Восемь-восемь, или предсвадебный марафон

И тут до Ленки дошло: мамочки святы, а когда же она последний раз прическу делала? Как она людям покажется? Ленка бросилась к зеркалу. Так-так-так, коротко постриженные перед рождением Саньки волосы отросли неровными лохмами и топорщатся в разные стороны. Попытки заставить непокорную шевелюру лежать в одном направлении ни к чему не привели. Ленка пришла к выводу, что без парикмахера здесь не обойтись. Интересно, Санька еще пару часиков проспит?

Ленка вытащила из семейной кассы всю имеющуюся наличность, пересчитала смятые купюры. Негусто. Восемьсот рублей всего. А до зарплаты Олега еще больше недели. Ее пособие на ребенка — не в счет, на щедрую подачку государства и котенка не прокормишь. А, была — не была!

Ленка быстро переоделась и, бросив быстрый взгляд на спящего Саньку, выскочила из квартиры, молясь о том, чтобы сын не проснулся, пока она не вернется домой. Парикмахерская находилась всего в десяти минутах ходьбы, и Ленка мечтала, чтобы там не оказалось очереди, а потом, как-то не удержавшись, побежала, огибая мешающихся под ногами прохожих то по бордюру, то по газону, разом забыв о солидности, степенности и прочих атрибутах, соответствующих званию молодой матери.

Олег отпросился с работы домой. Голова побаливала, да и извозом заниматься не было ни сил, ни желания. Сейчас бы чаю с лимоном и льдом и спать. Или телевизор посмотреть. Кстати, когда он в последний раз нормально отдыхал? Разве что на покатушках. А потом снова как загнанный: работа-сон, работа-спать.

Открыл дверь своим ключом, вошел, крикнул: "Лена, я уже здесь". Странно, не отозвалась. Может, спит?

В комнате Ленки не оказалось, как и на кухне, и в ванной. Зато проснулся Санька и, не обнаружив поблизости мамы, громко заголосил. Олегу все это крайне не понравилось. Где ее черти носят? Ребенка бросила и удрала куда-то, коза. О чем только думает? Ей же сотню раз говорили, что нельзя ребенка одного оставлять, нельзя! Ладно, Санька еще не может сам из кроватки выбраться, а если бы мог?

В этот момент в замочной скважине послышался шорох, и на пороге появилась Ленка.

— Где тебя носит? Что, последние мозги растеряла?

Хорошее настроение в мгновение ока покинуло Ленку, и она зло бросила:

— Слушай, заткнись, а? По хорошему прошу. Я что, уже и на полчаса отлучиться не могу?

— Не можешь. И куда это тебе приспичило слинять?

— А самому догадаться слабо?

— А что тут догадываться? Ты ведь меня знаешь: если заведешь кого на стороне, то пожалуйста, вали на все четыре стороны!

— Слушай, я подозревала, что ты — козел, но не знала, до какой степени. Ты что, совсем охренел? Я тут безвылазно сижу, как под домашним арестом, а стоило мне в парикмахерскую сбегать, это значит, у меня любовники завелись, так?

— Лена, не надо так со мной!

— А со мной, значит, можно?! Пришел, оскорбил, и доволен?! А как самого задели, так "Лена, не надо"!

Ленка в сердцах швырнула ключи на тумбочку под зеркалом, сбросила сандалии и прошла в комнату. Хорошее настроение, которое не покидало ее с того момента, как она решила подстричься, улетучилось без следа. Нет, она такого не заслужила!

Олег понял, что, наверное, перегнул палку, но сдавать свои позиции тоже не собирался. И кстати, еще вопрос: с чего это она решила вдруг прическу поменять? До этого ходила чучело чучелом, и ничего. А тут на тебе: подорвалась и понеслась. Видимо, не зря. Для чего-то это ей надо. Так, кто посмел? Какая сука здесь воду мутит? Нет, он сейчас же разберется и все выяснит.

— Позволь, дражайшая, задать тебе один вопрос. Малюсенький такой.

— Попробуй.

— А с чего это ты вдруг решила марафет навести? Или это большой секрет?

