— Баг! — Лугс едва сохранял выдержку. — Вы дворянин только во втором поколении, и Вас в детстве, возможно, не научили тому, что верность данному слову для благородного человека — вопрос чести. Он скорее умрет, но сделает, что обещал. Я крайне сожалею, что мне приходится объяснять это члену моей команды!

Динга чуть не замурлыкал от удовольствия. После такого обмена репликами настроить Бага против барона не составит никакого труда

— Да ведь они же крысоеды! — бортмеханик готов был перечить командиру.

— Но мы — не крысоеды! — стеклянно отчеканил Лугс. Выдержав паузу, он продолжил, — И поосторожней, пожалуйста, с характеристиками. Я согласен, в целом имперское отребье — народ неприятный. Но ведь и наши, как Вы выражаетесь, дикобразы, — не многим лучше. На 'Сайве' мы имеем дело с элитой Империи. Во многом они ближе нам, чем наши собственные простолюдины. Вспомните, в Смуту имперскому и алайскому дворянству пришлось плечом к плечу сражаться против побратавшейся солдатни.

Что ж, по этому вопросу Динга мог с бароном согласиться. Лично он к имперцам всегда относился с должным уважением. Настолько уважительно, что на всякий случай наладил осторожные контакты с их секретной службой. Связался с имперцами, конечно, не из-за денег. За не слишком ценные сведения он брал знаниями, брал славой. Чертежи имперских реакторов немало помогли ему прослыть у себя гениальным конструктором. Это была такая увлекательная игра, что Динга абсолютно не воспринимал ее как какое-то нарушение своих служебных обязанностей или, упаси Создатель, измену интересам Его Высочества. Почему, в самом деле, одному благородному человеку не помочь другим благородном людям, хотя бы и из Империи? Так что встреча с 'Сайвой' на орбите Айгона не стала для Динги неожиданностью. Да и вообще, возможно именно его донесения убедили имперцев передоверить высадку на планету алайцам.

* * *

Дорога вниз стала заметно лучше — то ли ледник когда-то сгладил неровности, то ли их занесло слежавшимися песчаными заносами. Глупо было бы этим не воспользоваться, и они прибавили скорости. Динге скоро надоело глотать пыль за кормой бронехода. Баг, похоже, воспринял это как вызов. 'Котенок' заурчал, выбрасывая из-под гусениц фонтаны песка, и вновь вырвался вперед. Но и Динга не был настроен уступать, к тому же на ровной трассе 'Дикобраз' имел свои преимущества. Обе машины неслись борт о борт по волнообразной поверхности долины, то зарываясь носом в неглубокие лощины, то взлетая на песчаные гребни, откуда на мгновение открывался вид на облачное море в далекой котловине. Сзади кильватерной струей расходилась пыльная пелена, вставала стеной до самых призрачных звезд.

— Эй, на Айгоне, — раздался уже слегка подзабытый голос штурмана Хэнга. — Напылили так, что с орбиты видно! Сверху вы точно желтая стрела, летящая прямо в цель.

— Как дела на 'Заггуте'? — прорвалась к рации Вин. — Поливаете мои цветочки в биомодуле?

— Всё в порядке, Ваши растения живы и здоровы, только хлорелла лезет уже через край, не успеваю подъедать. Я ведь здесь остался один за пятерых.

— Держитесь, штурман, может, мы Вам привезем отсюда что-нибудь вкуснее хлореллы.

Перед глазами у Динги возник усыхающий конус, источающий потоки едкого студня, и островитянина всерьез замутило.

Лугс потребовал не засорять эфир и стал обсуждать со штурманом параметры посадочных и взлетных траекторий. Динга поднял голову, над ними на синеватом небе среди неподвижных звезд неторопливо проплывала рукотворная звездочка. Возможно, он доживет до времени, когда искусственные светлячки затмят на ночном небосводе звезды, когда человек будет ощущать себя хозяином своей собственной Стальной Вселенной...

