Телепупс. Роман-фантазия. Постмодернизму посвящается.

Эх, и огребет он у меня, когда-нибудь!

Опять развертываю сценарий.

стр. 33.

Уел, уел меня. Бездельник!

стр. 34.

...МАКСИМ. Говно!...

стр. 35.

...Рисуют плакат...

стр. 36.

...ИРМА. (Готовит обед. Как лицо прибалтийской национальности угощает застекольщиков). ...РЕКЛАМА (60 секунд)...АЛЕКСАНДР. Ира, а ты готовишь что-нибудь особенное? СВЕТЛАНА: Ир, что ты не можешь отшить этого козла?...МАКСИМ. Да она сама козлиха...

стр. 37.

...ИРИНА. Свет, ну не надо. СВЕТЛАНА. (Обнимает и целует Ирину). ...АЛЕКСАНДРБыстроуходитизкомнатыМАСТЕР-КЛАССГЛАВНОГОБАЛЕТМЕЙСТЕРАБОЛЬШОГОТЕАТРА... МИХАИЛДобровольновызвалсяпомочьИрмеЧиститкартошку...

Мысли дробились в предложения. Предложения разлетались в слова. Слова осыпались буквами. Экран растворялся в сплошное светло-серое пятно. Вместе с ним растворялось время, спрятанное в углу экрана. Ненадежное, электронное. А ручная сборка, вот она, тикает на запястье.

09:54

...Черт... Где же взять ведущего? ... Гураму позвонить... съездить...

* * *

В самом деле, проблема с ведущем на стратегическую игру была, есть и будет одной из самых трудноразрешимых. И все потому, что игра эта, будь она неладна, — самая глупая и несмотрибельная частью Шоу.

По идее именно в ней должны раскрываться интеллектуальные способности наших Кандидатов. Но это только "по идее". Из-за того, что у них нет особых талантов относительно стратегии и тем более тактики, не говоря уж об интеллектуальных способностях, основную работу по выдумыванию "чего-нибудь эдакого" берут на себя закулисные небожители — организаторы/продюсеры/криэйтеры. И вовсе не факт, что у невидимых зрителям богов Media-Олимпа есть дарования искомые для страны и необходимые для подобной работы. Врожденная наглость, да, есть. Остальное? Под вопросом.

С той стороны экрана, где стоит мягкий диван, на котором расположился телезритель, все выглядит легко и иногда весело. А попробуй-ка к Четвергу или лучше к Среде придумать концепцию государственной политики в рыболовецкой отрасли. Ну, ориентировочно к трем часам. Хорошо?

Придумывают. И еще как придумывают! Жрать захочешь и не такое придумаешь.

Понятное дело, подобной галиматьей у нас на Шоу никто не занимается. Мы люди мира, то есть мировые люди, и потому берем темы глобальные по масштабу и актуальности. Если уж решать проблемы, то такие над которыми ломает голову все прогрессивное человечество.

Как сформировать национальный характер россиян?

Что сделать для окончательной победы над мировым терроризмом?

Кому на Руси жить хорошо?

"[Голово]ломка".

Каждый понимает в меру. Одни хотят играть в одноименные компьютерные игрушки и параллельно думают над chat-мнениями. Другие хотят найти молоток для отбивки мяса, чтобы размолотить морду знакомого/урода/соседа/козла/коллеги/гопника. Время выделяется и для тех и других. Надо же как-то завлекать зрителей на передачу, где почти не поют и не пляшут. Поэтому вполне закономерен вопрос, а зачем, собственно, мы ее делаем, если все так трудно?

И это будет правильный вопрос! В жизни столько правильных вопросов! А сколько правильных ответов. Не сосчитать. А попробуешь, точно всю голову сломаешь, да так, что тебя сумасшедшим объявят. Помню только, что вроде бы по договору с государством (как-никак "public private partnerships") мы должны предоставлять избирателям возможность узнать программы Кандидатов, а Кандидатам возможность донести свои программы до избирателей. Кто этот договор держал в руках? Какой избиратель хоть раз читал/слушал/видел программу Кандидата? А какой Кандидат писал свою программу? А выполнил?

