— Тебе не кажется, что чего-то не хватает? — отставив бокал, произнес вдруг Алекс, очень точно попав в состояние самого де Борея.
— Мишеля, — хмыкнул Эдгар, откинувшись на спинку кресла. Камзол валялся на тахте, позволяя избавиться от условностей и окончательно расслабиться. — Странно, но я успел привыкнуть.
— Тебе просто было скучно, а тут....
Алекс был прав и не прав одновременно. Назвать последние три недели скучными было сложно, скорее уж тревожными и весьма насыщенными событиями, если только принять, что все эти мелкие и не очень происшествия добавляли их жизни проблем, но отнюдь не живости. И вот с этой точки зрения, появление Мишеля, а затем и графа де Ланье, изменило ситуацию, сделав ее вполне приемлемой.
Де Борей уже хотел сказать об этом другу, когда тот, бросив быстрый взгляд на пылающий в камине огонь, посмотрел на него и произнес то, что Эдгар услышать никак не ожидал:
— Трудно ему будет со своей хрупкостью. Был бы девушкой, как раз пробудить все лучшее, а так.... Уже несколько раз ловил себя на том, что хочется дать подзатыльник. Не потому что есть причина, а просто так.
— Не замечал раньше за тобой подобной кровожадности, — засмеялся де Борей, но кивнул, мол, есть такое. — Но ведь смышленый, пострел. Ты еще думаешь, собирая воедино все, что известно, а он уже раз... и готовый результат. Прав, граф, у парня талант. И не только, как у щита.
— Это ты на что намекаешь? — улыбнулся Алекс.
Не будь этой улыбки, Эдгар может быть и поверил прозвучавшему в голосе недоумению, а так только и оставалось, что кивнуть, да добавить:
— Ты присмотрись к нему. Де Корсото уже давно дал понять, что хочет увидеть твоего ученика. А то ведь знаешь, не найдешь сам, он решит эту проблему за тебя. И сделает это по-своему.
На этот раз де Риньи усмехнулся, вновь соглашаясь с тем, что сказал друг. Впервые разговор о преемственности де Корсото завел больше полугода тому назад. Не сказать, что настойчиво, но для легкого испуга вполне хватило. Одно дело, когда сам по себе, отвечая только за свою жизнь, а когда ученик....
Затем состоялся еще один... нет, не разговор, скорее обмен любезностями, но с уже более четким акцентом. Потом еще....
Алекс имел все основания опасаться, что следующего намека не будет, его просто поставят перед фактом и... все. Хочешь — не хочешь, а придется учить того, кого дадут.
О Мишеле, как об ученике, он еще не думал, но теперь, после слов Эдгара, понял — кандидатура едва ли не идеальная. Внешне неприметный — взглядом скользнешь и тут же забудешь, легко подстраивается под обстоятельства, стремительно реагируя на их изменения, а уж про сообразительность и говорить не стоило. Умненький парнишка. Иногда даже казалось, что слишком.
— И присмотрюсь, и проверю при случае, — уже вполне серьезно произнес де Риньи. — Ему тогда и об обучении беспокоиться не придется. Казна все оплатит.
— А я ведь об этом даже не вспомнил, — подставив другу опустевший бокал, отозвался де Борей. Когда тот наполнил, качнул головой, но уже в ответ на свои мысли, посмотрел на Алекса: — Я считал графа циником, не способным на чувства, а тем более на заботу о ком-то, а тут....
— Один сюрприз за другим, — вновь согласился с ним де Риньи. Отставив на пол бутылку, поднялся, прошелся по гостиной, в которой они сидели, не дойдя пары шагов до окна, остановился и оглянулся: — Что-то здесь не так....
— Ты о чем? — Эдгар так и не отвлекся от своего занятия: выставив в бокале крошечный щит, наблюдал, как бились об него пузырьки.
— Скорее, о ком, — засмеялся Алек, уж больно одухотворенным было лицо друга. — О графе.
— И что с ним не так? — поднял голову де Борей.
