Естественно, магия

Виктор почуял. Дело дядя Федя говорит. Виктор сдержал усмешку, чувствуя, как простые слова объяснений бродяги проникают в его мысли, переделывая их на свой лад. Только как бы всё это... оформить, что ли.

— Ну, допустим.

— "Допустим" опустим. Я сейчас заказ-контракт набросаю — так к тебе всякая мелочь гильдейская и прибежит. Могу число принимающих завязать: чтоб не завалило тебя. Со сколькими враз поговоришь? Я думаю, человек пять, больше не надо.

— Э... хорошо, но им же платить надо, а я расценок не знаю, — Виктор развёл руками.

— Этой мелочи дать по полтиннику — уже неплохо будет, — взялся прикидывать бродяга. — А если после работы их собрать, так и вообще нормально! Коли кто чего ценного расскажет — вдвое заплатишь. И ещё: мелкие могут в тебе долгого заказчика увидеть. Молодые, сам понимаешь, хотят в жизни чего-то. Так я даже, пожалуй, покумекаю да и намекну, но чтобы без твоих непременных обязательств. Как ты на такое посмотришь?

— Ну, пожалуй...

— К слову, ты ж такой контракт и сам создать можешь!

— Лучше уж в... ты.

— Ну, как скажешь, мил человек. Тогда посиди рядышком, а я поковыряюсь. Может, и верно делаешь, что не хочешь выпячиваться: ежель чего, с бродяги-то спрос завсегда не велик...

В ожидании, Виктор вытащил сыр, отломил порядочный ломоть для своего информатора, отметившего подношение удивлённым поднятием бровей, и по кусочку принялся поглощать подарок Галии.

Дядька печатал, правил, снова печатал, начисто стирал написанное, желая совершенно угодить дорогому клиенту. Наконец, через полчаса с лишком показал результат своих трудов, подав блюдце.

Контракт-привлечение NP0015-V-10-06. Бойцам, Ворам, Лекарям.

Анонимный запрос известного (кат. секр.: 00012). Вознаграждение среднее. Премия по результатам. Возможен длительный найм, безопасность не гарантируется. Встреча в 17:30, сквер "Победа Стихии".

Исходящий от: VAGA04619.

Входящий для: ________, ________, ________, ________, ________

(младшим бойцам, ворам, лекарям).

Виктор посмотрел, всё ли верно записано. Да, всё так. Потом посмотрел, что же не так. Почти всё!

— И кто ж в здравом уме на такое польстится? Давать неизвестно кому информацию без гарантии безопасности! И что за категория секретности?

— Польстятся, вот увидишь, — дядька махнул рукой, как Карлсон, утверждающий, что у него на чердаке десять тыщ паровых машин. — К тому же, если присмотреться, безопасность не гарантируется только при найме. К примеру, пойдёшь ты к серьёзным — и кто что гарантирует? А так — всё честно. А по секретности так те разъясню. Префектура за разглашение преследовать не станет — ставим нолик; правительство и другие какие служивые — ещё нолик; общества всякие не станут — опять нолик. По гильдиям просто средненький уровень ставлю — репутация всё ж на кону. А с тобой... — бродяга отломил кусочек сыра и задумчиво пожевал. — Ты вон за чужие вещи вступился и этому пропойце так выдал, что тот калачиком валялся. Так вот я и подумал: коли тебя по доносу не повяжут — и убить можешь... невзначай...

Виктор только рот открыл на такое заявление. Он? Убить!? Да с чего такой дикий вывод!?

— А ты глазками-то не моргай, — сказал бродяга весело. — Тебе нужны серьёзные. А у них с этим всё без затей. И ты уверен, что их собою заинтересуешь. Денег ты нагрёб за три дня... тыщи две, не меньше. Наказываешь сразу и не шибко о том печалишься. Если ты сам не серьёзный, то станешь им, помяни моё слово. И я тебе это — пойми! — с крайним уважением говорю.

