Кукловод. Капер.

Все же вести излишние беседы в поселке было чревато. Плетеные из прутьев и тростника хижины не то место, где можно вести разговоры без опаски. А вот чистое поле, когда ты точно знаешь, что ближе чем на три десятка шагов от тебя никого нет, это совсем другое дело.

Впрочем, надсмотрщикам к чьим подопечным приходил Патрик жаловаться было не на что, как и применять к рабам меры воздействия. Те работали с небывалым энтузиазмом, неизменно выполняя норму к концу рабочего дня. А что еще нужно, если ни старший надсмотрщик, ни управляющий не выказывают своего недовольства.

— Ну что, Кевин, все готово?— Усевшись на топчане в своей хижине, встретил вошедшего друга доктор Кларк.

— В лучшем виде, Патрик. Как и предполагалось, сегодня ужин готовила Мэрин, и она все исполнила как надо. Все чернокожие спят вповалку, из пушки не разбудишь. Чудное зелье ты приготовил, право слово.

— Известия из усадьбы есть?

— Да. Только что прибежала Айне. Вся прислуга спит вповалку. Говорит опоить их было совсем не трудно. Хозяйка и ее дочка спят в своих комнатах, и их, как ты и велел, не опаивали.

— Ну что же. Пока все идет так, как надо. Поднимай своих парней и выстраивайте людей на площади. Да смотрите, чтобы никто не сбежал. Если поднимем шум, то беды не миновать. Двоих вместе с Айне отправь в господский дом. Миссис Джонсон взять без ущерба, жестко, но аккуратно. С девочкой вполне справится и Айне.

— Ясно. Я отправлю Антэна и Дарака. Парни смышленые, ловкие. Все сделают как надо.

— Действуй.

К тому моменту Патрик уже зажег жировой светильник. По роду деятельности ему приходилось работать и по ночам, варить отвары, перегонять настойки, получая экстракты. Так что у него в хижине было много чего, о чем в других жилищах рабов не сыскать. При неровном свете этого допотопного светильника, доктор начал собираться, готовясь к предстоящей ночи, полной волнений и тревог.

Так уж случилось, что он сумел заполучить два десятка ярых сторонников, с горящими сердцами. Эти мужчины были готовы пойти на смерть, драться до последней возможности, рвать всех и вся, без тени сомнения и не задавая лишних вопросов. Более того, они едва не подняли бунт. Вот только пользы это не принесло бы никакой. Только ненужные смерти.

Однако, несмотря на большое число соратников, у Патрика был лишь один боец. Он сам. А потому и львиная доля тягот сегодняшней ночи должна была лечь на его плечи. Разумеется, ему не успеть везде, и не управиться со всем в одиночку. Потому и была потребность в сподвижниках, которыми он и обзавелся.

Когда он полностью снарядившись появился на площади, соратники уже выстроили всех рабов, как это бывало во время экзекуций. В принципе все и полагали, что предстоит очередная экзекуция. Правда они пребывали в недоумении, отчего это происходит в неурочный час, и не обратили внимание на то, что тут присутствуют только белые рабы. А еще не видно ни одного надсмотрщика, как и их начальника, Джеймса. Разве только обратили внимание на то, что командуют тут их же товарищи по рабству, но особо никто не удивлялся. Мало ли что взбрело в голову госпоже.

— Доброй ночи друзья,— представ перед собравшимися, заговорил Патрик.— Уверен, что эта ночь добрая. Во всяком случае, для тех, кто захочет присоединиться к нам. Мы устали жить в рабстве, и коль скоро освобождения нам не дождаться до гробовой доски, решили взять судьбу в свои руки. До рассвета осталось примерно двенадцать часов и за этот срок мы собираемся уже покинуть остров. Так что, времени нет. Решать нужно прямо сейчас. Кто хочет вместе с нами покинуть остров?

— И куда мы отправимся?— Послышался нерешительный мужской голос.

— Не все ли равно. Туда где мы будем свободны. Это я вам обещаю.

— А где все негры?— Удивился другой.

