Оливия

Я автоматически закрыла грудь и поджала голые ноги...

Он нашёл мои трусы и джинсы и попытался надеть их на меня.

Мои губы затряслись, я разрыдалась...

— Тише, — попробовал меня успокоить солдат, — всё в порядке... всё уже закончилось...

Барон снял собственную зелёную рубашку и завернул в неё мои плечи.

Я судорожно всхлипнула.

— Ну не плачь, милая... не сейчас. Потерпи...

Он помог мне встать, затем подобрал мои кроссовки.

— Пойдём...

Барон повёл меня к выходу. Выглянув в коридор, он заставил меня быстро двинуться к лестнице... я, превозмогая боль, сделала над собой усилие...

Стали подниматься наверх. Везде было тихо. Наконец сержант остановил меня возле надписи: "7 этаж".

— Сейчас мы найдём тебе спокойную комнату, — шепнул он, вглядываясь в неосвещённый коридор впереди. — Ты сможешь отдохнуть и прийти в себя...

Он повёл меня в темноту, мимо десятка одинаковых дверей. Почему нельзя выбрать что-нибудь поближе к лестнице?

— Ладно, пожалуй, эта, — Барон решительно подёргал ручку ближайшей запертой двери. — Или эта, — следующая дверь тоже оказалась заперта.

Он стал проверять все офисы подряд, через пять ему повезло...

— Иди сюда.

Я последовала за ним.

— Свет включать не будем. Тебе видно?

— Да.

С улицы проникал тусклый свет каких-то далёких фонарей, на потолке лежала светлая полоса от окна...

— Садись сюда, — Барон подвёл меня к мягкому офисному стулу бывшей приёмной и осторожно усадил. — Ну, вот и всё.

Солдат оставил мои кроссовки рядом, а сам прошёл к окну, чтобы взглянуть на то, что делается внизу.

— Что там? — без особого интереса спросила я.

— Ничего. Тихо. Горят шашки. Тварей не видно. Может, у них изменились планы?..

Я прикрыла глаза ладонями и вытерла все слёзы. Боль внутри тела слегка поутихла, но вместо неё навалилась страшная усталость. Неимоверно сильно хотелось спать. Я придвинула соседний стул и легла на него, практически сразу отключившись...

Неожиданно солдат потряс меня за плечо:

— Просыпайся, — зашептал он.

Я нехотя открыла глаза, желая лишь одного — провалиться обратно в сон...

— Спать нельзя! — растолкал меня снова Барон. — Ты меня слышишь? Зверёныши в здании...

Смысл слов дошёл не сразу. Но когда дошёл, я мгновенно пришла в себя, приподнявшись на своём стуле и автоматически нащупав ногами кроссовки...

— С чего ты взял?

За окном по-прежнему царила ночь. Я невольно прислушалась.

Неожиданно где-то на этаже разбилось стекло...

— Это уже второе, — прокомментировал шёпотом солдат. — Я не знаю, как они пробрались мимо Вэна и Тода на крыше, но ты была права — ублюдки воспользовались темнотой, чтобы проникнуть к нам...

Он достал свой пистолет и встал рядом со мной, сняв оружие с предохранителя.

"Шри-Мо-Даа..." — вспомнила я своё заклинание, оглянувшись на дверь.

— Барон, — зашептала я, — опусти пистолет. Они реагируют на эмоции. Сурды чувствуют наши мысли. Капитан разве не сказал?.. Я думаю, что смогу тебя защитить...

"Потому что я — рэрта клана Шри-Мо-Даа!"

— Чушь! — еле слышно выдохнул сержант.

— Нет времени на объяснения... Просто доверься! — я накрыла его пальцы, сжимающие оружие, своей ладонью. — Чужаки нас не тронут. Меня защищает Шри-Мо-Даа, а другому клану я не позволю к нам подойти...

В коридоре за дверью послышались предупреждающие шорохи...

"Я — рэрта Шри-Мо-Даа! — сосредоточенно подумала я, обращаясь к двери. — Проваливайте! Я неприкосновенна!.. Чёрт, мне нужен Ромун..."

Но шорохи с той стороны лишь усилились, словно там собиралось несколько сурдов-зверюг...

— Опусти пистолет! — яростно зашипела я, с силой надавливая на руки военного. — Или мы оба покойники!