Задатки мафиози, да? Хотя, с точки зрения этого бродяги всё чертовски логично получается. Виктор молча переваривал свалившееся откровение. Он хочет выйти на магов, которые как бы по уши незаконные. И хочет с ними, как минимум, сотрудничать. Быть может, стать чьим-то учеником. Выйти на загадочную Лиру, которая, кстати, на мафиози ни на грамм не похожа. В общем, лезет он во что-то тёмное. И поневоле. И тут говорят, что у него тот самый талант. Бедааа...

— Во-от, ща у нас... — бродяга глянул на стелу, — Тринадцать сорок. Тебе три с лишком часа гулять. И уж поверь, будут тебе младшаки гильдейские!

Виктор рассеянно полез за деньгами, но дядя Федя остановил, сказав, что около семнадцати надо проверить, кто примет контракт, а уж там и расчёт, на котором бродяга по-прежнему не настаивает.

Маг оглядел сквер. Красиво, спокойно, но сидеть тут три часа может, разве что, только дядя Федя. Потому Виктор откланялся и побрёл прочь.

Он немного пошатался по северной части города, почему бы не сходить на юг?

25. Привлечённые.

Его считали занудой. Даже Лёха.

Различие было в том, что Лёха произносил это слово в его адрес хоть и в шутку, но с отчётливой ноткой уважения. Потому что ничто, кроме занудства и упорства, не смогло бы помочь взять четвёртый уровень за два года. К тому же глава отдела отчего-то сильно недолюбливал всё семейство Менабде.

Сейчас Лёха отступил на шаг и поднёс рапиру ко лбу.

— Вах, я труп, — утомлённо констатировал Лёха. — А мне ещё на дежурство вечером тащиться...

— Как скажешь, — ответил Вахтанг, пожав плечами. — Митяя подменяешь?

— Ага...

Лёха вытер пот футболкой и пошёл в душ. Вахтанг подобрал брошенную на лавку рапиру, вогнал её на вешалку и отправился следом. Сегодня что-то не хотелось ни метать ножи, ни стрелять из лука.

— Вах, всё-таки ты головою скорбный! — перекрикивая шум воды, сообщил Лёха.

— С чего ж сейчас-то? — спросил Вахтанг без особого интереса.

— Разбирать запросы по типам — по-моему, пустая трата времени.

— Каждый принятый запрос — это своя история, это люди, обстоятельства! — настойчиво возразил Вахтанг. — Это истории успеха! Смотришь всё по человеку — и то, что надо — как на ладони! Потом берёшь одну, начальную, которая дала ему первый рывок по карьере сделать. И смотришь похожие...

— Только тебе могло в голову прийти... — Лёха усмехнулся.

— Значит, только я быстро выдвинусь.

— Кстати, как успехи?

— Я не тороплюсь: я же один такой зануда...

— Тогда смотри вот, что я нашёл! — выключив душ, Лёха пошёл к своим вещам с полотенцем на бёдрах и достал блюдце. — Интересно, что скажешь.

— Прочтешь? Я пока помоюсь...

Пока блюдце просыпалось, Алексей оделся. Затем выбрал последние запросы и сообщил погромче:

— Запрос известного. Требуются низшие чины трёх гильдий. Там-парам, секретность по гильдии и заказчику... о! по заказчику — высшая! Так, золотых гор не обещают, туманно намекают на длительную работу. Заказчик неизвестен, запрос составлял бродяга. Что скажешь, Вах?

— Навскидку двоих помню, которые похоже начали, — собиратель историй явно заинтересовался. — Калинин взял пятнадцатый уровень в двадцать восемь лет, Халиков — в двадцать семь.

— И чо, пойдёшь?

— А зачем я тогда всё собирал!? Конечно, пойду! И тебе советую. Там количество мест указано? — спросил он с беспокойством.

— До пяти персон. Вот прямо так и пойдёшь? с первого объявления?

— А чем оно хуже второго или третьего?