— Они спят. И проспят еще двенадцать часов. Мы подмешали им в еду сонный настой. Сейчас на плантации не спим только мы. И этим временем нужно воспользоваться.

— А что будет с теми кто не захочет бежать?

— Ничего не будет. Выпьет кружку воды, проснется завтра как ни в чем не бывало и будет дальше гнуть спину на госпожу Джонсон.

— Вот уж спасибо. А как мы отсюда убежим?

— Очень просто. Мы украдем корабль. Я знаю навигацию, и сумею отвезти вас туда где безопасно. Конечно можно остаться и может быть, вас даже не накажут за наше бегство. Но сколько вы еще проживете? Год? Два? А что потом? Издохнете как крысы.

— А вы сумеете украсть корабль?

— Ну я же сумел организовать все это. Так что смогу украсть и корабль.

— Я с вами, господин доктор,— послышался решительный голос того самого мужчины, что подал голос первым.

— И я.

— И меня возьмите.

Как и предполагал Патрик, желающих остаться в рабстве не нашлось. Да и не мудрено, при их-то бесправном существовании. Всего на плантации Джонсон было сто восемьдесят пять рабов, из них девяносто шесть были ирландцами, из которых тридцать шесть женщины. Сорок один из общего числа рабов были детьми, от младенчества до двенадцати лет. Всего с Патриком уходило сто тридцать семь человек. И это уже было неплохим заделом на будущее, если только удастся вывезти их всех.

— Гобан, ты остаешься за старшего с теми, кто пойдет на другую оконечность острова. Действуй как договорились, грузи на повозки продовольствие, твою кузню, и выдвигайтесь. У вас только час. После этого вы должны выдвинуться. За ночь вам нужно пройти более семи миль. Причем последние две без дорог. Мартин укажет путь.

В ответ на это Мартин молча кивнул. С этим сорокалетним мужчиной Патрик вместе пережил переход через океан. И вообще, большинство заговорщиков были из их числа, потому что знали чего стоит их доктор, и верили ему. Патрик решил заранее озаботиться проводником. Поэтому-то и брал Мартина с собой в качестве помощника, и вместе с ним разведывал путь, по которому предстояло передвигаться беглецам.

— Кевин, нужно будет выделить еще человек пять, чтобы они присмотрели за порядком.

— Уже сделано, Патрик,— поправляя на плече ружье, заверил бывший рыбак.

Они успели разжиться несколькими ружьями и пистолетами в домике старшего надсмотрщика. Оружие хранилось у него на всякий случай. Мало ли что могло случиться, бунты на Барбадосе явление не такое уж и редкое. Все же подавляющее большинство жителей острова рабы. Что же до надсмотрщиков то до определенной степени в их преданности сомневаться не приходилось. Их положение было куда более завидным, чем у остальных, и даже были все шансы дожить до старости. Если не расстраивать хозяина.

— Отлично. Тогда позаботься о том, чтобы в город со мной пошло не меньше двух десятков. Да желательно чтобы хотя бы знали с какой стороны браться за весло. И помоги тут Гобану.

— Ясно.

— Все, я убежал в усадьбу. Время, друзья, время. Поторапливаемся. И Кевин.

— Да.

— Вздерни эту свинью Джеймса. Жаль конечно, что он не прочувствует все и уйдет во сне. Ну да, нельзя получить все и сразу.

— Сделаю. Прямо на воротах и подвешу.

— Отличная идея.

В усадьбе он был меньше чем через пять минут. Бежал не щадя сил. Казалось бы до рассвета еще целая прорва времени. На деле же его катастрофически не хватало. Уж больно много всего он себе нарезал. А главное все могло пойти насмарку при малейшей оплошности или случайности. Именно поэтому он сильно рассчитывал на помощь съемочной группы. Кстати, Перегудов обещал всяческое содействие. Правда пока в этом не было необходимости, но это только пока.

— Ну как тут у вас?— Войдя в освещенную свечами гостиную, поинтересовался Патрик у находящихся здесь Айне, Антэна и Дарака.

