Азартнейшая из игр

Я понял. Это они из-за дебоша так решили, убрать их от греха подальше... Причём, за Сакуру вступиться было некому, поэтому её просто приписали к нашей команде. И почему я не удивлён? С точки зрения прагматизма — у неё низкий потенциал, поэтому она будет тянуть команду вниз, её придётся защищать... Это хреново.

Нашим сенсеем, как ни странно, был назначен Какаши. Хатаке Какаши, судя по всему, это было связано со мной и моей семьёй...

После того, как Ирука закончил речь вошли сенсеи... я рассмотрел всех поподробнее. Более всего выделялись Куренай и Асума.

После шумного ухода, мы остались впятером. Я, девочки и Ирука. Сенсей посмотрел на дверь и вздохнул:

— Опять опаздывает...

Поняв, что закончилось, Ино поднялась и подошла ко мне:

— Ты знал! — она обвинительно ткнула в меня пальцем.

— Не совсем, — я вздохнул, — я не думал, что Сакура будет с нами в одной команде!

Тем временем Хината уже читала пошлую книжку, сакура — сидела рядом, а Ино бушевала. Она топнула ножкой:

— Чёрт, а... Откуда ты узнал? — она тут же навострила ушки и подсела ко мне, мило улыбнувшись... и предвещая мне кары, если я не расскажу. Я сглотнул, вздохнул и покаялся:

— На собрании глав кланов. Тогда и шли основные торги за то, кто с кем будет. Хотя в основном торговались за то, чтобы не поставить своих чад к Учихе в команду...

— А? — Ино удивилась, — что ты там делал? И почему Саске-кун?

Кстати, я только сейчас заметил, Ино довольно милая. Волосы светло-блондинистые, правильный овал лица, цвет глаз отдаёт бирюзовым, но голубой, грудь маленькая, но многообещающая. Она была в тёмно-фиолетовой одежде без рукавов и носила бандану на поясе. Я улыбнулся ей:

— Я же глава клана Узумаки — конечно же, я был там. А по поводу Саске... ты же менталист, разве нет? Даже я умею читать эмоции и поверхностные мысли, это просто, — я мило улыбнулся, — Учиха, может быть, и кажется крутым из-за своей отрешённости, но на самом деле он немного сумасшедший. Такой запросто может зарезать товарища, если ему будет это выгодно. Он сошёл с ума, когда убили его семью, так что теперь единственное, что ему нужно — месть и сила. Если для этого нужно будет убить сокомандников — он не будет сомневаться. Хотя девушки, судя по всему, подумали, что его отрешённость — признак взрослости и крутости.

Яманака сбилась с мысли:

— Что бы ты понимал.

— Я прекрасно всё понимаю. Я же природный эмпат, в конце концов...

— Кстати, об этом... только Яманака могут читать мысли!

Я улыбнулся шире:

— Знаю. У меня есть только одно логичное объяснение — это то, что я внебрачный сын какого-либо Яманаки. Родился тринадцать лет назад. Из всей твоей семьи в данный период времени — твой дядя в Конохе отсутствовал, кузен был мальчишкой, остаётся только...

— Отец... — у Ино глаза на лоб полезли, — нет, этого не может быть! — она даже рот открыла от удивления.

— Если подумать, то к моменту моего зачатия твоя мама была на шестом месяце. Мне с самого детства никто не говорил про родителей, как будто бы их и не было. Ни имён, ничего. Максимум, что я знаю — что мама Узумаки, а отец — светловолосый мужчина, — я пригладил свою шевелюру, — все молчат в тряпочку, когда я пытался спросить про них, даже хокаге тут же переводит тему... как будто ему неудобно говорить об этом... — я улыбнулся, — есть только один способ проверить.

— А? — Ино пребывала в прострации, она казалось вот-вот расплачется, — можешь показать какую-нибудь клановую технику?

Ино встала, руки её мелко подрагивали. Она сложила печать и прикоснулась пальцем к моей голове: Шинденшин но Дзюцу!

Ух ты, телепатическая связь! Это конечно очень полезно, мне уже намного привычней общаться телепатией. Она сказала по мыслесвязи:

"Наруто, как слышишь меня?"