Тот заворожённо смотрел на дверь, ощущая то же, что и я — там был далеко не один зверь...

— Сдавайся! — продолжала я уговаривать. — Они же чувствуют тебя! — руки сержанта, наконец, дрогнули и медленно пошли вниз. — Пока есть шанс... да, верно. Бросай. Если ты разожмёшь пальцы, обещаю, нас не тронут. Я знаю, о чём говорю...

Барон недоверчиво перевёл на меня взгляд, и я воспользовалась моментом, чтобы вытащить из его ослабевших рук пистолет, отбросив оружие прочь...

Дверь тут же треснула и распахнулась! В сторону сержанта метнулась большая серая тень...

— Нет! — вскрикнула я, еле успев оттолкнуть от себя Барона.

Перед глазами вдруг всё завертелось — скользящим ударом меня отбросило на пол. Кошка промахнулась в своём смертельном прыжке и, грузно приземлившись, разметала тяжёлым крупом стулья на своём пути...

Слегка оглушённая, но не потерявшая желания бороться за жизнь сержанта до конца, я крикнула:

— Он не опасен!!

Зверь угрожающе зарычал и развернулся ко мне, оскалив пасть...

Я инстинктивно попыталась отползти назад, но почти сразу осознала тщетность подобных усилий — морда зверюги нависала прямо надо мной...

Сурд выдохнул. Моё лицо и грудь обдало горячим дыханием — на удивление, никакого зловония, никаких посторонних запахов...

— Человечье отродье! — прорычала эта гора мышц и шерсти надо мной. — Ты нас предала!

— Я — рэрта клана Шри-Мо-Даа! — твёрдо произнесла я. — И если ты не Шри-Мо-Даа — проваливай!

Он снова выдохнул на грани рыка.

"Я неприкосновенна! — внушала я этой твари. — Меня защищает клан Шри-Мо-Даа!!"

Быстрый взгляд в сторону сержанта — что с ним? В темноте было плохо видно, но, судя по всему, тот отполз подальше от зверя к стене, а в комнату уже заглядывали новые твари...

— Посмотрим, сколько ты протянешь на А-амонр...

Сурд передо мной вдруг зашипел на соплеменников, и те мгновенно скрылись в темноте коридора.

— Кто ты? — спросила я, удивляясь собственной храбрости.

— Не узнаёшь? — вновь приблизил он ко мне свою огромную морду.

— Извини, не различаю, — вынуждена была я признать, рыкающий голос зверюги никак не напоминал голос Ромуна...

Гора мышц и шерсти неожиданно отступила.

— Ю-дээр-До-Рурк! — произнёс Шри-Мо-Даа с порога.

— Ромун! — обрадовалась я, вглядываясь в темноту.

Зверь тоже повернулся к входящему:

— Ваша рэрта в целости и сохранности. Как договаривались, — прорычал он.

— Эр-да-корр...

— Вам повезло. Другие кланы не стали бы церемониться...

— Знаю, — спокойно ответил ему сурд.

— Тебе следует преподать ей урок...

— А вот это уже наше личное дело. Дело клана Шри-Мо-Даа.

До-Рурк рыкнул и нервно ударил себя хвостом:

— На кусок мяса в углу никто не претендует. Разбирайтесь сами.

— Мы не ведём подобные исследования.

— Мы тоже.

Зверь, не сказав больше ни слова, быстро покинул комнату.

Ромун включил свет, и я сощурилась, пока глаза не привыкли...

— Ты даже не представляешь, насколько сильно рисковала... — произнёс он.

Сурд был одет и явно не собирался принимать участие в бою.

Я поднялась на ноги и быстро пересекла комнату, подскочив к сержанту:

— Ты как? В порядке? — дотронулась я до его руки.

Он кивнул, и я повернулась к Высокородному Шри-Мо-Даа:

— Это сержант Борун. Пожалуйста, оставь его мне, — тихо попросила я.

— Но он — один из военных, — возразил Ромун, рассматривая сидевшего у стены человека.

— Барон сдался! Ты обещал...

— Он не сдался, — сурд пристально посмотрел на солдата. — Мне сказали, ты отобрала у него оружие...

Сержант зашевелился, собираясь подняться.

