Проклятье багровых снов

— Никит, — начала Катя, намереваясь все же попытаться узнать у парня, что такое творится, но громко хлопнула входная дверь аудитории и, отбивая дробь каблуками по кафельному полу, к кафедре прошествовала Людмила Марковна. Все разговоры сразу же пришлось прекратить до перемены. Более агрессивной и вредной дамы Катюха в универе не встречала. Пришлось только бросать на Ника подозрительные взгляды, брезгливо принюхиваться и кусать губы от неясного беспокойства. На перемене, едва только девушка подсела поближе в надежде возобновить разговор, оживился Гошка. Он поднял затуманенный взгляд от дисплея коммуникатора и произнес, обращаясь к другу:

— Кок согар — проклянет тебе небо. А кок соккан — проклятый небом...

Катька насторожилась, посмотрела на испуганного Ника и переспросила у Игоря.

— Гош, ты это к чему?

— Да, ни к чему, — пожал плечами друг, убирая мобильник в кобуру на поясе. — Никитка с утра меня достал, "найди, да найди, что значит "кок согар"", вот я и нашел. Это древнее тюркское проклятье. Считается, что кок соккан — человек проклятый тюркским богом Тенгре не только сам страдает от мироздания, но и всему его окружению не будет удачи и счастья. Поэтому общаться с проклятыми себе дороже. А "кок согар" это соответственно проклятье, если хочешь ругательство. Так зачем тебе это нужно?

— Пойдем, покурим, — порывисто обратился Никита к Игорю и приподнялся, выжидательно уставившись на Катьку. Девушка послушно встала, выпуская молодых людей, сделала шаг за ними, но насмешливая реплика Ника заставила Катю обиженно сесть на место.

— Ты что решила нас в туалет сопровождать? — хмыкнул он и выскользнул за дверь.

— Катен, ты че, какая хмурая? — Машка как всегда мило улыбалась и грызла шоколадку. Они с Катькой, можно сказать, были подругами. Точнее, Машка считала Катю подругой, а вот Катёна... она вообще предпочитала дружить с парнями. Ну, не любили девчонки ведьм. Подсознательно, старались держаться, как можно дальше. Так было с самого детства, и ни с кем не возникало теплых отношений, только вот с Машкой получилось сойтись и, как ни странно, со Златой. Но Катя все равно старалась держать подружек на расстоянии. Сердечными секретами не делилась, в гости не приглашала, на девичьи посиделки в расположенную недалеко от университета кафешку старалась по возможности не ходить.

— Да спала я сегодня плохо, — с улыбкой, привычно соврала Катя и посмотрела в сторону двери. Теперь точно не выйдет — Машка не отстанет. Придется ее развлекать разговорами.

— Кать, а у тебя, что линзы сегодня цветные? Да? — удивилась Маша. — Глаза такие зеленющие, просто здорово, ты намного симпатичнее стала. Такая яркая!

— Да, линзы. — Снова ложь. "А что делать?" Так намного проще, не скажешь же институтской подружке, что глаза такие от ведьмовства, и привлекательность скоро пройдет. Это тоже ведьмачье, временное. Пользовалась бы силами чаще, и привлекательность была бы стабильной и яркой, а так Катена — мышь. Серая мышь. Только вот за все платить нужно: и за силы, и за привлекательность. Например, отсутствием подруг, или ноющей желудочной болью. Проклятое зелье начало выходить, а значит, скоро будет плохо. Есть сегодня придется с опаской, тошнота обеспечена. Опять же использовала бы силы чаще, и зелье было бы не нужно, но здесь тоже есть свои минусы. Хочешь иметь доступ к большему объему силы, работай на "благо родины" ну, или не родины, но работай, отрабатывай привилегированное положение. А Катя пока не была к этому готова.