Исходя из всего вышеизложенного понятно, что человек, входящий в загон к застекольщикам для ведения интеллектуальной передачи должен быть личностью во всех отношениях неординарной. В том смысле, что ему нужно уметь не только патетически восклицать "Как?" или "Доколе?", но и уметь грамотно, по-умому прокомментировать ответы отскакивающие от зубов политиков. То есть, кроме подражательного таланта актера, шоумену требуется образование и хоть какая-то начитанность. Прибавим к этому критерии эстетического свойства и получим идеал человеческого организма, который может получиться только в непредсказуемо-пробирочных условиях. А у нас все должно быть естественно, правдиво и жизненно. ...is real!

Имей хоть семь пядей во лбу и заливай так, что лесные соловьи дохнут от зависти, тебе не светит стать звездой, если у тебя откормленные розовые щечки и напористая честность во взоре. Кто на это купится? Ты либо худей и носи дымчатые очки, либо смени амплуа и веди передачи о вкусной и здоровой пище. Впрочем, подобный вариант еще туда-сюда, хуже, если все это у женщины. Она, как существо весьма предметное, чуждое излишней теории сведет все к вздохам, начинающимся с восклицания "Неужели?!". При этом реноме они набирают гораздо позднее мужчин, когда уже безнадежно испорчена фигура и лицо не первой свежести.

В принципе, можно обойтись и без ведущего. Была в прошлом такая Игра. "Что? Где? Когда?" называлась. Ничего интересного. Надо было выигрывать банальные деньги. Делалась она "для шибко умных", которые сообразили, что выигрыш удобнее делить между родственниками и приятелями. По просьбам телезрителей ее перенесли за полночь, а затем и вовсе убрали из эфира. Скурвилась. Но опыт, сын ошибок, остался. Особенно по части управления игроками.

Подбери видеоряд, саундтрек, текст грамотный сваргань, озвучь его небесным голосом и уподобляйся повелителю реальностей, наблюдая как людишки раздумывают над твоими загадками. Так появился наш ГЛАС НАРОДА — анонимный и всеведущий. Он все заметит, всех оценит и выскажет свое категорическое и непреклонное мнение о человеке, фильме, книге, поступке, событии. На нем удобно выезжать, если надо заткнуть идейно-организационные дыры. Пусть Кандидаты побегают и поругаются из-за трудно выполнимых заданий, вредины режиссера, всяких других баранов и собственной художественной неполноценности. Все равно никому не обидно. На "народ" не обижаются. Пикантность, правда, пропадает. Нет живого общения, которое облагораживает и делает из обезьяны человека. Ведь мысль она тот же труд с результатом в виде беседы и всеобщего обезьяньего прогресса. А тут весь прогресс остается за кадром.

В таких делах нужен человек из плоти и крови. Нужен компромисс. С собой, с эстетикой, с бюджетом, с юристами и с теми людьми, которые спят и видят чему бы этакому научить несчастных, необразованных и неопытных застекольщиков. И раз ты пошел на соглашение, то какая к черту тебе разница, красные или белые щечки у ведущего стратегической игры? делала или не делала она перед началом проекта подтяжку? Им напишут, они вызубрят, а лишняя изюминка булку не испортит.

* * *

— Это все? — спросил Гурам, молча выслушав мою небольшую, но страстную эскападу.

— Да! ... то есть, нет!

— Ну, тогда сядь.

И я сел.

— Так рассуждая, можно самому в кадр вывалится.

Вываливаться в кадр мне не хотелось. Особенно в моем сегодняшнем состоянии. Впрочем, и в завтрашнем и в послезавтрашнем тоже.

— Ты как думаешь, Зоенька?

— А? — спросила Зоенька отрывая взгляд от телестены. — Дядя Гурам, я не слышала.

Он погладил ее по щечке и принюхался. Я не мылся со вчерашнего утра. Сколько времени не мылась Зоя, я не знаю, но при каждом ее движении становилось ясно, что достаточно долго. Наше бездействие в вопросе гигиены сделалось совершенно невыносимым, когда она попыталась приспустить свою черную куртку (в ней удобно драться) с большущим знаком "Peace" и призывом "Убей нациста!" на спине.

