Реэрн захлопнул дверцы и встал.
— Вроде бы, должно действовать. Все системы, кажется, в норме. Но проверить можно только в работе.
— Нет времени. Штаб приказал через четыре с половиной минуты сообщить о готовности.
— Принято, ваше превосходительство, — твердо сказал Реэрн. — Тогда начинаем контроль функционирования. Давай, ставь все на место, — обратился он к оператору. — Потом уже закончим настройку.
Дождавшись, пока оператор задвинет на место все блоки и снимет со своего кресла технические описания, Реэрн щелкнул переключателем на центральном распределительном щите.
— Поднимаю высокое напряжение, — доложил он генералу. — Сейчас пойдет автоматический контроль.
На блоке перед оператором зажглась оранжевая лампочка. Сразу замигали огни и на панели вспомогательного компьютера.
— Компьютер производит проверку всех систем, — сообщил Реэрн. — Вот, началось.
На блоке системы контроля одна за другой начали загораться оранжевые лампочки.
— Система ориентировки в норме, — Забубнил оператор. — Система компенсации в норме, синхронизация в норме, система управления антенной...
— Ч-ч-черные звезды! — вырвалось у генерала.
Огоньки, бежавшие по панели, словно застыли. Одна из лампочек мигала и никак не могла зажечься. На блоке системы контроля загорелась синяя лампочка.
Реэрн молча выдвинул один из блоков и легонько хлопнул ладонью по плате. Непослушная лампочка на панели компьютера сразу зажглась, и огоньки продолжили свой бег. Синий сигнал погас, и рядом с ним загорелся оранжевый.
— Система управления антенной в норме, — с облегчением доложил оператор. — Система подстройки частоты, система ориентировки луча — все в норме. Есть.
Рядом с последней оранжевой лампочкой зажглась зеленая. Оператор обрадованно повернул переключатель. Оранжевые огни погасли.
— Контроль функционирования прошел, система к боевой работе готова, — сообщил Реэрн.
Генерал снова нажал кнопку селектора внутрикорабельной связи.
— Радиорубка, связь со штабом, — приказал он.
На командирском пульте загорелась еще одна лампочка. Из динамика внешней связи раздалось шипение.
— На связи, — наконец откликнулся штаб. — "Всемогущий", доложите о готовности.
— "Всемогущий" к проведению испытания готов, — доложил генерал. — Все системы в норме.
— Тогда начинаем испытания, — заявил штаб. — Обеспечить защищенный канал межкомпьютерной связи.
— Принято, — отозвался генерал, выполняя на своем пульте необходимые операции.
— Есть связь, — проскрипело из динамика. — Аппаратуру в действие.
— Аппаратуру в действие, — повторил генерал по внутрикорабельной связи. — Реэрн, начинайте.
Оператор повернул еще один переключатель. На блоке оранжевая лампочка сменилась зеленой.
— Мы готовы, генерал, — доложил Реэрн. — Сигнал пошел на антенну. Так, началось.
На панели вспомогательного компьютера снова замигали огоньки. Начали зажигаться лампочки и на одном из блоков.
— Работает система ориентировки, — вполголоса отметил Реэрн, напряженно следивший за мерцанием огоньков. — Есть. Теперь широкий луч, точечный луч. Все! Пошла полная мощность!
На центральном распределительном щите зажглась синяя лампочка. Томительно медленно текли секунды. Затаив дыхание, генерал напряженно смотрел на молчащий динамик внешней связи.
— Связь есть, — бесстрастно сообщил штаб. — Суперофицер Пээл принимает сигнал хорошо. Теперь противометеоритный маневр.
— Противометеоритный маневр! — крикнул генерал. — Штурман, не спите!
Штурман засуетился, посылая в компьютер необходимую команду. Корабль вздрогнул. Звезды на большом экране на секунду качнулись и снова вернулись в прежнее положение.
