Во мне Луны загадка (в работе)

— Я не девочка! — Диана сжала кулаки. — Хватит так называть меня и обращаться как с ребенком!

— С ребенком было бы проще, — с этими словами Авенир исчез, оставив дверь открытой. Льярка сердито прошипела под нос ругательства, выученные у Лилля. Ну почему? Почему он видит в ней несмышленое дитя, а не взрослую девушку? Льярка подбежала к зеркалу и придирчиво стала вглядываться в отражение. Ведь не косая, не кривая, глаза задорно блестят, волосы густые и блестящие, фигурка аккуратненькая, все в меру.

— Ты дура, Диана, — девушка отошла от зеркала и уселась на подоконник. Дема вылез из-под кровати и грустно смотрел на подругу, словно чувствуя ее настроение.

— Ты не просто дура, — продолжала распаляться девушка. — Ты на всю голову стукнутая самка тролля в брачный период! Тебе предлагают обалденного жениха, а вместо этого ты мечтаешь о каком-то пессимисте с зашкаливающим чувством самомнения! Эх, наверное, меня родители в детстве головой приложили, — она быстро глянула в сторону яркой изгороди. — Убежала бы!

Но не тронулась с места. День тянулся густым киселем. Навалившаяся жара не позволяла выйти во двор, и Диана, несчастная и злющая, сидела в комнате, занимаясь самобичеванием. Она уже привыкла к мысли, что в связи с последними событиями, ее свадьба откладывается на неопределенный срок. Ну что этим эльфам спокойно не живется? Девушка попыталась побиться головой о стенку. Но только содрала лоб, отчего настроение окончательно упало куда-то ниже плинтуса. А тут еще и Дема исчез, пропищав что-то извиняющее напоследок. Льярка мрачно смотрела в окно, начиная размышлять о попытке перелететь через изгородь. Свобода! Больше всего льярка грезила о полной свободе. Лоэльдир представлялся банальной золотой клеткой с мужем в роли сексуального довеска. Диана прекрасно помнила о том, что должна будет внушить Изару при встрече. Но девушка крайне смутно представляла, как все это будет происходить. А если не получится? При этой мысли холодок пробегал по коже, и хотелось оказаться как можно дальше от всех этих событий.

Появился Дема. И не один, а с подарком в виде тонкого изящного бокала. Внутри колыхалась золотисто-оранжевая жидкость, а к тонкой ножке была привязана записка с тремя словами "Выпей успокоительное немедленно".

— О, теперь уже и зельями травят, — буркнула Диана, но бокал послушно осушила. Спорить с Авениром всегда было пустой затеей. Захочет — силком напоит.

Дема убежал по своим делам, а льярка вернулась к созерцанию окрестностей. Солнце медленно клонилось к западу, красное и раскаленное после дневных трудов. Со стороны леса прилетали звонкие песни незнакомых птиц. Что-то большое прочертило небо и исчезло за кучевыми облаками. На юге медленно собирались темные тучи, к ночи ожидался дождь с грозой. Наверное, молнии будут расцвечивать темное небо. Такое же темное, как его глаза...

Диана вздрогнула: перед внутренним вдруг появилось лицо Авенира. Резкие черты, тонкие губы, искривленные в вечной усмешке, горящие темные глаза. Внизу живота вдруг появилось странное томление. От взгляда...от тех мыслей, которые вдруг стали появляться.

— Ого, это на меня так грозовой фон действует? — Диана вцепилась пальцами в подоконник. Наваждение не уходило, наоборот накатывало все сильнее. Мысли в голове стали носить откровенно непристойный характер.

— Диана, я тебя звал...— чародей с очень недовольным видом появился на пороге комнаты. Льярка судорожно икнула и поспешно отвернулась: ей вдруг до боли захотелось поцеловать его. А потом прижаться всем телом и проверить, так ли она ему противна. Диана затрясла головой, пребывая в ужасе от собственных мыслей.

— Что с тобой? — от чародея не укрылся этот жест. Он быстро подошел и развернул Диану к себе, одновременно обхватывая пальцами ее подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.

Она правда не хотела!

