Девять цветов радуги

— Что я слышу? Вы как будто подталкиваете меня на мятеж против Равновесия.

— Всего лишь пытаюсь выведать ваши истинные намерения. Хочется надеяться, что вы не переиграете сами себя, составив слишком хитроумную комбинацию. Хотя бы для себя определитесь, кого вы считаете фигурой, а кого — равным себе игроком.

— Воистину, сегодня день чудес. Жрица непроявленного и неоформленного желает ясности?

— В дни прихода Лисы многие вещи становятся не тем, чем кажутся, и я не исключение, — загадочно улыбнулась собеседница. Или не улыбнулась, просто тени так играли на её лице?

— Глава 4.

Странное чувство покоя, в прошлом тебя уже нет

В будущем ты превращён в Нескончаемый Свет

Луч восходящего солнца должен врага ослепить

Время найти свою цель и в атаку идти!

Группа "Ария".

Девятихвостая Лиса, особенно в развоплощённом состоянии, имеет много общего с элементарной частицей, как её представляет современная квантовая физика. Невозможно сказать, что она где-либо находится — можно говорить лишь о вероятности её нахождения в той или иной точке. Причём любая попытка наблюдения эту самую вероятность изменяет, так что увидев где-нибудь лису (а тем более — заговорив с ней) вы ничего не можете сказать о её прежнем состоянии. Возможно, Девятихвостая Лиса в чём-то сродни кошке Шрёдингера — по крайней мере, някать она умеет. Её Инь-сущность скорее может быть описана, как волна, а Ян — как частица, но они любят, играя, меняться свойствами. Большинство наблюдателей Лисы отмечают её странность, очарование, прелесть и истинность, так что Девятихвостая, вероятно, сродни кваркам. Ещё она любит прыгать через барьеры и рыть норы, особенно в те места, где ей находиться категорически нельзя, так что можно сказать, что Лисе присущ тоннельный эффект. Впрочем, все описания заведомо будут лишь приближёнными. Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное Дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Вероятно, автор этих строк Лао Цзы близко общался с Девятихвостой. Или принял немалую дозу галлюциногенов, что в принципе равнозначно.

Тем не менее, сейчас эта вероятностная функция приняла наибольшие значения в области дома семьи Акира, и обеспокоенные мастера Равновесия вышли из медитации, сосредоточив в этом же месте свои лучи внимания. Но Девятихвостая ничего опасного не делала, лишь навеивала мальчику здоровый и крепкий сон, так что наблюдатели постепенно расслабились. Конечно, проверили содержание снов, но там ничего подозрительного не было — просто прогулка по лесу и игры с безобидными ласковыми зверюшками. Мастера пожали плечами — такие видения скорее портят характер, делая его слишком мягким, чем способствуют воспитанию воина. Перед рассветом тень у изголовья растаяла, не оставив следов.

— Пришли? — пробурчал вервольф. — Оба. Так я и знал. Не терпится молодым помереть...

— Рад вас видеть снова, Конти-сан, — улыбнулся Юдзо, поклонившись. — Как прошла ночь?

— Ишь, хитрый... вежливый-вежливый, а своего не упустит. Говорил я с Госпожой. Досталось от неё по полной за разгильдяйство, обещала, что точно омолодит теперь... Потом смягчилась, сказала, что может оно и к лучшему. Ваши вчерашние подвиги даже её впечатлили. В общем, жди, парень. Явится она к тебе. Когда и как — не знаю, это уже ваше с ней дело. Может, через пару минут, а может и через несколько лет. Явится и испытает.

— Погодите. Испытает — это понятно, а что будет, если я испытание пройду успешно?

— Ну как что? Слияние, конечно. Ты получишь всю силу, причитающуюся тебе от рождения, парень! И тогда все эти разноцветные колдунишки у нас попляшут!

— Конти-сан, — серьёзно сказал мальчик, — извините, конечно, но если я получу силу, я сам решу, как её употреблять. В первую очередь — для помощи своей семье, потом своей стране и всему человечеству. Конечно, оборотням надо помочь, то, как обращаются с вашим народом, недопустимо. Но начать с этого я не смогу — у меня будут более срочные дела.