— Связь восстановлена, — на этот раз в голосе штабного офицера чувствовалось удовлетворение. — Сигнал устойчивый. Теперь пусть поработает час в обычном режиме.
Из динамика раздался щелчок. Штаб отключился.
— Все в порядке, Реэрн, — устало сказал генерал в микрофон. — Теперь главное, чтобы продержаться еще час.
— Принято, — кивнул Реэрн. — должно продержаться.
Казалось, время застыло на месте. Медленно тянулись минуты. Все так же горели огни на панелях блоков в отсеке специальной аппаратуры, оператор откровенно дремал в своем кресле, Реэрн, устало прислонясь к дверцам передатчика, медленно перелистывал тетради с техническими описаниями, офицеры за спиной генерала переминались с ноги на ногу.
Наконец штаб снова вышел на связь.
— Примите поздравления, генерал, — послышался из динамика голос начальника штаба соединения флаг-маршала Таорза. — Испытания закончены. По докладу суперофицера Пээла, связь была отличная. Штаб выносит вам благодарность.
— Во славу Императора, — по уставу откликнулся генерал. — Реэрн, — обратился он по внутренней связи. — Выключайтесь. Полный порядок. Дело сделано.
Эамлин облегченно откинулся назад в своем кресле. Лицо начальника связи, весь этот час простоявшего навытяжку, начало понемногу приобретать нормальный цвет. Офицеры зашевелились.
— А ведь можем, — с гордостью заметил тэон. — Господа, это ведь значительное достижение — попасть с орбиты лучом диаметром всего в сто метров буквально в точку — в космический корабль. Как вы считаете, ваше превосходительство?
Но генерал не ответил. Он, нахмурив брови, читал медленно ползущие по экрану строчки текста. Затем снова взял микрофон внутрикорабельной связи.
— Реэрн, вы еще не ушли? Тогда зайдите сейчас ко мне.
Лампы в небольшом командирском кабинете были, пожалуй, слишком яркими. Их свет буквально резал глаза, но генерал, казалось, не замечал этого неудобства, а может быть, просто уже привык.
— Как вы понимаете, штаб не оставил без внимания наш успех, — говорил он, по привычке слегка покачиваясь в кресле. — Можно сказать, он проявил не совсем свойственную ему щедрость. Поощрения получили я, начальник штаба, тэон — надо полагать, за отлично проведенную морально-воспитательную работу, зампотех — очевидно, в основном потому, что он муж двоюродной сестры жены племянника флаг-маршала Таорза, даже этот остолоп начальник связи. Но в этом списке нет ни вашего имени, ни имени оператора!
— Все логично, — кивнул Реэрн. — На вас лежала ответственность, вы руководили испытанием, а что мы с оператором? Мы просто сидели и смотрели на приборы. С тем же успехом можно было бы читать последний сборник Императорских речей.
— Вот к этому вопросу я бы советовал вам относиться серьезнее, — недовольным тоном заметил генерал. — Вы подаете дурной пример всему экипажу. И знаете, кстати, сколько у меня лежит донесений от тэона, что вы отлыниваете от посещения собраний? Много, могу вам сказать, очень много. Тэон, правда, тоже хитрый жук, он знает, что я не намерен лишаться вас из-за такой ерунды и поэтому посылает все мне. Но все же, имейте это в виду. Впрочем, хватит, перейдем к делу. Итак, Реэрн, вашими усилиями мы все избежали больших неприятностей.
— Но ведь дело еще не закончено, — несколько удивленно сказал Реэрн. — Аппаратуру не мешало бы еще отладить, да и к тому же... Как я понимаю, после испытания она должна быть использована уже по-настоящему.
— А, это уже не так важно, — махнул рукой генерал. — Испытание мы провели, о готовности отчитались, что еще надо? Все равно, полностью проверить результат не удастся.
— Вот как? — поднял брови Реэрн.