— Ладно, лови свою удачу, — Лёха пожал плечами и отложил в сторону блюдце. — А я, пожалуй, не стану в эти игры играть.

— Ну и зря, — сказал Вахтанг, включая душ. И, перекрикивая шум воды, добавил: — Не закрывай объявление! Я отмечу приём!

— Как скажешь! — крикнул Алексей, качая головой.

Вахтанг вышел из душа через три минуты и отметил заказ входящим.

* * *

Анна Ильинична, крупная светловолосая дама в светло-зелёном халате и в туфлях на низкой подошве, лекарь десятого уровня, просматривала карточки новых больных, когда раздался стук в дверь и сразу оборвался. Нетерпеливый, недисциплинированный гильдейский практикант-реаниматолог влетел в кабинет.

— Ан'Ильиньшна, разрешите на обед?

— Пётр, стучать в дверь, чтобы предупредить о своём приходе, и дождаться разрешения войти, — скучным голосом ответила лекарша. — Вы постоянно забываете о втором пункте. Сейчас я могу вам разрешить разве что сесть со мной — разбирать истории болезни!

— Но ведь уже... — принялся протестовать практикант.

— А я, между прочим, ещё... — она постучала ногтем указательного пальца по столешнице и покачала головой. — Мало того, что вам это говорит женщина, так ещё и ваш руководитель! Нет, это положительно безобразие! — воскликнула она, видя на лице Петра лишь вагон недовольства. — Определённо! Если вам так немилы истории болезни — займитесь обработкой запросов на длительное лечение. Поверьте, урок послушания и хороших манер вам куда нужнее своевременного употребления пищи!

— Да, к-конечно.

"Гадкая старушатина! — подумал Пётр и уселся к терминалу, вмонтированному в соседний стол. — Ну, ничего: тут, небось, как обычно, два инвалида да один пуховый платок. Из-за неё я буду на обед опаздывать!? Щас!"

Инвалидов не оказалось, но старушки наверстали недостачу клиентов. Пришлось отправлять на печать все три истории болезни, сверяться с графиком сдачи анализов Заречной Клиники, с расписанием приёма, с уже записанными пациентами...

Только к половине пятнадцатого Пётр, недобрый, как беременная акула, проверил собственные дела. Одно сообщение. И то — не предложение найма, а мусор какой-то. Диспетчер, видно, напутал. Ну, значились там лекари вместе с пронырами и металлистами. А ему-то этот "запрос известного" на кой?

И тут Пётр обратил внимание на время: в семнадцать с половиной, в центре города! Это ж отличный предлог сбежать пораньше с опостылевшей практики! Лекарь тут же пометил заказ как входящий.

— Анна'льиньшна, я закончил со стационарными.

— Что ж, хорошо, — начальница глянула на часы и удивилась: — Ой, а времечко-то летит! Ступайте тогда покушайте, да возвращайтесь: надо...

— В-вы знаете, тут заказ поступил, — заметил Пётр извиняющимся тоном. — Мне рекомендовали принимать заказы, ну... знаете...

— И с чем же вы хотите на сей вечер удалиться, милый юноша? — наставница сузила глаза и подпёрла ладонью подбородок, постукивая пальцами щеке.

— Тут... — "Вот зараза! Знает же, какой вопрос задать! И в голову-то ничего не приходит. С другой стороны, с неё станется проверить..." — Запрос известного, по всем трём гильдиям, как раз для младших...

— И возможен наём на длительное время?

— Да... — слабо ответил стажёр, понимая, что зря про это заговорил. Но, опять же, не говорить — совсем странно получается: словно он действительно хочет свободно вечерком пошататься да ещё и денежек заиметь.

— Пётр, я уже говорила вам... — наставница безнадёжным тоном разочарованной воспитательницы начала, было, тираду, но бросила. — Говорила я вам, что, при вашем апломбе, вы, уж извините, не самый квалифицированный стажёр. Вдобавок, с крайне несерьёзным отношением к работе. И, судя по всему, полагаете, что жизнь вам позволит менять работодателей, как перчатки?