— Девочка, а ты знаешь что такое Бухенвальд? — спросил Дядя Гурам, обращая внимание на красную повязку с зеленым яблоком в белом круге. Зоенька так и не сняла ее с правой руки, заявив, что носит эту деталь наряда: "В знак протеста!"

— Нет.

— А Заксенхаузен? Треблинка? или может быть Освенцим? В школе вам ничего про это не рассказывали?

Зоенька фыркнула и замотала своими сальными кудряшками.

— Там были газовые камеры и печки. А после всего образовалась большая барахолка, — пояснил Гурам. — Всем распродажам распродажа. Все из Европы! Дешевле только на свалке!

— И что?

— Так вот, у них там была коррупция, ведомственные злоупотребления и никакой рекламы, а когда мы думали над этой проблемой, то решили провести такую тотальную уцененку, чтобы она превзошла все аналоги прошлого. Понимаешь, переселенцам на Восток нельзя было брать много, поэтому многое осталось и все брошенные вещи нашли новых благодарных хозяев через Интернет-аукцион.

— А-а-а... — выдохнула девушка и вновь обратилась к экрану. — Прикольно.

Что и говорить, классика может заворожить. Она притягивает. Зоенька тому подтверждение. Так и норовила подпереть свой остренький подбородок левой рукой. Приходилось одергивать и звенеть наручниками — ее левая была одним целым с моей правой.

— Какое милое создание, — восхитился Дядя Гурам.

Я согласился, отделавшись неопределенным "Угу".

— Ты нас не слушай. Мы сейчас о скучном говорить будем.

Милое создание не ответило. Оно уже не слушало. На экране были улыбающиеся обладатель почти нового черного мужского костюма в тонкую белую полосочку, оранжевый служащий доставки, аукционный программист-системщик и, естественно, Гурам.

— Ты, вообще, зачем пришел?

— За помощью и советом.

— Насчет стратега. Правильно?

— Правильно, — согласился я, отдав свое бренное тело течению разговора.

— Позвать хочешь?

— Нет, не хочу.

— И это правильно, — не удивился Дядя Гурам. — Ты молодец, что ко мне обратился, тем более Шурка мне звонил недавно. Еще до несчастного случая. — Последнее предложение Гурам произнес с весьма двусмысленным ударением на слово "случай".

— Не веришь?

— Нет, не верю. Ты сам-то...?

Я не ответил. Хотя, конечно же, какая, к черту это...

— Видимо вам здорово хвост прищемили, — без всякого выражения констатировал Гурам.

— Не знаю. — Я, в самом деле, не замечал ничего такого.

— Все вы так. Суетитесь только когда жареный петух в темечко... — Мой старший товарищ помолчал, отвлекаясь от телестены и наблюдая за монтажом сцены. За окном модуля управления суетливо бегали рабочие, а над ними ворочалась неторопливая, похожая на оглоблю стрела крана. Площадка была почти готова, осталось установить видеосистему. Где-то на заднем фоне терялся Казанский собор. — Тебе когда ведущий нужен?

— Через два, может три дня. И я не знаю, с кем Шурка вел предварительные переговоры. Он всегда напускает такого тумана. Хоть ешь его, а не скажет. Секретность, понимаешь.

— Ну, да. Ну да, — покивал Гурам и без перехода предложил: — Возьми Коленьку.

— Коленьку? — переспросил я, разглядывая изображение появившееся на одном из мониторов. Золотистая блондинка без всего, но в брильянтовом колье. За гривой волос угадывалось слово "Playboy". Руки стыдливо прикрывали груди, а название фотосессии "Nicole — Hot Russian's Hit" все остальное.

— Хочу сунуть ее на какой-нибудь новостийный канал для студийной работы. Мы уже попробовали. Она так обалденно раздевается, когда зачитывает сводки с очередной посевной. Ни разу дыхание не сбила.

— Возьму.

