему нужен мальчик.

— Это доктор Зан Арбор, — произнес Вейдер. — Она проводит эксперименты с памятью.

— И всё? — на лице Бога промелькнуло облегчение. Затем он наморщил лоб. — Но что... именно вы будете делать?

— Точно определять некоторые зоны мозга, — ответила Зан Арбор. — Отыскивать рецепторы памяти и помечать для элиминации.

Бог сглотнул.

— Элиминации? Что именно вы хотите сказать?

— Ну, очевидно, некоторые воспоминания ребенка исчезнут, — сказала Зан Арбор. — Словно их и не было никогда. — Она взмахнула рукой. — Лишь незначительные. Просто случайные воспоминания из разных временных отрезков. Он и не узнает, что что-то пропало.

— Погодите секунду, — произнес Бог. — Даже не знаю. Я не знал... что это будет касаться его мозга. Мозги — это важно.

Зан Арбор закатила глаза, но Вейдер взглядом заставил ее замолчать. Бог идиот, но он может создать проблемы.

Вейдер повернулся к губернатору.

— У всех нас есть воспоминания, которые хочется стереть. Даже у ребенка. Особенно у ребенка. Вы можете дать доктору Зан Арбор распоряжения.

Женщина мгновенно поняла, на что он намекает. Богу понадобилось больше времени. Зан Арбор оживилась.

— Вы имеете в виду — поставить определенную цель? С этим мальчиком? Может оказаться... полезно.

— Мой мальчик — не эксперимент! — повысил тон Бог. Но Вейдер не собирался останавливаться.

— Это для его же блага, — произнес ситх. — Возможно, у вашего мальчика есть... болезненные воспоминания. Воспоминания о... его матери, возможно?

Бог отшатнулся. А затем жадность взяла свое.

Жажда контроля. Господства над собственным сыном.

Бог облизнул губы.

— Вы можете... точно выявить эту зону?

— Если дадите мне временные рамки, — сказала Зан Арбор. Она отвела Бога в сторону, переговариваясь с ним шепотом.

Вейдера не заботило, даст ли Бог свое разрешение, хотя так было бы проще. С другой стороны, Лун — идеальный подопытный. Он чувствителен к Силе. Вейдер не был уверен, не станет ли Сила помехой эксперименту. Но если это случится, об этом стоит знать заранее.

Ситх наблюдал, как Зан Арбор снимает с Бога отпечаток сетчатки для авторизации. Затем доктор покинула Бога и прошла в закрытую смотровую, где в окружении меддроидов ожидал Лун.

— Вы можете идти, — произнес Вейдер. — Я свяжусь с вами, когда можно будет забрать его.

Невозможность подождать результата явно огорчила Бога. Но он знал, что спорить не стоит.

Развернувшись, Вейдер направился к внутреннему ядру башни. Успех будет означать конец страданий, которые заполняли все от встречи с Падме до битвы с Оби-Ваном.

Но были способы забыть на время — ситхские кристаллы и артефакты, помогающие восстановить силу. И теперь была надежда. Надежда на конец Падме.

Глава 16

Интересно, подумал Ферус. Он определенно кое-что выяснил. Прошерстив схемы и дождавшись, пока Джако захрапит во всю глотку, джедай покинул комнату, чтобы зрительно ознакомиться с медцентром ИмПал с помощью круговой террасы здания и нескольких осторожных прыжков Силы.

Одно Ферус знал наверняка: галерея с окнами на верху башни сделана лишь для виду. Верхушку башни не заполняли склады, как гласили схемы. Так лишь казалось.

Ферус использовал технику под названием "вдумчивый взгляд". Основа ее заключалась в переключении концентрации с общей картины на микроскопические детали и обратно. Часто это помогало джедаям видеть такие вещи, которые не мог засечь даже электробинокль. Ферус видел мельчайшие изъяны на поверхности металла покрытия верхних этажей башни. Они, должно быть, остались от пролетающих песчинок — легкое, мимолетное касание, но достаточное, чтобы осталась микроскопическая царапина.

И тут джедай понял, что это не просто дюрасталевое напыление — скорее лазероупорный сплав. Возможно, дюраниум. Не кожа — доспехи.

Заметив это, Ферус продолжал обследовать здание, пока не нашел то, что искал — едва заметные выпуклости с равными расстояниями, означавшие линии энергообеспечения. Их хватило бы на питание турболазера.

Сам собой напрашивался вопрос — зачем обычному складу защита от выстрелов, равно как и мощное оружие?

Он должен попасть туда.

В здании царила тишина. Стационарные пациенты спали; меддроиды периодически производили проверки. Малори дала ему расписание. Пройдя по коридору, Ферус вскочил в турболифт. Он провел рукой над сенсором, задавая верхний этаж. Согласно схемам, этот турболифт шел не до самого верха башни. Как и все ближайшие. Без сомнения, какой-нибудь туда идет, но поиски его займут вечность. До конца смены Феруса оставалось меньше часа; на рассвете, когда ИмПал начнет оживать, его карта доступа инактивируется.

От посадочной площадки до верха шел небольшой служебный турболифт для меддроидов. Турболифт, в котором ехал Ферус, как раз доходил до посадочной площадки. Такое сообщение между двумя шахтами, вероятнее всего, было сделано для сотрудников на случай ремонтных работ или поломок.