— Да, именно, — подтвердил генерал. — Поэтому я бы хотел как-то отметить ваши заслуги. И честно говоря, не могу придумать, как. Благодарностей у вас уже столько, что вы их можете, скажем, солить или обклеить все стены вашей каюты. Курсы вы уже заслужили за регламентные работы. Отпуск, сами понимаете, дать вам до окончания операции не могу. Премию, если мне удастся ее пробить в штабе флота и в Управлении в столице, вы получите только минимум через год. Да и не так вам она и нужна. Вы — человек одинокий, пьете мало, денег на женщин практически не тратите, дорогостоящих пороков, кажется, не имеете. Просто не знаю, что тогда. Вот как вы считаете сами — что вы заслужили? Постараюсь выполнить любую вашу просьбу, если она, конечно, в пределах моих возможностей.
— Вообще-то, — медленно сказал Реэрн, — в настоящее время меня больше всего интересует вопрос о назначении нашей спецаппаратуры. Никак не могу понять, для чего нам нужен точечный луч со сверхточным наведением, образующий на поверхности планеты пятно с диаметром всего в сто метров, да еще при излучении на таких частотах. Признаться, раньше у меня было предположение, что на Филлине у нас появились какие-то агенты. Но теперь... Я просто в недоумении.
Генерал сухо рассмеялся. Но глаза у него остались серьезными.
— Меня просто поражает ваше умение выуживать из всех интересующие вас сведения. Иногда мне даже кажется, что для вас и я, в первую очередь, не командир, а ценный источник информации.
— Человек — слабое существо, обуреваемое страстями, — улыбнулся Реэрн. — Одни жаждут денег, другие — власти, а мне... А мне нужны лишь знания.
— Знания... — повторил генерал. — Знание — сила, а информация — власть, не так ли, Реэрн? Вы же далеко не так просты, как хотите казаться. Вы можете командовать кораблем в бою, умеете управлять наземной техникой, у вас есть свидетельство пилота. А теперь еще эти курсы инженеров по информации. Зачем вам все это, Реэрн? И... у вас большой авторитет на корабле, пожалуй, даже больший, чем у старшего офицера. Вас уважает даже тэон, хотя он и недоволен, что вы не ходите на собрания. Да что тэон? Вы ухитряетесь поддерживать хорошие отношения одновременно с нашим спецотдельцем и с представителем Службы Безопасности, хотя друг друга они терпеть не могут... Знания... Зачем вам нужно все знать? И уж не делитесь ли вы потом своими знаниями с кем-нибудь, скажем, с друзьями молодости?
— Я с детства был любопытным ребенком, — вздохнул Реэрн. — И могу заверить вас, я глубоко уважаю конфиденциальность наших бесед. А насчет друзей молодости... Как говорят, все мы в молодости радикалы, а в старости становимся консерваторами.
— Ну, до старости вам тогда еще очень далеко, — усмехнулся генерал. — Ну ладно, к делу. Вы меня поймали на слове, теперь придется выполнять обещание. Тогда слушайте. Коротко говоря, наша установка генерирует сигналы на частоте филлинских телепередач. Их начали ловить уже в первом разведывательном полете. Ничего сложного в них нет — передача звука и изображения по одному частотному каналу, модуляция, превращение сигнала в изображение с помощью лучевой пушки и экрана с чувствительным слоем — в общем, что-то вроде этого. Если что-то напутал, не обижайтесь. Здесь я не специалист, да это и не так важно. Вот. Сигналы эти быстро декодировали и при желании теперь мы можем сами делать такие передачи.
— Понятно. Но зачем же нам тогда точечный луч? — подал реплику Реэрн.
— Подождите. И до него дойдет дело. Так вот, тоже, в один из первых полетов разведчики, кроме всего прочего, выяснили, где находятся резиденции правителей двух крупнейших государств Филлины — Горданы и Чинерты. Уже потом их планетные координаты уточнили с точностью буквально до метра. Послезавтра в обеих странах будет выходной день. Надо полагать, правители будут в своих резиденциях. Вечером по местному времени мы выйдем в эфир. Сигнал у нас очень мощный, он забьет тамошние передачи. И мы начнем специально для глав государств передавать обращение Председателя Совета Пятнадцати Оонка. Все уже готово и переведено на местные языки. Сначала передача пойдет для Чинерты — она в более раннем часовом поясе, потом для Горданы.