Не могла позволить этим странным ощущениям вырваться наружу.

Но невольный стон сорвался сам собой, едва она ощутила пальцы Авенира. То место, где он коснулся ее, вспыхнуло, словно опаленное огнем. Жарко, но приятно. И хочется продолжения. Еще и еще.

— Со мной что-то, — Диана облизала пересохшие губы. — Авенир, что-то происходит. Не знаю, какие-то странные ощущения.

Она даже сначала не поняла, что случилось. И лишь спустя секунду поняла, что чародей целует ее: жадно, требовательно, почти причиняя боль. Нет, мир определенно сошел с ума!

Хотя бы потому, что ей это безумно нравилось. И она неумело и робко стала отвечать. Руки сами собой скользнули по ткани мантии, обвиваясь вокруг шеи.

— Какая же ты...— хриплый шепот заставил задрожать. — Девочка моя...

Остатки разума окончательно унеслись в неизвестном направлении и на неопределенный срок.

* * *

Энжи не собиралась отказываться от человеческой привычки спать по ночам. И пусть Дэмиан успел объяснить ей, что лучше уже сейчас давать своему организму перестраиваться на почти полное отсутствие сна. Девушка упрямо поступала по-своему, она хотела хоть в этом сохранить независимость. И видимость человечности.

Только что она будет делать, когда внутри проснется голод, который можно будет утолить только кровью...

Уснуть удалось не сразу, перестраивавшийся организм ворчал, что он свеж и полон сил. И никакие тролли, прыгающие через загон, не нагонят сон. Но спустя три часа удалось провалиться в чуткую полудрему. Сколько это продолжалось, Энжи не знала. Она очнулась, едва заслышав под дверью голоса. Два виноватых, и один — Повелителя. Девушка натянула тяжелое темное одеяло до подбородка, чувствуя, как к горлу начинает подступать паника. Нет, наверное, она неправильный вампир, если вместо восторга ощущает лишь страх.

Тем временем голоса за дверью усилились. Дэмиан на что-то явно злился. Затем двери в спальню распахнулись. Энжи писнкула и натянула одеяло до носа, забившись к массивной спинке кровати. Вампир размашистыми шагами пересек спальню и, приблизившись к зеркалу, от души стукнул кулаком по серебряной раме. Но ответа не последовало: маги Варии не хотели общаться с Повелителем вампиров. Или у них были дела поважнее.

— Идиоты! — кулак Дэмиана, описав дугу, врезался в стену, рядом с зеркалом. Камень не дрогнул, равно как и вампир. Несмотря на то, что костяшки оказались содранными. Дэмиан задумчиво слизал кровь и насторожился. Резко обернулся и встретился взглядом с парой огромных синих глаз, выглядывающих из-за края одеяла. Энжи сейчас мечтала слиться с кроватью. Или вообще исчезнуть из замка. Но смогла лишь обреченно пискнуть, когда вампир одним быстрым движением метнулся к постели.

— Я напугал тебя, — голос моментально изменился. — Извини.

Энжи зажмурила глаза и мертвой хваткой вцепилась в одеяло. Не помогло, ее притянули вместе с ним, обнимая и прижимая, закутывая в теплый кокон. Это было бы даже приятно...если бы не понимание того, что рядом одно из самых опасных чудовищ.

И она теперь такая же!

Энжи не выдержала. Сначала одна слеза скатилась по теперь уже белой коже, за ней вторая. А потом запруду прорвало. И слезы хлынули сплошным потоком, вместе с бессвязными выкриками и стонами. Все, что медленно накапливалось эти дни, вырвалось наружу в неконтролируемой истерике. И сейчас Энжи просто оплакивала себя, свою сломанную, как она считала, жизнь, тех, для кого она теперь изгой.

Дэмиан молчал, продолжая держать молодую вампиршу и не давая ей вырваться. Не мешая выплакаться и не реагируя на оскорбления.

— Не буду врать, — он заговорил, когда истерика пошла на убыль. — Мне не даль, что я так поступил с тобой. Но мне казалось, ты поняла, что вреда я тебе не причиню.

