Жрец тёмного бога (полностью)

— Хорошо. Тогда надо узнать, откуда он.

— Нечто, скорее всего, в его мире, иначе бы он не стал устраивать всю эту эпопею.

Узнать, что и как мы ищем, было вторым и третьим пунктом. Но теперь надо вернуться к первому.

— Джанн, до того как мы уйдём в другой мир нужно обзавестись медальёнами-переводчиками.

Я устроился на ступеньках гильдии под озадаченные взгляды стражников и думал, кого мне лучше спросить о вампире. Нужен кто-то часто бывающий в квартале, на ум приходит только специалист по зачарованным предметам — оценщик. Как я мог забыть, ведь есть ещё следящие за магическими проявлениями, даже встречался с ними, как раз тогда, когда собирался расспросить Горию. (Хм! Как они вовремя появились). На глаза попали стражники: почему бы и нет.

— Ланы стражники, могу я обратиться с вопросом? — Они переглянулись и вопросительно уставились на меня, будем считать это утвердительным ответом.

— Вы никогда не встречали человека по имени Гория?

— Да был тут один, торговал артефактами, но вроде уехал куда-то. — Стражник поправил шлем, сползший на глаза, и посмотрел на меня равнодушными бледными глазами.

— Мне нужно знать, откуда он и куда уехал. — Я дал увидеть ему серебряную и медную монеты.

— Он появился шесть лет назад, купил лавку, но в ней чаще всего сидел помощник. Откуда не знаю, и куда исчез тоже.

— Он не упоминал ни о каких мрачных легендах или о проблемах своего мира.

— Говорят, про какой-то замок рассказывал, тётка моя знакома с ним была. — Тётку искать смысла нет, ничего ценного ей бы не сказали.

— Кто здесь магическими происшествиями занимается?

— Лан Сатр, но лучше с его секретарём разговаривать, знает больше и посговорчивее. Вход к ним с улицы, нужно обойти здание справа, дверь почти у стены.

Дверь невзрачная и крепкая с металлическими полосами, но открылась на удивление легко. Короткая лесенка уходила вниз, дальше — коридор, в который выходили двери. Найдя надпись: "Мастер Сатр: приёмная", я, постучав, вошёл в небольшое помещение с неудобными на вид стульями вдоль стен. За большим, заваленным бумагами (Мда, будь ты хоть богом секретарей, но от макулатуры это не спасёт) столом сидел секретарь, больше некому, бледный и весь как бы расплывшийся, но с цепким взглядом и быстрыми руками.

— Начальника сейчас нет, когда будет не известно. — Чиновники вечно уставшие и сердитые на отвлекающих их назойливых личностей.

— Я бы хотел поговорить с тобой.

— О чём? — Они чем-то сродни торговцам, только торгуют чужим временем и информацией.

— О человеке по имени Гория.

— Неужели? — Здесь одной серебряной монеткой не отделаешься, я положил на стол два серебряных и вопросительно посмотрел на него.

— Так и быть. Он не человек...

— Я знаю. Откуда он?

— Сюда пришёл из Фиорда, и достаточно часто посещал его. — Я положил на стол ещё две монетки. — Мир, куда ушёл сейчас, следящий конус не идентифицировал и координаты не запомнил.

— Он ушёл из своего дома?

— Нет с гильдийского телепорта. — На нём память места не прочитаешь. Больше ничего толкового здесь не узнать. А Нечто вполне может оказаться замком.

Я всё же сходил к телепорту и попробовал выяснить, куда ушёл Гория — безрезультатно.

Итак: у нас есть два направления. Фиорд и мир деятеля. Идти во второй смысла не много, не важно, откуда взял информацию маг — он не знает нужного мира, то, что он знал об объекте, я считал с его поиска, теперь деятель будет только мешать. Ну ладно, пойдем в Фиорд.

Вечером Джанн рассказала о Чёрном замке в мире, который Гория считает своим. Замок, по его словам, был построен какими-то богами того мира неизвестно зачем, но это очень важно (интересно это вампир так туману напустил, или Джанн подредактировала). Стоит на холме посреди поля высокой травы, где пропал не один безумец, польстившийся на тайны и сокровища замка.