Я прервал связь — и запомнил заодно систему работы чакры. Это было несколько менее совершенно, чем то, к чему я привык, однако, я с помощью энергии камня разума воспроизвёл технику:

Шинденшин но дзюцу! — и ткнул её в лобик, заговорив мысленно:

— Прикольная техника. Однако телепатию я освоил давным-давно и на более высоком уровне. Мне так привычней общаться, честно говоря, чем словами, слова слишком... несовершенны...

Ино, услышав мой голос в своей голове... уронила челюсть и села рядом с отсутствующим взглядом. Я ей не мешал, только погладил по голове:

— Не парься ты так!

— Но... — Яманака готова была расплакаться, — но как? Почему отец ничего не сказал? Почему он... — она всхлипнула, — он обманывал меня!

Я же был рад за совершённую месть. Теоретически, это должно их заставить либо признаться, либо признать меня как яманаку, либо... посмотрю, как хокаге выкрутится!

Ино не стала плакать, вместо этого обняла меня за плечи. Я улыбнулся и сделал то же самое с её талией. Но Яманака удивлённо моргнула, видимо, только сейчас вспомнив:

— Получается... я целовалась с собственным братом? — она резко покраснела, — н... Наруто? Ты знал?

— Нет, конечно же. Кажется, сейчас самое время поговорить про вчерашнее...

Ино кивнула и позвала сакуру, но звать не пришлось — и сакура, и Хината, сидели на парту выше и слушали наш разговор. Можно сказать, увлечённо слушали. Я вздохнул:

— Так, девушки, наверное, вы уже поняли, что я решил избавиться от имиджа дурачка. Он мне идёт, но дальше так жить нельзя. Звать меня Узумаки Наруто, глава клана Узумаки, муж Хинаты, а так же просто хороший парень...

— Да уж, — хмыкнула Сакура, — мало того что так долго водил всех за нос, так ещё и устроил пьяный дебош с АНБУ и нас в это втащил, — она была довольно надменна.

— Ну, — я развёл руками, — зато мы выучили много новых техник. Я кажется, говорил, что вы мне нравитесь?

— Каждый день, — сакура отвернулась, — каждый божий день твоя наглая морда повторяла то, что любит меня.

Я улыбнулся:

— Это конечно была очень... оригинальная и шутливая форма, но в целом — я нахожу тебя милой, честной и искренней девушкой с горячим темпераментом... Ино тоже обладает большущими плюсами, выделяющими вас двоих на фоне остальных... поэтому да, вы мне нравитесь...

Ино хмыкнула:

— Вчера кто-то другое говорил!

— Я был пьян, — возмутился я.

— Значит, говорил что думал, и не думал, что говорил, — сказала Ино с укором.

— Ну, — я развёл руками, — как-то так. Я, конечно, понимаю, что в ваших глазах ещё долго буду оставаться недалёким крикливым мальчуганом, но, тем не менее, это не значит, что я откажусь от своих слов.

— Шикарно, — сакура повернулась к Ино, — ущипни меня, меня не покидает чувство, что я ещё не проснулась...

Ино ущипнула сакуру за попу, заставив лицо девушки стать таким же, как волосы. Я только улыбнулся. Хината тем временем смотрела на это с улыбкой. Судя по утреннему инциденту, она малость того... что она тут же и подтвердила:

— Ой, девочки, я не против, Наруто прав, вы обе такие милые... — Хината так посмотрела на Ино, что Яманака порозовела вслед за Харуно. Я же рассмеялся. Сакура вздохнула:

— Блин... это сумасшедший дом какой-то...

— Это команда номер семь! — я давил улыбку Орочимару-стайл, — если так подумать — я человек прямолинейный...

— Романтик, причём — неисправимый, — пропела Хината. Постарался не обратить внимание:

— Поэтому я предлагаю вам быть моими девушками. Ино, Сакура... обещаю любить и готовить пирожные при случае...

— Наруто кулинар уровня профи, так что таких пироженок как у него — даже для дайме не делают...

Сакура посмотрела на Ино. Ино пожала плечами:

— И тебя не смущает, что ты можешь быть моим братом?