— Кать, ты опять задумалась? — обижено надула Машка губы, выискивая себе новую жертву, но Златка убежала куда-то, прижимая к уху розовую трубку маленького мобильного. А все мальчишки из группы — целых пять человек — толпой умчались курить. Точнее, сначала ушли Андрей со своим неразлучным другом Кириллом, за ними увязался хмурый и невзрачный Сашка, у которого из всех достоинств был только влиятельный папа, а потом исчезли и Гошка с Ником. Можно, конечно, было поболтать с Танькой и Лизкой, но они настолько увлечены друг с другом и сплетнями, что влезать в разговор как-то даже не очень удобно.

Когда Машка наконец-то наговорилась и пересела к подружкам-сплетницам, Катя вздохнула с облегчением. От непрерывной болтовни разболелась голова. После колдовства всегда было нехорошо, а сейчас особенно. "Душевное" общение Катёна и под хорошее настроение переносила с трудом. Сейчас же хотелось примитивно сбежать с пар домой. Но, во-первых, нужно было постараться поговорить с Никитой, во-вторых, не хотелось начинать семестр с прогулов, а в-третьих, сегодня мама придет домой рано и, увидев Катюхины глаза, точно не подумает, что это цветные линзы. Ругаться с родительницей совсем не хотелось.

Катька прислонилась к спинке лавочки и снова с неудовольствием ощутила чей-то пристальный взгляд. Спешно повернулась назад, но сидящие на последней парте девчонки увлеченно разглядывали новую Танькину сумку и в Катину сторону даже не смотрели.

Очень скоро про все неприятные ощущения пришлось забыть, потому что следующие занятия потоком. В аудиторию постепенно начали набиваться многочисленные шумные "юристы", пытаясь выжить упрямых "психологов" с насиженных мест. От поднявшегося шума головная боль усилилась, и приход преподавателя Катя восприняла с радостью. Степан Иванович хоть и был громким, но все же говорил на паре он один, а не тридцать взбалмошных студентов, как на перемене.

После звонка прошло уже минут пять, а ни Ника, ни Гошки видно не было, из чего Катя с неудовольствием сделала вывод, что, похоже, эти два паршивца подло смотались и, узнать, что твориться до вечера не удастся. Надеяться на то, что эти двое явятся на следующую пару, было глупо. "Кок согар" — пробормотала девушка себе под нос: "Проклятый небом... Что же это такое?" — Катя готова была поспорить на что угодно, что не праздный интерес заставил Никиту искать перевод странного древнего ругательства. Если не любопытство, то что? Древние проклятья иногда имели очень нехорошую силу и могли быть значительно серьезнее, нежели обычное "Чтоб ты сдох". Хотя... в ее устах и "чтоб ты сдох" может иметь необратимую силу. "Когда же закончится пара?" с неудовольствием размышляла Катька, а ее руки уже автоматически плели незамысловатый оберег из тонкой, разноцветной бечевки, которая на всякий случай лежала во внутреннем кармане сумки, в куртке и даже в косметичке. Просто без некоторых вещей ни одна уважающая себя ведьма не выйдет из дома, тонкая бечевка одна из них.

Я в узор судьбы вплетаю

Радуг шелковые нити.

Эта — красная — я знаю,

Будет лучшая в защите.

А оранжевая — пламя,

Она путь во тьме осветит.

К желтой прикоснусь губами,

В ней любовь, что милый встретит.

Свет надежды в нити этой,

Шепот трав и шелест листьев.

Голубая — песня ветра,

Что над небом веет чистым.

В синей нити краски моря,

Что печали все смывает.

И последняя — нить силы —

Мое кружево скрепляет.

Привычное заклинание даже не нужно было проговаривать вслух, руки выплетали узор, завязывали маленькие узелки, а в сознании лилась мелодия заклинания.

Глава 4

"Водка враг студента"(С)

Затяжки получались какими-то нервными и неправильными. Руки стали влажными, а зажатая между пальцами сигарета дрожала. Сочувствующий Гошкин взгляд раздражал. Никита уже, почти, готов был рассказать другу о тех странностях, которые начались после ночевки в пещере на берегу, но не знал, с чего начать. Поэтому молчал и курил уже вторую сигарету подряд. Курить на территории университета официально было запрещено. За это писались выговоры и заносились в личное дело, но, реально, курили все, не смотря на угрозы и возможные последствия. И студенты и преподаватели. Не в самом здании, а за углом, чтобы не на виду у начальства.

