Шесть скрещенных палочек

— В бордель, в ближайшие выходные.

"Драко!"

— Что "Драко"? Ты предпочитаешь сохранить "чистоту" и в первую брачную ночь предоставить дело своей жене? Впрочем, там и дела-то не будет — ты просто упадёшь в обморок, увидев её грудь!

— Но...

— Гарри, если ты не заметил, у нас тут не маггловское общество и даже не ваш обожаемый Гриффиндор с его демократией! Любая девушка из приличной семьи хранит себя чистой, понимаешь? Не ходит на свидания, не целуется и уж тем более ни с кем не спит. Она учится вести хозяйство, следит за экономикой и политикой и старается завязать как можно больше полезных связей, чтобы её будущему мужу было немного легче. И меньшее, что ты можешь сделать в качестве благодарности — набраться опыта и сделать этот брак чем-то большим, чем простым дружеским союзом. Ясно тебе, моралофаг? И ты, Гарри Джеймс Поттер, будешь каждые две недели ходить со мной в бордель, а потом заведёшь отношения и переспишь с минимум тремя девочками Хогвартса, и хотя бы у одной из них ты будешь во всех смыслах первым!

Гарри только кивнул, надеясь успокоить друга и обдумать его слова. Через пару минут, увидев, что Драко ведёт себя несколько спокойнее, он рискнул подать голос.

— А как же измены и жуткие последствия брака по расчёту? То есть, судя по твоим словам, брак не строится на одной только выгоде и чистой крови, но разве это не сама суть договорного супружества?

Драко только поморщился в ответ.

— Как правило, семейная жизнь родовитого волшебника строится на взаимоуважении, из которого вырастает симпатия и любовь. Только вот всегда бывают исключения, и общественности куда интереснее поговорить об одном изверге или ненормальной извращенке, не беря в расчёт тысячу остальных.

Ребята замолчали, а потом заговорили о Трансфигурации, но тема, поднятая до этого, не шла у Гарри из головы. Это заметили все, и перед сном Забини к ней вернулся.

— И постарайся поменьше общаться с Дафной, Гарри.

— Что? Почему?

— Потому что, если ты действительно хочешь на ней жениться, не стоит узнавать её слишком близко сейчас. Гораздо проще после свадьбы строить романтические отношения, когда твои знания о партнёрше минимальны и между вами нет дружеской связи.

Гарри только сконфужено что-то пробормотал и сделал вид, что спит, но на следующий день, отчаянно путаясь в словах, постарался объяснить Дафне, что теперь они будут общаться гораздо реже. Девочка, к его удивлению, и не подумала обижаться. Она подняла голову и серьёзно посмотрела ему в глаза.

— Вот теперь я верю, что ты серьёзно, Гарри.

В тот же вечер пришло официальное предложение о помолвке, на которое они с Драко ответили согласием, и теперь у пятого курса Слизерина появилась новая дежурная шутка о "родстве через двойную постель". Действительно, смешно получилось.

========== Старые тайны, новые проблемы ==========

Гром грянул, когда Пророк написал о побеге Пожирателей Смерти. Гарри, как обычно, сидел рядом с Невиллом, и они весело болтали о грядущих СОВ, когда принесли свежий выпуск с пугающими новостями. Поттер видел, как его друг замер, побледнел, а потом весь налился ненавистью. Во все стороны потянулась освобождённая магия, кучку проходивших мимо первокурсников просто смело, и Гарри начало казаться, что сам Хогвартс потряхивает от разъярённого Лонгботтома. "Уходи оттуда, пока он тебя по стенке не размазал!" — мысленный вопль Драко помог Поттеру немного отойти от шока. Парень вскочил на ноги и, подчинившись инстинкту самосохранения, бросился бежать. По дороге он почти влетел в группу пуффендуйцев, которые с дикими лицами бросились к Невиллу. Поттер скорости не сбавил — пусть с другом разбирается его квартер, он всё равно ничем не может помочь, только пострадает от удушливой ненависти.