Комнату освещали лишь свечи, да огонь в камине, так что тени ложились мягкие, добавляя антуражу то ли загадочности, то ли... трагичности.
— Еще вчера, когда обсуждали твою охрану, де Корсото не рассматривал кандидатуру графа, а сегодня.... Да и его величество согласился как-то подозрительно быстро. И это несмотря на то, что о де Ланье и де Эренталь даже слышать не желает.
— Хотел он этого или не хотел, но граф влез в дело. Герцог это понимает.... Знаешь, — произнес Эдгар после короткой паузы, — а что мы все о них, да о них, нам больше поговорить не о ком?
— Это ты о светленькой? — де Риньи провокационно склонил голову к плечу.
— И о темненькой — тоже, — засмеялся де Борей. — Раз уж мы с тобой под домашним арестом....
Под домашним арестом они не были, им просто рекомендовали не покидать дом, да и то лишь до утра, когда должен был вернуться отправившийся за инструкциями де Ланье, но это ведь с какой стороны посмотреть. С их, так точно — заключение.
— Осталось решить, кого отправим за девушками, — де Риньи окинул комнату быстрым взглядом. Помочь это не могло — кроме них двоих в гостиной никого не было, если только давало время подумать. — Дарк?
— Доставит под конвоем, — Эдгар отставил бокал, поднялся, — потом долго придется успокаивать.
— Дорсэ? — сделал вторую попытку Алекс.
— Возможно, но....
— Он все еще выговаривает тебе на темы нравственности? — недоверчиво уточнил де Риньи, заметив затруднения друга.
— Он обещал отцу присматривать за мной, — Эдгар небрежно пожал плечом. Потом насмешливо фыркнул: — Ты бы слышал....
— Нет уж, — замахал руками де Риньи, — избавь меня от подробностей. Мне хватает тетушки, которая ждет — не дождется, когда я остепенюсь и приведу в дом милую, добрую, отзывчивую, неиспорченную девушку.
— И в чем проблема? — де Борей едва сдержал улыбку.
И не потому, что не хотел обидеть друга. Найти в столице милую, добрую, отзывчивую, неиспорченную, да еще и хороших кровей, как хотела воспитавшая Алекса сестра его отца, было совершенно невозможно. Что-то одно — да. А вот так, чтобы все и сразу....
— Так в нас с тобой и проблема, — смех де Риньи заставил затрепетать пламя свечей. — Мальчишка!
— Что — мальчишка? — не сразу сообразил Эдгар. Потом качнул головой, не соглашаясь. — Рискованно.
— А мы с ним Дарка отправим, — подошел к нему Алекс. — На всякий случай.
— Уже поздно.
Эдгару мысль отправить за актрисами секретаря удачной не казалась. И не в том дело, что юн, просто.... Что — просто, он не знал, но ощущение подлости присутствовало.
— Да не спит он, сидит в библиотеке, — продолжил убеждать его Алекс. — Отвезет записку, дождется, привезет.... Откажутся, вернется.
— А если куда-нибудь....
— Да у него осмотрительности на нас двоих хватит, — перебил его де Риньи. — Или тебя устраивает только мое общество?
Последний аргумент оказался решающим. Алекс, конечно, был неплохим собеседником, но....
Блондинка была задорной и смешливой. Как раз то, что ему сейчас требовалось....
* * *
День оказался насыщенным, но спать не хотелось. В голове сумбур от множества вопросов, тело требовало движения, которое помогло бы избавиться от напряжения. Не самое приятное состояние, но как с ним бороться я знала.
Сменив рабочий костюм на домашний, я решительно вышла из комнаты. Единственное, что могло помочь — те самые матрицы, на основе которых мы с дядей разрабатывали новые, действовавшие совершенно по иному принципу, щиты.
— Господин Лонье...
Я только и успела, что закрыть за собой дверь, как тут же столкнулась с появившимся словно ниоткуда дворецким.
— Господин Дорсэ, — вежливо склонила я голову. — Хочу позаниматься в библиотеке, — ответила на его вопросительный взгляд. И для убедительности продемонстрировала захваченные с собой записи.