На переменах здесь собиралась целая толпа. Никита и Игорь остановились в стороне от общей шумной компании. Сентябрьское, еще теплое солнце, ласкало позолоченные макушки деревьев, не заползая лишь в густую тень, падающую от здания университета. Гошка уныло рассматривал старинную кладку стены и ждал от друга пояснений, а Ник нервничал и молчал. Надеялся, что самому разговор начинать не придется. Если отвечаешь на вопрос, то, вроде бы, и не таким дураком кажешься, чем когда сам заводишь разговор о проблемах. Тем более, если проблемы-то такие странные.

— Ну, что у тебя происходит? — наконец не выдержал Игорь.

— Сны мне снятся... — Никита замялся. Все же неловкости избежать не вышло, и парень себя почувствовал то ли идиотом, то ли просто психопатом. В любом случае говорить резко расхотелось. Никита просто не представлял, как выдавить из себя всю эту информацию так, чтобы Гошка, хотя бы на секунду, задумался, а не просто покрутил у виска пальцем.

— Что за сны? — осторожно переспросил Игорь тоном доброго доктора психиатра, и Никита сразу же пожалел, что вообще завел этот разговор. Настороженно поглядывая на друга, пыхтя и собираясь с мыслями, он понимал, что выглядит как пациент, сбежавший из дурки.

— Странные сны, — сделал он еще одну попытку, с трудом выплевывая слова. Главное, не замечать недоверчивый взгляд Игоря. Тогда, быть может, и получится рассказать до конца. — Во снах я вижу себя средневековым воином...

— Рыцарем в доспехах, что ли? — хохотнул Игорь и тут же заткнулся, заметив, что Никита помрачнел и отвернулся. — Ладно, прости я не со зла. Просто, не понимаю я, что тебя так сильно тревожит и заставляет дергаться. Ну, видишь ты себя рыцарем или мушкетером и что?

— Не рыцарем и не мушкетером. Не знаю кем, каким-то кочевником. Может тюрком, если "кок согар" тюркское ругательство. Но это не самое страшное. Все началось после того, как я переночевал в пещере. Сны имеют четкий логичный сюжет, и стоит мне только заснуть, как я снова начинаю видеть тех же людей и те же места. Как кино... или, точнее, сериал. Каждый новый сон — следующая серия. Очень реалистичная, помнишь синяк на спине?

— Ну? — Гошка не очень понимал, что так сильно волнует друга, ну видит он сны, так и больно хорошо. О таком только мечтать можно — телек даже ночью. Вот он, Гошка, сны вообще видел редко, а уж чтобы со смыслом и вовсе, практически, никогда. — Что там с синяком?

— Гош, это во сне меня огрели чем-то по спине... я нигде не падал и не спотыкался. И вечером, вспомни, я же без майки ходил. На спине не было ничего.

— Не, Ник, — смутился Игорь, не желая признавать никакую мистику. — Ну, может ты просто забыл, а ночью с кровати свалился или еще чего, а? Ну, ты же сам понимаешь, что все это дурь. Не бывает так. Ты же в легенды не веришь. Кто мне говорил — прочь суеверия?

— Не верил и не верю, — нахмурился Никита, спешно закуривая еще одну сигарету. — Но понимаешь, я уже просто боюсь спать, тем более сны еще не все. Ты не представляешь, что со мной в реале творится....

Начать рассказ о странном вороне, сумасшедшем привидении и мертвеце вместо собственного отражения в зеркале Никита не успел, так как совсем рядом показались очень довольные сокурсники — Андрей, Кирилл и Сашка.

— О! Пацаны! — завопил Дрюня, хлопая по плечу Игоря, — А пойдемте сегодня в спорт-бар по пивку, а?

— А зачем? — Гошка был не настроен ни на какие посиделки и пивко. Дома стоял разобранный, полетевший комп.

— Как это зачем? — удивились парни. — А отметить наступление учебного года? Опять же, сегодня пятница, занятий завтра нет. Можно гульнуть как следует! Никит, ты как?