— И ты этой истории не слышала?

— Нет. Кстати, если бы история была, все бы знали, любители халявы и исследователи со всех миров осаждают такие сооружения.

— Никаких имён, принадлежащих этому миру, не называлось? — Этот вопрос очень интересовал меня, так как иначе у нас не будет никакой зацепки для поиска. Вполне возможно мир не занесён в каталоги телепортов, и как попасть туда извне знают единицы. Чем дальше, тем больше меня туда тянет. Не понимаю!

— Замок был построен при участии Морталис. — Морталис бродячая чародейка (я тоже становлюсь таким), сильная, но не больше. Владеет несколькими классами магии, и владеет виртуозно, именно этим заслужила свою славу. Она относится к тем, кто всегда в тени, и чаще всего бывает наблюдателем, в крайнем случае, советником. Но, чтобы наблюдать надо уметь видеть, а чтобы давать советы надо иметь опыт. За давностью лет никто не знает, чем она занималась раньше (Замок этот, например). Маги теоретически могут неограниченно продлевать свою жизнь, и Морталис тому живой пример. Найти её ещё более нереально, чем Горию.

— Ты знаешь, как её найти? — Всё может быть.

— Нет, я знаю о ней только полусказки, кто-то вообще сомневается в её существовании.

— Она вполне существует, но где не известно в принципе, а даже если известно, через четверть эа её там может уже не быть. — Джанн явно разочарована, ей хотелось посмотреть на такую знаменитость.

— Она добрая или злая? — странный вопрос.

— Не добрая, не злая, она — реалистка.

— Откуда ты знаешь?

— Остальные так долго не живут. Что дальше?

— Не делай такую мину, могу же я позадовать глупые вопросы. А дальше, Гория постоянно исчезал в какой-то мир, но названия его никто сказать не смог.

— Фиорд. Что он там делал? Или кого посещал?

— Друг там у него, в городе Улифе, лекарь.

— Ясно. Надо найти этого друга.

— Кстати, с чего ты решил, что маг ищет именно замок, мало ли что искать можно?

— Не знаю, но уверен в этом. Любопытно, откуда деятель узнал о нём. — Джанн скептически фыркнула. Ну и ладно!

— Фиорд — это тоже захолустье: никогда о нём не слышала...

— А о других мирах ты слышала много. — Кто-то ещё даже до странника не дорос.

— Не много, но названия и общие сведения — вполне, иначе бы меня из Саярна не выпустили. — Тоже верно.

— Этот мир есть в каталоге телепорта...

— Хорошо, я схожу, узнаю в гильдии, а ты пока запасись походным снаряжением.

— Ладно.

Походное снаряжение — это еда на четыре дня на двоих, оружие (всегда при себе)... на больше моей фантазии не хватает. Я сходил на кухню и попросил собрать чего-нибудь долгохранящегося через пару эа, забрал из хранилища медальон-переводчик и транспортный медальон — он позволяет телепортироваться по якорю и между мирами — потом спустился на веранду и стал ждать Джанн. Чу уже ползала в кустах, даже звать не надо. Я попытался разглядеть её, но скоро бросил бесполезное занятие.

— Сидишь, скучаешь? А я стараюсь.

— Что ты узнала? — Джанн хоть и придуривается, но заметно, что результатом не довольна.

— Во-первых, в том мире только оборотни и люди, у них вооружённый нейтралитет — читай, портят жизнь друг другу как могут, — периодически переходящий в кратковременные войны, это как кратковременные дожди, наверное, покапало и перестало и так надолго.

Я посмотрел на свою белую руку с чёрными полупрозрачными когтями... Мда!

— Правильно думаешь, человеком тебя не назовёшь, а там привыкли: не свой — так вражеский. Во-вторых, там зима, холодная и снега много, так что одежда нам понадобится соответствующая. — Так вот что за свёрток она притащила. — Пошли наверх.