На единственную остановку за день расположились на берегу незамерзающей из-за быстрого течения речушкой, как видно, бравшей начало из озера Девы Тысячи Сердец. Динга воспользовался случаем и закачал в цистерны 'Дикобраза' воду, чтобы получить водородное топливо для машин и кислород для экипажа. Вин утверждала, что воздух здесь и так вполне пригоден для дыхания, но не решилась проверить это ни на людях, ни на ящерице. Пообвыкнув в скафандрах, алайцы их теперь почти уже и не замечали. К тому же из-за постепенно растущего наружного давления гермокостюмы перестали раздуваться и сделались вполне удобными.

Биолог вошла по колени в шипящую черную воду и запустила в бурлящие струи сачок на длинной ручке.

— Господи, что это такое?! — заверещала она, плюхнувшись на живот в ореоле брызг. Да, Вин опять в своем репертуаре! Баг спешно выдернул ее на берег за предусмотрительно привязанный трос. Вин, не сказав ему и слова благодарности, принялась разглядывать что-то трепыхающееся у себя на ладони:

— Посмотрите, это же позвоночное! Настоящее живое инопланетное позвоночное!

Динга, если честно, после умирающего конуса ожидал увидеть каких-нибудь пирамидок, а не вполне обыкновенную рыбешку, разве что на редкость уродливую. Однако, приглядевшись получше, островитянин не сдержал удивления:

— Постойте, это же вылитая змеерыба с севера Запроливья, нас как-то угощали такой в Соане. Может, мы ее тоже случайно с собой привезли, как бактерии, она и сиганула в речку?

— Ну, Вы скажите... — Вин с сомнением посмотрела на разевающее рот создание. — Сходство с одним из видов гигандийских рыб вполне возможно. Впрочем, пока налицо только внешняя схожесть, мне не терпится препарировать это животное.

— Не сейчас, — раздался строгий голос барона. — Заканчивайте с вашей рыбалкой и по машинам!

* * *

Горные отроги расходились в стороны, отдалялись. Каменистое ущелье окончательно сменилось широким простором песчаной долины, по уклону которой они совершали свой стремительный спуск. Разогнавшись, 'Дикобраз', точно по волнам, мчался по сглаженным песчаным барханам. Динга потом удивлялся, как это Вин на такой скорости высмотрела пересекшую их путь ровную цепочку следов. Исторгаемые биологом, казалось, из самых глубин легких призывы остановиться Лугс проигнорировал. Тогда островитянин сам остановил и подал фургон назад. Следом развернулся и бронеход со стоящим в верхнем люке бароном, до предела задравшим брови от такого нарушения субординации. А Вин уже бегала вдоль тянущихся через долину полузасыпанных следов.

— Могу сказать, что это двуногое, примерный рост — немного выше обычного человека. Точнее не скажу, следы сильно деформированы, — сделала она первые выводы.

— Или же это вулканические бомбы, упавшие цепочкой после выброса, — процедил Лугс со своей башни.

Вин демонстративно потыкала щупом в один из следов:

— Ну и где Ваша бомба? Провалы тоже исключаются, слишком ровная линия и фиксированный шаг следа. Хотя, если хотите, проведем глубинное зондирование...

— Неужели тут прошел человек? — выпалил подошедший бортмеханик.

— Скорее уж седьможук, — отозвался Лугс с ледяной иронией. — Надоело ему летать в конусе, вот он и вышел прогуляться....

— Вообще-то, на двух ногах ходят не только люди, но и птицы, некоторые рептилии, — Вин не обратила внимания на выпад. — Скажем так, мы можем констатировать наличие на Айгоне достаточно крупных наземных прямоходящих. Кстати, Динга! Вы ведь недавно меня спрашивали, есть ли здесь большие животные. Вы что, кого-то видели?

— Ну что, поедем по следу? — островитянин поспешил сменить тему беседы.

— Отставить! — Лугс сверкнул рысьими глазами. — Мы отстаем от графика почти на сутки. Фургон прицепить к 'Котенку', бортинженеру и биологу находится в жилом отсеке!