— Уже поздно, — теперь во взгляде мужчины мелькнула забота. — Сегодня был тяжелый день.
— Не спится, — вздохнув, повинилась я. — Всякие мысли в голову лезут.
— Тогда — да, — кивнул он после короткой паузы. — Я распоряжусь принести вам молоко и булочку, — добавил он, отходя.
Свое искреннее: 'Спасибо!', — я произнесла ему уже в спину. Моя благодарность, насколько я поняла, дворецкого нисколько не интересовала.
— Вот и будь вежливой... — усмехнувшись, буркнула я себе под нос.
— Что? — оглянулся он. Что в глазах не понять, далековато, но вот сама поза....
— А? — растеряно посмотрела я на него, сделав вид, что думала уже о своем.
— Мне послышалось, — после недолгого молчания склонил он голову и вновь пошел в сторону кухни.
А я, мысленно дав себе подзатыльник, направилась к лестнице. Надо же... расслабилась, решив, что все хорошо, потеряла осторожность. Подобная беспечность могла дорого обойтись. Всего одно опрометчивое слово и....
С одной стороны — ничего страшного, пари есть пари. А с другой... Ладно, когда придется открыться победительницей, а если проигравшей?!
Посчитав, что теперь буду аккуратнее, поднялась наверх, прошла мимо приемной, предварявшей кабинет герцога. Порядок там уже навели, но мебель, уничтоженную выставленными щитами, еще не заменили.
Невольно улыбнувшись — о судьбе писем, на которые я не успела ответить, можно было больше не беспокоиться, остановилась у соседней двери. Приоткрыла, проскользнув внутрь. И ведь уже давно никто не запрещал заходить в библиотеку по ночам, но привычка осталась.
Воспоминания о родителях, которые пытались воспитывать меня, как девочку, окончательно испортили настроение. Тут и так....
Мама называла меня маленькой принцессой. Отец — постреленком. Агжей — любимой проказницей.
Шмыгнув носом — знаю, что не эстетично, но быть сильной нелегко, прихватила из шкафа две книги, которые приметила еще днем, и расположилась за столом.
Как это обычно и бывало, пространные рассуждения о создании магических структур, перемежавшиеся громоздкими формулами и схемами плетений, заставили забыть обо всем лишнем. Грозное искусство создания щитов не прощало суеты, требуя внимания и скрупулезности.
Сколько я так провела — сказать трудно. Появившиеся молоко и тарелку с булочками заметила лишь потому, что они помешали положить еще один лист, на который я собиралась перенести спорные моменты. И неважно, что писал корифей, преподаватели в Академии учили относиться критически к тому, что считалось незыблемым. Время шло, мы узнавали все новые и новые законы мироздания....
— Я же говорил, что он здесь! — сбил меня с очередной умной мысли довольный голос де Риньи.
Сдержав обреченный вздох — принесло же их! — поднялась, тут же склонив голову:
— Ваша светлость, ваше сиятельство....
— Есть поручение, — де Риньи подошел к столу. Сдвинув мои записи, освободил край и присел. — Нужно кое-куда съездить, отвезти записку.
— Граф просил не покидать дом....
— Нас просил, — сделав акцент на 'нас', заметил де Риньи. — О тебе речь не шла.
Говорить о том, что это подразумевалось само собой, я не стала. Не доказывать же маркграфу очевидное.
— Я могу переодеться?
— Да, — выступил вперед де Борей. — С тобой поедет Дарк. Карету подадут через четверть часа. Адрес и имя на конверте, — протянул он запечатанное письмо.
— Я должен получить ответ? — бросила я быстрый взгляд на сделанную четким почерком надпись.
Улица Каретье четыре, квартира три. Если правильно понимала, то дом был доходным и располагался неподалеку от театральной площади. Да и имя адресата было знакомо: Линси Лок, та самая актриса, о которой при мне разговаривали де Борей и де Риньи.