При этом вовсе не обращая внимания на мечущую из глаз молнии миссис Анну. Н-да. Все же хорошо, что она не способна испепелять взглядом, иначе от него сейчас как раз и осталась бы горсточка пепла.

— Все в порядке, господин доктор,— довольно осклабившись, ответил Антэн.

— Что с девочкой?— Поинтересовался Патрик у девушки.

Айне сидела на диване, держа на руках белокурую дочурку Анны, которую звали Энни. Девочке было только пять, и она была сущим ангелочком. Хм. Наверняка ее мать была такой же. И выросла из нее хладнокровная деловая сука. Ладно, он сюда не мстить пришел.

— С ней все в порядке. Я ей дала лимонад со снотворным, которое вы специально отмеряли.

— Ага. Ясно.

Подойдя к девочке, он взял в руки ее запястье, постоял так некоторое время и убедившись в ровном дыхании, расслабился. Разумеется он был готов убивать, но шагать по трупам младенцев как-то не хотелось. Оно конечно, суровый век, жестокие нравы. Но лучше бы уж как-нибудь без этого.

— Миссис Анна, не переживайте. С вашей дочкой все в полном порядке. Она проснется через двенадцать часов бодренькой и здоровой. Я не детоубийца.

— А кто же ты? Бунтарь?

— Я вас умоляю, давайте только без этих банальностей. Бунтарь, преступник. Я тот, кто не желает жить в рабстве, и уж тем более подохнуть по прихоти даже столь обольстительной особы как вы. И на этом все. Закончили. От вас мне нужно только одно, вы укажите нам место где хранится ваша казна. Времени на препирательства у нас нет, как и у вас. Уже через десять минут я хочу покинуть вашу усадьбу с деньгами или без них. Время сейчас дороже. Пытать вас я не хочу. Поэтому выбирайте, либо вы отдаете казну, либо я на ваших глазах убью вашу дочку, а потом вас. Не буду лукавить, убью быстро, без мучений. Все же я прекрасно знаю анатомию.

Ох как бы он хотел избежать этого разговора. И уж тем более проверять материнские чувства миссис Анны. Этих гордых аристократов не поймешь. Вот так взыграет спесь, и лучше подохнут, чем подчинятся воле своего же раба, который еще пару часов назад дрожал при виде господина.

Конечно Перегудов мог и так сказать, где находится казна. Вот только делать этого он не стал. Вообще, надеясь на помощь продюсера никогда не следовало забывать о том, что она всегда будет своеобразной и далеко не всесторонней. Вот и сейчас Шейранову приходилось блефовать, и выглядеть достаточно убедительным, в тайне надеясь, чтобы спесь не ударила в голову госпожи Джонсон.

— И что будет со мной после того, как я покажу вам казну?— Резонно поинтересовалась миссис Анна, а Патрик мысленно вздохнул, всячески стараясь скрыть охватившее его облегчение.

— Ничего. Вы выпьете стакан воды, и приляжете на диван, рядом с вашей дочкой. Утром же, вы вместе откроете глаза. Не поручусь, что произойдет это одновременно. Но вы непременно проснетесь,— пожав плечами, ответил Патрик.

— Хорошо, я покажу где находится казна,— сверля его ненавидящим взглядом, ответила женщина.

Ничего сверхъестественного, никакого тайника. Просто небольшой подвал с каменными ступенями, стенами и полом. Разве только вход из библиотеки. В углу стоит довольно объемный сундук, в котором обнаружились серебряные монеты. Изрядно. Серебро перегрузили в нашедшиеся здесь же четыре кожаных мешка, в каждый из которых поместилось около тридцати кило драгоценного металла.

— Неплохо. Где-то около тысячи фунтов,— с явным удовольствием заключил Антэн.

— Действительно, неплохо. Уходим.

— Но господин доктор, это не все,— уверено произнес Дарак.— Здесь только серебро, и ни одной золото монетки. Должен быть еще один тайник.

— И что я должен сделать? Пытать ее? А может ты и впрямь решил, что я готов убить ребенка?

— Но...

