Неандертальцы тронулись. Я шёл рядом с ними. И вдруг мне подумалось, что раз наши величают их поганым племенем, то навряд ли и они дали нам какое-нибудь уважительное и ласковое прозвище. Тоже небось... И ничего с этим не поделаешь. Ночью, когда мы уже изгнали диверсантов, и народ улёгся спать, ко мне подошли старейшины. Они интересовались, кого им поставить на должность начальника. Я дал добро на то, чтобы старики выбрали его себе сами. Затем началась пропаганда. Старики долго и монотонно перечисляли обиды, нанесённые неандертальцами кроманьонцам. Я наслушался и об убийствах, и об угонах скота, и о похищениях. Они не были пай-мальчиками, эти неандертальцы. Поди разбери, кто здесь прав, кто виноват.

Выслушав стариков, я отправил их прочь от себя. Не могу не признать, что кое-какой осадочек от этой беседы у меня остался. Очень запросто неандертальцы могут напасть на нашу стоянку. У нас, конечно, есть чем ответить, но бойни допускать не хочется.

Наши усиленно делали вид, будто они работают. Во всяком случае, жердей для крыши натаскали и дёрна для неё же нарезали. В почти законченной постройке лежали луки со стрелами и пращи с камнями. Ответственый за охрану стоянки — Дуб — сидел на пеньке и вырезал на своей дубине кремниевым ножом нецензурное слово (накануне я нацарапал ему образец палкой на земле, лелея надежду на то, что когда-нибудь это оружие в уже окаменевшем виде найдут археологи).

Картинка получилось просто идиллической. Вот только пухленьких ангелочков в небе не хватало.

Вероятно, так же подумали и неандертальцы. Их ход замедлился; они начали тихо переговариваться друг с другом.

Я рванул к вражескому вождю, протиснувшись между двумя рослыми воинами.

— Идём, идём,— сказал он, презрительно косясь на меня.— Не бойся.

— А я и не боюсь. Таких, как ты, четверых уделаю и даже не вспотею.

К нам подошёл вождь второго племени — его явно заинтересовала тема разговора.

— Будем драться ?— спросил он.

Я мельком глянул на стоянку. Народ, как будто между прочим, подтягивался к нашему оружейному складу.

— Давайте один-на-один,— предложил я.— Или так: вы вдвоём против меня. Только давайте сначала пусть ваше племя минует нашу стоянку.

— Нет уж, спасибо,— отозвался первый вождь.— Наслышаны мы о том, как ты дерёшься.

— Прибавьте шагу,— попросил я.— Ну зачем нам эти дурацкие провокации ?

Мои воины выстроились перед кострищем. Волчонок, разумеется, присутствовал там же, несмотря на мой строжайший приказ находиться около женщин и детей и пресекать любые поползновения к панике.

Неандертальцы ускорили шаг и в несколько минут покинули нашу территорию. Я некоторое время шёл им вслед, за мной брели воины, ещё на что-то надеясь. И солнце указывало неандертальцам путь.

* * *

Вечером мы наведались к диверсантскому племени. Тех уже не было.

— Что теперь, великий вождь ?— спросил меня Старший Воин, уныло ковыряясь палкой в погасшем кострище.— Получается, армия нам уже не нужна ?

— Балбес ты. Кто тебе сказал такую глупость ?

— Врагов-то уже нет.

— Так мы их сами найдём. Нельзя без армии, Старший Воин. Если даже не будет врагов, то друзья сядут нам на шею. А то и НАТО какое-нибудь доисторическое отыщется на нашу голову. Так что тренировок не прекращать. Я вам ещё и строевую подготовку введу.

Заметно повеселевший Старший Воин приказал нашим выдвигаться домой.

Темнело. Женщины заканчивали с ужином. Племя расселось вокруг костра, переговариваясь о событиях прошедшего дня.

Я вошёл в дом. Его выстроили из сырых кирпичей, навалили внутрь хвороста и обожгли стены. Затем их снова обмазали глиной. Сверху настелили жердей, накрыли их дерном, перед тем навалив слой той же глины.

Холодно здесь будет зимой, темно и сыро. И всё же лучше, чем в пещере, где голые камни по утрам покрываются изморозью, а за дровами полдня надо шлёпать.

Окон наша постройка не предусматривала. Освещать её будем лучинами. Вместо двери планировалась плетёная загородка, обтянутая мехом. Очаг есть. Хоть сейчас заселяйся.

В дом вошёл Старший Пленник.

— Ну как ?— спросил он.

— Добротно,— ответил я.— Думаю, перезимуем.

— Великий вождь, а мы уже можем считаться людьми вашего племени ? Всё равно деваться нам некуда.

— Давай сначала переживём зиму,— предложил я.— А весной поставим вопрос на голосование.

Старший Пленник вздохнул.

— Я-то рявкну на своих. Но кто знает, что у них там, в их дурацких бошках. И Дуб пусть ещё около вас покрутится. Так надёжнее.

Старший Пленник помолчал немного, а потом спросил:

— А мы не могли бы сделать большой плот ? Как тогда, ночью, но такой, чтобы на него погрузилось всё племя.

— Почему же нет ?— отозвался я.— Сдуру чего только не сделаешь. Только зачем ?

— Говорят, есть такая земля, где никогда не бывает зимы. Вот бы доплыть туда по реке.

— Ну да. А если мы эту землю не найдём, тогда что ? Сначала надо вёсла изобрести, парус. А ещё лучше — атомный двигатель. Нам сейчас надо строить вот такие глиняные дома. Для людей, для скотины, для хранилищ. А насчёт вечного лета... Есть такая земля. Но на плоту туда не доберёшься.

