Изами Учиха

Первые противники погибли, ничего не успев понять. Первая группа продвигалась вперёд неизбежно и неумолимо.

Бойцы первой группы прошлись сквозь ряды врагов, словно хирургический скальпель сквозь плоть. Самые сильные шиноби клана Учиха, которые пошли за мной, были собраны в одну группу. Невероятная сила, уничтожавшая всё, что встанет у неё на пути.

Я не соображал, что происходит. Я просто наслаждался боем. Ведь сегодня я не просто сражался. Я впервые использовал всё, что тренировал все эти долгие годы под чётким надзором Момору-сенсея. Я стал оружием.

Каждый кунай, запитанный чакрой Футона, приносил смерть. Каждый взмах конечности попадал в цель, ломая кости противников и разрывая их на куски. Каждый взмах катаной разил точно и насмерть.

Да... Момору-сенсей был прав, кендзюцу и вправду подходит для такого боя, позволяя мне полностью доминировать над противником. Смешивая кендзюцу с клановым стилем, я игрался с противником. Я выбирал дистанцию и интенсивность боя. Мой шаринган позволял читать противника, не давая ему сменить темп, тем самым делая меня один на один практически неуязвимым. У меня не было открытых мест, все удары были максимально сильными и чёткими.

Это невероятное чувство.

Но долго эта бойня не могла продолжаться. Противники были уставшими от почти пятидневной осады и измотанными после тяжёлого боя с Узумаки. А теперь, когда на них напали Коноховцы с известными всему миру глазами демонов, вселяющими ужас своим противникам, они дрогнули и попытались сбежать.

Пробив мощным ударом кулака грудь вражеского бойца, я заметил, что непосредственно рядом со мной не осталось противников. Оглядевшись, я увидел, как последние ряды противника бежали, решив использовать своих товарищей, чтобы прикрыть свой отход. Не раздумывая, без каких— либо приказов первая группа усилила давление, буквально сметая тех несчастных, которые пытались прикрыть отступающих.

Находясь среди этих отточенных до перфекционизма машин смерти из клана Учиха, я чувствовал невероятное воодушевление. Жажда боя переполняла меня. Я чувствовал жажду крови моих соклановцев, направленную на этих жалких трусов, которые пытались сбежать от хорошего боя. Словно в трансе мы метнулись вперёд.

Впереди нас бежали вражеские шиноби, а позади — оставались лишь их трупы. Никакой пощады! Мы на бешеной скорости неслись к главной площади Узушио, уничтожая этих ничтожеств на своём пути.

Внезапное пробуждение моей интуиции заставило меня резко остановиться и окликнуть бойцов. Я заметил, что многие опытные бойцы и сами остановили свою атаку и даже смогли удержать более разгорячённых товарищей.

— Стоять! Вторая группа, вперёд! — проорал я в рацию, отдавая приказ.

Вторая группа, состоявшая из отморозков побочной ветви и примкнувших к нам бесклановых, ринулась вперёд. Но стоило им только выйти на площадь, как внезапный удар множества техник Суйтона поглотил их. Бушующая вода разрывала моих бойцов на части, превращая их тела в фарш.

— Дотон: великая каменная преграда! — выкрикнул один из учеников Момору-сенсея, приложив руки к земле. Как только его руки достигли земли, прямо перед нами выросла огромная каменная стена.

Запрыгнув на неё, шиноби, сложив печати, прокричал:

— Дотон: болотное погребение! — после его слов земля под ногами шиноби Кири превратилась в болото, которое начало засасывать вражеских бойцов.

В тот же момент шиноби, стоявший возле меня, сложив печати, выпустил гигантский огненный шар, который разнёс созданную стену из камня. Ученик сенсея, подпрыгнув вверх, не получил никаких повреждений, что нельзя было сказать о наших противниках. Огромные куски каменной стены падали на них, раздавливая и тем самым забирая их жизнь.

— Первая группа, за мной! — выкрикнул я, двинувшись вперёд. Ирьенины сразу же метнулись к ещё живым бойцам второй группы.

