Книга четвертая. Корректор реальности.

Я с облегчением рассмеялся.

-Да можно, конечно, можно, Дорн! Будут вам крылья. Дельтаплан это называется. Вам понравится, я обещаю! Только пообещайте и мне — присмотрите за Катериной, хорошо?

-Я обязательно присмотрю за ней, Тур! — улыбнулся довольный король. — Обязательно и непременно!

-Я тоже присмотрю за Катей, Тур. — Раздался у меня в голове голос Адриана. — А кроме дельтаплана я дам ей еще и антиграв, ты ведь не против?

* * *

Ну вот, еще один бестолково проведенный день. Встречи, хлопоты, вино... Два часа разговоров с маршалом Лоденом! У меня язык пересох от рассказов. Хорошо, что Дубель мне постоянно подливал. Хотя, чего уж там хорошего? Спасаешь одно — гробишь другое. Печень, например... Как вспомню наши посиделки с Русом, Бесом и Брунном — аж стыдно становится. А Дубель тут хорошо устроился, что-то вроде советника при маршале. Самое то, что нужно. Знаний у него хватает, старая школа...

Катя меня избегает. Это явно и заметно. Делает вид, что увлечена изучением нового мира и беседами с королем. Ну да. Я понимаю — Дорн самый лучший гид в королевстве, кто бы спорил. Но мне-то от этого не легче... Видимо, я уже ничего не могу изменить. Есть такой термин — "импринт". Грубо говоря — первое представление по умолчанию записывается в мозгу как правильное. Даже если оно безусловно ошибочное... Так утенок там, или цыпленок, только продрав глазки после того как вылез из скорлупы, бежит за любым движущимся предметом с криком "Мама"! А мамой может оказаться собака, к примеру. Или кошка там, неважно... Вот тут этот самый импринт и сработал. Глупо улыбающийся майор, старающийся незаметно окинуть взглядом обнаженную девушку, да еще имевший наглость представиться как Виктор, на него был совершенно не похож... Чужой он был, вот ведь как! Чужак с искусственным, холодным, равнодушным сердцем модификанта... И сработали защитные барьеры. Через которые мне уже не пробиться. Ну, что ж... Так тому, видимо, и быть... Главное — жива Катя! Жива! А остальное...

Бежать мне отсюда надо, бежать! Слишком уж тут мирно и хорошо. Вокруг друзья, все довольны, все рады... Статуи, понимаешь, храмы! Они тут и без меня проживут. Катю пристроил, всех навестил, значит — пора. Если что — Адриан присмотрит, поможет. Да и Дорн последнее время уж очень внимательно и пристально смотрит на Катю. Пусть она с королем в небесах порхает и любезничает. А мне пора обратно. У меня дела...

Кстати, Адриан... Что-то он затянул время-то... Пора бы ему и проявиться. Надо навестить отца настоятеля, поинтересоваться. Да и обещанную адмиралу бочку с вином загрузить. Хоть он и гад первостатейный, но раз сказал — нужно сделать.

Так я и сделал. Отправился к отцу настоятелю. Меня провели в знакомую библиотеку. Там отец настоятель с каким-то молодым парнем ворочали огромные инкунабулы и копошились в свитках. Видимо, обсуждалось что-то важное. Причем парень играл, как мне показалось, первую скрипку, а настоятель лишь кивал головой. На инструктаж похоже... Кто же это такой шустрый, что учит старенького настоятеля жизни? Волей-неволей на ум приходило лишь одно имя.

-Гм-м... я не помешал?

Два студента-дипломника, — старый и молодой, подняли на меня глаза. Молодой расплылся в улыбке.

-Тур! Нет, не помешал. Наоборот — ты вовремя. Мы уже заканчиваем... Я...

Я его перебил.

-Да уж понял я, понял... Как тебя называть-то, юноша?

-А вот ты и назови как-нибудь. Как лучше? Каким-нибудь земным именем?

-Андрей, само собой! Ты не возражаешь?

-Да что мне возражать? Наоборот — мне приятно, что у вас на Земле есть такое имя. Практически мое! Подожди, Тур, мы сейчас закончим, — он отвлекся и что-то негромко сказал отцу настоятелю. Тот кивнул и направился к дверям.

-Я слушаю тебя, Тур.

-Нет, Андрей! Это я тебя слушаю. Ты готов?