— Отчего же секрет? Я с тобой на ближайшие покатушки еду. Мне Семь-сорок сказал, что вы собираетесь, я подумала и решила, а почему бы и нет? Саньку мама забирает, мы уже договорились. А прическа — так не могу же я в таком домашнем виде на людях показываться! Сам посуди. Тебе же за меня стыдно будет.

— Так, все великолепно. А почему я обо всем узнаю в самый последний момент?

— Почему это в самый последний? До покатушек еще больше недели.

— А это ничего, что я вообще планировал поехать туда один, без тебя?

— Так, с этого места поподробнее. Насколько я поняла, ты хочешь сказать, что не хочешь видеть меня на покатушках, так? Нет уж, раз такой смелый, то отвечай, не молчи!

— Ты у меня женщина умная, все правильно понимаешь. Я там работать буду, мне не нужно, чтобы у меня кто-то под ногами путался. Тебе там скучно будет, значит, меня начнешь дергать...

— Позволь мне самой судить, скучно мне будет или нет. И твой драгоценный покой я не потревожу: занимайся там чем угодно, а я сама себя займу. Я с народом уйму лет не виделась, мне со всеми знакомыми потрещать надо, да и на соревнованиях я всего один раз была, мне это все, считай, в новинку. Так что не переживай: под ногами путаться не буду, не дождешься.

— Нет, я уже решил, что еду один. Поэтому извини, но ты остаешься дома.

— Фигу тебе! Я еду вне зависимости хочешь ты этого, или нет. И твое мнение меня, извини, не слишком волнует. Тебе волю дай, так ты меня в паранджу упрячешь и из дома вообще никуда не выпустишь. Хватит, насиделась! Так что едем вместе, и только попробуй сбежать, как ты обычно это делаешь!

— Вот, значит, как! Тогда попробуем по-другому: Лена ты мне будешь очень сильно мешать, если поедешь. Я не хочу брать тебя с собой. И буду очень недоволен, если ты приедешь с тем же Семь-сорок, или еще с кем-нибудь. Нечего глаза щурить, а то я не знаю, на что ты способна! Поэтому пообещай мне, что останешься дома.

— Не дождешься! Я уже решила, что еду. И кстати, какому такому глобальному процессу я, интересно, могу помешать? Местных девок кадрить? Или как вы это называете "кантинхент сымать"? Да? Я права? Ты именно поэтому так часто на соревнования мотаешься. Конечно, лучше чужую бабу приголубить, чем своей чего-нибудь доброе сделать! И выходит, что я, слепая дура, его люблю, ему подштанники стираю, жрать готовлю, а он — кобель, только и ждет момента, как бы из дома свалить и за теплую задницу какой-нибудь крали подержаться!

— Ты чего несешь!

— То, что слышал! И учти: если ты поедешь на покатушки без меня, то домой можешь не возвращаться!

— Позволь тебе напомнить, дорогая, что это — моя квартира, и я в ней хозяин.

— Хорошо, я тебя поняла. Я здесь — приживалка, не более. Так бы сразу и сказал, когда мы только хороводиться начинали. Мол, Лена, мне нужна домработница, кухарка и девка в постель!

— Не заводись! Прекрати истерику! Сама себя накручиваешь, а потом меня во всех смертных грехах обвиняешь. У меня уже уши от тебя вянут. Иди лучше сына успокой, он от твоего ора уже сам ревет! Но тебе же все равно, что из-за тебя ребенок неврастеником вырастет!

— Я тебя прекрасно поняла. И сделала свои выводы. Но если ты сегодня снова на меня наедешь — пеняй на себя, я могу и сорваться. Поэтому держись от меня подальше, ладно?

Не дав Олегу ответить, Ленка хлопнула перед его носом дверью в спальню и пошла укачивать Саньку. Ликвидатор потоптался в прихожей, потом плюнул и ушел, громыхнув входной дверью так, что эхо прокатилось по всему подъезду. Сел в машину и умчался. Без какой-либо особенной цели, просто — подальше от Ленки. Видеть и слышать ее обвинения он уже не мог. Хотелось придушить ее, грохнуть кулаком, чтоб заткнулась — что угодно, лишь бы молчала и не возникала.

Домой вернулся во втором часу ночи. В принципе, мог бы появиться уже часов в одиннадцать, но дважды находил пассажиров в своем районе и развозил в другие концы Москвы. По крайней мере, бензин окупил и несколько сотен можно в семейный котел бросить. Да и на сигареты останется.