— Посмотрим, — усмехнулся Пьер. — Ты, конечно, главный... если сгодишься Госпоже.

Вспышка Жемчужины высветила его невысказанную мысль: "А если не подойдёшь — я не буду ждать, пока ты умрёшь от старости. Парень ты хороший, но дело важнее..." Юдзо даже не обиделся — он понимал старого волка. Что называется, насквозь видел.

"Интересно, как же я теперь сражаться буду? Меня будут убивать, а я вижу, зачем и почему убивают, и понимаю, что он вовсе не злодей, а просто его обстоятельства вынудили. Или он от души меня ненавидит, и имеет для этого серьёзные причины. Или искренне убеждён, что без меня мир будет лучше. У меня ж рука не поднимется! Особенно, если надо насмерть..."

— Эй, ребята, а вам не кажется, что вы делите шкуру неубитой лисы? — хмыкнул Тайлор. — Вернее, как раз убитой, но ещё не воскрешённой. Как пройдёт испытание — мы не знаем, когда оно будет — тоже. Так что я лично собираюсь рассчитывать только на себя.

— Много мы втроём сделаем против иерархов, — фыркнул Кость. — Но в целом ты, парень, прав.

— Да, об иерархиях! — встрепенулся Юдзо, обрадовавшись, что можно сменить тему. — Конти-сан, вы ничего необычного не заметили в той стае, что на нас напала? Вампиры-дети...

— Хороший нюх, — одобрительно кивнул Пьер. — Больше ты ни на что не обратил внимания?

— Да вроде бы нет...

— Я, когда впервые такую стайку увидел, тоже не удивился. А надо было. Это на Западе вампир с оборотнем могут вместе работать, потому что оба принадлежат Тьме. Здесь, в Азии, совсем другая расстановка. Тут все меняющие форму относятся к Ян, силе жизни. А вампиры, соответственно — Инь, сила смерти. Может быть, они сумеют не убить друг друга при встрече, местные иерархии не так сильно грызутся, как светлые с тёмными у нас. Но вместе охотиться — это уже слишком. За такое равновесники мигом голову снимут.

— Точно... Об этом я не подумал... тем более странно. Вы знаете, что это значит?

— Теперь знаю. Госпожа подсказала. Короче, ребята, сядьте покрепче. Вся стая, что на нас напала, принадлежит токийской Ян-иерархии. Охотничья свора Алого Двора, без всяких посторонних. Молодая ещё, не натасканная, но в остальном вполне обычная.

У Юдзо почти отвисла челюсть.

— То есть... вы хотите сказать... Но те вампиры — они же мёртвые, я сам видел!

— Пока да. Но живыми притворяются гораздо успешнее, чем все мои знакомые носферату. Они дышат. Они чувствуют вкус обычной пищи, не только крови. Они наслаждаются солнцем. Чёрт, да они даже пахнут, как живые, хотя на людей и не похоже. Но самое главное — они теперь могут зачать и выносить ребёнка. И это дитя не останется навсегда младенцем, а будет взрослеть, как человек. По расчётам Алого Двора взросление должно остановиться примерно в возрасте двадцати одного года. Точно пока неизвестно, потому что эксперимент длится только четырнадцать. Но от него уже всех знающих трясучка колотит.

— Какой эксперимент?!

— А что, непонятно? Перевод вампиров-добровольцев на энергию Ян вместо Инь! Как они это делают — не знаю, секрет фирмы. Может, поят какой-то особенной кровью, а может, проводят через ритуалы посвящения... Но результат — пожалуйста, гуляет по улицам!

— Дурно воспитанный результат какой-то, — проворчал Тайлор. — Если они все такие вырастут, то лучше не надо. Классические вампиры — они хотя бы уточнённые, аристократичные... Ну, если по аниме и фильмам судить. А эти — шпана какая-то малолетняя.

— Да при чём тут шпана?! — схватился за голову оборотень. — Ты хоть понимаешь, чем это светит? Хотя да, откуда тебе понимать. Это у меня шерсть дыбом встала, когда услышал...