Затормозили его Кребб и Гойл. Парни просто поймали бегущего Поттера и затолкнули в нишу, прижав с обоих сторон.

— Успокойся, он достаточно далеко.

С трудом Гарри удалось восстановить дыхание и ясность мысли.

— Невилл что, настолько сильный?

Двойное хмыканье вслух и тройное в голове заставило парня покраснеть.

— Он же Лонгботтом, гриффиндорец ты наш недалёкий. Сын земли, самый настоящий. Он при желании весь Хогвартс с лица земли стереть может.

Винс замолчал, и его речь подхватил Грег. Поттер только диву давался такому единству мыслей и желаний.

— Ты, кстати, тоже можешь. Правда, гончары-Поттеры предпочитали сжигать всё вокруг, но после приступа твоей ярости тут камня на камне не останется.

Гарри замер, услышав это. Он с самого появления в магическом мире привык к своей исключительности, но слова, сказанные таким будничным тоном, потрясли его.

— Собственно, если что-то разозлит Тео, мы погибнем от локального мини-апокалипсиса, истлев за пару минут, а после Блейза превратимся в живые трупы, и правительство будет искать неучтённую стаю дементоров, напавших на Хогвартс.

Поттеру резко стало легче.

— А вы, парни?

— А мы в основном работаем мозгами, а не магией, так что от нас жди истерики с битьём посуды и творческим кризисом.

— А Драко?

— Он тоже предпочитает думать, а не действовать.

"Не переворачивайте всё с ног на голову!"

— Сейчас вы его только запутаете.

Поттер вздрогнул — привычка Драко начинать фразу мысленно, а потом заканчивать вслух, немного напрягала. Впрочем, в хорошем настроении Гарри считал это забавным. Блондин уже сердито растолкал неразлучных гениев локтями и потащил Поттера за собой, благо, был выходной и думать о прогулах было не нужно. Направлялись они на Озеро, и Гарри заметил, что туда же стремились все слизеринцы и большая часть когтевранцев. Пуффендуйцы остались внутри, стремясь успокоить бушевавшего Лонгботтома и сдав своих первокурсников воронам, а гриффиндорцы, как обычно, ничего не поняли.

Когда ребята дошли до поваленного дерева, над которым колдовали Тео и Блейз, Гарри рискнул вернуться к прерванному разговору.

— Так с чем связано то, что кто-то из нас сильнее?

Драко вздохнул и прислонился к дереву.

— С магией в крови. Видишь ли, Магия составляет саму суть любого волшебника. Её можно сравнить с едой — все мы едим, чтобы выжить, и нам обычно нравится, что мы едим. У каждого есть любимые и нелюбимые блюда и даже аллергия на некоторый вид продуктов. То же самое и с магией. Мы все любим использовать её и не готовы отказаться. Пока понятно?

— Ты просто использовал метафору еды. Гарри не настолько тупой, чтобы спрашивать такие вещи.

— Не перебивай, Винс! Так вот — пусть все мы едим пищу, есть люди, которые едят её больше и жаднее. Они обжираются, стремясь прожевать как можно больше и не задумываясь о последствиях. Полагаю, в истории достаточно примеров волшебников, погибших в погоне за силой, чтобы моя аналогия была понятна. Собственно, в этом всё дело — некоторые волшебники настолько любили магию, что в погоне за ней впускали её в себя гораздо глубже, чем следовало. Именно потомки таких людей и обладают большим магическим потенциалом по сравнению с остальными. И, кто бы что ни говорил, количество магической силы для аристократии имеет такое же значение, как цвет волос, рост и вес — то есть, никакого.

— Но почему?! Это ведь... Сила.