— Нет, — я взял её руки в свои и приблизился к лицу Ино, она удивлённо распахнула глаза, а я прошептал: — разве это не добавляет... остроты? — я прищурился, — тайна, которую не знает никто...

Ино отвела взгляд и на щёки её опять вылез румянец:

— Ну... Наруто... я... — она волновалась, — мы же уже даже целовались...

— А ты, Сакура?

Харуно посмотрела на меня открыв один глаз:

— Сначала пирожные — потом ответ!

Я улыбнулся и протянул ей из подпространства тарелочку с пирожным.

К слову... принтер у меня был. Принтер для печати пищевыми красками на еде, к примеру — на пирожных. Это довольно простое устройство, благодаря которому привычные пироженки приобретают утончённую красоту. Обычный шоколадный тортик, размером с сиди-диск, но на его верхней стороне, на чёрном сладком шоколаде, был нанесён рисунок-гравюра в виде цветущей сакуры и орнамент... Харуно взяла тарелочку — между прочим, из лучшего фарфора и ложечку, тоже, кстати, из набора кристофл. Я бы внимания не обратил, не будь она из серебра с гравировкой и золотым орнаментом... Харуно уставилась на пироженку, решившись всё-таки разрушить это произведение искусства. Я умел готовить... я умел очень хорошо готовить... вот в чём у меня и был талант — то это в готовке, поэтому пирожное было изумительным, с лёгким привкусом фруктов, в меру сладким и с ярким, запоминающимся вкусом. Конечно же, был готов к неожиданностям — в подпространстве у меня было очень много всего, и конечно же — готового к употреблению, даже уже сервированное — нужно только извлечь предметы.

Пока Сакура, прикрыв глаза от наслаждения поедала пироженку, Хината смотрела на неё с любопытством:

— Наруто, я такой вкусняшки не пробовала...

Сакура доела и, судя по взгляду, была готова убить ради новой порции. Яманака поинтересовалась:

— Это что за волшебное пирожное такое?

— Тёмный шоколад собственного приготовления, с экстрактом из роз, настоянных на двухсотлетнем вине, нуга с пастой из миндаля, кедрового и лесного орехов и клубники. И конечно же — чуточку любви! — я изобразил тон Дамблдора, вещающего про силу любви. Помогло.

Решено — я буду кормить девушек пироженками, а они... нет, не стали вешаться мне на шею, но и так понятно, что процесс кормления — будет проходить при личных встречах. Харуно, как я и думал, сменила гнев на милость, а вот Ино согласилась сразу, сев поближе ко мне...

Так что, когда Какаши пришёл, Ино сидела у меня на коленях и щебетала про то, как наши космические корабли.... В общем, щебетала, положив голову мне на плечо, я обнимал её за талию, а Хината с Сакурой, розовые от смущения, сидели и читали книжку, в которой с первого взгляда узнавалась ича-ича... Это, прямо так скажем, та ещё картина для неокрепшего ума Хатаке Какаши...

7. Кто я?

Хатаке Какаши уставился на нас единственным глазом, Сакура даже не удостоила его взглядом. Какаши посмотрел на них, после чего уставился очень удивлённо, заметив, Какую книжку они читают. Он закашлялся и Ино, уже малость уставшая сидеть на мне — а меня она считала братом, повернула голову к Какаши:

— Это кто к нам пришёл?

— Не знаю, хрен какой-то. Эй ты, мужик, ты часом дверью не ошибся?

Ино хихикнула:

— Наруто, хватит, — она грациозно поднялась.

Сакура и Хината уже закрыли книжку.

— Что ж... первое впечатление — вы мне не нравитесь, — сказал он.

Да и кто бы говорил — сам в маске, с повязкой на одном глазу, стоящими белыми волосами, в стандартной одёжке шиноби и руки в карманах ещё держит... короче, вид такой, что только держись. Я поднялся вслед за Ино и вздохнул ещё глубже, чем раньше, такую идиллию испортил — засранец... когда ещё Ино согласится посидеть на моих коленках? Ладно, приударю позже, к тому же, нужно не обижать Сакуру и Хинату...