Джанн развернула свёрток. В нём были два тёплых плаща, шерстяные штаны, башмаки, тёплая куртка.

— Сейчас мы будем тебя упаковывать. Ты предупредил портье, что нас через пару эа уже не будет?

— На ночь глядя? Нет, конечно.

— Там раннее утро. Так, куртка твоя, у меня есть. А я пока заберу всё из своего номера и скажу портье.

Всё понимаю, только как влезть в башмаки с моими когтями. Хвост я обернул вокруг пояса — не хватало ещё отморозить (аж дрожь берёт от этой мысли) — штаны были широкие и длинные: на мелкого человека любящего шаровары, Рукава курки закрывали половину кисти и завязывались на запястьях ремешками, пропущенными через петли. Выяснилось, как залезть в башмаки: под кучей я нашёл нечто похожее на калоши из грубой кожи (как, интересно она угадала с размером). За их разглядыванием застала меня Джанн уже при полном параде, так что пришлось поторопиться.

Как переходят странники не известно — они бдительно хранят свой секрет — но результат поразительный. Мы появились на высоте нескольких метров и мягко приземлились в сугроб, на расстоянии полкилометра от дороги по снежной равнине. Дорога с высоты была хорошо заметна, на фоне блестевшего в утренних лучах солнца снега, она казалась тёмным провалом.

— Удачно мы приземлились. — Несмотря на то, что капитально промахнулась как по горизонтали, так и по вертикали. — Это называется позитивное мышление.

— Ага, конечно...

— Для первого раза. — Как я мог забыть!

— Как мы будем выбираться отсюда?

— Вот именно.

— Кто здесь водяной эль.

— Вообще-то ты вполне способна сделать это сама, можешь подумать как.

— Не ворчи, всё равно в твоём исполнении это будет быстрее. — Знал ведь, что так и будет, а посему начал выбираться на снег, уже прокрытый настом. Джанн поняла, что к чему и моментально оказалась на сугробе.

Дорога была ниже уровня снега на метр, утоптанная, на ней видны недавние следы лошади и повозки.

— Нам туда. — Джанн указывала в противоположном движению повозки направлении. Вполне логично, выезжают из населённых пунктов чаще всего утром.

— Значит так, мы идём в Улиф, это большой приграничный город, на севере начинаются владения оборотней. Население половина тех, половина этих, сидят по своим районам, управляется наместником, магии в мире не много. Да ещё люди здесь несколько другие, в чём это заключается, не знаю. Оборотни узнаются по вертикальным зрачкам.

— Понятно. Нам надо будет сразу найти жильё, не думаю, что мы быстро найдём лекаря.

— Переговоры буду вести я, дабы не смущать аборигенов. — Как сказать... — Почему ты так скептически к этому относишься?

— Они жители приграничья, видели многое и научились многое не замечать.

— Я бы сказала о многом помалкивать, но менее наблюдательными они не стали, скорее наоборот.

— Может быть.

Изначально этот город не был приграничным или, когда его строили, люди и оборотни жили более мирно. Большой город даже не обнесённый крепостной стеной, никаких пошлин при входе, только появились расчищенные дворы и небольшие дома. Чем ближе к центру города, тем меньше дворы и тем больше и богаче дома.

Спустя полтора километра нам на пути попался столб с фигурным щитом, очень натурально изображавшим подушку и ужмуренного кота на ней. Это, вероятно, было что-то вполне подходящее нам, тем более я уже замёрз.

Никогда не видел такой зимы. На сухопутной части Мелларна редко замерзает вода в лужах, и зимой земля превращается в слякотную кашу. А тут сугробы в мой рост, потрясающе голубое ясное небо, в котором висит солнце, но не тёплое, а колючее, снег бросает в глаза холодные искры. Это с равным успехом может быть царством покоя, равнодушия и света или миром чистоты, веселья, лёгкости. Никогда не любил зиму Мелларна, но от такой зимы в восторге. Я представил себе академию в Хетье, её горгулий в снежных гривах, колонны и барельефы, так и должен выглядеть храм забытых богов, он должен быть пустым и заснеженным, жаль, что в Хетье не бывает таких зим, к тому же — академия.