— Не вставай, человек, или пожалеешь! — предупредил Шри-Мо-Даа, и тому пришлось сесть обратно на пол.

— Ты его не убьёшь! — воскликнула я, вскакивая на ноги. — Он мне нужен! К чёрту ваши исследования!..

Ромун молча подхватил меня за плечи и выволок в коридор, быстро передав кому-то из своих...

— Нет! Ты не можешь так поступить!! — закричала я, пытаясь вырваться из этих новых нечеловечески крепких рук.

Дверь перед моим носом захлопнулась, а меня оттащили в сторону... куда-то дальше по коридору...

— Ромун! Не надо!..

Мы остановились там, где я не могла уже слышать ничего из того, что происходило в комнате...

— Да отпусти же! — воскликнула я, сделав очередную попытку освободиться, но вырваться из стальных объятий сурда удалось лишь тогда, когда надежда что-то изменить, кого-то спасти пропала... исчезла, растаяв словно дым...

Я сдалась, замерла, сопротивление потеряло всякий смысл, и почти сразу меня оставили в покое. Шри-Мо-Даа, который всё это время держал меня, вдруг отступил... В абсолютной темноте я наткнулась рукой на стену и, прислонившись к ней спиной, медленно спустилась на пол. Уткнувшись головой в колени, беззвучно заплакала...

Спустя пару минут я подняла голову, прислушиваясь к далёкой стрельбе и крикам. Сурды добились своего...

Здесь же, на седьмом этаже, судя по всему, никого уже не осталось. Кроме меня и Высокородного Шри-Мо-Даа там, в комнате...

Дверь офиса, где мы прятались с Бароном, наконец, открылась. В коридор упала яркая полоса света и длинная человеческая тень...

Ромун подошёл и протянул мне руку, помогая встать с пола:

— Перестань плакать, твой солдат жив.

— Что?

— Иди к нему.

— Ты...

— Иди.

Я пошла на свет, неуверенно оглядываясь на сурда.

"Спасибо..."

Я заглянула в комнату. Барон сидел на одном из стульев и хмурился.

— Всё в порядке? — спросила я.

Он поднял на меня взгляд:

— Не знаю... у меня такое ощущение, что я живу взаймы.

— Ромун не причинил тебе вреда?

— Нет, но... он спрашивал о тебе, и мне пришлось рассказать... о том, что случилось после допроса...

В моей голове всплыли картины насилия... Фэлк... Рэй... и ещё один, имени которого я не знала...

Слёзы навернулись на мои глаза сами собой. Я качнула головой, пытаясь стряхнуть с себя жуткие образы. Эти люди сейчас мертвы, а мне нужно жить дальше!

— Твой Ромун — странный парень, — продолжил сержант, погрузившись в собственные размышления и не замечая моих попыток сосредоточиться на его словах. — То есть... он не человек, конечно. В общем, для такого жестокого и сильного врага, какими представляются мне зверёныши, он выказывает удивительно глубокое знание и понимание многих особенностей человеческой психики. Необходимости в этом я, честно говоря, не вижу. Оборотни превосходят людей во многом. Они более жизнеспособны, всесторонне развиты, целеустремлённы и действуют единым фронтом. У них есть всё, чтобы стереть человека с лица Земли. Зачем, спрашивается, этой развитой твари нужно погружаться в тонкости человеческих взаимоотношений? Зачем вообще оставлять в живых тех, кто впоследствии может нанести удар в спину?

— Ты это про себя, Барон? — осторожно спросила я.

Он вновь посмотрел на меня:

— Сурд знает, как я ненавижу его и всё их звериное отродье! Он всеми порами это ощущает! Но сказал, что сохранит мне жизнь. Не догадываешься, почему?

Я промолчала.

— Потому, что ты об этом его попросила. Ты, человек, просила Врага сохранить мне жизнь! Что за отношения у тебя с этими тварями?

— Сама не знаю, — покачала я головой, — просто...

— Мне не нужна твоя жалость, Оливия! — чуть ли не по слогам проговорил солдат. — Пойми, не нужна. Я поддался слабости, пытаясь тебя защитить, да, но... я должен был находиться там — внизу, с моими ребятами!.. Тебе не требовалась моя помощь! У тебя есть куда более могущественные союзники, которые лучше любого телохранителя смогут защитить и, если понадобится, отомстить всему человечеству!..