Дом встретил его тишиной. Неестественной тишиной. Олег еще в прихожей понял: что-то здесь не так. Включил свет, заглянул в комнаты. Пусто. Сиротливо стояла Санькина кроватка, их с Ленкой диван даже не был расстелен.

В бешенстве Ликвидатор бросился в кухню и сразу же нашел записку, пришпиленную магнитом к холодильнику. Сорвал, начал читать убористый Ленкин почерк:

"Я поняла, что вместе мы жить не можем. Сегодняшний разговор окончательно показал твое отношение ко мне, я больше не хочу мириться с тем, что меня оскорбляют и ни в грош не ценят. Больше всего ты хотел свободы. Что ж, сегодня ты ее получил. Я с Санькой уезжаю к маме. Огромная просьба — не тревожь нас. Твои подачки нам тоже не нужны, можешь не беспокоиться. Как-нибудь перебьемся. Лучше всего, если ты вообще забудешь о нашем существовании. Прожив с тобой меньше двух лет, я заработала первые седые волосы. Парикмахеры долго удивлялись, как такое возможно в моем возрасте. Если я останусь с тобой дальше — превращусь в психованную старуху. Поэтому, мне кажется, выбор очевиден. Сегодня ты указал мне, что здесь — твоя территория, и я на ней никто. Что ж, слава Богу, у меня есть место, где я смогу придти в себя после всего того, что было между нами, и где вырастет мой сын. Прощай".

Первым желанием Ликвидатора было разорвать записку в клочья, но вместо того он аккуратно сложил ее и положил в бумажник. Вот, значит, как! Ленка опять решила сделать козырный ход, выставив его в дураках. Конечно, теперь все поголовно будут на ее стороне. Мать-одиночка, отец ребенка — хам деспот и ревнивец, жене даже в парикмахерскую ходить запрещал. Он-то знает все эти штучки-дрючки! Только вот в одном Леночка просчиталась: Санька — это его сын. И в его семье безотцовщины не будет, даже если мать ребенка — стерва и истеричка. Поэтому пусть даже не надеется: в покое он ее не оставит. Санька будет жить с ним, хочет она этого или нет.

Уснуть после такой встряски Ликвидатор не мог. Включил телевизор, но уже через пять минут вырубил, поскольку единственное, что шло по ящику — заумная переводная мелодрама — раздражала до печеночных колик. Смотреть на лижущихся актеров, изображающих любовный экстаз, было противно и мерзко. Пришлось прибегнуть к старому доброму средству. Хорошо еще хоть что-то в холодильнике осталось.

Стакан холодной водки подействовал на Олега как дробина на слона. Никакого эффекта, лишь горечь на губах. Недолго думая, он вылил из бутылки все, что осталось, и тоже выпил. Схватил кусок ржаного хлеба, втянул ноздрями хлебный запах, выдохнул. Посолил горбушку, потом зачем-то еще и поперчил и съел. Посмотрел на опустошенную бутылку и со всего маху грохнул ее об пол. Бутылка разлетелась мелкими стеклянными брызгами по всей кухне. Ликвидатор удовлетворенно хмыкнул и отправился в комнату, где рухнул на диван, жалобно скрипнувший пружинами, и отрубился.

Иван в недоумении положил телефонную трубку на базу. Что еще за новости? Вчера Ликвидатор попросил, чтобы он позвонил ему утром, сказал, что есть маза смотаться на очередные соревнования, а сам к телефону не подходит. Мобильный тоже не отвечает. Может, они с Ленкой у тещи сидят?

Иван набрал номер Ленкиной мамы. К телефону подошла сама Ленка.

— Привет, Лесничий!

— О, привет, а я так и понял, что вы в гости отправились. Слушай, будь ласка, Олега позови.

— Олега здесь нет.

— А где он? Дома трубку никто не берет, мобильный не отвечает. Я думал, ты в курсе.

— Честно говоря, мне все равно, где этот человек, и что с ним происходит. Я ушла от Ликвидатора.

— Как ушла?

— Ногами. Саньку забрала и ушла.

— Когда?

— А вчера вечером. Достал он меня. Так что здесь его искать бесполезно. Ладно, у меня Санька раскричался, так что бывай! Пока-пока!