Мы все встали и подошли, спросил у сенсея я:

— Итак, Хатаке Какаши, джонин, ученик четвёртого хокаге, и по совместительству фанат книжек джирайи... как и ты, дорогая, — я посмотрел на Хинату, — не буду спрашивать, почему ты опоздал.

— Ага, — он фыркнул, — мал ещё. Пойдёмте на крышу, здесь душно, — он взял и испарился. Я протянул девочкам руки и... Секунда — и мы стоим на крыше. Причём сам Какаши только-только начинает идти. Он... он остановился и уставился на меня. Девочки отпустили мои руки.

Итак, почему ОЯШи любят крыши школ? Да хрен их знает, крыша как крыша, но у них это походу ещё один, открытый этаж. Что в общем-то верно. Свежий воздух и всё такое... С крыши школы открывался прекрасный вид на Коноху. Погода сегодня и в правду не подкачала — солнце ярко светит, птички поют, небо — голубое, без единого облачка, ветерок лёгкий гуляет... я улыбнулся. Ветер перемен подул со стороны Какаши, глазастик умудрился переместиться к нам и спросить:

— Наруто, что это было?

— Так, пространственная техника, — я махнул рукой.

Какаши думал. У него дёрнулся единственный глаз... Так-так-так...

Какаши, как я и ожидал, сел на перила напротив нас и предложил:

— Меня вы знаете. Предлагаю познакомиться, назовите свои имена и расскажите что-нибудь осебе. Что вы любите и не любите, есть ли у вас мечты, и так далее...

Первой решила Хината:

— Я Узумаки Хината, люблю своего мужа и его готовку, не люблю клан Хьюга, мечтаю... — она порозовела, опустив взгляд... сакура только усмехнулась:

— Мечтает иметь много детишек, ага.

— Сакура! — возмутилась Хината, посмотрев на меня извиняющимся взглядом.

Я же рассмеялся, Какаши вздохнул с таким чувством, словно он самый несчастный человек на земле. Тем временем эстафету приняла Харуно:

— Я Харуно сакура. Люблю пироженки Наруто, не люблю... Кхм... не знаю что. Мечтаю стать хорошим шиноби!

Яманака пробурчала:

— Продалась... — она встала следующая, — Яманака Ино. Люблю свою семью и не люблю, когда мне лгут, мечтаю... — она задумалась, — нет, это вам ещё рано слышать.

Какаши посмотрел на неё таким взглядом, мол, понятно, ничего особенного. Дальше пришла моя очередь, я не я буду, если чего-то не отчебучу.

— Меня звать Узумаки Наруто, — улыбнулся я, — люблю я Хинату, Сакуру и Ино, — все три девушки потупили взгляд и порозовели, — не люблю... не люблю Данзо, опаздывающих людей и когда мне мешают проводить эксперименты. Мечтаю... кхм... жениться на вот этих троих девушках, — показал рукой на трёх уже красных как помидорки девчушек, — заодно — изобрести что-то, что будет полезно всему обществу.

— Но Наруто, — перебила меня Хината, — я же уже вышла за тебя замуж?

— Мечты потихоньку сбываются, любовь моя.

Какаши ненадолго выпал из реальности, но вернулся в неё:

— Наруто, ты... — он тряхнул головой, — вот это команда. Ладно, всё равно завтра в шесть утра будьте на седьмом полигоне. Рекомендую не завтракать, а то вас стошнит! О

Он исчез. Испарился облачком дыма. Клон, мать его. Я только вздохнул — уж встречать генинов — мог бы сам прийти, засранец! Я повернулся к девушкам — Хината ещё розовая, а вот Сакура и Ино сидят, опустив головы и скрыв за волосами красные как помидорки лица. Ещё бы — им тут одновременно в любви признались и в серьёзных намерениях. Да не абы кто, а глава клана Узумаки. Поэтому я рассмеялся, чувствуя смущение и некоторую радость девушек и не обращая внимания на чисто для гордости показываемое сопротивление, обнял обоих, прижав к себе. Долго они брыкаться не стали, так, только для вида. Собственно, долго наши обнимашки не продлились. Я отскочил от сдвоенного удара Сакуры и Ино. Ня, кажется, я в них влюбляюсь.