— Только с условием. — Появился новый не менее занимательный вид "Коленьки". Теперь она держала сумочку, закрывая то самое заветное место, увидеть и воспользоваться которым якобы стремятся все мужики планеты. Сумочка дизайном и размером напоминала большой, очень большой кошелек. По виду sexy-woman было понятно, что кошелек для нее, несомненно, вторичный половой признак, а вот мужские деньги в нем — первичный.

— ?

— Она выйдет к ним завтра вечером. Дошло? Не на днях, а завтра.

— У меня встреча аутсайдера.

— Вот с ним или сразу после него она и появится. А застекольщики как-нибудь должны будут порассуждать относительно героических символов прошлого. Мне нужна ассоциативная связь с моим проектом. Понятно?

— Чего ж тут непонятного. — Женщина на экране вызывала у меня двойственные чувства. — Рейтинг падает.

— Да. Люди устали от нашей с тобой солидности. Скука. Пашка слишком возомнил себя Президентом и политиком. Он хоть и главный news-maker страны, но уж больно одноформатный. Делает кашеобразную и какую-то серую news-палитру. Паша там, Паша сям, Паша сказал, подумал, пукнул. Уже не проканывает. "[Голово]ломка" прозвучит если вытащите что-то подобное. — Гурам вывел третью фотку, где Коленька демонстрировала свои идеальные 90/60/90 со спины. Повернутая голова, зеленоглазый, прямоносый профиль, приоткрытые губы. Море, солнце, песчинки песка на теле. "For me, the only thing more important than sex is my health". Интересно, что она имела ввиду, если учесть, что буквально год назад ее знали как мужчину? Неудачливый провинциальный политик. Был. Теперь она в ладах со своим телом и имиджем. Теперь она известна всей стране. Транссексуал, мать ее.

— Классная тетка, — вынесла вердикт Зоенька.

— Я подумаю, — вынес вердикт я.

— Ага. Подумай, — согласился Гурам. — Только не затягивай и предварительно позвони в Администрацию. Макс вам давно все написал.

Уходя, я еще раз посмотрел на экран, где, на сей раз черночулочная, Nicole-Коленька провозглашала: "SEX. MONEY. DEMOCRACY".

* * *

Гурам был бы лучшим ведущим на "[Голово]ломку". С таким опытом Гурам Артемович мог бы работать на любой передаче, но... Ему не хватало главного, что требуется хит-ведущему. Новизны. Никто не удивится, увидев хоть и культовую, но до дыр затасканную рожу. А нам нужны загадка и сюрприз, удивление и внезапность.

Например, в прошлом сезоне на Шоу пришел сам Его Святейшество Патриарх. У застекольщиков аж рты пооткрывались. А как было таинственно и торжественно! Патриарх озвучил церковно-государственный заказ на идею и несколько недель являлся в эфир, направляя и наставляя Кандидатов в поиске ответа на поставленные вопросы. Рассказывал стране о своей непростой судьбе, делился опытом самовоспитания и смирения, играл на гитаре, исповедовал и даже повенчал одну сладкую парочку. Плодитесь, мол, и размножайтесь.

Так что Дядя Гурам — дохлый номер. Окостенел наградами, почетными званиями и доходами. Мысль ожирела и остановилась. Талант загнил. Ему не хватало вдохновения и он начал ностальгировать, просматривая записи своей прошлой славы в разных ракурсах, позах и ситуациях:

...Всенародный плебисцит. Электронное волеизъявление. Плакаты, реклама, реклама, реклама: "Голосуй или проиграешь!" Да! Улыбающиеся избиратель, член контрольной комиссии, международный наблюдатель и Гурам.

Сооружение охранного вала в девять метров высотой и сто метров шириной. Колючая проволока. "Осторожно мины!" Улыбающиеся пограничники, строители, мирные жители приграничных селений и Гурам.

Космодром. Спутник выходит на орбиту. Стрела локатора, объективы и антенны нового искусственного спутника Земли смотрят на горные, заснеженные вершины. Улыбающиеся генералы, техники, конструкторы и Гурам.