— Что? — дрогнувшим голосом спросила я. — Ты... ты... как ты можешь?!

Я не в силах была поверить тому, что услышала... меня снова стали душить слёзы. Я отступила, выбежала в тёмный коридор, едва не столкнувшись с Ромуном... но он тут же остановил меня, и в порыве чувств я прижалась к этому нечеловеческому существу, заплакав навзрыд...

Он не отстранился, словно понимал, как мне сейчас это необходимо. Сурд даже попытался меня по-дружески осторожно обнять!.. И я была несказанно благодарна ему за это... за этот жест человечности... или его подобие, не важно...

— Я так понимаю, ты расстроена реакцией сержанта, но менять решение не будешь.

Я всхлипывала как сопливая девчонка. Как Барон мог такое сказать?

Ромун позволил мне выплакаться. Его рубашка на груди была мокра от моих слёз, когда я, наконец, нашла в себе силы отстраниться от оборотня и тихо извиниться...

— Ничего, — ответил он.

За спиной неожиданно прогремел одиночный выстрел, и я, вздрогнув, обернулась к единственному освещённому дверному проёму. В горле застрял ком...

— Он сам решил свою судьбу. Поверь, для человека в его положении это далеко не худший выбор. Пойдём вниз, — Ромун взял меня за руку. — Здесь нам больше делать нечего.

Я шла по коридору к лестнице, но всё время оглядывалась на освещённый проём. В комнате остался солдат... человек...

Спустившись на первый этаж, я почти сразу забыла о происшедшем наверху. Мой разум вдруг осознал, что вокруг меня десятки... или даже сотни чужаков! Сурды были везде — в коридорах здания, в холле, на улице... повсюду звериные лапы, спины, морды...

Ромун шёл через это скопище, и грузные мощные тела вынужденно жались к стенам или отступали, чтобы нас пропустить.

— Мне надо утрясти кое-какие дела, — неожиданно проговорил он. — Подожди здесь, хорошо? — он подвёл меня к большому перевёрнутому ящику в холле и усадил на него. — Тэрр-нин-биа! Хорр! Нра! — быстро прикрикнул он на окружавших.

Зверюги послушно отвернули морды и очистили требуемое пространство метра на три вокруг нас. Две из них, впрочем, поступили наоборот, тут же шагнув в освободившийся круг...

— Я вернусь быстро, — сказал Ромун. — Мои парни побудут с тобой.

Он двинулся обратно в коридор, откуда мы пришли. Две огромные кошки заняли место справа и слева от меня...

"Охрана", — поняла я.

А тем временем в холле стало происходить нечто необычное. Сурды в зверином обличье, рыча и переговариваясь, быстро потекли к выходу на улицу, спешно покидая здание.

Несмотря на то, что мой страх перед этими огромными зверюгами несколько спал за последние часы, я, тем не менее, вздохнула с облегчением, когда заметила, что их стало намного меньше.

Одна из кошек-охранников, та, что была справа от меня, позволила себе расслабленно лечь прямо здесь же, на холодный мраморный пол, на расстоянии вытянутой руки от меня, и я смогла её... его лучше рассмотреть. Этот сурд отличался от прочих более крупным телосложением, более лоснящейся и чистой шерстью, которая блестела в свете электрических ламп, весь его внешний вид говорил об отличном здоровье, огромной силе мышц, ловкости и быстроте реакций. Будь это обычное животное, ему не нашлось бы соперника в наших лесах и саваннах — даже самые крупные львы и тигры по сравнению с этой тварью казались недоростками. Да, сурды обладают очень широкими физическими возможностями, взять, к примеру, их поразительную способность принимать человеческий облик... но не это делало из них того смертельно опасного врага, которым они для нас стали. На протяжении всей истории своего существования люди находили способы борьбы с различными хищниками и адскими тварями, рано или поздно мы справлялись с любой опасностью и выходили победителями из всех ловушек, которые нам устраивала мачеха-природа. Однако случай с сурдами, видимо, будет иметь совсем другой исход. Везению человека здесь положен предел. И причина падения кроется не в нашей физической слабости. Изъян где-то глубже. Возможно, человечество так никогда о нём и не узнает. Ведь для понимания нужно время, которое сурды нам не дали...