— Что ты тут делаешь, сколько ждать можно? — Джанн втащила меня в зал. — Какой-то ты совсем серый стал, всё в порядке?... Что ты усмехаешься?

— Люби на морозе краснеют, а эли становятся такими, в общем, всё так же, просто у нас кровь другая, а при обморожении буду прозрачный. Это так, на нехороший случай запомни.

— Ага. Вон столик в углу за камином, я сейчас что-нибудь горяченькое принесу.

Тёплый тёмный угол сбоку от камина, из него хорошо видно весь зал, но плохо видно столик из зала. Я уселся спиной к стене, ближе к камину, предоставив обозревать зал Джанн, и повесил на стул потяжелевший плащ. Чу вылезла из-под куртки и устроилась у меня на коленях, положив голову на стол. Она не любила холод, хотя в спячку как многие ящерицы не впадала.

Джанн поставила перед моим носом, чашку с горячим вином — пахло вполне ничего — и укоризненно посмотрела на меня.

— Хорошо зал тёмный, а то бы таращились все на диковинного зверя. Знаешь, если спрятать уши и когти, можно выдать тебя за больного жителя заполярья из племени Ловили мы белого медведя с рогаткой. О, нахлебница, я про неё забыла. С неё вообще толк есть, хотя бы гипотетический? Вот понимаю, у элей ветра лошадь, у огненных феррайны, а тут не знамо что.

— Просто она маленькая ещё. — Чу поняла, что на неё бочку катят, и посмотрела коронным взглядом, в котором пока не было магии (повезло Джанн).

— Ну, какой толк может быть от такого нелепого создания? — Моя Чу действительно выглядела несолидно. Длинное и узкое тело, такие же шея и хвост: змея на ножках. Голова, тоже длинная и узкая, с коротким тупым рогом на носу, зато зубы у неё в шахматном порядке в два ряда зазубренные по краям. Зонт на голове всё время прижат к шее, смыкается под ней внахлёст, как будто она в платочке. Большие и длинные лапы с когтями, мелкая зелёная чешуя со светлыми и тёмными разводами. Мне стало обидно за Чу.

— Ты даже не знаешь, какая именно это ящерица, хотя должна. — Не любит когда её ловят на незнании необходимого, хотя взрослого василиска она бы не прозевала.

— Ну не дуйся. Какая? — Любопытно стало? Ну-ну, раньше надо было. Не идёт крокодилице виноватый взгляд.

— Как хочешь. Пойду, ужин проверю, приготовили или нет, а ты пей вино, пока не остыло. — Я усмехнулся и поднял чашку, о которую уже давно грел руки, вино вкусное пахло мёдом и травой, не слишком сладкое и с кислинкой, как от зелёных яблок. Я разомлел и нехотя водил взглядом мало что замечая.

Джанн уселась у стены и начала сканировать зал, не обнаружив ничего интересного, принялась за меня.

— На улице ясный день, Ахерэ, не спи. Я стараюсь, чтобы ты оттаял, а не лужей растекся.

— Да, перестаралась. Это здесь ясный день, а где-то самая что ни на есть ночь. Почему ты со мной нянчишься?

— Потому что ты мелкий, тощий и лохматый, даже смотреть жалко, так бы и дала денежку. Вон наш завтрак идёт. — Официант поставил на стол посуду и, мельком глянув на нас, удалился, спустя несколько метров он удивлённо оглянулся, но в тени рассмотреть меня сложно, а возвращаться или задерживаться неприлично.

— Теперь о тебе будет вся кухонная братия знать.

— Если он рискнёт показаться психом.

— Рискнёт, и они будут обязательно проходить мимо нашего столика, или нет, они пошлют местного принесиподая за дровами для камина...

— Джанн, горничная сегодня вечером расскажет им всё во всех подробностях без лишних ухищрений, без постояльца в комнату она не может сунуться, а работать надо.