— И что же хочет сказать им Оонк? — спросил Реэрн.
— Им предложат на выбор: или добровольное подчинение нам и власть над половиной планеты или война.
— Заманчиво... на первый взгляд. Но зачем это нужно нам?
— У нас просто не хватит сил на все сразу. Вы же знаете, в кронтэйской операции участвовало четыре из пяти тогдашних флотов, три четверти гвардии, и вся операция потребовала не один месяц. А у нас что? Всего два флота. Вскоре, правда, присоединится еще и шестой, но все равно — это ничтожно мало. И для оккупации нужна армия, а не наша полностью автоматизированная боевая техника. Но Филлина втрое дальше, чем Кронтэа, нам просто не собрать здесь все нужные силы, их невозможно будет снабжать. Поэтому настоящее завоевание, как я понимаю, будет постепенным и займет, наверное, несколько лет. Наша задача сейчас — разрушить экономику Филлины, разбить войска филитов, нарушить управление и связь. Но даже для этого нам нужна концентрация сил. И мы попробуем купить правителей. Условия для них будут довольно выгодными: всего-навсего признать верховную власть Императора, снабжать нас сырьем и продовольствием, допустить в правительство наших наблюдателей, и за это — власть, могущество, наша поддержка, почти полная свобода действий на той территории, которую мы им отдаем. Кто-то может и откликнуться.
— А если оба государства сразу или никто?
— Если оба сразу, тогда просто. В обращении будет сказано, что предпочтение получит тот, кто первым даст положительный ответ. Так оно и будет. Вот если никто... Тут сложнее. С рабочей силой — а нам ее понадобится немало уже на первых порах — как-то выкрутимся за счет пленных, собственно, для этого наша техника и приспособлена. Но нам будут нужны еще материалы и поставки продовольствия. Вот это уже проблема. До нашей ближайшей колонии — Тэкэрэо — почти пятнадцать стандартных световых лет, да она и себя еле обеспечивает, куда уж нас. Даже не знаю, как будет тогда, наверно, все же поставки из других колоний. И уж конечно, нам тогда понадобятся подкрепления. И война пойдет не "прилетели — постреляли", а всерьез. Впрочем, по правде говоря, такой вариант наших военачальников устраивает больше всего.
— Но если это вызовет такие трудности, тогда почему?
— А, Реэрн, это же такая интересная игра, особенно когда ты заведомо сильнее противника. Такое удовольствие хочется затянуть подольше.
— Ясно. А что дальше будет с теми странами, которые без борьбы покорятся нам?
— Со временем придет и их черед. Правда, все будет делаться поэтапно, но все равно вскоре там будет установлен режим примерно того же типа, что и в Кронтэе. Ну, вы знаете, местная администрация под нашим контролем и управлением, обязательные поставки продовольствия и рабочей силы и все прочее. Кронтам, в общем, стоит дать передышку — их число и так сокращается с каждым годом. Ну и, конечно, филиты получат те же права, что и кронты.
— А фактически, полное отсутствие каких-либо прав, полная беззащитность перед нашими чиновниками, принудительная вербовка, запрет на владение землей и любым недвижимым имуществом даже на своей планете, карательные экспедиции по всякому поводу и без повода с расстрелом всех встречных и каждого пятого в придачу! И затем — неизбежное оскудение и вымирание!
— Вы правы, — согласился генерал. — В конечном итоге их ждет именно эта участь. Что поделать, наш мир — довольно жестокая штука.
— Да, не хотел бы я быть на месте этих правителей, — тихо, словно рассуждая вслух, проговорил Реэрн. — Какой ужасный выбор: смерть в бою или добровольное рабство. Я даже не знаю, что лучше.