И это меня они называли мальчишкой?! После трех покушений приглашать девицу, об интересе герцога к которой могло быть известно....
Это было не мое дело. Я — секретарь и обязан выполнить поручение своего господина.
— Да, — чуть смутившись, ответил де Борей. — И возьми плащ, вечер сегодня прохладный.
— Как прикажете, ваша светлость, — низко поклонилась я, давая понять, что приняла правила игры. — Все будет исполнено.
Забрав письмо, направилась к двери. Это казалось неправильным, но мне было неприятно. Нет, скорее даже горько.... И ведь понимала, что они оба — мужчины, со своими потребностями в удовольствии, но....
— Эта идея больше не кажется мне хорошей, — произнес вдруг де Борей. — Может....
— Завтра у тебя такой возможности уже не будет, — засмеялся де Риньи. — У графа не забалуешь.
В этом он был прав, брат своей репутацией дорожил. Особенно той, которую заработал, занимаясь наймом.
— И все-таки....
Чтобы не услышать дальнейшего разговора, предпочла плотно прикрыть дверь. Меня это нисколько не касалось! Если они настолько безрассудны, что рискуют собственной жизнью....
Все было так и не так. И от этого было больно.
— Господин Лонье... — вездесущий дворецкий встретился мне в холле.
— Поручение его светлости, — надеясь, что прозвучало безразлично, ответил я. — Мне необходимо переодеться.
— Я не могу вам указывать... — Дорсэ, сетуя, качнул головой.
— Если вы об осторожности, то я сделаю все, что в моих силах.
— И о благоразумии — тоже, — добавил он. Потом окинул меня еще одним взглядом... — Вы пьете теплое вино со специями? — неожиданно спросил он.
— Да, — я даже несколько растерялась.
— Я прикажу приготовить к вашему возвращению.
Очень хотелось сказать что-нибудь умное, но я уже не успела. Он резко развернулся и ушел. Опять в сторону кухни. А я поторопилась в комнату. Ехать безоружной, да еще и в домашнем костюме, мне точно не хотелось.
Дом действительно оказался доходным, но для тех, кто не стеснен в средствах. Вокруг дворик, укрытый от чужих глаз густым кустарником, в центре подъездной площадки фонтан. Широкая лестница из белого мрамора, каменные вазоны с цветами. У двери внушительного вида дворецкий, который перегородил дорогу, стоило мне подойти.
— К кому? — грубо пробасил он.
Я оглянулась — Дарк статуей стоял у кареты и даже не думал вмешиваться.
— В третью, с письмом от его светлости герцога де Борей, — холодно ответила я, снизу вверх посмотрев на громилу.
— Новенький, что ли? — выслушав мою тираду, совершенно другим тоном поинтересовался дворецкий.
— А что, старенький тоже в третью ходил? — бесхитростно поинтересовалась я.
— И в третью ходил, — засмеялся тот, поставив меня на один уровень с собой. — Но это уже давно, еще до того, как там вдова с дочерью жила. Девица, конечно, красавица записная, но мать у нее.... — он весьма скабрезно чмокнул губами. Потом вздохнул... — А как актрисы поселились, так не появлялся.
— А еще в какие ходил? — воспользовалась я его разговорчивостью.
— В какие... — задумчиво протянул тот, посмотрел наверх....
— И долго ты здесь еще стоять будешь?! — навис надо мной Дарк.
Я — вздрогнула, подняла голову....
— Пугать обязательно?
— Его сиятельство ждать не любит, — наклонился тот угрожающе.
— Если не любит, ехал бы сам! — приподнялась я на цыпочках, приблизившись к нему так, что лицо расплылось, став пятном.
— Вы чего? — недоуменно протянул дворецкий.
— Да ну его! — отмахнулась я, сдвигаясь в сторону. — Ну, так я пойду? — проигнорировав охранника, спросила у громилы.
— Иди, — кивнул тот. — Они дома, с полчаса, как вернулись из театра.
Я и пошла. Одна. Дарк остался с той стороны двери.