— А что? Идея не дурная, нужно подумать, — встрепенулся молодой человек, понимая, что это замечательная возможность не спать сегодня ночью и отвлечься от всех проблем.

— Вот и замечательно, думай, а я помогу определиться! — ухмыльнулся Кирилл. — Златка сегодня идет, это я тебе обещаю. И Машка тоже, как впрочем, и Танька с Лизкой. Эти, однозначно, своего не упустят!

— А вот ваша капризница Катёна, вряд ли. — Нахмурился Андрей. — Ник может уговоришь. А? Такая девчонка одна дома киснет. Мы бы ее развлекли.

— Нет. — Никита ответил слишком резко. — Она никуда не пойдет, — и, заметив растерянность на лице Андрея, добавил уже спокойнее. — Ну, что ты ее не знаешь, что ли? Она хоть раз на такие мероприятия выбиралась, а?

— Один, — припомнил педантичный Андрей. — На первом курсе, ты тогда ушел с этой рыжей Олей из юристов. Катька расстроилась, убежала домой и больше не ходит. Ты ведь ей тогда очень нравился.

— Я — Катьке? — усмехнулся Никита, предпочитая не замечать, как неприятно потянуло под ложечкой и ухнуло вниз сердце. — Не, Катька хороший друг — и все.

— Для тебя, может быть, и просто друг! — хмыкнул Дрюня. — Ну, мы сейчас сначала в общагу. Потом прихватим Златку с Машкой и в бар. Ты с нами или попозже явишься?

— С вами, — тут же согласился Никита. Не оставлять же Златку с этими? Нет уж, сегодня Ник своего упускать не собирался. — Гош, ты точно не идешь?

— Не-а, — мотнул Игорь дредами. — Идите вы в свой бар, а у меня комп глюкнутый. Как я могу пить, а? Вот, если быстро систему переустановлю, то может, присоединюсь к вам позже. Вполне вероятно, что даже уговорю Катёнка придти со мной.

— Ну и хорошо, — кивнул Никита и помчался за удаляющимися одногрупниками. — Ты сейчас на пары?

— Нет. — Гошка направился в противоположную сторону. — Что я там забыл? Домой! Хотя... нет. Сначала в магазин, я же еще антивирусник лицензионный обещал компу прикупить.

— Кому ты обещал???

Сегодня с самого утра призрак Сеня потерял покой. Собственно, он его так и не обрел с того момента, как помер накануне экзамена по латинскому языку более ста лет назад. Незавершенное дело помешало ему упокоиться с миром. С тех пор Сеня обитал в подвале университета, облюбовав одну из аудиторий. Сидел Сеня, чаще всего, тихо, с опаской наблюдая за университетской жизнью меняющейся год от года. Сначала завидовал сдавшим латынь однокашникам, потом с ужасом и восторгом подглядывал за институтками, пришедшими на смену семинаристам. Современные студенты вызывали у Сени такой ужас, что он решался выбираться из своей стены только поздно ночью, когда в здании не оставалось ни одной живой души, кроме большого и ленивого кота. Шумные, наглые и бесцеремонные студенты никого не боялись, не благоговели перед преподавателями, да еще и были сущими безбожниками. Но если парней еще можно было как-то терпеть, то девушки вызывали у Сени приступы паники. При взгляде на очередную "институтку" с голым пупком и наглыми раскрашенными глазами призрак начинал мелко дрожать и расплывался сизым туманом, заметно пованивающим потом. Так что прямой контакт со студентами был совершенно исключен до сегодняшнего дня.

После того, как странный парень заставил Сеню выйти из стены, подманив изречением наскорябанной на парте, призрак потерял покой. Латинская фраза нервировала и требовала активных действий. Сеня мало что понял из бестолкового разговора со студентом, но одно уяснил точно: никакого отношения к латыни этот парень не имеет и никогда не имел. Но надежда ожила: а вдруг, кто из преподавателей знает латынь и экзамен у него примет? Всего-то и надо расписаться в экзаменационном листе, который до сих пор лежит в кармане призрачного подрясника.