— Пока...

Растерянный Иван даже присел на стул, чтобы перевести дух и переварить только что услышанное. Вот это поворот! Нет, он же предупреждал Ликвидатора, что добром это не кончится! Черт, как же жалко. Может, еще помирятся?

Иван снова потянулся к телефону. Семь-сорок ответил сразу, словно держал руку на трубке и караулил его звонок.

— Привет, слушай, Ликвидатор не у тебя?

— Нет, а что?

— Ты уже в курсе, что они с Ленкой расстались?

— Да ты что!!! Когда?

— Вчера. Я только что с Ленкой разговаривал. Слушай, я за Олега беспокоюсь, не могу его нигде найти, все его номера молчат. Давай что ли съездим к нему, проверим, как он там, а то что-то сердце у меня неспокойно. Еще отчебучит чего-нибудь...

— Давай. Встречаемся, где обычно?

— Ага, через полчаса.

Лесничий и Семь-сорок стояли перед дверью Ликвидатора. Иван уже больше минуты, не отрывая пальца, давил на кнопку звонка, но открывать им никто не собирался.

— Похоже, нету его дома.

— Да, выходит так. А где ж его черти носят? И почему мобильник заблокирован?

— Слышишь!

— Что?

— Слушай, может мне и показалось, но нажми-ка еще раз на звонок. Вроде бы там чьи-то шаги. Точно, ходит кто-то. Жми!

— Да без проблем.

После очередной трели из-за двери раздалось глухое "иду я, иду, хорош трезвонить", и Ликвидатор с опухшей со сна физиономией предстал перед друзьями.

— Че на пороге стоять? Раз уж приперлись — заходите. Уже в курсе, насколько я вижу? Оперативно Ленка сработала, этого у нее не занимать. Вчера в ночь свалила, а с утра уже вся общественность в курсе, что и как произошло. Да, кстати, Семь-сорок, спасибо тебе огромное и поклон нижайший! Удружил ты мне, брат, по-самое-не-могу!

— Слушай, я чего-то не догоняю? Я-то тут при чем?

— Ну, конечно же, как языком молоть — это ты всегда молодец, а как отвечать за свои слова — сразу непонимание в глазах самое искреннее, еще сейчас пяткой в грудь себя бить будешь... Кто Ленке про покатушки рассказал? Да ладно бы только это, ты ж ее еще и пригласить на них умудрился, даже меня не спросив. Прихожу вчера с работы, эта мамзель мне и заявляет, что мол Семь-сорок ее с собой на соревнования звал, и если я ее не возьму, то могу смело вытряхаться из своей квартиры. Я ее просветил, что это пусть даже не надеется, и уехал бомбить от греха подальше, чтоб не грохнуть ее, дуру. Приезжаю — вещички собраны, ее с Санькой нет. Так что спасибо тебе, Серега, по гроб жизни тебе благодарен!

— Слушай, Олег, что ты на парня взъелся? Тебе что, лень было жену с собой на природу взять? Тоже мне, нашел вопрос принципа. Я тебе еще в прошлый раз сказал все, что об этом думаю. Нельзя было так себя вести, вот Ленка и сорвалась.

— Да плевать я хотел на твои советы! Слышишь? И Ленка мне — не жена! Так что если кто хочет за ее подол подержаться — вперед! Только учтите, дело иметь будете со мной! У нее мой пацан, и я этого так не оставлю. Никакой чужой мужик моего сына воспитывать не будет! Не бывать этому, слышите?!

— Слушай, для начала — успокойся. Мы тебе не враги, и никто на твою Лену глаз класть не собирается. Нам сначала тебя, обормота, в чувство привести надо, а потом и будешь решать, как поступить и что делать. Чего это у тебя по всему полу осколки валяются? Блин, стой на месте, ты ж босой! Серега, подметешь тут оперативно, а мы пока в комнату пойдем? Да, сгоняй в магазин, купи чего-нибудь из продуктов быстрого приготовления. Вот, держи, должно хватить.

Сергей сунул в карман протянутую Лесничим пятисотенную купюру и занялся поисками веника. Иван отвел Ликвидатора в комнату, усадил на диван, а сам расположился напротив, в кресле.