Он прислонился к стене, осторожно оглянулся по сторонам, и заговорил уже спокойнее:

— Если эксперимент будет успешен, и западные вампиры узнают о такой возможности — магический мир встанет на уши. Половина сразу потребует перехода на Ян-энергию, вторая об этом серьёзно задумается. Само собой, никто их не отпустит. Тёмные не захотят терять толпы бесплатных рабов, на которых так удобно валить всю грязную работу. Светлые придут в ужас от мысли, что кровососы теперь размножаются сами, без необходимости обращать людей. Чёрный Двор не захочет допускать такого усиления своего главного конкурента. Только упырям на все эти возражения будет плевать с высокого склепа. Возможность вернуть себе все радости жизни, включая семью — стоит того, чтобы за неё подраться. А вампирский бунт, ребятишки — это звездец. Да и наши под шумок не преминут пару городов ухватить.

— Твою мать, — до Николая дошло первого. — Так этот ваш Алый Двор — он взрывчатку на весь мир варит! А мы тут на лис охотимся... В самом, можно сказать, эпицентре...

— Вот-вот. Нет, как оборотень я их уважаю. Задумка смелая и благородная. Дать мертвякам хоть какое-то подобие нормальной жизни. Сочувствую, можно сказать. Но они такие же самоубийцы, как и вы двое! Свет и Тьма их в тонкий блинчик раскатают. Ещё странно, что Равновесие молчит, такое изменение в расстановке сил вроде по их части...

— Погоди... раскатают в блинчик... так война с Россией... не отсюда ли пошла?

— А что, уже началась? — посмотрев на ребят, Пьер без слов понял ответ и тихо заскулил. — Ну всё. Доигрались. Если светлые даже смертных для прикрытия толкают, значит, работать будут очень серьёзно. Зачистят всё, что хоть немного магией пахнет.

— Значит, чтобы остановить вторжение, мы должны в первую очередь разобраться с русскими светлыми магами? Ну, или убедить Алый Двор отказаться от опытов с вампирами...

Глаза вервольфа полезли на лоб:

— Парень, ты вообще понимаешь, о чём говоришь? Ты с обычной сворой малолеток лишь по счастливой случайности справился! А уже вызов иерархиям хочешь бросать. Да там наверху такие ребята сидят, что всю вашу страну на хлеб намажут и съедят!

— Конти-сан, разве вы не собирались сделать то же самое с помощью Девятихвостой?

— Ну... собирался... — опустил голову Пьер. — Да только мне больше думалось сдохнуть красиво, чем победить. Подстроить какую-нибудь глобальную пакость и уйти красиво. Чтоб иерархам хотя бы пришлось почесаться как следует. Но вам-то этого мало...

— Маловато будет, — решительно заявил Тайлор. — Нам нужен мир. И желательно весь.

— Ну-ну... Пожалуй, мне перед смертью даже будет интересно на это посмотреть — как два сопляка будут сражаться против Света и Тьмы разом. Или убеждать хозяев Алого Двора, это не намного легче. С чего начнём, мировые завоеватели?

Оборотень вопросительно посмотрел на Тайлора, тот в свою очередь уставился на Юдзо. Мальчик слегка растерялся. Он вдруг понял, что не имеет никакого конкретного плана. Подобный вопрос Пьер уже задавал вчера, но тогда он по крайней мере мог отговориться, что нужен ответ Лисы. Сейчас ответ получен, враги более-менее известны... и что, стало легче?

— Ну великолепно, — произнёс где-то неподалёку очень знакомый голос. — Как обычно, два молодых героя в тупике, потому что смелость есть — ума не надо. Теперь и один старый блохастый коврик с ними заодно. А блистательная подруга должна их вытаскивать, за что ей можно будет ещё больше завидовать, и ещё чаще обзывать Мэри Сью. И конечно, ни во что не посвящать, потому что она такая задавака... Правильно, мальчики?