Оставшиеся шиноби трёх скрытых деревень пытались сражаться, но это было бессмысленно. Мы сломили их волю. Поэтому когда в их ряды врезались шиноби с протекторами Конохи и горящими шаринганами в глазах, только некоторые из них вяло сопротивлялись. Благодаря этому, мы смогли не просто уничтожить их, но и даже взять некоторых в плен. Бойцы корня оперативно скрутили их и уволокли подальше от поля битвы.

Так как мы достигли центра Узушио, пришло время для выполнения второй части плана. Перед боем мы разбили всех наших людей на пятёрки бойцов, которым предстояло уничтожать отдельные отряды врага.

— Сойтись в свои пятёрки! Тем, у кого не хватает даже одного бойца, всем оставшимся составом присоединиться к другой группе! — приказал я бойцам, которые успешно не сдохли по пути.

— Свободная охота! — приказал я. Тут же бойцы рванулись уничтожать шиноби, которые попрятались в руинах города. Оглянувшись, я заметил, что нигде поблизости не было сенсея. — Ичиро, Саске, где Момору-сенсей?! — спросил я моих верных телохранителей, которые не отставали от меня ни на шаг, прикрывая мне спину от внезапных ударов. Выглядели они ужасно, все в крови, но их глаза горели жаждой битвы. Да и кровь была, как и подобает Учихам, не их собственной.

— Он отстал от первой группы во время преследования противников, Изами-сан, — как всегда, спокойно сказал Ичиро. И только чуть более высокий тон говорил о том, что он сейчас испытывает.

— Ясно, я уверен, что с ним ничего не случится, — я и вправду был в этом уверен. Хоть Момору-сенсей и стар, но сломить его получится не многим. Особенно если старик разойдётся всерьёз.

— Выдвигаемся! — сказал я, уже двигаясь по руинам Узушио в поисках врагов. Да, до победы ещё далеко, хоть мы и смяли множество бойцов, многие ещё живы. Да и не было среди этих отбросов настоящих бойцов. Хотя и чувствовалась хорошая клановая подготовка.

Внезапный удар впечатал меня в стену. Поднявшись, я увидел, что Ичиро и Саске валялись в полном отрубе. "Ксо, что это было?! — и вновь мощный удар, на этот раз в живот, пробил мной стену. Подняв глаза, я увидел чернокожего гиганта. На момент я даже подумал что это Эй или третий Райкаге. — Ксооо, как мне трудно дышать", — гигант смотрел на меня, чуть наклонив голову, с усмешкой.

— Давай. Сразись со мной. Я хочу хорошего боя, — доброжелательным голосом сказал он, в тоже время его тело укрыл покров из чакры Райтона.

"Соклановец Эй? Ксо, я не смогу ему ничего противопоставить!" — додумывал я уже в полёте. Удар в голову обладал такой силой, что на короткий момент я подумал, что он отделил мою голову от тела.

Что мне делать?! Я даже не вижу его удар.

— Это всё? Я думал, командир отряда Учих будет способен на большее. Жаль, — грустно протянул этот гигант.

Вновь активировав покров, он, посмотрев на меня, сказал:

— Готовься к смерти, Учиха, — вынес он мне приговор.

"Нет, нет, нет, я не хочу умирать, я должен выжить, я не умру!" — в панике мои мысли метались, не находя выхода из этой ситуации.

Здоровяк, напрягшись, снова исчез. И я понял, что сейчас я умру...

— НЕЕЕТ! — начавшийся крик страха перерастал в рык ярости.

"Я не дам себя убить! Сенсей, отец, мама, весь мой род и клан надеются, что я в будущем прославлю клан Учиха ещё больше! Я не имею права умереть в этой дыре!"

Время словно замедлило свой бег. А в моём шарингане можно было увидеть три вместо двух томоэ. Я видел вражеского шиноби. Как он медленно, как будто бы через воду, двигается ко мне. Я видел его кулак, как он двигался к моей груди, и понимал: он прошибёт её, несмотря ни на что... Он слишком близко, я не успею уйти с траектории его удара.