Энжи шмыгнула распухшим носом, не поднимая заплаканных глаз.

— Ты потом поймешь, что я был прав, — шепнули над головой. — Ну что мне сделать, чтобы ты перестала грустить?

— Я могу увидеться с Дианой? — хрипло прошептала вампирша. И почувствовала как хватка на мгновение усилилась. А из груди вампира вырвалось невольное рычание.

— Извини, — снова повторил Дэмиан. — Это невозможно, твоя подруга сейчас в большой опасности. Маги расшифровали предсказание.

Повисло молчание. Энжи высвободилась из одеяла, под которым становилось уже жарковато, а регулировать температуру тела еще не научилась.

— Что такое? Почему ты замолчал? — даже истерика и страх отступили на задний план. — Мне нельзя об этом знать?

— Можно, — отеликнулся Дэмиан глухим голосом. Вампирша недоверчиво подняла на него взгляд. Мужчина сидел, глядя куда-то в пространство черными глазами, в них то и дело вспыхивали багровые искры.

— Помнишь легенду о войне с миром Шааба?

— Конечно. Мы даже в школе учили ее наизусть. О том, как льярка пожертвовала собой, запечатав вход в Шааб с той стороны.

— И распечатать его можно лишь кровью такой же, как она, — кивнул вампир. — Видимо, Вэлиана выжила, а кто-то из ее потомков попался в лапы тем, кто знал о таком способе распечатывания. Я знаю лишь двух существ, которые сумели бы провести такой обряд. Император Шааба и его советник. Но Император вряд ли, он слишком дорожит собой и привык все делать чужими руками. А вот советник... — в голосе проскользнуло шипение.

Энжи молчала, вся превратившись в слух.

— Я помню советника Селара. — продолжал Дэмиан, оскаливая клыки. — Тогда погибло много жителей Варии. Он неуязвим, быстр, его невозможно поймать. Он с легкостью принимает любое обличье, и найти его крайне трудно. Император полностью опирается на него в военных и шпионских делах. Скорее всего, именно он сейчас разыскивает Диану.

— Зачем? — и не дождавшись ответа, Энжи продолжила. — Что же получается, этот Селар может принять облик любого? И его никак не вычислить?

— Никак, но есть одна зацепка: принимая чей-то облик, советник не приобретает знания жертвы. И даже в виде самого могушественного чародея не сможет управлять магической силой.

Эжи о чем-то размышляла.

— Но ведь ты сам сказал, что отправил ее под крыло Авенира, — вспомнила она. — Он не сможет ее защитить?

В комнате отчетливо раздался скрип клыков.

— Не сможет. В бою против Селара он долго не продержится, даже с самыми мощными заклятьями.

— Ты из-за этого злишься?

— Нет, — коротко отозвался Дэмиан, давая понять, что разговор окончен. В самом деле, зачем его новой возлюбленной знать, что сейчас его раздирает на части ярость от тех новостей, что принесли шпионы из Диких Земель. Пусть они не смогли выяснить все до конца: мешала защита дома, но и увиденного Повелителю хватило от души.

* * *

Диана не была совсем несведущей в том, что происходит между мужчиной и женщиной в определенные моменты. В Шелате некоторые волшебницы читали человеческие любовные романы. В отличие от эльфийских, там весьма подробно описывался любовный процесс.

Но почему все авторы беззастенчиво врали о том, что героиня начинала испытывать невероятное блаженство уже в первый раз?

Льярка проснулась на рассвете. В окно было видно как небо медленно окрашивается в розовый цвет. Птицы уже вовсю приветствовали новый день радостными песнями. Диана улыбнулась и села, открывая глаза.

Чтобы со стоном рухнуть обратно на подушки. Болело все. Даже те мышцы, о существовании которых она раньше не подозревала.

— Приехали, — льярка с подозрением откинула одеяло, икнула. — Черт, это было больно.

Но на лице сама собой расползлась улыбка. Это была странная, но удивительная ночь. Даже в самых смелых мечтах льярка не могла представить, что она и Авенир...