— Я так не полагаю...

— Значит, вам нужно непременно проверить память, а то и сразу пройти курс ментальной терапии! На сегодня вы свободны. Я прослежу, чтобы бухгалтерия за этот день вам начислила две трети положенного оклада. Спешу заметить, что я ещё весьма мягка и терпелива: я не стану давать негативных отзывов о вашей работе. Пока не стану!

— Спасибо.

"Старая грымза! Шантажировать она меня будет. Ха! Всё у меня будет, бабушка! Хоть упишись в отзыве: плевали нормальные люди на твою писанину!"

— Засим, не смею вас доле задерживать. Вас, несомненно, ждут лёгкие деньги и блистательное будущее!

"Каркай, старушка, каркай!" — думал лекарь, выходя к столику приёмного покоя.

Дверь захлопнулась, и он не услышал, как наставница печально и брезгливо пробормотала:

— Безнадёжный случай. Эти глупые мальчики всё думают... — лекарша махнула рукой. — Ах, не стоят они твоего внимания, Анна Ильинична... — и вернулась к своей бумажной работе.

* * *

Девичник удался. Она повеселилась, даже будучи организатором. И Митька молодец — не подкачал. И подвальчик удачно подвернулся — как специально для таких бурно-келейных мероприятий. Даже то, что от Катькиных денег ей достались всего-то четыре сотни, не портило настроения. В общем, только один вечер работы. Ну, да: ещё пара репетиций с танцором Митяем, согласования с кафе, декорации... в общем, на самом деле, пришлось побегать и повертеться.

Но главное — Катькины счастливые глаза! И, кстати, опыт.

В двадцать лет замуж. Куда она так торопится!? Женька не раз задавала этот вопрос и себе, и ей. От неё ответ был неизменен: "Он — тот самый!" — что значило "тот, о котором я мечтала", "тот, с которым я буду счастлива", и всё в таком духе.

— Эх, Катька, Катька! — с этими словами Женя поднялась с постели сегодня чуть за полдень. — Ну, удачи тебе, подруга!

Велимир, Катькин жених двадцати четырёх лет, боец шестого ранга, красив и представителен. И самовлюблён. Но это уж личные Женькины наблюдения. Говорить это подруге можно было, пока у той здравый смысл ещё не отшибло окончательно. Но тогда Женька парня этого не знала, а сейчас уж — увы. Улетит птичка певчая за суженым в своё Балаково — и поминай, как звали.

Пропищало брошенное заряжаться блюдце: кто-то захотел пообщаться. Расплатилась она вроде как со всеми. Значит, либо Катькины "спасибки", либо... О! батяня может стучаться! Аппарат зарядился, так что Женька спокойно отцепила блюдце от зарядника и уселась обратно на кровать, сложив ноги калачиком.

Точно: в нижнем правом углу экрана мигает лысеющая голова отца. Женя дотронулась до экрана, и голова уехала влево и вверх, выкатив короткую строчку:

ДД! К Д?

П! Н, только проснулась.

Праздник удался? 66

Батяня хоть и немолод, а очень любит пользоваться числами настроения.

На отлично! Теперь заказы могут пойти! Катька делала заказ запросом, так что всё здорово.

Молодцом, доча! Как мамка?

Бухтит помаленьку.

Уж могла бы и перестать.

Не-а, не могла бы. 99 Не умеет ,9.9,

Печально. Ты-то себе парня не подыскала часом? Если что, мне говори уж, не стесняйся...60

Ой, бать, не постесняюсь! 6.6 А вообще, что-то хлопотное это дело — бардом работать!

Эт тольк по началу. 25

И сколько лет это начало? 96

Как повезёт... 25 Я ж, сама знаешь, шесть лет крутился, пока в люди не выбрался.

Не выдержу...

Тогда мужа ищи правильного. С твоей работой легко найдёшь!

Ага. То-то ты второй раз так и не женился... 97

А я не тороплюсь, как твоя Катюха. 76