"Если не можешь уйти — ответь!" — пришла мне безумная мысль в голову.

Я быстро, напитав руку чакрой Футона, ударил своим кулаком в кулак врага. Мощная волна чакры, высвободившись от соприкосновений наших кулаков, откинула меня в сторону.

А потом я почувствовал боль! Адскую боль. Осмотрев себя, я констатировал, что у меня больше нет руки. "Слишком много чакры этот ублюдок вложил в удар", — быстро промелькнула мысль. Но мне было плевать на то, что я потерял руку. Я должен выжить любой ценой! Мой мозг словно отодвинул на задний план все мои чувства.

Поднявшись на дрожащих ногах, я, подняв взгляд, замер. Напротив меня, не больше чем в двадцати метрах, стоял этот долбаный монстр. Его рука была на месте. Лишь до крови содранная кожа с его кулака говорила о том, что его вообще можно повредить.

— Было интересно, Учиха-кун, — сказав это, он ускорился, вновь атаковав меня на предельной скорости в лоб. Я понимал, что у меня просто не хватит сил ни ответить, ни увернуться. С широко открытыми глазами я смотрел на свою смерть. Но в последний момент, не выдержав, закрыл глаза. Я вздрогнул всем телом, когда услышал противный чавкающий звук. Зажмурив глаза, я ждал Шинигами.

— Цукиёми! — услышал я наполненный дикой ненавистью голос. "Что? Цукиёми? Но единственный, кто может применять эту технику, Момору-сенсей! Больше ни у кого из со мной пришедших Учих нет мангекью шарингана".

Открыв глаза, я увидел спину сенсея и пробившую его насквозь руку...

Поймав падающего сенсея, я с ужасом смотрел в дыру в его теле.

— Нет! Сенсей! — дикая боль схватила в силки моё сердце. Увидев вблизи сквозную рану, по краям которой плоть сенсея покрылась ожогами, я понял, что звать ирьёнина бесполезно.

Судорожно вздохнув, сенсей схватил меня и притянул к своему лицу. В его глазах до сих пор горел мангекью шаринган.

— Смотри, Изами, — хрипло выдавил из себя сенсей. — Я сейчас умираю из-за тебя, ты был слаб, слишком слаб! — пролаял последнее слово сенсей.

— Нет... Почему, сенсей… Зачем вы сделали это?! — выкрикнул я.

— Не перекладывай, кхе, кхе, вину на других, засранец, прими её. Прими! — хрипло попытался прокричать сенсей, начав кашлять, выхаркивая кровь. — Прими всю ту боль и пустоту в своём сердце, и ты заслужишь моё прощение...

"Нет! Как?! Почему?! Это ведь всё из-за меня. Из-за меня сенсей сейчас умирает! Ксооо!" — внезапная, из ниоткуда взявшаяся всепожирающая ненависть просто утонула в той бесконечной боли пустоты, которая начала разъедать моё сердце.

Сенсей был мне как отец. Нет. Он заменил мне отца. Мой отец всегда видел во мне лишь инструмент к достижению большего престижа и продолжение рода. Отец радовался моим успехам, но за неудачи я получал тонны презрения. Но сенсей... Он любил меня просто за то, что я такой, какой есть. Когда я не мог что-то освоить, он хоть кричал и ворчал, но он никогда не начинал уделять мне меньше внимания, не начинал одаривать меня презрением. Он просто любил меня как своего сына, за то, что я просто есть...

Горькие слёзы от осознания того, что сенсей ради меня пожертвовал своей жизнью, потекли редкими каплями из моих глаз. Всепожирающая пустота в сердце заполнила всего меня…

— Сенсей. Прости меня, — хриплым голосом сказал я. — Я был слишком слаб, — тихо добавил я.