Правда немного настораживало поведение чародея. Осторожно сползая с кровати, Диана размышляла, почему тот вел себя несколько...странно. Словно в нем боролись два разных человека. И это странное "Прости", перед тем, как она провалилась в сон.

Ей почти удалось встать на ноги, когда дверь резко открылась. Льярка пошатнулась и плюхнулась обратно на кровать, тихо взвыла от боли.

— Я же предупреждал, что рано вставать, — недовольно произнес Авенир, входя в комнату. В руках у чародея поблескивал стакан с темным содержимым. Его сунули льярке под нос. Та брезгливо сморщилась: запах у напитка был резкий и неприятный.

— Не буду пить, что за гадость?

— Эта гадость для того, чтобы не было последствий, — ровным голосом отозвался чародей. Диана хлопнула глазами, потом покраснела и единым глотком осушила бокал. В животе взорвалась бомба, вызвав неудержимый кашель.

— А от боли у тебя ничего нет? — выдавила она, наконец. — Все болит, ты меня повредил?

Авенир хмыкнул и забрал бокал, поставив прямо на пол.

— Вряд ли. Просто мы несколько...увлеклись, — он кивнул в сторону ванной. — Прими горячий душ и одевайся. Через час мы выезжаем.

Диана неверяще замерла, глядя в захлопнувшуюся дверь. Нет, что здесь происходит? Чародей вел себя так, словно ничего и не было!

Глава 15.

К тому времени как солнце окончательно вылезло на небосклон и принялось с новыми силами поливать землю жаркими лучами, у Дианы терпение трещало по швам. Вокруг медленно, в такт движению арр-керда, проплывали рощи и поля. Природа просыпалась, и вокруг то и дело раздавались голоса совершенно незнакомых животных. В Диких Землях водились такие существа, которых на Варии больше нигде и не было. Странные полупрозрачные птицы с длинными перистыми хвостами сварливо переругивались с неповоротливымми толстыми зверьками, то и дело выпрыгивающими из высокой густой травы. По зеленовато-серым валунам, разбросанных тут и там, прыгали небольшие козочки с тремя рогами и длинным хоботом. Диана с удовольствием посмотрела бы на тех, кто водится в лесах, но чраодей привел два весомых аргумента против ее желания: у них нет времени, и в лесах магические возмущения слишком сильны, поэтому при нападении кого-нибудь его магия может давать сбой. На этом короткий диалог закончился, и Авенир снова впал в задумчивое состояние. Периодически носком сапога задавая арр-керду верное направление. Поначалу животное попыталось пуститься в галоп. Причем двойной вес на спине его ничуть не смущал. Диана потерпела ровно десять минут, а потом немузыкально взвыла и попросила снизить скорость. Авенир послушался, но не посочувствовал, а лишь предупредил, что тихим ходом они будут ехать дольше. После этого наступило молчание, в течение которого Диана медленно, но верно закипала. Чародей ни словом не обмолвился о прошедшей ночи, ни на каплю не изменил своего к ней отношения. В свете его поведения ночью это выглядело, по меньшей мере, оскорбительно.

Мерно покачиваясь в седле и пытаясь не обращать внимания на легкую боль, Диана вдруг почувствовала что-то мокрое на щеках. Плачет? Она плачет? Льярка украдкой вытерла щеку тыльной стороной руки, но слезы продолжали течь.

" Ни за что не покажу свою слабость" — девушка низко наклонила голову, слегка отклоняясь вперед. Рука на талии тут же сжалась, предупреждая возможное падение. Еще одна пытка: чародей страховал ее, но не делал никаких попыток прижать к себе или еще как-то выразить свои чувства.

— Тебе плохо? — раздался голос над ухом. Диана только головой замотала. В памяти моментально вспыхнул тягучий низкий шепот, которым он разговаривал с ней этой ночью. Несколько слез сорвалось от резкого движения, и упали чародею на пальцы, небрежно державшие уздечку. Миг, и арр-керд остановился, а Авенир, спрыгнув, снизу вверх уставился на Диану. Та упрямо отвернулась в сторону, делая вид, что зрелище скачущих по камням коз гораздо интереснее топчущегося рядом чародея.