Ближе к вечеру, наконец, подошли к краю облачного моря. Покатый песчаный скат исчезал в клубящихся слоях густого тумана. Раскинувшаяся перед ними белесая пелена шевелилась, вспучивалась, колыхалась огромными волнами, казавшимися такими вещественно плотными, что по ним хотелось плыть вперед — к не видимым за распахнутым горизонтом вершинам противоположного берега. Однако им предстояло не плыть, а погрузиться в это призрачное море. Что скрывали его глубины?

Командир не хотел ждать следующего дня, поэтому спуск начали немедленно. Машины въехали в облачный слой. Вокруг сгустились непроницаемые сумерки, на потемневших окнах появились капельки воды, побежали тоненькие струйки . Мощные прожекторы бессильно увязали в волнующейся белой массе. Шли по радару. Динга включил внешние микрофоны, но плотный туман глушил все звуки, даже басовитое урчание буксировавшего их 'Котенка' доносилось будто издалека.

Потом наступила совсем уж чернильная тьма, видимо, наверху, за облачным слоем, зашла Гига. Всё чаще радар предупреждал о препятствиях, которые приходилось объезжать, сбрасывая скорость до минимума. Командир был готов вылезти из бронехода и идти впереди пешком, разведывая путь, но его отговорили от столь опасной затеи. Несколько раз из темноты в окна устремлялись летучие твари, исчезавшие обратно, прежде чем их можно было разглядеть. Когда радар просто сбесился, показывая впереди сплошные скопления непонятных объектов, барон скомандовал отбой.

* * *

Динга проснулся и сразу вскинулся, как будто от удара тока. В отсеке было тихо и как-то по-пасмурному светло. На откидном стуле сидела Вин, уставившись в окно.

— Хорошо, что Вы встали, — сказала она через плечо. — А то я начала бояться, что еще не проснулась или что всё это мне мерещится.

С наступлением утра туманное одеяло поднялось на несколько метров. Впереди в неярком свете стала видна подоблачная котловина. Честно говоря, Динга не понимал удивления биолога. Ну да, вокруг уже не бесплодные пески и камни, а бесконечные сырые заросли корявых деревьецев с белесоватой корой. Кое-где чащоба расступалась, открывая дышащие паром болотца, покрытые бурым ковром спутанной травы. Из-за всей этой чахлой растительности возникало ощущение какой-то неуютной промозглости. Наверху, над облаками, конечно, было холодней, но там некому было мерзнуть, а здесь, при виде этих дрожащих заледеневших листочков, самому всё казалось стылым и зябким. И, в завершении, сверху давило низко нависшее небо, тяжело дышащая хмурая изнанка облаков, откуда потихоньку сыпался мелкий дождик пополам со снегом.

Ранняя весна или поздняя осень? Нет, в этих широтах Айгона сейчас в разгаре календарное лето.

— Надо же, — потихоньку бормотала Вин, — Думали встретить чудовищных экзотов, а тут просто лес, самый обыкновенный лес.

— В этом и есть особая уникальность! — раздался в динамике голос Лугса, как оказалось, слушавшего их по рации из бронехода. — Однако, нельзя задерживаться. Найдем площадку, поставим маяки, вот тогда и будем вместе собирать гербарии.

Бортинженер вывел реактор 'Дикобраза' на рабочий ход. Раскрутившаяся с грохотом могучая турбина как кит выпустила в холодный воздух султан перегретого пара.

— Чем вообще объяснить такой феномен? — спросил Динга, посматривая искоса на задумавшуюся над чем-то Вин.

— Вопрос для специалиста-планетолога. Может быть, что-то вроде локального парникового эффекта или вулканический подогрев... Не представляю, как такое могло получиться.

'Котенок' впереди с трудом прокладывал дорогу, оставляя за собой полосу перемолотых в шепки деревьев. Выжигать их огнеметом не получалось, перекрученные ветки только корчились в пламени. Иногда несколько минут шли на скорости по ровному сизому мху, но потом опять вставала непроходимая стена спутанных стволов и ветвей. Продираясь через заросли, то и дело спугивали стайки мелких крылатых созданий. Несмотря на просьбы Вин подстрелить хоть пару штук, айгонские 'птички' каждый раз успевали упорхнуть. Наконец, уловив в листве очередное пернатое мельканье, Баг выпустил туда очередь из курсового пулемета, после чего, конечно, никаких приемлемых к опознанию образцов найдено не было.