— Никаких но. Будь здесь ее муженек, я даже не сомневался бы. А так. Забираем то что есть, и уходим с гордым видом победителей. Шевелите ногами.

Анну он нашел там же где и оставил. На диване в гостиной, со связанными руками, и под присмотром Айне. Девушка отложила в сторону спящую девочку и вооружилась по этому случаю врученным ей пистолетом. Благо оружия в доме хватало. Двое мужчин, связав хозяйку снесли его в гостиную, приготовив к переправке в лагерь рабов.

Конечно ноша получалась изрядная, но они и это предусмотрели, прихватив от флигеля с прислугой тачку садовника. Вполне достаточно, чтобы с относительной легкостью доставить крупную добычу в поселок рабов, где сейчас во всю готовился караван.

— Миссис Анна, мы нашли деньги, и именно там, где вы и указали. Иными словами, вы свою часть сделки выполнили. Теперь моя очередь,— говоря это, Патрик отсыпал в стакан какой-то порошок, после чело налил в него воды и размешав протянул госпоже Джонсон.— Пейте.

Женщина которой уже развязали руки, потерла запястья, явно затекшие от веревок, и посмотрела на своего раба долгим взглядом. Нет, на этот раз в нем не было ненависти. Она пыталась понять, насколько можно ему верить в подобной ситуации.

— Пейте, это не яд. И потом, мне нет надобности вас травить. К примеру Джеймса мы уже повесили, на воротах поселка. Так к чему же нам церемониться с вами. Если бы я хотел вас убить, то уже это сделал бы, без дурацкой игры со стаканом воды. Пейте.

Женщина выпила воду, все время глядя в глаза Патрику. Потом поднявшись на ноги, подошла к дочке, легла рядом с ней, и прижала дорогое существо к груди. Вскоре ее глаза заволокла поволока. Какое-то время она еще сопротивлялась, но вскоре зелье сделало свое дело, и она погрузилась в сон.

Едва убедившись в том, что она уснула, Патрик направился на выход, не забыв погасить свечи, чтобы ни дай бог не случился пожар. В дверях он остановился и посмотрел на диван, где мирно спали мать и дочь, освещаемые лунным светом, льющимся через высокое окно. Шевельнулась было мысль о том, что вот сейчас он оставляет за спиной врага.

Но мысль была мимолетной. От нее дружно отмахнулись обе ипостаси этого тела. Кларк не мог себе позволить поднять руку на даму. Умереть спасая жизнь женщины или заступаясь за ее честь, это да. Но хладнокровно убить... Шейранову доводилось убивать много. Так уж сложилась его жизнь. Но убивать женщин, как-то не случалось, и он надеялся, что сможет избегнуть этого и впредь.

Поэтому Патрик резко обернулся и вышел на улицу поспешив вслед ушедшим троим товарищам. Время стремительно текло, и его становилось все меньше. А вот сделать предстояло все еще очень много. Заполучить казну, обезопасить тыл на несколько часов, и организовать выступление каравана на северо-восточный берег острова, это только начало. Основную фазу предстояло реализовать в порту. И признаться здесь любая неожиданность могла быть роковой.

До города отряд из двух десятков, теперь уже бывших рабов, добрался через два часа с начала событий. Ничего сложного, при наличии хорошо накатанной дороги, и средней скорости пешехода. Патрик намерено приказал никому из них не брать с собой оружие. Все стреляющее и режущее осталось в руках отправившихся пересекать остров. В случае если что-то пойдет не так, этим двум десяткам все одно не отбиться, хотя бы потому что они не солдаты. Большинство из них никогда не держало в руках не то что огнестрельного оружия, но и холодного. Самое серьезное, что побывала в их руках, это топор. Так что, случись провал, им предстояло вернуться под плеть надсмотрщика.

Сам Патрик так же не стал вооружаться огнестрельным оружием. Просто не было смысла. Если дойдет до стрельбы, то о бегстве можно позабыть. Останется только умереть, или все же постараться бежать. Правда совершенно непонятно куда. Барбадос небольшой остров, в отличии от той же Ямайки. Так что, укрыться здесь практически нереально.