— Великий вождь, ужинать !— позвали от костра.

— Идём,— сказал я Старшему Пленнику.

* * *

Утром меня разбудил студент.

— Чего тебе ?— недовольно пробурчал я.— Ты же вчера приходил ! И не говори, что мне пора возвращаться.

— Ваше пребывание здесь требует огромного расхода магической энергии. А материал для курсовой у меня собран в достаточном количестве.

Я сел на своей постели и уточнил:

— Ты это серьёзно ?

— Какие уж тут шутки,— ответил студент с виноватым видом.— Куратор сказал мне сегодня, что хватит уже держать вас в каменном веке. Пора и честь знать.

Я поскрёб в затылке. Удивительно, но мне жаль было покидать своё племя.

— А как же наше пари ?

— Знаете, я не осмелился говорить о нём куратору. Давайте я поставлю вам бокал пива.

— Да не надо ! Обойдусь. Когда мне выдвигаться ?

— Послушайте, у вас и впрямь недовольный вид. Кто бы мог подумать ! Перед возвращением вас желательно побрить, подстричь и переодеть.

— Это можно проделать магическим путём ?

— Если вы не возражаете.

— Нисколько.

— Тогда закройте глаза.

— Подожди, студент. Мне хотя бы с племенем попрощаться надо.

— Вас не поймут.

— А что с ними будет ?

— Другой вождь. О вас никто и не вспомнит, разве что у кого-то останутся неясные проблески в подсознании. В Зимние Пещеры ваши не уйдут, об этом можете не беспокоиться. В дальнейшем племя осядет на этом месте. Будет разводить скотину и сеять зерно. Впоследствии ассимилируется с кочевниками, но это произойдёт нескоро. Кстати, у меня к вам тоже вопрос. Вот вы жили в каменном веке. Дало это вам что-то в моральном плане ?

Я пожал плечами.

— Подумайте,— наседал студент.— Может, вынесли что-то для себя, узнали что-то новое ?

— Ты не поверишь ! Действительно узнал !

— Что, если не секрет ?

— Звёзды — это глаза духов, которые смотрят на нас с неба.

— Ценная информация,— одобрил студент.

— Скажи, а Волчонок станет вождём племени ?

— Непременно ! Правда, к тому времени его будут звать Волком.

— Понятно. Слушай, студент, а тебя самого как звать ?

Мой собеседник улыбнулся и ответил:

— До сих пор вы прекрасно обходились без моего имени. Закройте глаза, встаньте и сделайте шаг.

* * *

Мы с Волчонком шли по лесу, утопая по щиколотки в опавшей листве. И мой попутчик говорил мне:

— Великий вождь, оставайся с нами ! На кой чёрт он тебе сдался, этот двадцать первый век ! Мы найдём для тебя картошку. И жарить её научимся.

— Да не в картошке дело, Волчонок. Семья у меня там. Я с удовольствием пожил у вас некоторое время, но остаться здесь навсегда не в моих силах. Вот ты хотел бы жить у нас, в двадцать первом веке ?

— Но ведь меня же там заставят носить тесную одежду ? И погонят в школу ?

— Ничего не поделаешь. Так у нас принято.

Волчонок поёжился.

— Я понимаю тебя, великий вождь.

— Нет, в нашем времени есть и положительные моменты. Компьютер, в футбол погонять...

— Это не по мне. Скажи лучше, великий вождь, для чего ты набрал с собой столько камней ?

— Видишь ли, Волчонок, иной раз наши охотнички вроде бы уходят за добычей, а сами дрыхнут в кустах. Да ты сам посмотри.

И я с силой метнул горсть камней в ближайший кустарник. Оттуда послышались сдавленные вскрики, вслед за чем из зарослей выскочило с десяток охотников. Я рванул за ними и успел отвесить последнему хорошего пинка.

— Всё так непросто. Столько всего надо знать,— сказал мне Волчонок.— А я раньше думал, что вождь только носится по стоянке и лупит всех палкой.

— Это не всегда так. Палкой лупить тоже надо с умом.

— А как стать настоящим вождём ?

— Я думаю, Волчонок, надо просто заботиться о своём племени. А если кто-то вместо этого носится с трипольскими черепками, как дурень с писаной торбой, тянет страну в НАТО вопреки воле большинства её граждан, лепит героев из иуд и предателей, то это и не вождь вовсе, а так, недоразумение. Пляшущее под дудку других властителей.

Волчонок молчал и думал о чём-то. Мы зашли уже далеко от стоянки, и я заметил:

— Тебе пора.

— А ты, великий вождь ? Прямо вот так возьмёшь и исчезнешь ?

— Не совсем. Я зайду вон за то дерево... Смотри.

Я подмигнул ему, зашёл за дерево и...

И оказался на стоянке маршруток.

* * *

Студент попросил у своего куратора, чтобы тот разрешил мне взять каменный топор и кремниевый нож. На память. Тот дал требуемое разрешение, а студент, вместо того, напихал мне в сумку долларов по весу. Вышла приличная сумма, машина у меня теперь будет. Вот только придумаю правдоподобную историю появления у меня таких денег.

Об остальных долларах думать не хочется. Уж колдун-то найдёт им применение.

Студент более меня не навещает. Работает, наверно. Хотя, куда там, он ведь даже не родился ещё. А у меня к нему столько вопросов ! Например, кто строил египетские пирамиды и Стоунхендж, что за пакость творится в Бермудском треугольнике, где покоится Атлантида. Наверняка они всё это уже знают.

И ещё один вопросец не даёт мне покоя. С недавних пор мои сотрудники вдруг стали называть меня кроманьонцем. Интересно, с чего бы это ?

30.11.2008

123 ... 789

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