— А потому, что просто так эту силу не получить. Волшебники с большой концентрацией магии импульсивнее, у них проблемы с эмоциями, а в самых запущенных случаях и с головой. Они обычно несколько глупее своих более слабых собратьев и погибают насильственной смертью в раннем возрасте. Впрочем, они так же отличаются поразительной живучестью и звериной интуицией, предпочитая не соваться в науку и политику, занимаясь чем-то более опасным. Так что не светит тебе, Поттер, место Министра Магии.

Гарри рассмеялся над шуткой, и они сели на трансфигурированные парнями диванчики. Впрочем, смех довольно быстро оборвался, и в их компании повисла тишина. Драко, мысленно спросив разрешения, заговорил.

— На повестке дня есть вопросы поважнее. Итак, господа, у нас проблемы — из Азкабана сбежали Пожиратели.

Гарри изо всех сил сдерживался, стараясь не спросить, как побег и вообще существование этих людей вяжется с той историей, рассказанной Драко. Малфой кивнул, поняв поттерову дилемму.

— Как ты уже понял, всё не так просто. Мы имеем группу людей, которые носят на своём предплечье некую метку и которые искренне считают себя слугами Тёмного Лорда. Сообщаю тебе, что отец не знает лично и половины из них, что, как ты понимаешь, невозможно, если бы они действительно состояли в одном квартере. Более того — среди сбежавших есть так называемая Беллатрикс Лестрейдж, но никто и никогда не включает в квартер женщин, они не создают собственные союзы и уж тем более никому, кроме мужа, не служат и на верность не присягают. Таким образом, наши враги на шаг впереди — мы не знаем кто они и что им нужно, а они уже на свободе и готовы действовать.

— Не знаем?

— Гарри, ты ведь видел отца на кладбище, когда Тёмный Лорд вылез из котла? Так вот, он в тот день был в Гриннготсе, и гоблины могут доказать, что это был именно он. Более того — все сбежавшие сегодня аристократы пропали незадолго до начала этой истории с Тёмным Лордом, и с тех пор их никто вблизи не видел и не разговаривал. Мы думали, что Пожиратели это особые карательные отряды под оборотным, и что никто на самом деле в тюрьме не сидит. Но сейчас, после побега...

Над ними повисла тишина, и парни сосредоточенно обдумывали это, мысленно делились разными версиями и предположениями. В одном все шестеро были едины — этот побег сулит всем огромные неприятности. Наконец, Драко хлопнул по своим коленкам и встал, прекращая споры.

— Я напишу отцу и буду ждать от него инструкций. Мы всё равно ни на что не способны и ничего не можем.

Гарри вскочил и повернулся к другу, как можно ярче демонстрируя собственные воспоминания о возрождении Тёмного Лорда.

— Нет, Драко. Кое-что мы можем.

========== Окончательная свобода и три строчки о смерти ==========

После побега наступило затишье. Разбушевавшегося Невилла как-то успокоили, но по Хогвартсу он ходил подобно Северусу Снейпу — мрачный, с вздымающейся мантией и убивающим взглядом. Долорес Амбридж, наоборот, потеряла большую часть своего лоска, и теперь ходила гораздо осторожнее. Конечно, ставленница Министерства уверяла, что всё под контролем, и что побег организовал безумный Сириус Блэк, но все, у кого были глаза и уши, прекрасно понимали — ехидная розовая жаба боялась.

Драко получил письмо из дома, в котором лорд Малфой сообщил, что на него уже покушались раз пять, и что они с Нарциссой полностью закрывают мэнор, дабы остаться в живых. Похожие письма получили и Тео с Винсом и Грегом. Леди Забини на бумагу тратиться не стала — в посылке оказался разовый порт-ключ, ведущий в пустой особняк, принадлежащий лично Блейзу. Обычно мать передавала его сыну в руки, но сейчас ситуация была явно критическая. Гарри легко принял, что с момента заключения союза парни жили вместе всё лето, и уже предвкушал лучшие каникулы. Угрызений совести парень не испытывал, только сожаление, что не удастся открыть Поттер-мэнор — для этого было необходимо зайти к гоблинам.