-Да, пожалуй, готов... Больше тут, на Матери, меня ничего не задерживает. Адриан все закончил, он сформировал свою копию сознания... точнее — уже мою копию... нет — мое сознание! — Андрей на минуту замолчал и потом вновь, со вкусом, повторил. — Мое сознание! Я — личность!

-Наконец-то! Не прошло и года... Помнишь, я всегда говорил, что ты — человек? А ты, то есть — Адриан, меня все время поправлял. Я рад, что теперь для тебя этот вопрос решен. Конечно, ты — человек! И это открывает перед нами интересные возможности... Да, кстати, ты мои знания-то хорошо усвоил? От этого твоя, да и моя жизнь будет зависеть?

-Хорошо, не волнуйся. Не подведу. И еще... Я немного покопался с этим телом... Со своим телом. В целом — неплохо сделано. Но кое-что можно и улучшить. Видишь ли — если взглянуть на эту проблему с позиции нашей науки...

-Погоди, погоди! Не грузи меня деталями. Улучшил — значит так надо. Что-нибудь из своих инопланетных прибамбасов берешь на Землю?

-А вот это нельзя, Тур! Да и не нужно. И так нам многое дано. А таскать за собой целый склад не получится. Надо довольствоваться малым. Я беру другое — знания. Глядишь, и пригодятся в деле...

-А то! Знания — сила! Хотя, конечно, использовать перстень для переносов...

-...нельзя! Ты же представляешь, какая аппаратура, и какие мощности эти переносы обеспечивают тут, на Матери? С одним перстнем на Земле нам делать нечего. Даже раны лечить не получится. Кончился медблок на наруче — и что? Да и эти модификанты, надо сказать, штука неплохая... Много чего могут. — Он довольно прикоснулся рукой к своей груди. Счастлив, что тут говорить! После полуторатысячелетнего заключения выйти на свободу, да еще в своем теле! Сказка!

-Не забыть бы, Тур. Надо и тебе кое-что подправить. Я смог увеличить скорость прохождения нервных импульсов, защиту усилил, еще несколько мелочей. Но — мелочей нужных и важных! Нам с тобой нужно пройти в ту комнату, помнишь?

-Где кресло и эта штука на стене? Помню, конечно... А в каком храме это делать для тебя важно?

-Да собственно, нет... А что?

-Давай сделаем это в храме Тура... Я хочу оставить там свои ордена. Я их заработал сам, а вот на Земле их носить больше не смогу... Придется новые зарабатывать... Если получится...

-Все у нас получится, Тур! Да, кстати, а как тебя называть?

-А я пока и не знаю... Вернемся на Землю — там и решим. Ну, что? В храм? Что тянуть-то? Пора возвращаться на фронт. Кончилась большая перемена! Теперь у нас — дипломная практика!

* * *

Часть 2-я. Экзамен.

Глава 1.

"...жара и пыль, везде пыль от этих чертовых русских грунтовых дорог! Мне пришлось обмотать лицо какой-то более-менее чистой тряпкой, иначе невозможно дышать. Вся оптика тоже покрылась пылью, в нее ничего нельзя было рассмотреть. Поэтому мне, да и другим командирам танков, пришлось сесть на броню, распахнув створки люка. Хуже всего было унтер-офицеру Батлингу, механику-водителю моего танка, нашему бедному радисту и заряжающему Хольцу. Я видел, как он жалобно и безнадежно сверкал на меня покрасневшими глазами из полумрака башни. Но командир нашей танковой роты и мой друг обер-лейтенант Хорст Кассель с железной решимостью все гнал и гнал экипажи вперед. Скорость! Скорость и натиск! В них залог нашей победы!

Хорст только вчера стал командиром роты. Он заменил павшего в бою гауптмана фон Кальвари. В мгновенной сшибке на перекрестке дорог русские артиллерийским огнем из засады подбили две "троечки" и сожгли два чешских Pz.38(t). Больше эти две 45 мм пушки ничего сделать не успели — четыре Pz.III второго взвода раздавили их вместе с расчетами. Но наш капитан погиб. Герой польской кампании, кавалер "Железного креста" прошел во главе роты всего лишь три дня войны на Востоке... Первые потери не испугали нас, наоборот — мы лишь сурово сжали челюсти и были готовы отомстить.