Подтянувшись к крыше турболифта, джедай протиснулся через люк и оказался снаружи, балансируя на высокой скорости. Номера этажей проносились мимо размытыми пятнами на стенах, но конец шахты Ферус смог бы заметить. Проблема была лишь в том, что он двигался очень, очень быстро.

Ферус призвал Силу. Нужно замедлить время. Все должно быть абсолютно ясным. Необходим точный расчет. И удача. Удача не помешает.

Не удача, сказал он себе. Нужно избавляться от подобных предрассудков. Джедаям не нужна удача. У них есть Сила.

Нужно верить. Верить, что он сможет перелететь в другую шахту совершенно вслепую, не зная, сможет ли там за что-нибудь где-нибудь ухватиться.

Вот. Вот оно. Сквозь полумрак и бьющий в лицо воздух Ферус разглядел потолок шахты. И рядом, слева, пятно в темноте, обозначающее вход в параллельную шахту. Ферус сглотнул. Отверстие выглядело ужасно... маленьким. Понадобится безупречный расчет времени и позиции, иначе он врежется в пермакритовую стену на полной скорости и превратится в джедайскую отбивную...

Ферус велел своему разуму заткнуться и дал волю Силе.

Никаких сомнений.

Он прыгнул.

Ферус чувствовал Силу вокруг себя. Все виделось близким и ясным — текстура стены шахты, точный оттенок тьмы, куда он прыгал. Джедай перелетел в другую шахту лишь в сантиметрах от гибели.

Служебный турболифт нашелся сразу — несколькими этажами выше. Залезть на него было невозможно. Турболифт не шевелился. Ничего удивительного — Ферус сомневался, что меддроиды стали бы передвигаться между этажами в этот тихий час. Но на противоположной стене шахты он заметил силовой кабель, прикрепленный к стене болтами. Достаточно большими, чтобы за них схватиться.

Он почувствовал направляющий толчок Силы, и теперь совсем легко было перелететь через шахту, схватиться за болты и распластаться по стене. Ферус выдохнул. Удалось. Вроде бы.

С помощью Силы и силового кабеля он взобрался вверх. Вычислив нужный этаж, Ферус отыскал дверь. Придется протиснуться, но у него получится.

Ферус смог активировать сенсор турболифта снаружи, чтобы открыть дверь. Повезло. Не хотелось без нужды использовать световой меч. Ферус не хотел оставлять никаких признаков джедайского вторжения. Нужно иметь возможность вернуться к жизни двойного агента.

Ферус шагнул в темную комнату. Темная сторона Силы внезапно окатила его. Джедай оказался на станции перезарядки дроидов. Возле стены выстроились в линию несколько отключенных трехногих меддроидов. Ферус прошел мимо них к сводчатому проему. За ним лежал коридор, ведущий к сердцу круглой башни.

Все чувства мгновенно обострились до предела. Здесь была активность. Что-то происходило. Ферус одним за одним отсеивал лишние шумы. Гул воздушных элементов и механизмов, легкое жужжание световых стержней над головой. Издалека донеслось клацанье патрульных дроидов, но они шли в нескольких коридорах отсюда.

Еще здесь была Живая Сила.

Голоса.

Ферус пригнулся и подполз ближе. В двери перед джедаем виднелось маленькое обзорное окошко. Он рискнул заглянуть туда.

Обзор закрывала роскошная накидка светловолосой женщины. Дженна Зан Арбор. Что она задумала? Неудивительно видеть ее здесь. Ферус знал, что сейчас она работает на Империю. Он видел ее имя в секретных документах масштабной системы доставки оружия. Во времена Республики Дженна была особо опасным преступником. Она заражала население ужасными вирусами, а затем предлагала им собственные вакцины для излечения. Она заработала огромное состояние. Не далее как во время своей последней миссии Ферус видел, как она пытается связаться с повелителем ситхов на Коррибане, в святилище ситхов. Нет, совсем неудивительно, что она связалась с Империей. Империя притягивает таких, как она.

Ферус подвинулся, пытаясь разглядеть, с кем она разговаривает. Дженна вводила данные в картотеку; на столе для обследования кто-то сидел.

Джедай пришел сюда разузнать про Дарта Вейдера, а не выследить очередной преступный эксперимент Зан Арбор. Нужно двигаться дальше. Минуты на хронометре истекали. Ферус не знал, оживет ли эта часть здания с рассветом. Но и до этого может случиться что угодно: Джако может проснуться, может поступить запрос медицинской информации, его могут схватить патрульные. Нужно двигаться. Нельзя спасти всех. Нужно делать выбор.

Ферус отвернулся от двери, чувствуя лишь присутствие Темной стороны Силы.

Глава 17

Тревер пинал подушку, швыряя ее по всей комнате. Он знал, что это ребячество, которое все равно не поможет. Но занятие ему нравилось.

Он заперт.

Он проиграл.

Без сомнения, отныне его разлучат с Луном. Их больше не будут оставлять наедине. И наверняка усилят охрану. Может быть, отправят в Шахтерский Корпус. Или еще хуже — они оба пробудут здесь так долго, что превратятся в маленьких имперцев и будут маршировать в маленьких кепи, забыв свои сердца и мозги.

Мальчик снова ударил подушку. Вот уж новолунная ночь выдалась. Он не знал, как теперь смотреть в глаза Астри и другим.