Теперь, когда вся школа замерла в ужасе, а ближайший план действий согласован и одобрен, парни резко налегли на учёбу. Они распределили предметы и погрузились в выбранную область, выискивая дополнительную литературу и прорабатывая каждый вопрос. С одной стороны, с приходом Гарри объём заучиваемой информации уменьшился, но теперь так же приходилось тратить время на калибровку мысленной связи. По плану, на каждом отдельном СОВ ответственный за предмет должен быстро посетить сознание каждого из квартера, просмотреть билеты и проговорить ответы на каждый из них, после чего вернуться к себе и ответить на вопросы, помогая с возникающими трудностями у остальных. Вариант "писать честно" даже не рассматривался — квартер был в полной уверенности, что они поступают правильно. К практике готовились серьёзно и в одиночку к каждому предмету, но теория признавалась совершенно бесполезной. Гарри выпал ЗОТИ, и за неделю до экзамена он поймал себя на разучивании какого-то проклятья, за которое полагается пара лет Азкабана. Незаметно для себя парень овладел всем аврорским арсеналом, приобрёл кучу маленьких защитных артефактов, вместе способных удержать и взрослого мага, а так же приобрёл мерзкую привычку швыряться заклятьями за повороты. Поттер ощущал, что союзники успели раскаяться в том, что выделили ему именно ЗОТИ, но в их мыслях то и дело проскальзывало восхищение и радость. Гарри это ощущал, и его поведение всё больше напоминало аврора на дежурстве. Парень, обретя семью, изо всех сил стремился её защищать, не гнушаясь и силовым воздействием.

Где-то за неделю до экзаменов Поттера вызвал к себе Дамблдор. Парень не очень понимал, зачем, и шёл в кабинет с опаской. Драко постоянно держал связь, на периферии мелькали остальные, так что дверь Гарри открывал в относительной боевой готовности.

Не помогло. У камина, переступая с ноги на ногу, стоял Сириус Блэк.

Как относиться к крёстному, Гарри никак не мог решить. С одной стороны, он был лучшим другом Джеймса Поттера, и издевался над Снейпом вместе с ним. С другой, это был самый близкий взрослый, который сам по себе довольно взбалмошный и импульсивный, и Поттер его горячо любил. Гарри вообще старался не думать о Блэке — ненавидеть мёртвых родителей, которые оказались совсем не похожи на те образы, которые он для них придумал, оказалось гораздо проще. Они не переписывались, не обменивались подарками и не видели друг друга с лета, и ни один из них, кажется, не тяготился таким положением дел. Тем удивительнее было видеть Сириуса сейчас, в кабинете директора. Сам Дамблдор напомнил о себе деликатным покашливанием. Родственники повернулись к нему, и волшебник встал со своего места, весело позвякивая колокольчиками в бороде.

— Пожалуй, я оставлю вас наедине.

Как только дверь закрылась, Сириус отмер — он стал походить на запертого в клетке пса. Мужчина носился по всему кабинету, матерясь сквозь зубы и запуская руки себе в волосы.

— Гарри, у нас проблемы. Мы пока никому не говорили, и старая компания вообще не хочет распространяться об этом... В общем, вчера в Министерстве погибла Тонкс. Её нашли утром, с разорванной шеей. Целители думают, что это было нападением огромной змеи. Гарри, скажи мне — ты видел странные сны после занятий с Сопливусом?

Поттер заторможенно помотал головой, ощущая странную тишину в голове. Драко осторожно проявлял участие, и Гарри буквально ощущал, как Малфой полностью растворился в его голове, стремясь ничего не упустить.

— Точно ничего?

Было видно, что мужчина в отчаянии. "Не думай винить себя в смерти дочери изгнанной Блэк!" голос Тео циркулярной пилой проходил сквозь мысли, а Блейз, не скрываясь, целыми пластами изолировал Поттеровы эмоции. Парни были правы — пережить смерть Тонкс можно и позднее, сейчас в приоритете информация.