Километрах в полутора вижу бешено несущегося к нам мотоциклиста из передового дозора. Он подлетает к Pz.III Хорста, идущего в центре колонны и прямо передо мной. В наушниках раздается команда "Стой"! Пропыленный как мельник гефрайтер в больших мотоциклетных очках чертом взлетает на броню командирского танка. Хорст склоняется к нему, слушает, что-то уточняет у разведчика по карте, а потом, обернувшись, машет мне рукой. Я командую Батлингу: "Вилли, вперед! Но, ради бога, на цыпочках, Вилли! Если обер-лейтенант расчихается от пыли — тебе конец!" Мне кажется, я вижу белозубую улыбку водителя на грязном лице. Танк легким, изящным броском подскакивает к командирской машине. Все-таки "троечка" исключительно хороша! Да и Вилли мастер своего дела.

-Наконец-то, Отто! — обер-лейтенант Кассель доволен, — наш дозор обнаружил русских! Как я не люблю эту неопределенность — идешь и не знаешь, из-под какого куста по тебе ударит выстрел сорокапятки! Бери свой взвод и раскатай их в конфетный фантик, Отто! Вгони этих русских в землю, танкист! В трех километрах на дороге их заслон. Их не может быть много, опасности почти нет. Вперед! Отомстим за капитана!

Я бы не был так уверен... Впрочем, приказ есть приказ! Я спускаюсь в башню, створки люка смыкаются над моей головой, отсекая солнечный свет. В танке жарко, в косых лучах света из смотровых щелей густо клубится пыль. Прежде чем взяться за ручки панорамы, я недовольно протираю их платком. Платок тоже серый. "Вилли, вперед!"

Вдруг впереди раздаются выстрелы 37 мм пушки чешской машины, идущей в боевом охранении. Набрав скорость, Батлинг красиво обходит ее, и я вижу километрах в полутора впереди вихляющий на пробитых шинах русский грузовик, выскочивший на дорогу из леса. Я кричу: "Ату его! Осколочный!" Хольц понимающе ухмыляется, казенник пушки с клацаньем заглатывает снаряд. Выстрел! Бортовые башенные люки приоткрыты, и пороховой чад довольно быстро вытягивается из башни. Гремит гильза. Хольц забрасывает новый снаряд. Грузовик выписывает впереди пьяные вензеля, наводчику трудно поймать его в прицел, да и далековато, честно говоря. Выстрел! Дымный куст разрыва встает метрах в трех от грузовика и на несколько секунд закрывает его. Когда он опадает, я вижу зарывшуюся носом в кювет машину и двух русских, улепетывающих от нас по дороге во все лопатки..."

"Пылающие ворота ледяного ада. Записки немецкого танкиста". Отто Баумгартен, Stuckpole Books, 2007

* * *

Удирали по дороге мы с Андреем. Надо же было как-то залегендировать свое появление перед поджидающими немцев красноармейцами. Или что там — сборная солянка из разбитых и отступающих частей? Сейчас и увидим.

-Ходу, Андрюха, ходу! Шибче виляй булками!

Андрей злобно посмотрел на меня, пригнулся и наддал. Только бы не ткнул штыком трехлинейки в землю с непривычки! Тот еще боец... Первый опыт ведь. Делая вид запаленного долгим бегом скакуна, я вырвался вперед. Винтовка оттягивала руку, планшет бил по бедру. Ничего... уже скоро. Вон, впереди, зелеными грибками мотаются пыльные каски бойцов. Кто-то машет — сюда, сюда!

К финишу мы пришли одновременно. Одновременно и рухнули в неглубокий окоп. Загнанно дыша, я сорвал фуражку и раскашлялся в нее. Андрей перехватил налившийся кровью взгляд моих глаз, и тоже усиленно закашлял и захрипел.

-Что, товарищ техник-интендант, давно бегать не приходилось? — ехидно спросил подошедший к нам летёха. И продолжил в миг построжевшим голосом — Представьтесь, товарищи! Документы есть?

Давя кашель и кося на лейтенанта слезящимися глазами, я дрожащей рукой порылся в кармане гимнастерки и протянул ему удостоверение.

-Техник-интендант 2-го ранга Кошаков, кх-хэ... тьфу... Воды дайте! М-мать твою... вот, гады! Еле ушли ведь, а, лейтенант?! Еле ушли!

-Да видел, видел... Что в машине?