— Прими все эти чувства. Они дадут тебе величайшую силу клана Учиха, — сказал сенсей. — Слушай меня, Изами. Как только я умру, возьми мои глаза себе. Храни их в колбе для конечностей. Не запечатывай. Повредишь, — с каждым словом голос сенсея становился всё слабее. — В моём доме, в подвале, есть хранилище. Там мой дневник. Я записал всё… кхе, кхе, что… нужно знать о мангекью, — сенсею всё труднее становилось говорить, — ключ от хранилища в моей, хех, полке с носками, в моей спальни. Кхе, кхе, — закашлял сенсей. — Стань великим, Изами, не разочаруй меня... — сказал последние в своей жизни слова сенсей...

Я же так и остался сидеть и бездумно смотрел на уже бездыханное тело сенсея.

— Юный господин? Вы в порядке?! — услышал я голос Ичиро, приведшего меня вновь в реальность.

— Да, со мной всё в порядке, — горько усмехнулся я. — Вырежи глаза сенсея. Сохрани их в колбе для конечностей. Не запечатывай, повредишь, — приказал я, сдавая тело сенсея в руки Саске.

Сам же я двинулся к шиноби облака. Он лежал без сознания, обессиленный после гендзюцу сенсея. Сейчас, смотря на него, я не испытываю ненависти. Странно.

Но я хочу его уничтожить. Уничтожить всего. Ненависть заполнила моё сознание. Направив в руку всю оставшуюся чакру, преобразовав её в чакру Футона, я почувствовал, как разрушается моя рука от переизбытка. С размаху ударив по врагу, я ощутил, как ужасная боль приводит меня в чувство, отгоняя ненависть, но оставляя всю безвыходность.

— Хахахахаха, — безумно начал смеяться я.

"Я убью. Убью их всех. Хирузен и Данзо. Вы и все ваши приспешники умрёте. Рано или поздно я вас всех уничтожу!" — были мои последние мысли перед тем, как потерять сознание.

12.

Сердце бешено билось в груди. Сенсей мёртв. Это знание выжигало все чувства, оставляя только пустоту.

Я не знал, как мне теперь быть. Все якоря в моей жизни были разрушены. Я потерял руки, причём именно по своей глупости. "Я долбаный калека! Теперь я даже не смогу стать полноценным шиноби! — на смену пустоты пришла ярость. — Ксоо, возьми себя в руки, Изами! Ты шиноби!" — пытался уговорить самого себя я.

Да какой к биджу шиноби! Возомнил себя оружием, которое сковал Момору-сенсей! Я не смог уничтожить врага. Именно из-за меня умер сенсей! Вновь это тупая, ноющая боль. Ксооо! Да пошло всё к биджу под хвост! Сенсей не хотел бы, чтобы я останавливался. Постоянное движение и развитие. Этому он меня учил. К биджу печати! Можно стать достаточно сильным и без стандартных ниндзюцу. Да тот же Минато тому пример. На одном фуиндзюцу и расенгане стал Хокаге. Да и Эй тоже показал, что может... Эй... этот ублюдок был из его клана! Клянусь Шинигами, я отправлю их тебе на обед!

Желание действовать захватило моё естество. Резко поднявшись, я кинулся в квартиру сенсея. Мне нужно найти его наследие.

Ворвавшись в дом сенсея, я обыскал все комнаты, пока не нашёл в его комнате, среди носков, пузырёк с кровью. "Значит, это и есть ключ?" — подумал я, в то время как мои ноги уже несли меня в подвал.

В подвале ничего не было, всё было пусто. "И где же тайник? — спросил я сам себя, активируя шаринган и сканируя стены и потолок. — Ксо, здесь нет ничего, что могло бы дать хоть какую-нибудь зацепку..." — апатия захлестнула меня с головой. Я даже не могу найти тайник сенсея... Я никчёмен. Нет, нужно найти. Без этого мне ничего не даст мангекью шаринган. Сенсей часто говорил, что шаринган не просто так назывался глазами демонов. Его нужно уметь контролировать, иначе шаринган будет контролировать тебя. Тогда я подумал, что сенсей просто пугает меня, чтобы я имел больше трепета перед нашим додзюцу.