Тогда Вин вытащила контейнер с ящерицей и, разгерметизировав, выпустила Варру на волю. Динга с тайной надеждой ждал, что вараниха тут же и сдохнет, но она чувствовала себя в инопланетной атмосфере вполне уверенно. Медик дала жестом команду и Варра стремительно скрылась среди ветвей. Да, чудеса дрессуры! Почти сразу ящерица вернулась, осторожно держа в пасти невзрачную птаху, выпучившую от ужаса глаз, — увидишь такую на Гиганде и внимания не обратишь. Вин забрала добычу и сунула в мелкоячеистую клетку. А Варра, демонстрируя крайнее беспокойство, вновь тянула куда-то в чащу.

Проехали еще десяток метров, и Баг с ходу едва не расстрелял помятый грязный конус, уютно расположившийся в неглубоком болотце. Лугс долго высматривал с башни, а потом спустился и смело накинул трос с петлей на какую-то загогулину на верхушке. Под счищенной грязью на конусе обнаружились надписи на эсторском. Первый конус, до которого можно было дотронуться, оказался одним из разбившихся имперских зондов.

— Интересно, — проговорил Лугс, оттирая перчатку пучком сорванной травы, — а не могли имперцы пытаться сажать тут до нас не только автоматы, но и пилотируемый корабль.

— Нет! — ответил Динга и тут же прикусил язык, чтобы не добавить: 'Мне бы сообщили'.

— Это объясняло бы цепочку следов наверху, — продолжал командир. — Корабль терпит аварию и космонавт выбирается пешком. Только непонятно, зачем ему уходить из котловины? Здесь, по крайней мере, больше шансов выжить.

— А может, он встретил здесь такое, после чего наверху ему показалось безопасней? — усмехнулся Динга.

Лугс внимательно посмотрел на островитянина и направился обратно к бронеходу.

* * *

Набившиеся между траками гусениц переломанные ветки, в конце концов, заставили 'Котенка' остановиться. Баг, вооружившись топором, лихо принялся очищать бронеход от древесного мусора. Динга в свою очередь занялся 'Дикобразом'. Хотя фургон шел вторым, его незащищенные броней борта сильно пострадали от бурелома, в двух местах обшивка была почти пробита. Бортинженер продемонстрировал повреждения командиру, и тот согласился, что дальше пробиваться через чащобу с фургоном невозможно. 'Дикобраз' следовало оставить на стационарной базе, откуда делать вылазки на бронеходе.

Под лагерь выбрали подвернувшееся рядом маленькое плоскогорье. Растущий на нем колючий кустарник сгребли к краям заградительным валом, а оставшийся выжгли напалмом. Получилась вполне приличная позиция. В случае необходимости здесь можно было отсидеться, особенно при поддержке бронехода, для которого выкопали капонир у единственного приличного подъема. Однако 'Котенок' должен был в скорости отбыть для дальнейшего поиска посадочной площадки, а на 'Дикобраз' с одной пулеметной турелью надежды, говоря честно, было мало. Об этом Динге сообщил Баг, торопясь дать несколько советов на случай атак превосходящих сил противника. Лугс распорядился регулярно выходить на связь, а в случае чего — сигналить ракетами.

Командир с бортмехаником захлопнули люки, и бронеход резко покатил в лес. Оставшись одни, Динга и Вин занялись обустройством лагеря. По периметру развернули датчики наблюдения, в центре установили надувной жилой шатер-купол и сборный домик биолаборатории. Вин стала приводить в порядок свои образцы, в основном — растительные. Зоологическую коллекцию пока составляли рыбка в банке и птичка в клетке, а также несколько неярких бабочек и кровожадно выглядевших комаров различного калибра.