-Половина кузова жратвы, половина — патроны и снаряды... Со склада ехали, ничего такого и не ожидали, а тут — как даст! Как даст! Вон, водителя мне контузили, сволочи...

-Э-хх! Что же ты, интендант твою мать, хоть на пару минут раньше-то не проскочил? Как нам твой грузовик нужен! Снаряды, ведь! Э-э-х, растяпы тыловые...

А то я не знаю, как вам мой груз нужен... Сам подбирал. Ну, сейчас я тебя удивлять буду.

-Ах, гру-у-з тебе нужен?! А моя жизнь, стало быть, ни на хрен тебе не нужна? Ну, держи груз...

Я выскочил из окопа и, мотыляясь из стороны в сторону, понесся обратно к грузовику. Двигатель ведь мы не глушили. До машины было метров шестьсот. На один зуб!

-Стой! К-куда-а? Убью-ю-т, нахх!

Ишь, как надрывается летёха! Карузо просто. Сейчас, погоди, браток... Дай мне совершить обычный подвиг. А убить меня не просто. Хотя, ты об этом и не знаешь...

Я запрыгнул в кабину. Двигатель все еще молотил на холостых. Так, назад на дорогу не выбраться... И не надо — пойдем кустами. Нормальные герои всегда идут в обход. Заскрежетала передача, и, хлопая пробитыми покрышками, грузовик валко пошел через кусты. По кабине и бортам бойко захлестали ветки, запахло давленной листвой. Как в бане под веником, право слово! Ну, чудо сталинского автопрома, не подведи! Лишь бы вытянуть... Лишь бы не застрять.

Про немцев я и забыл. А они-то про меня помнили. Удивились, конечно, когда брошенный грузовик снова запылил в сторону позиций, не без этого. Но — быстренько пришли в себя. И озверели...

Сзади татакнула малокалиберная пушка. Снаряды ударили в кусты и разорвались. Не причинив никакого вреда. Однако голова ушла в плечи. Неприятно... Еще немного, еще чуть-чуть... Снова взрыв. Мимо. Я крутанул влево — там поросль гуще. Протиснусь как-нибудь. Лишь бы лейтенант не дал команду стрелять. Засветит ведь позицию, как есть засветит! Однако наши молчали. Молодец лейтенант! Службу понимает!

Откуда-то справа выскочил боец. Он вскочил на подножку и раззявил рот, перекрывая надрывно воющий мотор: "Туда! Туда крути!" Я объехал стрелковую ячейку и запылил по направлению к незаметной низинке. Выше машины с шелестом прошел еще один снаряд. Где он ударил, я и не заметил. Все — ушли! Нас уже не видно. От работы мотора дрожал руль. На руле дрожали мои руки.

-Ну, ты и стайер! — восхищенно покачал головой появившийся у дверцы водителя лейтенант. — Как заяц бегаешь! Не спортсмен, случаем?

-Все мы спортсмены... Чемпионы мы... — невнятно ответствовал я. — Вот, принимай... Только расписку мне не забудь нацарапать. Так, мол, и так... Принял от техника-интенданта 2-го ранга Кошакова боеприпасы и продукты питания, а именно... И по позициям...

-Старшина! — крикнул летёха, обернувшись куда-то к зарослям. — Принимай товар! Срочно разгрузить! Снаряды — к пушкам!

-Ну, ты и бюрократ, техник-интендант... Чернильная твоя душа. Сейчас бой будет, цена твоей бумажки... тьфу! — Не найдя слов, лейтенант зло сплюнул.

-Ты не плюй тут! Не верблюд! Расплевался, понимаешь... Мы с тобой в одном звании, товарищ лейтенант! А за груз я отвечаю... И под трибунал идти не хочу. Сказал — пиши! И все тут... А нас теперь куда? Что мне делать-то? Чем тебе помочь?

-А что ты можешь? Взвод примешь? А то, кроме меня, других командиров-то и нету.

-Не-а, не смогу... Какой из меня командир... Я только на складе и командовал. Но вот стреляю я хорошо. Можно сказать — очень хорошо. На армейские соревнования ездил. И винтовка моя со мной. Давай так, лейтенант. Я с водителем залягу во-о-н там, немного сзади, на пригорочке... Будем немцев в меру сил отстреливать. Только ты патронов отсыпь. И консервов дай, а то мы с сержантом и пожрать не успели...