— Кто это?! — завертел головой оборотень. Он был так поражён, что забыл даже обидеться на "блохастого коврика". Рядом, понятное дело, никого не было — чувства Пьера и сверхъестественное зрение Жемчужины предупредили бы о любой попытке приблизиться.

— Ну что уставились? Вы, между прочим, на людях сидите, нечего так головами вертеть, внимание привлекаете. Само собой, рядом с вами меня нету. Стану я ещё светиться возле всяких идиотов... Интересно, как вы собирались воевать с архимагами, если не можете обнаружить простейшее заклятие дальноречи, вшитое прямо в куртку?

С полминуты царило молчание — всем троим требовалось время, чтобы оправиться от шока. Первым пришёл в себя Тайлор:

— Мэри, зараза, так ты ко всему ещё и магичка?

— Ведьма, дорогой мой, ведьма! — строго поправила его девушка. — Четвёртого ранга, если по западной системе. Консультант при представительстве иерархии Тьмы в Токио.

— Приехали, — выдохнул оборотень. — Революция закончилась, не успев начаться.

— Спокойно, пушистик. Повторяю для плохо слышащих — я консультант, а не слуга. Если бы я хотела вас выдать иерархиям, уже бы выдала, причём не засветив своей роли в этом. К тому же вчера посланники убрались, в связи с предстоящей войной, и я временно осталась без работы. Так что могу по старой дружбе помочь этим двум оболтусам.

— Да кто ты вообще такая?!

— Ооо... — вздохнули на два голоса Юдзо с Тайлором.

Как объяснить нечеловеку, прочитавшему за всю жизнь от силы десяток книг, кто такая Мэри Сью? И почему это прозвище прилипло к совершенно реальной девушке?

На самом деле родители назвали её простым японским именем Марико. Но так как родителей давно не было на свете, они не могли запретить непутёвой дочери отбросить окончание "ко", означающее ребёнка женского полу. То, что имя при этом стало звучать на западный манер, девушку ничуть не смущало. Ну а от Мари и до Мэри недалеко, особенно если рядом окажется острый на язык Тайлор. То, что жертва была на год старше, отличалась завидной спортивной формой, и никогда не стеснялась врезать обидчику, Николая не остановило. Душа ледяного презрения он тоже не боялся — просто не замечал.

Нет, в самом деле, а как ещё обозвать девушку с IQ под сто восемьдесят, умницу, красавицу, любимицу учителей, победительницу двух всеяпонских олимпиад, обладательницу нескольких поясов в разных видах единоборств (включая, кажется, один чёрный), имеющую собственный бизнес, и при всём этом ещё находящую где-то достаточно свободного времени, чтобы гулять с друзьями, смотреть аниме и вообще развлекаться по полной программе. Ну не бывает таких девушек в жизни! Это выдумка обиженных жизнью графоманок!

Со дня первого появления в школе, Марико-Мари стала объектом эротических грёз доброй половины учеников. Но только не Тайлора! Первое же знакомство этих двоих обернулось многомесячной холодной войной. С точки зрения Мари, это бесполезное, шумное и назойливое существо именовалось разумным явно по ошибке. С большим удовольствием она надела бы на Наумова ошейник и отправила в вольер к обезьянам, откуда он, видимо, не так давно и вылез. С точки зрения Тайлора, Мэри Сью была мутантом, которому не место в реальном мире. Самим своим существованием она нарушала одну из базовых аксиом мироздания — о несовместимости хорошей учёбы и личной свободы.

Нет, эти двое не подкладывали друг другу кнопок на стулья, не забрасывали ранцев в мусорные баки и не пытались подкараулить где-нибудь в тёмном переулке, чтобы как следует отдубасить. Оба решили, что выше этого. Их главным оружием стало полное игнорирование самого факта существования противника. "Какой ещё Тайлор? А, тот русский медведь? Не знаю, я не его дрессировщик, так что меня он мало заботит". "Марико? Какая Марико? А, наша дорогая Сью опять повергла весь мир к своим ногам? Меня как-то больше интересуют реальные личности". Популярность Наумова в классе резко возросла, из отщепенца и неудачника он превратился в лидера "антимэрисьюшного фронта".